Мой хвостатый друг

Застыла на полпути! Плагос зарычал, совсем по-звериному, и Коне стало не по себе. На мгновение показалось, что рядом с ней не мужчина, а огромный, почти с лошадь, ящер с клыкастой мордой и мощным хвостом. Тряхнула головой, отгоняя видение. Вихрь будто отразился от Плагоса и хлыстом ударил по старухе. Та вскрикнула и упала на землю.

— Буди нруселей! Уходим! — скомандовал маг. Огней над его рукой стало больше, и в их свете он выглядел грозно, даже зловеще. Над носом обозначилась суровая складка, а глаза совсем перестали походить на человеческие. Кона кивнула и побежала к животным. Даже думать не хотелось, что будет твориться за спиной.

Что-то шипело кипящей водой, мужчины кричали базарными девками, а Кона старалась ласково растормошить животных. Нрусели могли заупрямиться в самый неподходящий момент. Привычно дала каждому по кусочку сахара и помогла встать на ноги. Подоспевший Плагос прошептал несколько слов, ободряя животных с помощью магии, и прыгнул в седло. Чародейка последовала его примеру.

— У нас фора до рассвета, — сообщил спутник, подгоняя своего нруселя и зажигая над дорогой магические огни, — утреннее солнце приведет в чувство всех. Кроме старухи.

— Ты убил ее? — прищурилась Кона, стараясь не отставать. Не то чтобы разбойницу было жалко, туда ей и дорога, но отчего-то становилось жутковато при мысли, что Плагос разделался с человеческим магом мармалльскими штучками.

— Она сама себя убила. Я лишь отразил ее удар. Не будь он смертельным, обошлось бы, как с остальными, — невозмутимо пояснил Плагос и буднично продолжил: — передохнем к обеду, когда станет очевидно, что оторвались от погони. Кстати, — тут он остановился и поймал взгляд Коны, — разбойников к нам привели твои птички. Сказали, чтобы мне не досталась твоя девственность. Не поделишься, в чем подвох?

Чародейка тяжело сглотнула. Вот только подобных вопросов ей и не хватало!

— Не думаю, что для тебя это важно, — улыбнулась и махнула рукой, — вот если бы ты был принцем или правителем. А так тебе от моей невинности никакого проку, одни заботы, — дернула поводья, обходя нруселя спутника: — Поспешим, нам нельзя останавливаться. Вдруг они очухаются раньше?

— Все-таки прок? — Плагос нагнал ее и пустил нруселя рядом.

— Никакого, говорю же, — рассердилась Кона, изо всех сил старясь не показывать свое волнение. — Если ты не наследник Тиасов, конечно.

Сказала и застыла как заколдованная, мысленно отгоняя ставший вдруг колючим ночной воздух. Сына Тиасов тоже звали Плагос! Прищурилась и уставилась на спутника.

— Скажи, что ты не он, — прошептала едва слышно, еще не веря в свою дурацкую догадку.

Плагос молча опустил глаза. Кона облизнула враз пересохшие губы и с трудом то ли потребовала, то ли попросила.

— Поклянись, что не станешь мстить мне… — показалось: спутник чувствует ее страх и слышит каждый удар человеческого сердца.

Прекрасно знала эту историю. Щур Дормет оставил семилетнего мальчишку сиротой — как раз в тот год, когда родилась она, Кона. Отец утверждал, что другого варианта не было, но чем больше проходило времени, тем больше чародейка сомневалась в его словах. Что там произошло в действительности, не знал никто, кроме Щура и Плагоса, и сейчас душой Коны завладел подленький страх. Мармаллы давно и открыто портили жизнь ее отцу, и, кажется, теперь настал ее черед. Знать бы еще, что именно ей поставят в вину…

Плагос обезоруживающе улыбнулся, протянул руку и осторожно погладил Кону по щеке.

— Не в моих правилах обижать беззащитных, — прошептал ей в тон. — А я видел твою книгу, там нет ничего воинственного.

— Завтра будет, — обрадованно усмехнулась Кона. Сама не знала, отчего поверила его словам. — Второй день мучает заклинание для обездвиживания живого существа.

— Это, конечно, в корне меняет дело, — рассмеялся Плагос и похлопал уставшего нруселя по шее, не давая ему заснуть. — Помни, с тебя правда о предсказании. Я не отстану.

— Поделюсь сразу после того, как все свершится, — подмигнула чародейка, ускоряясь. — А то еще передумаешь, и придется мне умереть на мармалльской земле.

— Хорошо, — как-то чересчур спокойно ответил маг.

Кона прикрыла глаза и вдохнула чистый ночной воздух: пахло влажной травой и нруселями. Беспокойство отпустило, желание спать не мучило, а все мысли будто выветрились из головы. Осталась только удивительная легкость. Та самая, что владеет разумом, когда больше нет никаких страшных секретов, только мелкие и невинные недоговоренности.

Не сбавляли темпа почти до обеда. Ближе к рассвету Кона почувствовала, что засыпает, и Плагос, ни слова не говоря, пересадил ее к себе в седло. Так и ехали: нагруженный задремавшей в объятьях спутника чародейкой один нрусель и ошалевший от свободы и желания спать другой. Время от времени над головой кружили воронята, но подлетать к Плагосу не решались, громко каркать тоже. Вероятно, все-таки чувствовали себя виноватыми.

Остановились на полянке у ручья. Плагос растолкал Кону, посадил ее сторожить вещи, а сам отпустил нруселей передохнуть. Остынут, попьют самостоятельно, а там можно будет и двинуться дальше. До границы осталось не так много.

— Итак, какие у нас планы? — поинтересовалась Кона, когда сон ушел окончательно и они с Плагосом принялись за трапезу.

Прихваченный с собой хлеб уже зачерствел, сыр тоже немного заветрелся, но отсутствие ужина и завтрака делали свое дело: Коне еда казалась необычайно вкусной. Спутник тоже с удовольствием уплетал остатки провизии.

— К ужину должны пересечь границу, — поделился Плагос, когда с одним куском было покончено, а к новому он еще не подобрался, — к ночи попадем в имение моего дяди Кролоса. Он вечно в столице, так что там никого, разве что пара слуг. Я бы передохнул там весь следующий день и только потом продолжил путь. У нас почти нет диких мест, кроме поля с цветами воскрешения, так что доберемся быстро. За неделю должны управиться.

— Это хорошо, — улыбнулась Кона. Приложилась к фляге с водой и, сообразив, что та пуста, продолжила: — Я бы не прочь отдохнуть. Глядишь, разберусь заодно, что происходит, когда ступаешь на ваши земли. Не верю я, что все так плохо, как рассказывают.

Плагос протянул ей свою флягу. Чародейка благодарно кивнула и сделала несколько глотков. Чуть позже наберут еще воды, но сейчас вставать не хотелось. Грело солнышко, жужжали беспокойные насекомые, пахло разнотравьем — самое то полениться. Тело еще ныло после совместной поездки. Каким бы милым ни казалось катание в одном седле со стороны, оно было неудобным: чтобы не мешать всаднику, следовало неподвижно сидеть в одной позе, и мышцы затекали. Пока спала, этого не чувствовалось, но сейчас, на привале, все существо просило покоя, и Кона не собиралась суетиться понапрасну.

Плагос будто уловил ее настроение. Улыбнулся и поднялся на ноги.

— Посиди, а я схожу к ручью.

Кона кивнула и, прикрыв глаза, подставила лицо теплым лучам. Все-таки замечательно сидеть вот так и никуда не спешить! Идиллию нарушил приземлившийся на плечо Каркун.

— Они уже близко! — прокричал он над самым ухом.

— Кто «они»? — всполошилась Кона.

— Стар-р-рухины пр-р-рихвостни, — пояснил вороненок.

— Вернемся домой, ощиплю вас двоих на подушку, — чародейка в сердцах отогнала его с плеча и поднялась с земли. Поискала взглядом Плагоса и направилась в его сторону. Что-то подсказывало, что с такими провожатыми они окажутся у границ Мармалльских земель куда раньше ужина.

Глава пятая

К границе мармалльских земель подошли гораздо раньше обещанного ужина. Солнце было еще высоко, и жара терзала сильнее желания прекратить, наконец, бегство. Плагос остановил измученного гонкой нруселя Коны у неприметного деревянного столба, обмотанного несколько раз золотой лентой. Когда-то столб был дубом, но сейчас высох, лишился веток и растерял могучую красоту. Все, что у него осталось, — это нелепое украшение в виде полоски ткани.

— Коснись ленты, — Плагос взял чародейку за руку и поднес ее ладонь к столбу.

— Для чего? — удивилась Кона. Она не знала о ритуалах, заклинаниях или правилах для прохода к мармаллам. Отец не рассказывал, да и в книгах не было ничего подобного.

— После войны мы немного усовершенствовали защиту наших границ, — неловко улыбнулся Плагос и опустил глаза. — Теперь на мармалльские земли можно попасть, только если действительно хочешь этого. Хоть какое-то препятствие. Будь у нас такое заклинание прежде, к нам пожаловала бы только половина человеческого войска. Ты должна дотронуться, чтобы хранящий земли дух узнал о твоем желании. Или нежелании.

— Не очень понимаю, к чему вам именно желание, — пожала плечами Кона. — И как оно помогает.

Вздохнула и осторожно сжала танцующий на ветру конец ленты. И тут же прикрыла глаза: показалось, будто кто-то невидимый едва ощутимо погладил по голове.

— Что смогли, то и сделали, — ухмыльнулся Плагос, взмахом руки приглашая продолжить путь. — Это не так легко, — потрепал своего нруселя за ухом: — Держись, мальчик. Еще пару часов, и отдохнем.

— Думаешь, оторвались? — с надеждой поинтересовалась Кона, подгоняя свое животное. Бегство утомляло и ее, и нруселя. Чародейка мечтала о неспешном ужине в прохладе, тишине и покое.

— Должны. Передвигаться по мармалльским землям без заклинания или связанного с тобой местного очень тяжело. Особенно если ты не маг. Чуть позже поймешь, о чем я.

— Но мой отец владел заклинанием, — выпалила Кона и тут же пожалела о сказанном. Плагос изменился в лице и совсем перестал походить на весельчака и рубаху-парня. Вокруг рта обозначились морщины, и губы превратились в тонкую полоску. Чародейка тяжело проглотила застрявший в горле ком и продолжила: — Если он владел, то не исключено, что и старуха тоже.

— Вряд ли, — отрезал Плагос, обгоняя ее. — Твой отец был когда-то самым сильным среди вас. А тут всего лишь пожившая ведьма-разбойница.

Кона кивнула его удаляющейся спине и похлопала по шее нруселя. Вздохнула. Продержаться бы еще чуток, а там ждет приличный ужин и нормальная кровать. Еще не мешало бы помыться, но это уже такая роскошь, что о ней и мечтать боязно.

Горячий воздух, казалось, придавливал сверху. Чародейка кидала пытливые взгляды на небо в надежде, что солнце уже близко к горизонту, но упрямое светило все равно разогревало все вокруг. Дышалось тяжко. Словно огромный кулак сжал тело, и вдох давался с трудом. Запахи травы и красной дорожной пыли раздражали нос. Кона смахивала со лба пот и никак не могла взять в толк, что с ней происходит. Вроде все вокруг обыкновенное, но тело будто от утопленника: напрочь отказывается подчиняться. Перегрелась, что ли?

Посмотрела вперед и охнула. Скачущий Плагос потерял контуры и превратился в цветное расплывчатое пятно. Кона хотела было дернуть поводья, чтобы догнать нруселя спутника, когда поняла, что пальцы не могут сжать кожаные ремешки. Прикрыла глаза и едва слышно окликнула мужчину.

Пятно остановилось и подъехало вплотную. А потом сильные руки подхватили под подмышки и пересадили в седло к своему обладателю.

— Ничего, Дракона, ничего, — успокаивающе прошептал знакомый голос, — сейчас минуем приграничные территории и станет легче. Поможет окружающая магия.

Кона кивнула и закрыла глаза. Все равно ничего толком не видела, только лишний раз раззадоривала воображение. Положила голову Плагосу на грудь. Странное дело, рядом со спутником было немного прохладнее. То ли сказывалась его рептилоидная сущность, то ли охраняющая земли магия не видела в Коне врага, когда та ехала в объятиях мармалла.

Мерный ход нруселя и ритмичный стук сердца спутника успокаивали. Усталость налила веки свинцом, и Кона сама не заметила, как заснула.

Очнулась от запаха цветов. Свежих, сладких, с легкой горчинкой. Почти стемнело, и Плагос уже зажег привычные магические огни. Вечерний воздух радовал прохладой, и от недавних мытарств осталась только жуткая усталость.

— Проснулась? — участливо поинтересовался спутник, перехватывая ее за талию и усаживая поудобнее. — Скоро будем на месте. Немного опаздываем. Нруселю тяжело вести двоих. Но мальчик молодец, тащит нас обоих безропотно.

— Я сейчас пересяду, — поспешила заверить Кона. — Мне уже лучше.

— Конечно, лучше, — усмехнулся Плагос, едва заметно сжимая ее в объятиях, — ты маг и здесь можешь немного подпитаться силой. Думаю, еще день протянешь без посторонней помощи.

— А потом? — чародейка проснулась окончательно. Отчего-то показалось, что Плагос уже намекает на постель.

— Посмотрим, — пожал плечами спутник. — Для начала я хочу поесть и вымыться.

Кона улыбнулась: что будет завтра, неясно, но сейчас их с Плагосом желания совпадали абсолютно.

В особняк Кролоса добрались, когда тьма окончательно завоевала все вокруг. Если бы не магические огни, нрусели вряд ли разобрали бы дорогу. Кона сообразила, что они на месте, по нежному яблочному запаху вечнозеленых деревьев. Многие сажали их в садах. С огромными фиолетовыми цветами-свечками, они радовали глаз и услаждали обоняние, правда, приживались не везде: требовали много воды и солнца одновременно.

Спешились у крыльца: широкой каменной лестницы с массивными перилами и скульптурами готовых напасть ящеров у подножия. Подоспевшие слуги приняли у путников нруселей, и молодые люди направились в дом.

— Ты говорил, тут почти никого нет, — усмехнулась Кона, когда они умылись с дороги и уселись за накрытым столом.

Горели магические огни, но вопреки обыкновению свет их казался теплым, и в столовой было не только светло, но и уютно.

— Немного ошибся, — пожал плечами Плагос. Подал знак слуге, и тот поставил перед господином и его гостьей тарелки с едой и вышел, оставляя сотрапезников наедине. — Вероятно, дядя приезжал сюда недавно. Возможно, устраивал прием. По-хорошему столичный дворец принадлежит мне, а из-за скорого Посвящения там запрещено проводить большие торжества.

Плагос подцепил вилкой кусок мяса, политого красным, пахнущим перцем соусом, и отправил в рот. Кона посмотрела в тарелку и решила сперва заняться овощами: их явно сорвали недавно и пахли те превосходно.

— Что такое Посвящение? — поинтересовалась она, сразу как отпустил восторг от очередного хрустящего кусочка. После дорожной снеди все казалось пищей богов.

— Мне пора принять правление, — спокойно пояснил Плагос, разливая по стоящим на столе кубкам пахнущий рябиной напиток из графина. — Возраст. Дядя уже прыгает от счастья. Говорит, отдаст мне положенные по праву рождения полномочия и пустится во все тяжкие. Клянется, что у него будут дни, которые он проведет, не вставая с кресла-качалки. Женится, опять же…

— Смотрю, у господина регента далеко идущие планы, — улыбнулась Кона. Было что-то забавное в этих житейских секретах правящего мармалльского клана.

— Он заработал, — подытожил Плагос. — Верой и правдой служил нашему народу двадцать лет. Скоро настанет моя очередь.

Протянул Коне кубок, отсалютовал своим и пригубил.

— Дам тебе совет, — усмехнулась чародейка. — Женись до Посвящения. Иначе тоже будешь прозябать двадцать лет без подруги. Просто не будет времени найти подходящую пару.

Отхлебнула жидкости из кубка и прикрыла глаза: терпкое, с легкой горчинкой вино приятно растекалось по языку, заставляя расслабиться и отбросить все заботы. То ли дорога сказывалась, то ли напиток оказался непростой, било в голову мгновенно.

— У меня и так будет много трудностей с парой, — отмахнулся Плагос и сделал еще глоток из кубка. — У некоторых есть благословение от матери, а у некоторых проклятие от пришлого мага. Неприятное и мерзкое. Но, я надеюсь, мой статус, — тут собеседник подмигнул, — поможет победить чужую силу.

— Я могу чем-то помочь? — едва слышно поинтересовалась Кона. Отлично поняла, о каком пришлом маге говорит Плагос, и отчего-то почувствовала себя виноватой. Еще до того, как исчезла книга, отец рассказывал, что со временем ненависть к мармаллам пропала, и теперь Кону терзала мысль, что Плагоса прокляли зря. Все давно закончилось, а проклятье осталось. Посмотрела спутнику в глаза и улыбнулась: — Если что, скажи, я неплохой чародей.

— Нет, — покачал головой он. — Там ребус не для мимолетной девицы. И совсем не нужно магии.

Кона понимающе закивала и сделала еще один крупный глоток. Доберется домой, непременно расспросит отца о подробностях. После того как он потерял книгу, родитель немного тронулся рассудком и помнил не все, но хоть что-то рассказать должен! Иначе его старшая просто умрет от любопытства. Возможно, следовало бы расспросить Плагоса, но отчего-то не хотелось будить в нем нехорошие воспоминания. Уж больно милым казался наследник Тиасов, когда забывал, что перед ним за девушка.

Плагос обновил вино и задумчиво потер подбородок. Похоже, напиток подействовал и на него тоже, и с языка готов был сорваться не самый вежливый вопрос. Кона обезоруживающе улыбнулась и залпом допила содержимое кубка. Вопросов о своей паре она не то чтобы боялась, скорее не знала на них ответа. Да, они с Козьюалем давали священную клятву, но чем больше времени проходило, тем меньше было желания связывать с этим мужчиной жизнь. Уж лучше одной. Оставалась надежда, что, снова став человеком, Аль очарует «свою судьбу» заново, но верилось в это с трудом. В общем, ничего кроме тоски, мысли о женихе не вызывали.

— Я устала и страшно хочу спать, — виновато сообщила Кона собеседнику. — Попроси, пожалуйста, кого-нибудь из слуг проводить меня в комнату. Я не запомнила, где она.

— Провожу сам, — Плагос тоже осушил кубок и поднялся из-за стола.

Подхватил под локоть и повел по затихшим полутемным коридорам. Дом спал. По дороге еще попался одинокий слуга, но в повисшей тишине отчетливо читалось ночное спокойствие. Даже говорить казалось преступлением. Кона чувствовала, как накатывает хмель, и ускоряла шаг, желая добраться до кровати раньше, чем потянет на авантюры.

Остановились у тяжелой дубовой двери. Чародейка узнала ее без труда, именно за ней оставила свои вещи перед ужином. Плагос дождался, пока Кона отопрет замок, и ловко схватился за деревянную ручку, не давая спутнице зайти внутрь.

— Задержу ненадолго, — почти шепотом заверил он. — Не буду проходить, поговорим здесь, — облизнулся и слегка притушил магический огонек. — Нам с тобой завтра, — громко сглотнул, — придется оказаться в одной постели. Никогда еще женщина не была со мной по необходимости, но я что-то обязательно придумаю. Все будет хорошо.

Кона нахмурилась. Зачем он все это говорит? Ей и так неуютно от мыслей. Заглянула в глаза Плагоса, и застыла, всем существом ощутив его решительность.

— Не хочу, чтобы ты завтра боялась, — выдохнул спутник и, шагнув ближе, заключил ее в объятья. Пробежался руками по спине, прижимая к себе, и, осторожно запрокинув голову Коны, коснулся ее губ поцелуем. Нежным, уверенным и неспешным.

Вздрогнула, но не стала сопротивляться. Было странно понимать, что целует не Аль, но хмель делал свое дело: тело покорно принимало ласку. Кона легко уступила настойчивым губам и проворному языку. Обняла мужчину в ответ, наслаждаясь прикосновением к сильному упругому телу. Очнулась, лишь когда руки Плагоса легли на ее ягодицы, бесцеремонно прижимая к разгоряченным чреслам. Его желание отлично чувствовалось и через одежду, и Кона вдруг поняла, о каком страхе он говорил только что.

Отстранилась и посмотрела Плагосу в глаза. Совсем не знает этого мужчину! И он вовсе не тот, с кем хочется провести свою жизнь… Возможно, невинность — и невеликая потеря, но делить постель абы с кем казалось ужасным.

Он будто понял ее мысли. Ослабил захват и снова перешел к осторожным поцелуям. Пробегал губами по щекам, глазам, шее, расчесывал ладонями волосы, гладил по спине. И Кона сдалась, позволяя разуму уступить уже знакомому по общению с Алем ощущению: невнятному томлению в груди и внизу живота. Страх ушел. Осталось осторожное любопытство и тревожное ожидание продолжения.

Целовались почти до рассвета, пока не начал просыпаться мирно дремавший ночью дом. Распрощались, когда самый ранний слуга едва слышно прошелестел шагами внизу. Кона нырнула в комнату, разделась и улеглась на кровать. Сон не шел. Взбудораженное тело жаждало продолжения. С Алем тоже так бывало, но жених не умел остановиться вовремя и обязательно все портил или чересчур настойчивой попыткой залезть под юбку, или фривольными замечаниями. Плагос не спешил и не портил впечатления. Оттого и мысли о нем отпускали плохо. Наконец усталость взяла свое и Кона провалилась в беспокойное забытье.

Проснулась ближе к полудню. Солнце пекло даже через плотные шторы. Дорожной одежды на месте не было, вместо нее на стуле красовалось платье: обычное, с подхваченным под грудью верхом и широкой юбкой. Из легкой светлой ткани с круглым, немного открывающим плечи вырезом. Самое то для жары. Кона улыбнулась: она в дорогу взяла только запасные шаровары и белье на смену. Подоспевшая невесть откуда служанка сообщила, что господин занят до обеда, и если госпожа желает, она может привести себя в порядок с дороги.

Госпожа желала! С детской радостью направилась в подготовленную купальню. Смыть пыль, грязь и усталость. Летела как на крыльях. Но уже нежась в теплой воде, Кона вдруг со странной тревогой поняла, что усталость ушла, зато вернулось пугающее чувство навалившей неотвратимой тяжести, то самое, что завладело ей сразу у границы. Словно воздух вокруг сдавливал тело, давая понять, что мармалльские земли не рады видеть у себя человеческую чародейку.

Домылась, облачилась в платье и велела служанке проводить к господину. Если до этого момента она сомневалась в необходимости совместной постели с мармаллом, то сейчас совершенно четко поняла: еще пара дней без подмоги, и местная магия просто раздавит ее как букашку.

Плагос ждал в столовой. Мягко улыбнулся, помогая усесться на место напротив, и, дождавшись, пока слуги принесут еду и удалятся, начал разговор.

— Как ты, не спрашиваю, — он поймал взгляд Коны и нахмурился. — Потому что вижу.

— Словно тяжесть всех веков на плечах, — пожаловалась чародейка, и собеседник понимающе закивал.

— Обязательно поешь. Хотя бы немного. Тем более не завтракала. Планировал еще прогуляться после обеда, показать тебе озеро здесь неподалеку, но если все совсем плохо, я к твоим услугам прямо сейчас.

— Суп остынет, — хихикнула Кона. — А ты сказал поесть.

Плагос улыбнулся и покачал головой. Взялся за ложку.