Преступление без смысла

— С тобой? Но куда?.. Зачем?..

— Это важно — вы должны увидеть Бальда!

«Отлично, — подумал Глеб, — есть ещё и Бальд…»

— Какого Бальда?..

— Некогда объяснять: вы должны пойти — у него важное сообщение!

Глеб протёр глаза: вот и познакомился с духами… Но делать было нечего, и он перелез в коляску. Артём спрыгнул с постели — сон с него как рукой сняло:

— И я пойду!

— Тебе спать надо, — возразил Глеб.

— Как будто тебе не надо…

Спорить было некогда, и Глеб поехал за домовым. В коридоре царила тьма — хоть глаз выколи. Глеб всё больше сомневался: что за Бальд, какое сообщение?

Зато Артём светился восторгом:

— А Базула признал тебя — ажурно, да? Может, вы с ним даже подружитесь!

— Счастье-то какое… — бормотнул Глеб.

Домовой уже был на платформе, откуда торопил их:

— Сюда, скорее!..

Он дёрнул рычаг, едва Глеб с Артёмом оказались в лифте. В зале с выпечкой горел свет, слышались голоса ночной смены. Спрыгнув с платформы, едва та коснулась пола, Базула поспешил к стеллажам. У последнего остановился и позвал:

— Бальд?..

В проход вышла скрюченная фигура.

Глеб вздрогнул; могут ли домовые истекать кровью? До этой ночи он сказал бы, что нет… Но выходит, могут.

Бальд выглядел жалко: шерсть торчала клочьями, одежда — какие-то обноски — пропиталась тёмным… И кровавый след тянулся по полу.

— Он же ранен… — проронил Глеб.

Бальд взглянул на них, пошатнулся, врезался в стену и сполз в полусидячее положение.

Глеб не заметил, как сжал джойстик: вслед за ногами будто отнялись и руки. Язык насилу подчинился:

— Надо что-то сделать… кого-то позвать…

— Бальд сказал, что хочет встретиться только с вами, — сообщил Базула, и тут Бальд взглянул на Глеба:

— Он говорил, что защитит… Обещал… что меня простят… Я думал, его сила перешла к вам… Но вы всего лишь ребёнок…

В груди домового была рана, словно его полоснул нож или коготь зверя. В Глебе проснулась твёрдость, удивившая его самого:

— Нужен врач, — он взглянул на Базулу. — Приведи помощь — быстро!

Уже не споря, тот помчался в цеха. Глеб вспомнил про мобильник Деи, достал его, нажал красную кнопку и, когда в штабе ответили, что-то прокричал, через секунду забыв, что именно.

— Ждите, — сказал незнакомый голос.

Непослушными пальцами Глеб вернул мобильник в карман, а в ответ на стон Бальда произнёс:

— Тебе помогут — всё будет хорошо…

Уверен он в этом не был, но что ещё было говорить? А домовой вдруг ответил — так спокойно, что Глеба передёрнуло:

— Не помогут. Те трое — зря я приместил их… Он найдёт меня… и довершит начатое.

Во рту Глеба пересохло. Словно издали донёсся шёпот Артёма:

— Кажется, ему совсем плохо…

Услышав шаги, они оба вздрогнули. Глеб обернулся и увидел парня в костюме пекаря: неся лоток с булками, тот что-то напевал.

— Помогите нам! — крикнул Глеб.

Юноша уставился на них, и Глеб понял, что видит его впервые, — но это ничего не значило: парень мог с больничного выйти или из отпуска… У магов тоже есть отпуска, и болеть им никто не запрещал.

— Что случилось? — пекарь побледнел. — Господи, да тут кровь!

Глеба вдруг что-то насторожило — и Артёма тоже… Будто и он видел юношу впервые. А в следующий миг Глеб оцепенел: на незнакомце был идеально белый фартук!

Смена началась давно — хоть какие-то пятна бы остались… а этот одежду словно из химчистки забрал!

— Артём, беги!!! — заорал Глеб.

Отброшенный лоток врезался в стену, разлетелись булки. В Глеба впился насмешливый взгляд:

— Умный, значит? Тем хуже для тебя.

Артём сиганул к двери. Глаза парня изменились — подёрнулись золотом, как у волка. Склонившись над Бальдом, он схватил голову спиритуса и рывком свернул ему шею.

Глеба замутило. Всего этого нет, он ещё спит, он сейчас проснётся…

Пальцы нащупали джойстик, но отъехать не получилось: колесо упёрлось в стеллаж. С тихим стуком упала булка.

Парень встал во весь рост. Безусое лицо исказил звериный оскал, сквозь одежду пробилась шерсть… Чудовище завыло и рухнуло на четвереньки. С тошнотворным хрустом на его конечностях выросли когти.

Перед Глебом стоял уже не человек.

Это был волк, хотя волки не бывают размером с быка. В жёлтых глазах читался разум, лапы — высокие и сильные — были толщиной с фонарный столб. В жуткой пасти торчали зубы — все с большой палец взрослого мужчины… Причём такого, как Монгол.

Волколак, подумал Глеб и не понял, почему так подумал.

Вместо крика из его горла вырвался писк. Ничего не соображая, Глеб дёргал рычаг, и кресло врезалось в стеллаж — вжик-вжик, вжик-вжик…

За чудищем что-то мелькнуло, между полками скользнула швабра — ручкой вперёд — и ткнула волколака в затылок. Тот зарычал, развернулся, врезал лапой по стеллажу. Посыпались калачи, кто-то закричал…

Глеб вспомнил об Артёме и вышел из ступора:

— Беги, дурак!!!

Стеллаж упал, и он увидел дрожащего Артёма со шваброй в руках. Волколак прыгнул.

— Не тронь его!!! — завопил Глеб.

И мир стал другим.

Охлаждённый вентиляцией воздух, вода в трубах, жар лампы под потолком — как же всё, оказывается, просто!..

От кондиционера шёл воздушный поток. Глеб схватил его, превратил в порыв ветра — и швырнул волколака в дальний угол.

Магия воздуха.

Лампа взорвалась, среди осколков гасли искры. Нет ничего проще, чем сотворить из них пламя.

Пламя — его слуга.

Пальцы Глеба светились. Огонь вспыхнул на ладонях и даже не обжёг их. Два огненных столба сорвались с рук и поразили оборотня.

Магия огня.

Чудовище вопило и металось, круша стеллажи. Потом рёв стих, и волколак живым факелом рухнул на пол — хотя вряд ли он ещё был живой…

Глеб посмотрел на стену — ту её часть, где была труба, — и стена треснула, струя воды хлынула в зал. Несколько секунд — и огонь погас, обнажив груду дымящихся костей.

Магия воды.

Стало темно и тихо.

Глеб озирался: пальцы больше не светились, и он едва понимал, что происходит.

— Артём! — крикнул Глеб, пытаясь развернуть кресло.

Артём не ответил, но было слышно, как он плачет. Наверное, стоило успокоить его, но Глеб и сам нуждался в том же.

В зал вбежали люди, по стенам заметался свет фонарей. Раздались крики, а затем голос Азарина:

— Вот теперь ты понял, чем обладаешь!

* * *

— Выпей чаю, — посоветовала Дея. — Поверь, станет легче.

Глеб взял чашку; руки до сих пор дрожали, и несколько капель пролилось на штаны.

Он сидел перед Азариным, а тот, хоть и восседал за столом, на Глеба не смотрел — уставился в стену, словно вселенские проблемы решал. Дея ходила по кабинету, Вадим Сергеевич стоял у окна (за которым уже рассвело), а Монгол развалился в своём излюбленном кресле и опять сосал леденец.

— Как Артём? — спросил Глеб.

— С ним всё хорошо, — ответил Вадим Сергеевич. — Напуган, конечно, но на нём ни царапины.

— Благодаря тебе, — вставила Дея.

Глеб замотал головой — он ведь едва понимал, что делает!..

— Это был ингениум?

— Он самый, — кивнула Дея. — Похоже, тебе нужен был шок, чтобы способности Далебора пробудились. Если честно, мы даже хотели создать для тебя стрессовую ситуацию…

— Но стрессовая ситуация возникла сама, — изрёк Монгол.

Глеб нервно усмехнулся — да уж, стресс он испытал!.. Приведя мысли в порядок, он взглянул на Азарина:

— Почему Бальд хотел меня видеть? Почему оборотень его убил? И что вообще происходит?

Азарин заметил не без желчи:

— Не многовато ли «почему»?

— Не многовато, — Глеб выдержал его взгляд. — Нас с Артёмом чуть не сожрали заживо.

В разговор вновь встрял Монгол:

— А ведь он прав… И кстати, теперь, когда ингениум пробудился, нам не помешает его помощь.

Глеб покосился на Монгола: о какой помощи идёт речь?..

— Он не готов к оперативной работе, — возразил Вадим Сергеевич. — Мы это уже обсуждали — надо подождать хотя бы года четыре.

Дея допила свой чай и поставила чашку на стол:

— Оперативная работа уже нашла его сама.

— Далебор ведь был искателем, — задумчиво напомнил Монгол, — а что делает искатель? Правильно, ищет. Вадим, ты вот владеешь даром поисковой магии? То-то и оно… И я не владею. И Дея тоже. И во всём штабе таких счастливчиков можно по пальцам пересчитать. Так что, хотим мы или нет, — Монгол глянул на Глеба, — а привлечь его придётся.

Дея согласно закивала, но Вадим Сергеевич с досадой бросил: