Помоги проекту - поделись книгой:
Дмитрий Янтарный
ДЭМИЕН. ИНТУИТ
Арка 1. Том 1
ПРОЛОГ
Не люблю четверг. В этот день в университете четыре пары. Целых восемь уроков. И мозги к концу дня кипят так, что информация не воспринимается совсем. Сидя за четвёртой от преподавателя партой, я с тоской глядел в окно. Лекции, лекции, лекции… Ну почему новые знания должна доставаться так тяжело? Почему нельзя так, чтобы раз: подумал вопрос — и в голове сразу ответ. Ну, то есть, как это делаю я… как-то? А за окном тем временем был ясный, погожий майский день.
— Ткачёв! — сердито сказала Лариса Вениаминовна, — что я сейчас сказала?
— Дуополия, — встав, чётко ответил я.
— Что — дуополия? — спросила преподаватель.
— Вы спросили — какая рыночная система рассматривает ситуацию, когда на рынке действуют два монополиста. Я сказал — дуополия.
— Я даже вопрос ещё не задала, — сказала Лариса Вениаминовна, — откуда ты знаешь, что я хотела спросить?
— Ну, это потому, что я слушаю вас так внимательно, что опережаю события, — вежливо ответил я.
— Тогда почему ты всю лекцию смотришь в окно?
— Когда я смотрю на природу, мне лучше думается, — с улыбкой сказал я.
Преподаватель задала ещё три вопроса из сегодняшней лекции, и на все три я ответил молниеносно. Не найдя, к чему ещё придраться, Лариса Вениаминовна, сердито посопев, позволила мне сесть.
Через десять минут прозвенел звонок. Складывая письменные принадлежности в сумки и забрасывая их себе за спину, ребята неспешным потоком потянулись к выходу. Сегодня была моя очередь дежурить, и именно мне предстояло запереть аудиторию и отнести ключ на вахту. С нетерпением дождавшись, пока аудитория опустеет, я с третьей попытки провернул-таки ключ в замке, машинально проверил дверь и тоже пошёл к выходу. Однако по пути к выходу мне предстояло пройти мимо преподавательской, где ещё стояла Лариса Вениаминовна, держа в руках телефон. И, когда я с ней поравнялся, она мне вдруг сказала:
— Ткачёв, вы знаете, что вы — потомственный лодырь?
— Лариса Вениаминовна, вы несправедливы, — с искренней обидой в голосе сказал я, — я ведь хожу на все лекции, делаю домашние работы, пишу контрольные…
— Дело не только в этом, Ткачёв. У вас природный дар — а вы вместо того, чтобы участвовать в олимпиадах, участвовать в конкурсах на стипендии, заявлять о себе, только ворон на уроках считаете. Сами же себе локти через пять лет кусать…
Но в этот момент, посмотрев на меня, она предпочла не договаривать реплику. В этот момент её телефон зазвонил. Мгновенно ответив на звонок, она скрылась в преподавательской. Я же в раздражении отправился восвояси.
Вот сразу видно: человек вырос в стране советов. Потому что такой человек советы будет давать даже тогда, когда о них никто и не просит. Да если бы она только знала, какую цену мне уже пришлось заплатить за попытку заявить о себе…
Внезапно мне стало интересно. Вот все говорят: страна советов, страна советов. А как жилось в этой стране советов? Моргнув, я сконцентрировался на Ларисе Вениаминовне, которая в этот момент заваривала себе кофе и… стал считывать её прошлое, вылавливая ключевые моменты…
Родилась в Никольске… Ее мама умерла, когда девочке было три года — женщина, прошедшая войну совсем ещё малышкой, что не могло не сказаться на её здоровье, не перенесла второй беременности и погибла вместе с плодом при родах. Однако отец Ларисы, бывший фронтовик, сумел поставить девочку на ноги — в одиночку воспитывая дочь. Дважды в его жизни появлялись другие женщины, но ни одна мачеха дольше года не продержалась. Он умер, когда Ларисе было семнадцать лет. Собственными усилиями она окончила последний класс, поехала в Санкт-Петербург и поступила в педагогическое училище. На третьем курсе познакомилась со своим первым мужем. После окончания училища брак. Через десять лет семейной жизни мужа убили бандиты. Женщина осталась с пятилетним сыном на руках. Второй брак по расчёту — мужчине было необходимо жениться для продолжения карьеры в партии. Сама Лариса, однако, практически никаких привилегий не получила, и обоих сыновей (второй родился три года спустя после следующего брака) растила сама…
Да… не сказать, чтобы очень уж сладкая была жизнь. И ведь при этом советы раздавать хочется. Исключительно из переполняющего великодушия.
Выйдя на улицу, я решил идти домой пешком — после четырёх пар хотелось конкретно проветрить мозги. Даром что погода была просто восхитительной. И я, наверное, уже в сотый раз задумался о своих способностях…
Я вроде как… справочная. Могу получать информацию обо всём, о чём захочу. Причём — на самом примитивном уровне. Задал вопрос — получил ответ. Задал ещё вопрос — получил ещё ответ. Правда, были и нюансы. Вот, например, идёт девушка. Если я задам себе вопрос: «Кто это такая?», то мне в мозг вывалится целое досье, начиная от даты и места рождения и заканчивая текущим положением. Мало того, этот вопрос выпьет половину моего запаса энергии. Поэтому стоило подбирать вопросы осторожнее, ну там, по типу: «Как её зовут? Какой у неё номер телефона? Какой её любимый цвет?» и так далее.
Откуда у меня взялись эти способности, я не знаю. Задать себе в голове этот вопрос и получить ответ тоже не получается. Более того, объём их использования ограничен моими собственными жизненными силами, которые я трачу во время бодрствования, и которые восстанавливаю, когда сплю или принимаю пищу. Кроме того, доступность информации для меня зависит и от степени её известности. Проще говоря, чем больше людей уже знают информацию, тем меньше сил потрачу я на то, чтобы её узнать. Вот и сейчас я шёл, и меня слегка пошатывало: сунутый в чужие дела нос вышел боком значительнее, чем я ожидал — как видно, немногие люди знали о прошлом Ларисы Вениаминовны.
Вернувшись домой и наскоро пообедав, я пошёл к своему другу, чтобы помочь ему подготовится к зачёту по физике — сам он с большим трудом поступил на технический факультет и теперь каждую сессию прилагал ещё больше усилий, чтобы успешно её сдать. Он по программе ушёл не слишком далеко от школьной физики, поэтому я ещё мог помогать ему. Мог бы, конечно, и в дальнейшем, но опять-таки это бы породило ряд ненужных вопросов.
Когда я от него уходил, время уже перевалило за десять часов вечера. А в голове была настоящая каша из формул. Физический и экономико-математических. Пожалуй, не буду делать сегодня домашнюю работу. В силу естественных причин мне это никогда не мешает хорошо отвечать на уроках. Я скользнул в узкий переулок, ведущий в нужном направлении, и хотел было уже выйти к своему дому, как вдруг кто-то, подкравшись сзади, схватил меня и прижал к лицу тряпку, пахнущую чем-то сладким. Мои слабые потуги вырваться ни к чему не привели, а вспыхнувшие на мгновение способности даже не успели определить, что это было за вещество…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Чужак
ГЛАВА 1
Сложное знакомство
Никогда ещё мне не было так трудно прийти в себя. Нет, я, как и подавляющее большинство уважающих себя студентов, крайне неохотно поднимаюсь с кровати по утрам, но просыпаюсь всегда мгновенно. Здесь же мне приходилось прилагать гораздо большие усилия для того, чтобы начертать границу между сном и явью. Почему я лежу на земле? И что за голоса надо мной — один мог принадлежать медведю, другой звучал как мелодия флейты, третий был бесцветен и одновременно похож на змеиное шипение… как определить, сон это или реальность?
— Ну и скоро эта туша очнётся? — спросил «медведь».
— Поверь, это ещё не туша. Когда мы искали претендента три года назад, я там такого насмотрелась — вот это были действительно туши. По сравнению с ними он ещё может называться стройным. Кстати, Райлисс, что ты в нём такого почувствовал? — сказала «флейта».
Открывать глаза я не спешил: лёжа на спине, я бы этим моментально выдал себя, а шестое чувство подсказывало, что стоит запастись большим количеством исходных данных, прежде чем вступать с диалог с этими непонятными собеседниками.
— Точно не знаю, но моя интуиция мне чётко сказала: это тот, кто нам нужен. У него определённо есть нужные нам способности, — ответил «змей».
— Тебе напомнить, сколько раз твоя интуиция говорила, что уж этот — точно тот, кто нам нужен? — ехидно спросил «медведь».
— Слушай, отвали, а?! — огрызнулся змей, — я не виноват, что этот ущербный мир настолько беден на магию, что мой поисковик одинаково реагирует что на человека с отголоском способностей, что на полноценного кандидата для…
— Умолкните, он уже проснулся и подслушивает, — сказал «медведь».
Понятия не имею, как он это понял, однако притворяться дальше смысла не было. Я открыл глаза и принял сидячее положение, одновременно разглядывая то, что мне было доступно. «Медведем» оказался здоровенный зеленокожий детина (Орк, насколько я могу догадываться). Весь череп у него был тщательно выбрит, за исключением одной пряди на затылке, увитой различными шнурками. Лицо же украшали тёмно-красные татуировки, которые издали очень напоминали пару пауков, вцепившихся ему в лицо с двух сторон. Одет в обычную, неброского цвета походную куртку и такого же материала тёмные порты. Возле него лежала секира с длинным лезвием, чуть ли не на треть длины оружия. На лезвии отчётливо виднелись две большие зазубрины.
«Змеем» был высокий бледнокожий парень с тёмно-рыжими волосами и явно проступающими глазными зубами — впрочем, как и у орка. Одет он был в такие же, как и орк, порты, разве что посветлее, рубаху и плащ сверху. Оружием ему служила рапира. Однако, что меня удивило сильнее всего — это чёрный крест, висевший поверх куртки на таком же чёрном шнурке. Потому что если это был тот, о ком я подумал, то видеть на нём подобный атрибут было очень странно.
«Флейтой» оказалась девушка, кожа которой отдавала лёгкой синевой, волосы были цвета того самого «вороного крыла». Одета она была в синий охотничий костюм. У неё при себе оружия не было.
Когда я попытался воспользоваться своими способностями, это потребовало неожиданно много усилий, и, к неприятному моему удивлению, даже вызвало боль. Тем не менее, кое-что мне всё-таки удалось выяснить. Как я и догадывался, первым был орк, второй — вампир, а девушка оказалась тёмной эльфийкой.
Решив не нарушать канонов, по которым главный герой пытается понять, куда же он вляпался, я задал зауряднейший из вопросов, одновременно поднимаясь на ноги:
— Где я, и что со мной происходит?
Орк посмотрел на эльфийку, эльфийка на вампира, а тот снова на орка. Поняв, что больше ему смотреть не на кого, орк неуклюже начал:
— Ну в общем ты, это… не у себя дома, — пробасил он.
— Спасибо, я в курсе, как выглядит мой дом, — сохраняя вежливость, процедил я, — и я не спрашивал, где меня нет. Я спросил, где я оказался.
— Ты в другом мире, — пояснил орк.
Да, спасибо, об этом я и сам догадался. В моём мире таких ребят даже на ролевых играх встретить трудновато.
— И как же я сюда попал? — моим спокойным голосом можно было резать металл.
— Мы тебя сюда перенесли, — уже более уверенно ответил мой зеленокожий визави.
— Мы? Не приписывай себе чужую славу, — вспышка боли от использования способностей, в свою очередь, породила вспышку раздражения, — конкретно ты не производишь впечатления того, у кого достаточно силы и ума, чтобы открыть портал в другой мир и умыкнуть оттуда человека.
Нет, я не страдаю суицидальными наклонностями. Просто догадался, что давать на мои вопросы абсолютно правильные, и в то же время совершенно бесполезные ответы они могут сколь угодно долго. А тратить на это время я не желаю в принципе. Орк угрожающе рыкнул и начал привставать, одновременно доставая свою секиру, но эльфийка мягко положила ему руку на плечо и безо всяких видимых усилий усадила его на место.
— Наш мир называется Авиал, — теперь разговор подхватила она, — ты сейчас находишься в лесу, который называют Запретным. Называют его так потому, что здесь слишком сильные волшебные потоки, которые в том числе создают спонтанные порталы, ведущие в разные миры. В своё время моя раса интересовалась этим местом, и нами была составлена карта, когда открываются порталы и в какие миры они ведут. Карта приблизительная, разумеется, но нам хватало. Такой ответ тебя устроит?
— Вполне. Поговорить о моральной стороне такого поступка мы ещё успеем, хотя уже сейчас я не вижу в этом никакого смысла, — отвернувшись от них, сказал я, — сейчас меня интересует другое — для чего?
— Место, называемое в нашем мире Храмом Тысячи и Семи Снов, пробудилось и требует очередного, — эльфийка запнулась, — не знаю, даже, как сказать…
— Жертву? — подсказал я.
— Нет, не жертву, — качнула головой эльфийка.
— Правда? — иронически изогнув бровь, я повернулся к ней, — и скольких… кандидатов он уже принял?
— Четверых.
— И кто-то из них оттуда вышел?
— Нет.
— И об их судьбе вам, разумеется, ничего не известно? — здесь вопросительный знак можно было даже не ставить.
— К сожалению, нет.
— Значит, все-таки жертву? — подытожил я.
— Нет, не жертву, — упрямо повторила она, — одна из наших легенд гласит, что некто с уникальными способностями пройдёт его и разрушит. Эти четверо вошли туда, но они не умерли. Храм стоит в моём родном Зачарованном лесу. Если бы чья-то душа покинула храм, не сомневайся, мы бы заметили.
Наступило молчание. Меня хотят в угоду спасения этого мира засунуть в место, где даже умереть толком нельзя. Хотя наивно было бы ожидать иного. В местах, где всегда хорошая погода, жители добры и веселы, всего хватает и царят добро и справедливость, попаданцы как-то исторически невостребованы. Нет, мне было что сказать, и много, но интуиция подсказывала, что с капитальными разборками стоит повременить. Хотя бы потому, что для них нужны силы, а с этим ресурсом у меня сейчас дефицит.
— Как тебя зовут? — внезапно спросил орк, отвлекая от раздумий и пытаясь вывести на колею обыденного диалога.
— Прости, что? — спросил я, не сразу услышав вопрос.
— Имя у тебя есть? — насмешливо повторил он, — или нам и дальше называть тебя туша?
— Зачем тебе моё имя, если ты меня уже приговорил, — прошипел я, снова испытав неконтролируемую злость, — или палачи перед тем, как отрубить жертве голову, всегда спрашивают у неё имя? Просто так, на память? Можешь поставить зарубку на своей секире. Думаю, тебе этого будет достаточно.
Орк, крепившийся весь монолог, от последней фразы впал в бешенство. Судя по всему, этот парень является бравым бойцом со своим кодексом чести. И услышать в свой адрес слово «Палач» и, тем паче, намёк на своё оружие, имевшее унизительно много сходства с топором представителей упомянутой профессии, было невыносимо. Не глазами, а подкоркой своих способностей я понял, что орк, тянущийся к своему сапогу, вне всяких сомнений, за ножом, решил привести приговор в исполнение немедленно.
И тут вступил в действие мой дар. Орк, как я потом уже понял, целился мимо, но так, чтобы лезвие пронеслось очень близко от моего виска, так, чтобы я взмок от страха за свою дерзость. Однако вампир, восприняв действия своего спутника чересчур серьёзно, ударил его по руке, и нож, должный пролететь мимо моей головы, полетел в живот. Но благодаря своему дару я ровно на полсекунды раньше развернул свой корпус, так что лезвие, лишь зацепив собачку на расстегнутой олимпийке, пролетело мимо.
— Ты с ума, что ли, сошёл? Мы для того его столько искали, чтобы… — возмущённо начала было эльфийка.
— ТИХО!!! — Рыкнул орк, — нет, ты видела? Ты это видела?
— Что я должна была увидеть, Дхасс? Что ты его чуть не убил?
— Да не стал бы я этого делать, — сердито сказал Дхасс, — просто припугнуть хотел, чтобы за языком следил. Но ведь Райлиссу непременно надо было…
— Да кто тебя знает, — огрызнулся вампир, снова усаживаясь на землю, — на тебя как приступ накатит, так ты готов любому голову проломить…
Я в это время подошёл забрать нож. И странное дело, как же удобно он лёг в руку. Лезвие не очень длинное, но прочное. И рукоятка в форме свернувшейся ящерицы — почему она мне так знакома?
— Да уймитесь вы, — устало сказал орк, подходя ко мне и грубо вырывая нож из руки, — неужели вы ничего не увидели? Он
— Ладно, хватит! Вогнар придёт — пусть сам с ним разбирается, — устало махнул рукой вампир, — ни у кого из нас не получится поговорить с ним должным образом. Эй, ты куда? — это уже адресовалось ко мне.
— Пойду подышу
Мне повезло, что у эльфийки не было в руках острого метательного оружия. Иначе пришлось бы уклоняться повторно.
ГЛАВА 2
Добро пожаловать в Авиал
Далеко я отходить не стал, ибо в случае опасности искать защиты, кроме как у этой странной троицы, мне негде. Но как же было ненавистно смотреть на их лица — снисходительные, презрительные, наплевательские, а в конце — ещё и удовлетворённые, как будто товар, который они долго и упорно искали, наконец-то попался им по бросовой цене. Хотя что с них взять: они со скучающим видом делают свою работу — и почему им должно быть дело до того, что они вырвали человека из его родного мира, что он переживает трагедию, которую не всякий человек в состоянии принять. Откуда я знаю, сколько у меня на самом деле было предшественников — ведь вошло в Храм четверо — а сколько не вошло?
Впрочем, толку от того, что я бесконечно прокручиваю эти мысли, не будет никакого. Лучше проверить, что произошло с моими способностями. Почему их использование стало вызывать головную боль? Почему так резко уменьшилась площадь использования? Сев под одно из деревьев, я закрыл глаза и, насколько было возможно, расслабился. Так… да, вот оно. Я же не в своём мире. Я для него сейчас чужак, который вообще не имеет права тут находиться. И с этим я ровным счетом ничего поделать не могу: если так можно выразиться, база данных, из которой я черпал информацию, стала мне недоступна, контакт же с новой ещё предстоит налаживать. Область, в которой я мог применять свои способности, равнялась примерно полусотне метров. Что ж, закроем глаза и…
Троица сидела на поляне и занималась своими делами. Орк и вампир точили и так заточенное чуть ли не до молекулярной остроты оружие, а эльфийка, закрыв глаза, что-то шептала. Присмотревшись повнимательнее, я понял, что она с кем-то говорит… Ну ка…
Да она телепат! Странно, что она не использовала против меня свои способности. Впрочем, судя по реакции орка, они знали, кого искали, так что подобное действие против меня не могло пройти незамеченным, что только усугубило бы и так непростую ситуацию. Сейчас она общалась ещё с одной, судя по всему, подгруппой, которая на данный момент была, так сказать, вне зоны действия моей сети.
Убежать, к сожалению, не получится. Эльфийка — зовут её, кстати, Миариали — телепатией же отслеживала моё местонахождение. Нет уж, если сбегать, то обдуманно, с б
Хм, на горизонте моего интуитивного взгляда показался тот самый Вогнар, сопровождаемый странной парой. Эта пара состояла из полуэльфов-близнецов. Причем если Миариали была тёмной эльфийкой, то эти двое — хм… выходит, что полусветлыми. Что касается Вогнара — то он человек, однако на четверть с примесью гномской крови, что, впрочем, совершенно не мешало ему быть почти одного роста с орком (который на голову выше меня). Странно, и почему меня так зациклило на расовом филогенезе? Ведь эта информация не даёт мне ровным счетом ничего; стереотипы, навеянные фантастами моего мира, могут как быть правы, так и сокрушительно ошибаться. Что ж, откладывать неприятные дела в долгий ящик не в моих привычках. Надо идти знакомиться.
На поляну я вышел одновременно с ними. Вогнар сразу отделился от троицы и зашагал ко мне, остановившись в трёх шагах. Я не стал принимать вызывающей позы со скрещёнными руками, а просто опустил их в карманы и придал лицу сосредоточенное выражение, чем немало его озадачил. Оно и понятно — из такой позы я ему руки для приветствия не подам.
Занятно. Мне, наверное, никогда не суждено быть командиром, ибо такой талант предполагает качества, которыми я не обладаю: умение принимать прочих такими, какие они есть, при этом вдохновляя и поддерживая их. Я в этом плане плох тем, что мне сразу становится слишком много известно о тех, с кем я имею дело. А это неправильно, это отталкивает. Знакомиться надо постепенно, иначе вместо людей начинаешь видеть одни досье. Однако, в противовес этому, других командиров я способен отличать с полувзгляда, без применения своих способностей. И Вогнар… о да, он был интересен. Уже хотя бы тем, что смог организовать и озадачить целью такой разношёрстный отряд.
— Ну в общем, здравствуй, — голос у него был хорошо поставлен, чёткий, мягкий, для того, у кого в предках были гномы, можно даже сказать, приятный, — жаль, что ты очнулся, когда меня здесь не было, я вижу, ты уже успел повздорить с другими. На самом деле они хорошие ребята, ты поймёшь это, когда поближе с ними познакомишься, — в этот момент я встретился взглядом с орком. Он, недобро сузив глаза, посмотрел на меня, я же даже не стал реагировать.
— Ну так вот, — продолжал Вогнар, — мы в некотором роде похитили тебя для того, чтобы спасти свой мир. Хотя это и глупо звучит — но храм Тысячи и Семи снов приказывает этому миру приводить ему новых людей вроде тебя. Однажды мы пытались его ослушаться, — я недоверчиво приподнял бровь, но от комментариев воздержался, — в результате он вызвал мощнейшее землетрясение, едва не уничтожившее Зачарованный лес. Так что, как бы подло ни выглядел наш поступок, выбора у нас не было, потому что..
— Потому что одна жизнь по сравнению с целым миром — сущий пустяк, не правда ли? — скучающим тоном продолжил я, — цинично, однако с рациональной точки зрения я не могу с тобой не согласится.
— Надо же, я уж думал, ты совсем тугодум, — проворчал орк.
— В самом деле, — насмешливо спросил я, — учитывая, что я с самого начала сомневался в том, что ты вообще обладаешь этой способностью, данное определение скорее подошло бы тебе.
— Слушай, тебе уже объяснили, — сказал вампир, успокаивая орка, — сию секунду тебя никто убивать не будет. Так зачем ты снова нарываешься, в чём проблема?
— Проблема в том, уважаемый Райлисс, что вы меня поставили в уникальную ситуацию, когда моя жизнь лично для меня обесценивается, — парировал я вызывающий вопрос, — я всё равно умру — так какая разница, где и когда? Этот орк по крайней мере подарит мне быструю смерть. А вот насчёт этого вашего лабиринта, или что там, я далеко не уверен…
— Ты не дослушал, — перебил меня Вогнар, — я не сказал, что жертву. У тебя есть шанс пройти его и остаться в живых.
Поделиться книгой: