Кресли Коул
Тёмный Зов
Информация о переводе:
Переведено специально для группы
˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜
Переводчики:
sotnikova, july_5, gnin, mari4
Редакторы:
Нина Кропинова, Галина Сотникова
***
ПОЛЕ БИТВЫ
В результате Вспышки — разрушительного взрыва, который испепелил землю и высушил водоёмы, была уничтожена растительность и практически весь животный мир. Большинство людей погибли, особенно пострадали женщины. Спустя месяцы засухи хлынули непрерывные дожди. Солнце больше не восходит, обрекая мир на бесконечную ночь. Свирепствует чума. Начался голод.
ПРЕПЯТСТВИЯ
Военизированные группировки ведут борьбу за территории и ресурсы. Охотятся на своих жертв каннибалы и работорговцы. Для всех самой ценной добычей являются женщины. Опустошёнными землями бродят Бэгмены — порождённые Вспышкой зомби, гонимые жаждой крови.
ПРОТИВНИКИ
Арканы. В каждом тёмном веке двадцати двум подросткам со сверхъестественными способностями суждено сойтись в смертельной игре. Победителя ждёт бессмертие вплоть до начала новой игры, поверженных — перерождение. Наши истории отображены на Старших Арканах колоды Таро. Я Императрица; и мы снова в игре. Смерть, мой давний враг, теперь стал мне верным союзником. Наша цель — Рихтер, Карта Император, который уничтожил целую армию, убил мою союзницу Селену и, по всей вероятности, Джека — мою первую любовь.
АРСЕНАЛ
Чтобы выжить, необходимы знания об игре. Моя бабушка была Тарасовой, провидицей Таро. Перед смертью она помогла мне лучше раскрыть способности Императрицы: ускоренное исцеление, умение управлять всем, что пускает корни и цветёт, создавать вихрь из шипов и выпускать яд.
И ещё меня тренирует Смерть. Но, несмотря на это, силы меня подводят как раз в то время, когда я нуждаюсь в них больше всего. Смогу ли я, вместе со своим союзом убийц: рыцарей, ведьм, воинов — выстоять против кипящей ярости Рихтера?
— Старшие Арканы —
Глава 1
День 512 П.В.?
Лета, Замок Смерти
— Я… что?
Сначала я пыталась переварить мысль о том, что Джек мог выжить; потом — разобраться, не задумал ли Мэтью свести меня с ума.
А теперь это?
Арик свел светлые брови.
— Ты носишь нашего ребёнка, — хоть он и сидит сейчас рядом со мной на кровати, голос его доносится словно откуда-то издалека, — а я ещё удивлялся, почему ты ничего мне не сказала. Выходит, ты и сама не знала.
Этого. Не. Может. Быть.
Перед глазами всё поплыло, кровать начала покачиваться, и я вцепилась пальцами в ткань простыни.
— Я не знала… потому что это исключено. Я предохранялась. Это невозможно.
Мне семнадцать лет. Я пережила апокалипсис и приготовилась вступить в битву с Рихтером, из которой не рассчитываю выйти живой.
— Выходит, что возможно. Пол сделал анализ твоей крови.
— Ты позволил ему взять кровь, пока я была без сознания?
Меня возмутила сама мысль, что эти двое самовольно сделали мне тест на беременность, но Арика такая реакция, кажется, удивила.
— Да. Моя жена упала в обморок, и я попросил медика её обследовать, — что ж, если посмотреть с этой стороны, то мои претензии и правда кажутся безосновательными, — ты же весь день не приходила в себя.
— Так долго?
Я выглянула в окно. В беспросветной ночи разбушевалась гроза. Вдалеке вспыхнула молния, осветив горизонт словно днём, выхватив из тьмы потоки густого ливня.
Последнее, что я помню — это как мы убегали от Рихтера и Зары после встречи с Финном. А потом со мной заговорил Мэтью. Дальше — слепящая головная боль, носовое кровотечение и…
Конечно, Мэтью мог выудить его из старых воспоминаний, чтобы внушить мне, что Джек выжил. Но зачем?
—
Я повернулась обратно к Арику. Под бледным светом молний, полосами пробивающимся сквозь жалюзи, особенно заметно, насколько он измотан. Видно, что не спал.
— Дело в чём-то другом. Ведь мне под силу почувствовать даже зарытое глубоко в земле зёрнышко… неужели я не ощутила бы то, что растёт внутри меня самой?
Он нахмурился.
— Не обязательно.
— И на каком же я сроке, по мнению Пола?
Вот уже несколько недель меня преследует зловещее чувство обратного отсчёта.
Что, если оно относится именно к этому?
— Анализ определяет только положительный или отрицательный результат. Я был настолько потрясён, что попросил Пола сделать его повторно, и всё подтвердилось.
Конечно, Арик был потрясён. Он так хотел ребёнка. Хотя, даже планируя создать со мной семью, он сомневался, что Смерть может произвести на свет новую жизнь.
У меня сжалось сердце. Когда он поймёт, что это неправда…
— Пол врёт. Он сделал мне противозачаточный укол. Помнишь? Я же говорила тебе.
Арику тогда ещё понравилось, что я спланировала всё заранее.
— Говорила. Но как в таком случае ты могла забеременеть?
— Наверное, он подделал анализ, — я понимаю, как нелепо это звучит, но все, же надеюсь, что Арик ко мне прислушается, — ты сам-то в это веришь? Что он предложил контрацепцию, а я отказалась? С чего вдруг?
— Но зачем ему врать? — спросил Арик.
— Я не знаю.
По правде говоря, Пол всегда был незаменимым помощником в этом доме, а за то, как он заботился о бабушке, я бы его к лику святых причислила.
— На тот момент ты находилась в состоянии сильного стресса. И потом, ты сама говорила, что временами путалась в событиях.
Бабушка в детстве внушала мне одно. Доктора в психушке внушали другое. Когда мы с бабушкой встретились после Вспышки, она снова начала вправлять мне мозги, так что в последние дни её жизни они уже напоминали швейцарский сыр.
Или кровавое поле битвы.
— Возможно, ты снова что-то напутала? — осторожно предположил Арик. — Ты полностью уверена в своих воспоминаниях?
Чёрт, не стоило рассказывать ему о провалах в памяти.
— Я помню боль от укола. Помню, как Пол подсчитывал, сколько ампул у него осталось, полагая, что Ларк тоже захочет принять препарат, когда найдёт Финна.
А вдруг Пол дал мне пустышку? Нет! Я отказываюсь в это верить. Потому что тогда…
Боже, как это всё невовремя; сейчас мне необходимо выяснить, выжил ли Джек. Если, конечно… разговор с Мэтью мне не причудился.
— Ты пережила столько потрясений, — сказал Арик, — и это не могло пройти бесследно. Особенно в твоём положении.
Арик обожал своих родителей, но своим смертельным прикосновением случайно убил их вместе с ещё не рождённым ребёнком. Через одно из видений Мэтью я ощутила всю ту мучительную боль, которая преследует Арика даже спустя два тысячелетия.
— Совсем недавно ты говорил, что доверяешь моему мнению. И я помогла нам спастись от Рихтера. А теперь слово Пола ставится выше моего? Он врёт, а значит, он опасен. Но ты позволяешь ему и дальше свободно разгуливать по замку!