Призрак в подарок

— Давай, — произнесла я. — Мышонок в «Зеленой миле» мог, а ты сильней мышонка.

— Мистер Джинглс был из плоти и крови, а я кусок эктоплазмы, — усмехнулся Миша.

— Но полтергейст же может греметь посудой и поднимать кровати.

— Я — положительный дух, — возразил фантом. — К тому же симпатичный.

— И очень скромный, — покивала я.

— Не отнять, — согласился со мной призрак и хмыкнул. После уселся на пол, подтянул колено к груди и посмотрел на катушку. — Может, у злых духов получается двигать предметы, потому что они постоянно полны эмоций? — Он посмотрел на меня. — Может, разозлишь меня?

— Как? — полюбопытствовала я. — Отказать в помощи? Так ты меня достанешь за полчаса так, что я опять буду на всё согласна.

— На всё? — прищурился Мишель.

И ухмылочка, появившаяся на его губах в этот момент, была до того похабной, что я мгновенно растеряла свое благодушие и поднялась на ноги.

— Извращенец, — фыркнула я и направилась к двери. — Тренируйся, Вова.

— Я — Миша, — возразил призрак.

— А ведешь себя, как Вова, — ответила я.

— Протестую! — донеслось мне в спину, но я так и не обернулась.

Меня ждала картошка для призрака, и она уже требовала моего внимания. Вскоре ко мне вернулся Миша-Вова. Он уселся на табурет и подпер щеку кулаком. Взгляд фантома следовал за мной, пока меня это ни начало смущать. Обернувшись, я посмотрела на него и спросила:

— Почему Карелия? Я думала, что хозяева фирм выбирают для отдыха что-то более теплое и экзотическое.

— Мне не хотелось теплого и экзотического, — ответил Миша. — Мне хотелось другого. Лес, снег, замерзшее озеро.

— Ну, ехал бы в Швейцарию.

Мишель изломил бровь и скептически хмыкнул:

— На черта? На эти понты у меня денег нет… не было. Если ты заметила, мое предприятие еще развивается. Да и чем плоха Карелия? Тем, что не заграница, потому не круто? Я давно хотел съездить и съездил.

— Теперь ты призрак, — без всякого веселья усмехнулась я. — Лучше бы ты в Таиланд слетал.

— Ненавижу самолеты, — признался господи Поляев.

— Летать боишься?

— У каждого есть право на слабость, — он пожал плечами. После бросил взгляд на плиту и снова посмотрел на меня. — Я вспомнил, как собирался туда. Как складывал вещи в сумку, как садился в машину, дорогу тоже вспомнил. Остальное пока где-то за гранью.

Я ненадолго вернулась к картошке, попробовала — она была готова, и я выключила газ. Затем подсела к столу и зеркально отобразила позу призрака. Мы некоторое время в молчании смотрели друг на друга. Склонив голову к плечу, я заново изучала его лицо. Приятный. И благородный, раз разозлился на мага, когда тот проклял меня, и на друга, когда за приставания. Да и после не одобрил. Вроде и вправду неплохой… был. Жаль, что был. Я бы, наверное, хотела познакомиться с ним при других обстоятельствах.

— О чем задумалась? — спросил Миша.

— Ты сейчас такой же, каким был при жизни?

— Похоже на то, — улыбнулся призрак. — По крайней мере, перемен во взгляде на жизнь не ощущаю. Есть совсем не хочешь?

— Извини, — улыбнулась я в ответ. — Пирожных оказалось более чем достаточно, чтобы чувствовать себя сытой в час ночи. Может, лучше кино посмотрим, ну или… — я улыбнулась шире, — потанцуем?

— О! Потанцуем, — жизнерадостно осклабился фантом. — Это будет даже любопытно. Идем.

Ночь разлилась за окном безбрежным океаном покоя и тишины, озаренным белоснежным сиянием зимы и иллюминацией, украшавшей город. Это было ее время, когда дню оставались жалкие крохи, и темнота, едва уступив рассвету, уже торопила закат.

Но скоро день начнет отвоевывать минуту за минутой, стремясь вернуть упущенное. Но до того как, открыв утром глаза, увидишь солнце, оставалось еще несколько месяцев, а пока ночь правила бал, увлекая людей сладкими снами и мечтами, что однажды придет тепло и ранний рассвет. Впрочем, в эти недели умами владела не весна, а единственная ночь в году, когда принято бодрствовать, а сны оставлены белому дню. Люди ждали Новый год.

Ждала его и я, но это ожидание осталось где-то за пределами моего сознания, потому что сейчас им завладел тот, кого я никогда не ожидала увидеть, и в чье существование не верила еще два дня назад — призрак. И в эту минуту, когда за окном летели пушистые снежинки, а по комнате плыла медленная приятная мелодия, мне особенно хотелось, чтобы он был во плоти.

Я даже закрыла глаза, чтобы лучше себе представить тепло мужской ладони на моей талии, и ощутить живую твердость плеча под моей рукой. А еще хотелось услышать дыхание и увидеть, как мерно вздымается широкая грудь, в которой бьется горячее сердце.

— Как жаль, — прошептала я и открыла глаза.

Моя рука успела немного опуститься, и теперь не накрывала бесплотное плечо, она была внутри него, и я поспешила приподнять ладонь, чтобы сохранить иллюзию. А затем снова закрыла глаза и призвала на помощь свое воображение, возвращая только что прерванную грезу.

Со стороны наш танец должен был выглядеть странно, потому что я сейчас танцевала с пустотой. Незваный наблюдатель, наверное, мог бы даже посочувствовать моему одиночеству, только одинокой я не была. Мой кавалер не вел меня в танце, он следовал за мной, чтобы не потерять партнершу. А я ни за чем не следила, я просто наслаждалась. Мне даже нравилась мистичность и… романтичность момента. В комнате горели свечи, играла музыка, и мужчина, находившийся рядом, мне нравился.

Это было странно и глупо, потому что Михаил Алексеевич Поляев — всего лишь краткий миг в моей жизни… наверное. Он уже не живет и существует только для меня, но и я могу перестать его видеть, как только шишка на моей голове исчезнет. И тогда, даже если он будет рядом, я уже не увижу и не услышу его. Да и вряд ли он задержится со мной, если превратится, как и с остальными, в пустое место. Это всё блажь, навеянная тесным общением, его защитой и опекой, а еще ночью, светом свечей и мелодией…

Я открыла глаза и сделала шаг назад. Призрак улыбнулся:

— Спасибо, — сказал он.

— И тебе спасибо, — ответила я и отвернулась, ощутив смятение.

— Теперь картошечки? — спросил Миша.

Развернувшись, я возмущенно посмотрела на него и нацелила палец призраку в грудь:

— Эгоист. Два часа ночи!

— Самое время поесть после танцев, — ухмыльнулся фантом, и я поняла, что… он прав.

— Пойду подогрею, — проворчала я.

Я уже подошла к двери, но обернулась и поймала пристальный взгляд Миши, направленный на меня. Взгляд его был немного грустным и рассеянным. Похоже, он скрыл свои настоящие мысли за показной бравадой. Понимая, что делиться ими со мной не желают, я ушла на кухню. Поставив тарелку с картошкой в микроволновку, я уперлась ладонями в стол и нависла над ним, раздумывая о моем самом неожиданном знакомстве.

Мне было жаль его до безумия! Все эти попытки хоть немного ухватить тень исчезнувшей жизни: еда, готовка, танец, разговор — это ведь то, чего он лишился навсегда. Слишком рано и неожиданно, чтобы примириться с потерей. И только я могла подарить ему еще немного жизни. Вздохнув, я распрямилась. Больше не было сожалений о том, что призрак вломился в мой дом без приглашения и заставил бегать по всему городу в поисках информации. В конце концов это было даже приключением. И надо довести его до логического завершения, потому что у Миши никого не осталось, кроме меня… Забавно.

Я усмехнулась и развернулась к микровоновке, еще пару минут назад оповестившей меня, что она свою работу закончила.

— Ой, — вздрогнула я от неожиданности, когда за моей спиной обнаружился призрак.

— Надо было сказать: «Бу», пока ты не обернулась, — хмыкнул новый жилец моей квартиры. — Ты отлично визжишь, соседи бы оценили.

Покачав головой, я забрала тарелку, прихватила вилку и направилась в комнату. Призрак последовал за мной. Он уселся на мою кровать, чтобы оказаться напротив, и мне вдруг стало любопытно:

— Как у тебя получается сидеть и не проваливаться? Или, например, прислоняться плечом к стенке?

— Не знаю, — ответила Миша. — Просто помню, как это должно быть. Наверное, поэтому. Я произвожу хорошо знакомое действие, не особо обращая внимания на это. Как-то так.

Я покивала и включила телевизор. Призрак сидел напротив, пока я ела, а потом перебрался к креслу и уселся на пол рядом.

— Ты спать хочешь, — сказал он, посмотрев на меня. — Почему не ложишься?

— Не хочу, — ответила я.

Соврала, потому что сейчас я уже чувствовала, как веки наливаются свинцом, но еще мне хотелось продлить Мише момент иллюзии обычного вечера.

— Как скажешь, — не стал спорить фантом. — Пощелкай.

Я некоторое время переключала каналы, пока мой призрачный жилец не решил, что можно остановиться.

— Давай посмотрим телевизор лежа, — сказал Миша, посмотрев на меня. — Пожалуйста.

Пожав плечами, я переоделась, пока он глядел в экран, потом забралась под одеяло. Призрак присел на край кровати, а потом… потом я уснула. Михаил Алексеевич сломил мое сопротивление, использовав мое же оружие — желание угодить ему. Хитрый фантом…

* * *

Проснулась я, когда на улице уже царил белый день. Повернувшись на бок, я некоторое время смотрела на голые ветки клена, росшего рядом с моим окном, и ощущала странную смесь энтузиазма и лености одновременно. Хотелось вскочить на ноги и объявить, что я готова к новым свершениям, и в то же время было желание эти самые свершения отложить на потом.

Протяжно вздохнув, я села и огляделась — призрака в комнате не было. Откинув одеяло, я вскочила с кровати и позвала:

— Миша! Миша!

— Я на кухне, — послышался ответ, и я облегченно выдохнула.

Однако сразу же нахмурилась и отругала себя за ненормальную эмоцию. Нельзя привязываться к тому, кого нет. Это всё равно что влюбиться в фотографию, книжного героя, ну, на худой конец, в певца или артиста, которого можно увидеть, но о том, чтобы быть с ним, остается только мечтать. А если еще и перестану видеть своего призрака, то, не дай Бог, начну думать, что он рядом. И прощай личная жизнь. Нет уж, обойдусь без паранойи.

Воинственно тряхнув волосами, я отбросила сожаления о скором расставании и направилась в ванную. Меня ожидало путешествие в Карелию. Недолгое, но необходимое. И пока стояла под душем, я составляла в голове план действий. Залезть в интернет, выбрать поезд, заказать билет и отправиться на поиски разгадки тайны Миши Поляева, окопавшегося в моей квартире. А еще же больничный… Ладно, разберемся.

Когда я вошла на кухню, где призрак обитал всё утро, он встретил меня уже знакомым деловитым выражением лица и фразой:

— Учти, я старался для тебя. — И лишь после этого добавил: — Доброе утро, дорогая.

— Доброе, — гулко сглотнув, ответила я.

Я была в прострации. Мой взгляд перемещался с рассыпанного сахарного песка на коричневое крошево кофе, затем на перевернутую чашку, на рассыпанные ложки, на вскипевший чайник, а в голове вертелась только одна мысль: «Почему я не слышала грохота?». Эту мысль я и произнесла вслух.

— Ложки я уронил, когда ты мылась, — ответил призрак. — Чашку перевернул тоже. И банку с кофе. И сахарницу. Но чайник-то вскипятил!

Я посмотрела на готового к обороне Михаила Алексеевича, снова оценила масштаб разрушений и, махнув рукой, села за стол. Мелочи, для меня же старался.

— И даже не орешь? — настороженно спросил призрак. — Не обзываешься?

— Ерунда, — улыбнулась я. — Главное, у тебя получилось всё это сделать, но, — я подняла указательный палец, — остановимся на этом. За кипяток спасибо. И за желание сделать мне приятное тоже.

Миша расслабился и указал на катушку, лежавшую у холодильника:

— Вот, докатил, — сказал фантом с гордостью. — И даже не злился. Ты вчера задала отличный вопрос: почему я могу совершать некоторые действия, вроде сидеть на стуле, и не проваливаюсь. Я еще раз обдумал свой ответ и понял, что прав. Знаешь про фантомные боли? Это когда ноги нет, а она болит. Также я читал про случай, когда человек с отрезанными ногами смог пройтись, пока не вспомнил, что у него нет ног. Тоже ведь фантом. Вот я и подумал, что слишком зациклен на желании сдвинуть катушку, причем, заведомо уверен, что это не получится. Когда я пнул стол у горе-мага, то был не просто зол, я делал, не задумываясь. В общем, когда ты заснула, я сначала смотрел телевизор, потом мне захотелось переключить канал, и я переключил. Только после этого сознал, что сделал. Так что мне было чем заняться, пока ты спала. Я даже уверился, что смогу поухаживать за тобой, но тут меня ждало фиаско. Одно дело совершить короткое действие, другое — серию действий. Так что нажать на кнопку электрического чайника было самым удачным из всего задуманного.

— Ты отлично справился, — хмыкнула я и пошла за веником.

Когда следы стараний призрака были убраны, и завтрак готов, я принесла планшет и села за стол, на котором стояли две чашки с кофе. Просто как-то уже было неудобно, что мой гость остается только сторонним наблюдателем. Ну и пусть не может есть, зато сидеть со своей чашкой может прекрасно. Миша широко улыбнулся, оценив мою заботу, и устроился удобней, подперев щеку кулаком.

— Приятного аппетита, — сказал он, глядя на меня. — Ты чудесно выглядишь.

— Спасибо, — ответила я и отвела взгляд к окну, вдруг ощутив прилив смущения.

— Жалко, что мы не встретились, пока я был жив. — Я поперхнулась, а призрак вдруг перевел тему, то ли не желая смущать меня еще больше, то ли продолжать пустой разговор о невозможном. — Что будем делать дальше?

— В смысле? — откашлявшись, сипло спросила я.

Миша встал из-за стола, отошел к дверному косяку и прислонился к нему плечом.

— Я думаю, что нам не стоит сегодня ехать в Карелию, — я удивленно приподняла брови, и призрак продолжил: — Сама подумай. Если бы со мной случилось несчастье там, где я остановился, то родным уже сообщили бы. Но они уверены, что я еще отдыхаю, значит, там ничего не произошло. А если я даже не поехал туда, куда думаю? Вдруг я изменил маршрут? Я могу.

— Так что ты предлагаешь? — вопросила я, не в силах уследить за поворотами призрачного сознания.

То он готов был меня взашей толкать, лишь бы начала шевелиться, а теперь, когда мы практически знали пункт назначения, Мишель вдруг начинает буксовать. Нет, разумное зерно, конечно, в его словах есть. Если отдыхал на турбазе, то исчезновение постояльца не могло произойти незамеченным. И так было бы в любом месте, где бы господин Поляев ни решили остановиться. Но тогда выходит, что, ни в отелях, ни в пансионатах, ни на базах отдыха его не было. Ерунда какая-то.

— Походим еще по Питеру, — ответил Миша. — Заглянем ко мне домой. Может, там найдем подсказку. Проверим, в конце концов, мой компьютер. Может, я просматривал какую-нибудь информацию, или заказ делал онлайн.

— Да как мы туда попадем-то? — изумилась я. — Ключей нет, в квартире никого нет. Нет ведь?

— Не-а, — мотнул головой призрак. — Я большой самостоятельный мальчик и одинокий волк. Так что не переживай, что какая-нибудь мадам будет вырывать тебе волосы.

— Успокоил, — фыркнула я. — Но вопрос о том, как попасть в квартиру, остается открытым. Я к твоим родителям за запасным ключом не поеду.

— И не надо, — покровительственно отмахнулся фантом. — Используем то, чему я научился за ночь. Сам открою.

Оглядев его с сомнением, я все-таки кивнула и поднялась на ноги.

— Но позвонить на турбазу можно, — заметила я, отойдя к раковине. — Ты же знаешь, куда ты поехал. Найдем в сети телефон и узнаем, был ты там или нет.

— Я не помню названия, — ответил Миша. Я обернулась к нему, и призрак заверил: — Чтоб я сдох.

Скептически хмыкнув, я покачала головой. Хорошо клясться тем, чего уже не страшишься. И неожиданная догадка заставила меня снова обернуться, но призрак уже покинул кухню, сбежав от новых вопросов. Я поставила чашку на сушилку и вдруг ощутила, как мое настроение становится лучше. Похоже, не я одна не хочу торопить события, кое-кто тоже решил затянуть собственные поиски. Приятно…

— Чушь, — буркнула я, но рассердиться не получилось.

Одевалась я, мурлыкая себе под нос незатейливый мотивчик. И когда встретилась на лестнице со своим соседом, широко улыбнулась ему, даже сделала комплимент и получила в ответ немного удивленный взгляд. Но удивление соседа меня волновало мало, потому я сбежала по лестнице, предвкушая, как буду целый день рыться в вещах и в компьютере моего призрака, знакомясь с ним еще ближе. Очень хотелось понять, каким человеком он был, и насколько посмертный образ его мыслей соответствует образу прижизненному.

Миша, покинувший квартиру раньше, ждал меня во дворе, и когда я вышла, заворчал: