Помоги проекту - поделись книгой:
– Давай жми, и валим.
– А вдруг Катафалк узнает, от кого гроб? – спросил паренек, что стоял дальше всех.
– А и пусть! Достал уже со своими пересдачами! Он нам – сюрприз в зачетку… Ну а мы ему – намек под дверь.
И тут я увидела, собственно, то, чем, похоже, шумели адепты (а кто еще будет поминать Ульриху зачеты?). Напротив двери стоял гроб. Широкий, к слову, и добротный.
– Ну, чего встал, как зомби на выгуле? Жми на звонок! – напомнила девица.
Вот только он не успел. Я распахнула дверь и…
– Ведьма! – грянули дружно парни, видимо узрев мои всклокоченные лохмы, да и весь внешний вид в целом.
– Гроб! Наконец-то! – радостно возвестила я так, словно давно ждала заказ и мне его все же доставили.
Адепты хотели дать деру, но я рявкнула:
– Куда? Замереть! Пугаться! А заносить мебель кто будет? – И подкрепила свой вопль иллюзией. А то мало ли… вдруг не услышали ребятки просьбы.
В этот же миг перед давшими деру вырос фрагмент декорации одного из последних спектаклей. Ибо… что первое вспомнила, то и использовала. Страхолюдина была замечательной. В два человеческих роста, с отвалившейся наполовину башкой и дюже реалистичная. Режиссер, как в первый раз увидел, чуть не обд… впечатлился, в общем. И, перестав заикаться, уверенно заявил: зрители оценят. Они и вправду оценили. Весь зал вопил дружно и вдохновенно не только на премьере.
Хотя адепты нынешней ночью вопили громче. И попытались даже зашвырнуть в иллюзорную тварь парой пульсаров, но… я же дипломированный, демона мне в печенки, специалист. И не посрамила диплом с отличием!
Как итог, студиозусы посчитали, что не так страшны преподаватель и его ведьма, как один монстр, и ринулись обратно в квартиру Грейта.
Я же, стоя на пороге, выдвинула ультиматум:
– Без гроба не пущу!
И оный тут же был лихо вскинут на закорки, и с ним адепты буквально вбежали в прихожую квартиры.
На кой мне нужна была эта домовина, я спросила себя только сейчас. Но! Дело принципа было ее внести. А потом разберусь, зачем она в хозяйстве нужна.
– Все, теперь свободны, – скомандовала я, когда гроб был водворен на пол и поставлен на поп
– А как же монстр? – мотнула головой в сторону двери бойкая девица.
– Молчи, – толкнул ее в бок приятель.
– Сам молчи, Мэт, – не осталась в долгу та.
– Оба заткнитесь! – цыкнул третий. – Нас щас Катафалк в этот самый гроб и закатает. Без права пересдачи.
– А вы кто? – задал вопрос самый бесстрашный из адептов. Правда, заикаясь и дергая глазом. – А то мы Катаф… магистру Грейту сюрприз хотели сделать.
– А сделали подарок его жене. – Я была невыспавшаяся, а потому откровенная. – А теперь свободны!
– А вы монстра с лестницы уберёте? – совершенно по-деловому, уже без испуга спросила девица.
Я напоказ щелкнула пальцами.
– Убрала, – столь же по-деловому заверила я.
А когда пересдатчики покинули квартиру Катафалка… тьфу ты, вот прозвище прилипчивое, Ульриха, то я не удержалась от ехидного:
– И да, в следующий раз будете приходить – полочки для моего шкафа захватите!
Ответом мне стал дружный топот. А когда я обернулась, чтобы уйти обратно в спальню, то увидела, как, прислонившись плечом к стене, стоит мой муженек и… беззастенчиво ржет! Тихо, но заразительно, подлец.
– Эл, в роли моей супруги-ведьмы ты была бесподобна, – наконец выдал он.
Все бы ничего, но сейчас Ульрих был без своего старящего тело артефакта. И… я увидела настоящего Грейта.
Как оказалось, Ульрих совсем не стар: ему было не больше тридцати. Темные волосы, седой в которых была пара тонких прядей, черные брови, прямой нос, высокий лоб, четко очерченные скулы, чувственный рот. Такие породистые лица, как у Ульриха – это результат поколений династических браков. Неожиданно пришла мысль: я, Элисон Байри, никак не вписывалась в вереницу этих длинных аристократических имен. А потом себя одернула: это же не настоящий брак. Так, сделка.
Я уже хотела что-то съязвить в ответ мужу, но подумала, что лучшая месть – это сытая месть, и заявила:
– Не только супруги, но и тело-, а еще и нервохранителя! Так что с тебя завтрак! И да, амулет свой не забудь надеть. Я к тебе светленькому привыкла. – Засим гордо удалилась.
К слову, Грейт завтрак действительно сделал. Сам! И неважно, что приготовил Ульрих ненавистную мной кашу. Зато она была сладкая. А вот состариться маг не пожелал. И это неожиданно смутило.
– Ну все, мне пора в академию. Тебя подбросить до работы? – он спросил так буднично, как будто… мы и вправду… по-настоящему были женаты!
А я возьми от растерянности и согласись. И вечером забрал от крыльца… А потом на следующий день. И через день… И отчего-то о завершении ритуала Грейт больше не заговаривал. И я, поражаясь сама себе, тоже. Как только на краешке сознания появлялась мысль: надо бы мужу напомнить… Я тут же находила кучу дел и откладывала разговор.
А спустя две недели весь театр уже гудел, что у дурнушки Эл появился красавчик-ухажер. Но то у меня. А вот Ульриху, похоже, досталось. У него же не театр, а целая академия, полная языкатых адептов и преподавателей. И то, что ухаживает он за страшилой, обсудил каждый, и не раз. Но он стоически это перенес.
Из банка мне, конечно, звонили, напоминая о кредитах, но запугивать больше не запугивали, чему я оказалась рада.
Вот только… спустя месяц я поняла, что меня начинают раздражать адептки, что вьются рядом с профессором Грейтом. А сам он отчего-то начал интересоваться, как я общаюсь с коллегами-актерами на работе, да и вообще… супруг стал проявлять бдительность. Даже на спектакль как-то пришел. И цветы подарил. Такой букет, на который аж прима обзавидовалась.
А потом мы гуляли по ночной столице под пушистыми хлопьями снега, падавшими с неба, ели жареные пирожки и пили горячий грог с пряностями, разговаривая о ерунде, смеялись, и… я не заметила, как поцеловались. Причем даже не могу сказать, кто начал это безобразие первым. Я или Ул. Но, только коснувшись губами губ, мы поняли, что что-то за эти недели произошло, что наши миры как-то незаметно перевернулись, и мы… мы стали важными. Я – Ульриху. И он – мне.
Под ярким круглым фонарем, что заменял нам луну и звезды, мы потянулись друг к другу. Душами. И когда поцелуй – нет, не закончился – прервался, Ул отстранился от меня со счастливой шальной мальчишеской улыбкой и выдохнул:
– Эл… А может, попробуем все сначала? По-настоящему?
И осторожная я хотела сказать на это обтекаемо «подумаю»… Но губы сами собой прошептали «да».
И мы попробовали. Правда, это было странно: первое настоящее свидание – после свадьбы. И прогулки по парку, укрытому первым снегом, держась за руку, и поцелуи вечером, и… первая брачная ночь. После которой вязь древнего ритуала и правда исчезла, впитавшись в кожу. И я даже не сразу о ней вспомнила. Лишь когда Ул склонился надо мной, поняла: его плечо, еще вчера темное от черно-золотистого рисунка, было ныне светлым…
– Брачная метка… – растерянно прошептала я.
Но вместо ответа муж меня поцеловал. Так, что я забыла своё имя этой ночью. И в другие ночи… тоже забывала. А однажды не вспомнила и про иллюзию.
И этим самым утром Ул, проснувшись в постели, увидел рядом с собой меня настоящую… без иллюзии. Как он неистовал. А как психовала я! Видите ли, всех устраивает красавица, а его – нет! Вот прям так и заявил. Что он ко мне прежней уже привык. И, дескать, сколько его еще ждет сюрпризов?..
Одна секунда общения с Ульрихом в то утро дала заряд злости сразу на месяц! А я с ним орал… общалась целых полчаса. Вдохновенно. Дошло до того, что я разбила вазу. И схватила вторую.
– Только не артефакт Морхинор! – ринулся бесстрашно мне наперерез супруг. – Он бесценен.
– Это моя психика бесценна! – рявкнула я и тут почувствовала, как все внутри скручивает рвотный спазм, и… кинув злополучный артефакт на кровать, ринулась в уборную.
Мне было плохо. Очень. А Ул… На моей памяти впервые был испуган. Настолько, что лекари примчались, едва он перестал крич… вызывать бригаду целителей. И после их ухода уже я психовала в сторону муженька. Потому что причина моего недуга оказалась весьма прозаической – беременность.
– Положись на меня… Все под контролем… Противозачаточные чары никогда не подводят… – Я металась за ним по квартире взбешенной тигрицей.
Но ровно до того момента, как Ул меня поймал. Брыкающуюся, царапающуюся и злую до демонов.
– Эл… ты так не хочешь этого ребенка? – вкрадчиво спросил он.
И я, на миг растерявшись, поняла, что хочу. И быть рядом с этим несносным мужчиной, который привык все решать сам, тоже хочу. И даже не потому, что он полюбил меня не за внешность (это уж точно!), а потому, что рядом с ним мое сердце билось чаще. И я, как-то враз затихнув в его объятьях, прижалась к груди Ула и… шмыгнув носом, ответила вопросом на вопрос:
– А ты?
– И не подумаю давать тебе развод, Элисон Грейт, что бы ты там себе ни напридумывала, – твердо произнес Ул.
И я прижалась к нему еще крепче.
И, забегая вперед, в тот самый день, в который мы должны были встретиться на крыльце храма, чтобы расторгнуть брак, мы были так заняты коликами наших близняшек, что… благополучно забыли и о годовщине свадьбы, и о бракоразводных планах. Хотя адвокат Грейта ему напомнил чуть позже. И был послан супругом далеко и надолго в сторону барьера с демонами.
Туда же он послал и кредиторов, правда, перед этим выплатив все долги. А теще сделал первый и единственный подарок, от которого у мамы развился нервный тик, – внес ее в черный список заемщиков во всех банках и конторах. Причем не только столичных. Нет. Всей страны. И не только банков. Не знаю, как Ул умудрился, но даже бандиты отказывались давать в долг моей матушке. Родительница, узнав, что ради шопинга ей теперь придется работать и только работать, была столь благодарна, что… выскочила в очередной раз замуж. Правда, по неосмотрительности за военного, который пообещал, что избавит маму от пагубной привычки сорить деньгами. И слово свое сдержал.
Мы с Ульрихом были этому безмерно рады. Больше муж радовался, как по мне, только рождению близняшек. Хотя… супруг спустя пять лет как-то признался, что тот вечер, когда мы впервые поцеловались, оказался для него самым важным в жизни.
– Главнее, чем день, когда ты стал архимагом? – Я иронично вскинула бровь. Все же мой муж был ученым до мозга костей.
– Да, – без тени сомнения ответил супруг. – Потому что я понял: если вовремя не поцеловать девушку, которая тебе понравилась, так и можно с ней остаться просто супругами. Фиктивными. А не настоящими.
Конец
Поделиться книгой: