Последний крестовый поход

Я же занимался тем, что щёлкал тумблерами на панели управления, проводя экспресс-диагностику бортовых систем.

Вроде всё было в норме. Непонятно, что именно не понравилось техникам. Сказать сейчас об этом Обухову? Нет, толку не будет. Старик всё равно продолжит настаивать на калибровке, а спорить с ним я опасался. По слухам, технодиакон был злопамятным и мог легко оставить нелицеприятную характеристику в личном деле.

— Матвей, пошевелись хоть немного, — поторопил меня скрипучий голос. — Мы готовы запустить тебя в космос, только я не вижу, чтобы ты задействовал виртуальную систему управления.

— Сейчас всё будет, отче, — ответил я, подключил кабель нейронного интерфейса к своему шлему и запустил процедуру синхронизации.

Через мгновение я перестал ощущать себя сидящим в кресле за пультом управления. Пилот превратился в свой корабль. Огромный крест стал моим новым телом. Я был подвешен за «руки» на двух кранах, в доброй сотне метров над открытым шлюзом — чёрной пропастью, в которой виднелась блеклая россыпь звёзд. Все десятки мониторов реальной кабины переместились в виртуальное пространство следом за мной. Здесь они выглядели полупрозрачными и не мешали обзору.

Я слегка сжал кулаки и двигатели на моих «руках» вспыхнули ярким синим светом. Корпус катера мощно содрогнулся, но зажимы его удержали.

— Полегче, сынок, — укоризненно прозвучал где-то рядом бесплотный голос технодиакона. — Ты так спалишь нам все приводы. Отправлю тебя лично к интенданту на склад за новыми.

— Извините, отче. Я не специально. Обычно всегда таким способом проверяю нейронную синхронизацию. Не ожидал столь сильной отдачи.

— О том и речь: калибровка нужна ещё и по той причине, что у этого катера более мощный реактор, — терпеливо пояснил Обухов. — Двигатели другие. Форсированные. Нынче все командирские модели стали такими снабжать. Сейчас сам поймёшь разницу.

Зажимы раскрылись и мой крест рухнул в шлюзовую шахту. Оказавшись снаружи, я стал медленно удаляться от материнского корабля, мысленно ведя обратный отсчёт от двадцати до нуля.

— Ноль, — сказал я вслух и крепко сжал кулаки.

Крест сорвался вперёд и помчался прямо под днищем нашего транспортника, мимо огромных серых букв. «Справедливый», так назывался наш корабль-носитель. Своим силуэтом он чем-то напоминал исполинскую хищную рыбу. Предназначенный в первую очередь для переброски войск на дальние расстояния, этот тип звездолётов тем не менее обладал серьёзной огневой мощью. Его борта были увешаны десятками тяжёлых лазерных турелей и башенками ракетных комплексов.

Навесное вооружение десантных катеров было куда скромнее: всего пара крупнокалиберных скорострельных пулемётов — кинетическое оружие, одинаково эффективное для боя на поверхности планет и в атмосфере. В этом плане командирская модель не отличалась от крестов рядовых десантников.

Наш грозный транспортник был не один: вокруг него, в космосе мерцали зелёные габаритные огни сотен таких же военных кораблей. Флот Святого Престола в полном составе собрался недалеко от Марса. Военно-космические силы Земли готовились обрушиться на головы подлых еретиков, поднявших восстание в одной из далёких звёздных колоний…

Как интересно: у меня тут какие-то дополнительные сопла открылись, да ещё и вокруг всего корпуса. Неужели это и есть те самые вспомогательные маневровые двигатели? Проверим, попробуем выполнить пару трюков.

Я мысленно представил, что резко развернулся на месте и реактивный пояс на моём «теле» последовательно выстрелил короткими языками пламени, мгновенно отрабатывая данный манёвр. Теперь я двигался спиной вперёд, что на обычном солдатском катере проделать было невозможно. В прицеле проносились самые разные объекты: антенны-плавники «Справедливого», его орудийные и ракетные башни. Я на мгновение представил, как мог бы выглядеть этот бой в космосе, и пожалел о своём давнем отказе от карьеры пилота истребителя. Зря я когда-то сомневался, что не осилю «мёртвую петлю», да всякие разные виды «бочки». Многое тут, оказывается, напрямую зависит от возможностей аппарата, на котором совершается полёт.

Управление и скоростные характеристики у командирского варианта креста мне нравились куда больше, чем у обычного, того к которому я привык за предыдущие годы службы. Словно я с простого автомобиля пересел на такую же модель, но в спортивном исполнении. Вроде бы всё знакомо, но чувствуется как-то по-другому. И вот уже ты сам подстраиваешься под аппарат, меняешь свой стиль вождения, становишься более агрессивным…

— Осторожно! — вернуло меня в реальность резкое восклицание Обухова. — Ты что творишь, Фоменко?

Ох, а ведь и верно: я чуть не снёс главную навигационную антенну «Справедливого». В самом деле, нельзя так отвлекаться. Надо быть внимательнее.

— Святым Пророком молю, уйди подальше в космос, сынок. За пределы корабельного силового поля. Как мне тут помощники говорят, уже от капитана запрос пришёл. Наверняка он хочет поинтересоваться именем и званием того сумасшедшего, который задался целью одарить всех нас сединами раньше времени.

Обухову с его-то шевелюрой переживать вроде не о чем, но вслух я это сказать не рискнул.

— А насколько далеко нужно переместиться? Метрику это не помешает собрать? — поинтересовался я.

— Если ты расшибёшься о борт «Справедливого» — безусловно помешает… Сейчас тебе перекинут первый файл со списком манёвров, начни с разгонов и торможений на коротких дистанциях. Делай своё дело и не беспокойся за возможную потерю данных. Надо будет повторить что-то, и я обязательно попрошу тебя об этом. На то она и калибровка, сынок.

— Вас понял, отхожу на безопасное расстояние.

Я направил крест в сторону от корабля.

— Да, Обухов слушает. Так точно. Нет, вроде не похож на идиота, обычный солдат… — микрофоны захватили всего лишь маленькую часть разговора технодиакона с капитаном, и речь там явно шла обо мне.

Да понял я вас, понял.

Мой крест вырвался из силового кокона, окружающего «Справедливый». Я открыл файл, что поступил по защищённому каналу связи, и стал выполнять упражнения по списку.

Прошло около двух часов различных манёвров, я даже не успел заскучать. И тут случилась яркая вспышка где-то в самом начале нашей флотилии. В той стороне располагались генераторы «кротовой норы». Специальное оборудование поддерживало аномальный разрыв в пустоте обычного пространства. Этот необычный тоннель вёл коротким путём к Проксиме Центавра, где завтра нас ждал бой с вероотступниками.

— Отец Вадим, вы видели это? — поинтересовался я.

— Да, конечно. Изучаю данные с твоих радаров. Похоже, вернулся один из наших разведывательных кораблей. Не отвлекайся, Матвей. Идёшь ты с опережением, но калибровка ещё далека от завершения.

Следующие полчаса я продолжил кувыркаться в космосе. Уже настолько свыкся с управлением новым кораблём, что исполнял любое задание максимально точно и за самое короткое время.

— Матвей, приём, — отвлёк меня от очередного упражнения голос Обухова.

— Слушаю.

— Срочно возвращайся на «Справедливый». Седьмой посадочный шлюз. Он ближе всех к тебе.

— Мы закончили? Но ведь последний файл со списком манёвров я ещё даже не открывал.

— Забудь о нём. Пришёл приказ с флагмана: флот немедленно выдвигается в точку высадки. Наступление начинается сегодня, а не завтра. Похоже разведчики принесли очень плохие новости. Калибровка основных систем завершена. Проблем, которые предположительно были обнаружены сканерами диагностики, в процессе текущего тестирования мы так и не увидели. Конечно, мои ребята ещё раз всё перепроверят, но уже в ангаре.

— Принято, — ответил я. — Возвращаюсь.

Я начал было разворачиваться и тут произошла неожиданная неприятность: меня внезапно отключило от виртуальной системы управления. Можно сказать, меня вышвырнуло обратно в реальный мир. При этом тряхнуло так, что я на какое-то время потерял сознание.

— Капрал, ответь! — настойчивый голос Обухова пробился сквозь тёмную пустоту, наполненную разноцветными кругами, внутри которой я медленно приходил в себя.

— Отвечаю, — слабо отозвался я и открыл глаза.

Перед моими глазами в воздухе плавали нематериальные цветные обручи. Мне показалось, что с нижних уровней катера доносится чей-то разговор. Это как же сильно меня проняло отдачей по обратной связи, аж до галлюцинаций!

— Ну слава Пророку, Матвей! Что у тебя там произошло?

— Сам пока не понял. Меня очень резко отключило от виртуального интерфейса. Я даже вырубился. Вижу… и слышу всякое странное теперь. Последствия нейронного шока или как там это у вас называется.

— Да-да, бывает. Пройдёт. Попробуй подключиться заново.

Я попробовал.

— Не выходит, — сообщил я о результатах.

— Поменяй кабель и само гнездо нейронного разъёма. Справа от тебя в одном из ящиков должен лежать ремонтный комплект.

Да, он там был. Пока я делал замену, разноцветные круги перед глазами полностью исчезли. Никаких посторонних звуков я тоже больше не слышал.

Ну вот и всё, пора проверить оборудование.

— Не помогло. Интерфейс вообще никак не реагирует. Похоже он заблокировался или выгорел где-то глубже, — я со злостью выдернул запасной провод из своего шлема. — Надо вскрывать панель.

— Глубже там уже тонкая электроника, на коленке в полевых условиях так просто не починить. Штурвал на месте, значит возвращайся на обычном управлении. Только поторопись. Капитан объявил пятиминутную готовность. Отсчёт стартовал, скоро мы уйдём в подпространство.

Я и сам это уже понял: из кабины пилота было хорошо видно, что «Справедливый» сменил цвет своих габаритных огней на оранжевый. Как и все остальные корабли нашего флота.

Значит, мне надо было спешить.

Я расположился в кресле чуть удобнее, ухватился покрепче за штурвал и отыскал ногой педаль ускорения. Нажал на неё, затем ещё раз и ещё, но так и не услышал звука работающих двигателей.

— Заводись, чёртово корыто! — выругался я.

— Что ещё там у тебя случилось? — тут же потребовал объяснений Обухов.

— Двигатели молчат.

— Отключи и заново включи питание.

Я нашёл нужный тумблер и пощёлкал им.

— Не сработало, — пожаловался я. — Что-то серьёзное. Может проблема в реакторе?

— Прямо сейчас я смотрю на графики телеметрии: энергетические всплески в пределах нормы. С реактором всё в порядке, неисправность кроется в управляющей электронике на уровне кабины пилота. Переключай питание и одновременно прожимай педаль ускорения.

Ох и зря я не перекрестился перед началом калибровки.

Может сейчас стоило это сделать?

Я быстренько осенил себя крестным знамением и последовал совету Обухова.

О чудо, двигатели возгудели!

Катер бодро ринулся вперёд, но через несколько секунд снова заглох.

— Не сильно помогло, — разочарованно заметил я.

— Пробуй ещё, — настаивал технодиакон. — Мы все тут молимся за тебя.

Снова и снова я щёлкал тумблером и выжимал педаль ускорения. Корабль двигался короткими рывками и еле-еле разворачивался. Наконец я сумел его нацелить на ближайший посадочный шлюз «Справедливого», но тут движки снова умолкли.

— Фоменко, отбой, — внезапно скомандовал Обухов. — Хватит. Не пытайся вернуться на борт. Твоё время вышло. Идёт последняя фаза подготовки к прыжку. Ты не успеешь.

— Но я же пропущу бой! Это же… — я чуть не подавился словами. — Это выглядит, как самое настоящее дезертирство!

— Не неси чушь, — возразил старик. — Я подготовлю подробный доклад. Объясню, как всё случилось, что твоей вины тут нет. Нашу орбитальную базу у Марса я предупредил. Оттуда скоро стартует транспорт с новобранцами, он тебя и подберёт. Поучаствовать в битве ты ещё успеешь, не переживай.

Слова-то отец Вадим подобрал верные, успокоить меня хотел. Только вот грузовик с салагами обычно прибывает в самый последний момент, к концу сражения. Толку, от того, что я захвачу кусочек боя, если вообще захвачу…

Присоединиться к своему отделению я не успею при любом раскладе, а наш старшина уж точно не станет ждать меня. Рисковать он тоже не будет: назначит младшим сержантом кого-нибудь другого. Не кинут же ребят на передовую совсем без командира. Кто-то сегодня заменит меня на время этой операции, может даже Олег, а я после всего случившегося наверняка снова стану обычным рядовым.

Или не стану?

Как я мог упустить из виду, что на командирском катере есть маневровые реактивные двигатели, которые так обрадовали меня в самом начале калибровки? Они-то мне и нужны: питание к этим соплам поступало не от реактора, у них были отдельные баки с жидким топливом.

Одной рукой я осенял себя крестом, а второй шарил по панели в поисках нужных тумблеров. Вот они, нашёл! Я переключил управление движением с основных на вспомогательные двигатели, и выжал педаль ускорения.

Мой катер вздрогнул и двинулся в сторону «Справедливого», не так быстро, как хотелось бы, но всё же…

— Фоменко, ты что творишь? — раздался гневный голос Обухова. — Я же тебе приказал: держись подальше от транспортника! Реактивное топливо на нуле, ты его почти израсходовал за время калибровки! Разворачивайся, ты не успеешь вернуться!

— Успею, — прошептал я, продолжая выжимать газ.

Мой катер набирал скорость. Через несколько секунд он преодолел границу внешнего поля «Справедливого». До стыковки оставалось совсем чуть-чуть.

— Ты что творишь, ирод! — завопили динамики. — Капитан уже дал тридцатисекундный отсчёт до перехода в подпространство! Тебе никто не откроет шлюз! Разворачивайся как можно скорее и выходи из зоны действия силового поля! Ты в своём уме? Нельзя соваться в «червоточину» на твоей модели корабля! Последствия могут быть непредсказуемыми! Тебе разве в учебке основ не объяснили?

И вот только сейчас, именно после этих слов, я осознал, что со мной может произойти в самом ближайшем будущем. Вспомнил! Ведь ещё и по этой причине я когда-то решил не идти в пилоты истребителей!

Мой катер болтался снаружи транспортника, захваченный его силовым полем, в то время как сам носитель был готов прыгать через «кротовую нору».

«Справедливый» вот-вот войдёт в подпространство, и утащит меня следом. Из-за аномальных свойств особой физической среды внутри «червоточины» внешнее силовое поле большого судна перестанет удерживать десантный катер. Своих систем навигации в подпространстве у малых кораблей не было, как и специального устройства для выхода из «кротовой норы».

В лучшем случае меня выкинет в обычное пространство, но куда и в какой части Вселенной? В худшем — я до скончания веков буду болтаться в серой беззвёздной пустоте изнанки нашего бытия.

Оба варианта были крайне неприятными.

Тем временем реактивное топливо закончилось и вспомогательные двигатели отключились.

— Фоменко-о-о… — оборвался крик Обухова в динамиках.

Все экраны вокруг меня ярко вспыхнули.

Фу-ух, а ведь я переживал!

Передо мной был самый обычный космос. Справа внизу ржаво отсвечивала поверхность Марса. Флота Святого Престола больше не наблюдалось на экранах, значит корабли синхронно ушли в подпространство.

Все кроме меня.

Ладно, так уж и быть, отправлюсь в бой с эшелоном новобранцев. Другие варианты просто отсутствовали. Придётся поскучать в ожидании буксировочной команды.

Без надежды на какой-либо результат я пощёлкал тумблерами, возвращая питание от реактора. Движки внезапно ожили. Я слегка надавил на газ, и катер послушно рванул вперёд, набирая скорость.

— Вот зараза, — в сердцах произнёс я. — Ну почему это случилось именно сейчас, а не пять минут назад?

Удачный сегодня денёк, ничего не скажешь.

На всякий случай я проверил и нейронный интерфейс, но чуда не случилось — он всё также не работал.

Я вывел на один из экранов перед собой карту сектора. Подтвердил орбиту, на которой бортовому компьютеру следует искать местную военную базу и запустил подсистему автоматического расчёта маршрута.