Том и Джерри в гробнице императора

– Может, в этом манускрипте зашифрованы сведения, которые дороже всех сокровищ мира? – предположил Гарольд. – Вы ведь знаете эти легенды о реликвиях Древних Ящеров... Сказки, конечно. Но, как говорится, сказка – ложь, да в ней намек... Но все-таки, что же мне оставить: набор косточек или боксерскую грушу, боксерскую грушу или набор косточек? Вот в чем вопрос!

– Странное место они выбрали для передачи манускрипта, – задумчиво произнес Джерри. – Верхушка эвкалипта. Значит, в банде есть ночная Птица.

– Или кто-то умеющий летать по ночам, – добавил Гарольд. – Вспомните требование бандитов: «Ночью положите...» И так далее. Оставлю-ка я набор мятных косточек! Нет, сердце кровью обливается. Пусть они застрянут у меня в горле, но я их сейчас же съем.

– А ведь бандиты наверняка поселились рядом с поместьем Шарля Лассо, – продолжал рассуждать Джерри. – Слишком уж они оперативно действуют. Нужно проверить все близлежащие гостиницы и постоялые дворы.

– Но кого искать? – Бульдог с хрустом догрыз последнюю косточку. – Ночную Птицу? Слишком неопределенное описание. Вдруг членом банды окажется не Птица, а, к примеру, Летучая Мышь?

– Пожалуй, вы правы, – вздохнул Джерри. – Думаю, дальнейшие события принесут нам новые факты. Тогда можно будет воспользоваться нашим методом сравнительного исключения и быстро обезвредить преступников.

Мышонок закинул на плечо свой дорожный узелок.

– Я готов, – нетерпеливо сказал он. – А вы? Ох, оставьте в покое вашу боксерскую грушу! Уверяю вас, в Сиреневых Дебрях она вам не понадобится.

– Но спорт – это жизнь! Так говорил мой тренер Боксер Джек.

– А жизнь – это постоянное сражение. Так говорила моя бабушка. Но я же не таскаю в своем узелке гаубицу, – парировал Джерри. – Оставьте. Отправимся налегке. Кстати, вы опять забыли повязать галстук.

Королевского Удава в ресторане не было. Угловой столик, за которым сыщики оставили Шарля Лассо, пустовал. Столовые приборы были убраны, застелена новая скатерть, а стул, на спинке которого еще полчаса назад висел Шарль Лассо, был аккуратно задвинут.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Гарольд. – Простите, – обратился он к молодой чете Носорогов, которые уныло сидели за пустым столом. – Вы не заметили, куда уполз наш приятель?

– А, такой зелененький? – уточнил жених.

– Нет. Синий с оранжевыми ромбами по всей длине, – поправил Гарольд.

– Не знаю, – пожал плечами Носорог. – Может, он когда и был синим с оранжевыми ромбами, но когда хлебнул из бокала какое-то пенистое зелье, то сразу позеленел. Ни дать ни взять – вылитый Зеленый Змий.

– Вот до чего доводит чрезмерное употребление горячительных напитков! – назидательно вставила невеста. – Недавно в газете писали: один тоже выпил – и превратился в Козленочка. Кстати, сударь, может быть, вы знаете, когда нас обслужат?

– Нет, сударыня, не имею ни малейшего представления, – вежливо ответил Гарольд. – А вы не заметили случайно, что потом случилось с нашим приятелем?

– Это с Зеленым-то Змием? Конечно, заметила, – надула губки невеста. – То, что обычно случается! Ну и приятель у вас! Мой папаша всегда говорил, что дружба с Зеленым Змием не доведет до добра! А уж кому это было знать, как не ему. Однако, простите мою назойливость, но вы действительно не знаете, когда нас обслужат?

– Увы, сударыня, не знаю. А наш приятель... Что с ним все-таки случилось?

– Да вывернуло его наизнанку, – пробасил жених. – Известное дело...

– Как вывернуло? – опешил Гарольд.

– Как чулок, – пояснила невеста и зарделась. – Признаться, снаружи он был элегантнее, чем изнутри. А тут еще набежали доктора Белки, что-то протараторили про острое отравление и начали своими хвостами прочищать несчастному парню желудок... Но только ему уже было все равно. Отползался, болезный... В одном ему повезло: его так быстро обслужили.

– Быстро? В этом ресторане? – недоверчиво фыркнул Гарольд.

– Да, – вскинула голову невеста. – И мы хотим, чтобы нас обслужил тот же самый официант. Такой пушистый, ловкий, обходительный... Медведь, по-моему. Или Петух... У меня, знаете ли, плохое зрение.

– Это был Хорек, – буркнул Носорог. – Я узнал его по запаху. Запах Хорька, судари мои, ни с чем не спутаешь.

– А где этот Хорек? – спросил Джерри.

– Да только что был здесь, – пожал плечами Носорог. – Сами его ждем.

– А куда отнесли тело нашего приятеля?

– Я подозреваю, что на кухню, – прошептала невеста. – Вон та компания Мангустов за центральным столиком целых три часа безнадежно ожидала своего заказа. Повара все отнекивались: продукта, мол, нет. А пять минут назад этих Мангустов неожиданно обслужили. Вон они как дружно жуют. Но нас’ Носорогов, такими штучками не проймешь. Мы, знаете ли, толстокожие…

– Чувствую, и нам не принесут наш банановый салат, пока вон та пальма в кадке не завянет... – проворчал жених.

Джерри побледнел и рухнул на лапы Гарольду.

– Теперь, кажется, я понимаю выражение «оказаться не в своей тарелке», – задумчиво произнес Гарольд, глядя на компанию Мангустов. – Ну и ресторан!.. Оказывается, здесь едят не только посетители, но и посетителей! Бедный Королевский Удав...

– Какой удар по нашей профессиональной чести, – простонал Мышонок. – Теперь обстоятельства трагической смерти Шарля Лассо становятся моим личным делом. Несчастный Удав просил нас о помощи, а мы не смогли его защитить!

Джерри заметался из стороны в сторону, гневно размахивая кулачками.

– Никаких следов! – нервно бормотал он. – Стакан вымыт, тело... – Мышонок покосился на интенсивно жующих Мангустов. – Тела больше нет, манускрипт исчез, свидетели почти ничего не видели...

– Следствие зашло в тупик, – печально констатировал Гарольд.

– Хорек! – неожиданно закричал Джерри. – Только Хорек мог принести Королевскому Удаву отравленный напиток! А ведь среди официантов нет никакого Хорька. Значит, это один из членов шайки Бархатного Шипа! И он не мог далеко уйти! В погоню, Гарольд. Мы еще посмотрим, кто победит!

Глава 5

По следу Хорька

На стоянке, расположенной напротив парадного входа в гостиницу, стояла потрепанная карета. Извозчик Петух Плимутрок развалился на козлах, больше напоминающих насест.

Он с интересом смотрел на старого Аиста, который растерянно топтался перед дверцей кареты, украшенной серебряным крестом. Аист то и дело задумчиво протирал очки и с некоторым удивлением оглядывался по сторонам.

– Профессор! Так мы едем или как? – спросил наконец Петух Плимутрок. – Это ж Курам на смех...

– Не знаю, любезнейший, – растерянно пробубнил профессор. – Никак не могу вспомнить, должен ли я куда-то ехать или, возможно, я уже откуда-то приехал?..

– Простите, профессор, – торопливо произнес Гарольд. – Может, пока вы решите для себя этот вопрос, мы воспользуемся каретой? Дело жизни и смерти...

Бульдог вежливо оттеснил Аиста в сторону, помог Джерри запрыгнуть в салон и захлопнул дверцу.

– Гони!

– Куда?

– За Хорьком!

– А, так вы преследуете этого мерзкого типа – любителя забраться в чужой курятник? – закудахтал извозчик. – То-то мне его морда сразу не понравилась. Он минут десять как умчал на желтом шарабане.

– Куда?

– В порт, кажется.

– Гони за ним! – вскричал Гарольд. – Только быстро!

Петух Плимутрок пронзительно закукарекал и пришпорил Кобылу. Та проснулась и с места взяла в галоп. Карета бешено затряслась по булыжной мостовой, сыщиков кидало то на стенки салона, то друг на друга.

– Еще быстрее можешь?

– Я бы, барин, мог, но тогда Кобыла останется позади.

Карета подскочила на очередной колдобине. Бульдога швырнуло на украшенную крестом дверцу.

– Проклятье! Шишку набил, – заворчал Гарольд. – Эй, зачем ты повесил на дверцы кресты?

– Это меня наш епископ уважил, – прокричал Петух Плимутрок.

– Ты, стало быть, верующий?

– Нет. Просто во время его богослужений прихожане частенько засыпали и, значит, оставались равнодушными к делам церкви. А вот когда я гоню карету на полной скорости, все горячо молятся.

Булыжная мостовая кончилась. В тот же миг безумная тряска прекратилась. Карета вылетела на асфальтовую магистраль и мягко закачалась из стороны в сторону. В окошке мелькали смазанные силуэты особняков, яркие пятна магазинных витрин, рекламные вывески. Петух Плимутрок пронзительно кукарекал, Кобыла весело мчалась вперед, выбивая копытами искры, случайные пешеходы испуганно шарахались в стороны. Далеко впереди мелькнул желтый силуэт шарабана.

– Мы его догоним! – радостно закричал Гарольд.

Джерри не разделял энтузиазма своего напарника: во-первых, у Хорька была значительная фора во времени, а во-вторых, он лучше знал местность.

– Если мы не догоним его в ближайшие пять минут, то наверняка упустим, – застонал от отчаяния Мышонок. – Он рвется к портовым складам. В тех лабиринтах может запросто спрятаться даже стадо Слонов.

Хорек, похоже, заметил, что его преследуют. Желтый шарабан прибавил скорость.

– Скоро шлагбаум, – прокричал Петух Плимутрок. – А от шлагбаума до портовых складов крылом подать – чуть больше трех километров.

Желтый шарабан высоко подпрыгнул на переезде через железнодорожные пути, вильнул в сторону, сильно накренился. Казалось, он вот-вот завалится на бок. Но Хорьку удалось выровнять повозку. Раздался резкий окрик, свист бича, и шарабан покатился дальше.

– Мы его настигнем, – горячо шептал Гарольд. – Настигнем...

И тут полосатый шлагбаум начал медленно опускаться перед бешено мчащейся каретой. Извозчик отчаянно натянул вожжи и закричал:

– Тпру, милая!.. Разобьемся!..

Кобыла с трудом остановила свой размашистый бег и укоризненно посмотрела на Петуха Плимутрока.

– Чуть что – так «милая»... А потом опять шпорами колешься.

Из маленькой будки неторопливо выглянул служитель Барсук.

– Милейший, – закричал Джерри, – когда вы поднимете шлагбаум? Мы очень торопимся!

– Ничего не могу поделать, сударь, – развел лапами Барсук. – Поезд опять опаздывает на три часа!..

Джерри застонал и рухнул на сиденье. А далеко впереди, у развилки дорог, поворачивал к портовым складам желтый шарабан.

Наступил вечер. В портовых доках царил полумрак. Лучами прожекторов были освещены только те причалы, на которых шла погрузка или выгрузка судов.

Здесь стояли корабли с товарами из разных стран: с грецкими орехами из Афин, с овечьей шерстью из Сиднея, с бочками меда и ложками дегтя из Владивостока, с пряностями из Бомбея. Здесь пахло фруктами и вином, потом и золотом.

Джерри и Гарольд уже битых два часа слонялись по причалам, отыскивая след Хорька. Они видели портовых рабочих – Бизоны и Буйволы таскали в трюмы мешки с зерном, Слоны грузили крупногабаритные контейнеры, Жирафы вели учет. Здесь смешались сотни, тысячи разнообразных запахов и отыскать среди них один единственный – запах Хорька – не представлялось возможным.

Гарольд смертельно устал обшаривать все сходни и принюхиваться, принюхиваться... Ему хотелось упасть в уютное домашнее кресло и вытянуть лапы, а еще больше задрать кверху морду и завыть на огромную луну, повисшую над стрелами башенных кранов.

Луна были единственной ниточкой, которая связывала каждую Собаку с далеким первобытным прошлым, полным сладких грез и мечтаний. Гарольд всегда ждал ее появления на небе, как ждут в гости старого, испытанного в собачьих боях друга.

Вот луна робко поднимается над горизонтом, вот становится все выше, ярче, крупнее. Вот, осмелев, она начинает свой медленный танец среди бесконечной свиты своих подданных – звезд. Бульдог узнавал многие созвездия и радовался. Это тоже были его друзья – близкие и такие далекие.

А ближе к полуночи луна становилась важной и надменной. Она заполняла собой все небо, заливала свои небесные владения серебристым сиянием, в котором тонули все звезды, кроме самых ярких. О, как радостно было выть, задрав морду к ее янтарному диску!

Гарольд застонал от сладостных воспоминаний, но чувство долга гнало его вперед, и Бульдог нырял в очередной закуток и настороженно поводил влажным носом. Поиски Хорька в этом столпотворении казались ему делом совершенно безнадежным, но он все равно пытался оправдать высокое доверие, возложенное на него напарником.

Джерри значительно отстал от Гарольда. Он отчаянно семенил на своих маленьких лапках, но никак не мог поспеть за Бульдогом, деловито снующим между огромных контейнеров с грузами. Мышонок остановился, чтобы перевести дух, как вдруг из темноты возникли две фигуры.

Это были Корабельные Крысы – здоровенные, дюжие, они выглядели настоящими головорезами. Джерри в жизни не встречал Крыс такой величины. Их зловещий вид наполнил сердце Мышонка тревогой.

Обе Крысы были взъерошены, покрыты многочисленными шрамами – следами бесчисленных сражений за лучшее место в корабельных трюмах. У одной не хватало правого уха и изрядного куска носа, у другой – половины хвоста. Они преградили Мышонку дорогу и ухмылялись с наглым и самодовольным видом.

– Разрешите пройти, – пискнул Джерри.

Корабельные Крысы переглянулись и подступили еще ближе.

– А разве ты не знаешь, малыш, что за все нужно платить? – хрипло спросил Одноухий. – Выкладывай кошелек и проваливай, а иначе разговор у нас будет другой.

Глаза Крысы алчно засверкали, блеснули острые клыки.

– Верно сказано, – поддержал приятеля Бесхвостый. – В самую точку попал! А то, понимаешь, ходят здесь всякие – то Хорьки, то Мыши... А простой Корабельной Крысе на пропитание не хватает...

– Хорек?.. – встрепенулся Джерри. – Вы видели Хорька? Где он?

– А ты кто такой? – нахмурился Одноухий. – Полицейская ищейка? Ну, я тебе сейчас задам...

Одноухий сжал кулаки и угрожающе зарычал. Его бесхвостый приятель протянул к Мышонку свои кривые лапы. Но тут перед Корабельными Крысами возник Гарольд.

– У вас какое-то дело к моему лучшему другу? – прорычал Бульдог.

– Что вы, что вы... – отпрянули Крысы. – Никаких дел... Это просто какое-то недоразумение...

– Может, вам что-нибудь нужно? – грозно надвигался на незадачливых грабителей Гарольд. – Не стесняйтесь, прошу вас!

– Ах нет, что вы... – задрожали Корабельные Крысы, потеряв всю свою наглость и самоуверенность. – Не беспокойтесь... Мы, кажется, ошиблись... Обознались в темноте... Извините, что потревожили вас...