Секретарь старшего принца 3

– Я понимаю, что тебе должно быть тяжело в этот период находиться рядом с молодым, подходящим тебе драконом. – Дарион неловко поёрзал на песке, ухватил его горсть и, подняв сжатый кулак, позволил песчинкам струйкой стечь вниз. – У нас, медведеоборотней, подобных заморочек нет, но я очень много времени провёл с драконами, я видел, как вас ломает. Я видел, как выл от одиночества Элор и бился о каменные стены полигона. Я видел, что творилось с Каритом, когда он повстречал Лану, и видел, как он сломался, потеряв её. Это было одной из причин, по которой я не хотел, чтобы ты становилась секретарём Элора, хотя готов признать, полученные тобой навыки пригодятся, если станешь избранной наследника. Но… сейчас всё происходящее – риск. Из-за неосознанной тяги к тебе Элор устраивает отбор, а ведь он может перехватить подходящую Лину избранную…

– А если наследник не получит избранную, Аранских, последних золотых драконов, убьют, – монотонно проговорила я. – Да, я это знаю. Запомнила. Думаю об этом постоянно. Не хочу их смерти. Я знаю. Всё знаю…

– Тогда что ты делаешь здесь? – Дарион качнулся, навис надо мной, и я ощутила его горячее дыхание на своей щеке. В его голосе была искренняя тревога. – Почему сидишь здесь и явно собираешься вернуться во дворец, вместо того, чтобы держаться отсюда подальше?

Несмотря на то, что я сидела на берегу, разговаривала, даже обдумывала что-то, в сознании постоянно, неустанно, навязчиво продолжалась и продолжалась близость с Элоранарром, и он брал меня, брал как дракон драконессу, и я отдавалась ему с криками и стонами, сгорая от невыносимого наслаждения.

Снова и снова.

На краю моего сознания.

Безостановочно.

Хотя мне порой удавалось этого почти не замечать.

Меня тянуло к Элоранарру со всей чудовищной силой брачной магии, а ещё…

– У меня там… – я не ответила, в последний момент закусив губу: Дарион не дракон, он не поймёт, но может использовать мою страсть к сердцу коллекции.

Даже ему я не могла довериться. Не было больше Халэнна, не было семьи. Только обязательства.

Захотелось кричать от безысходности. Я сжалась, судорожно стискивая челюсти. Не удержавшись, прижалась с руке Дариона – к тёплой, крепкой, огромной. Он потянулся ко мне свободной ладонью, по виску скользнули облепленные песком когти, шершавые подушечки и зарылись в волосы. Убрав когти, Дарион гладил меня по голове, а я этого почти не ощущала. В груди продолжал копиться, рваться наружу крик, слёзы пытались прожечь себе путь наружу, но не получалось.

– Тише, тише, – прошептал Дарион, продолжая меня гладить. Повёл рукой, к которой я прижималась, и обхватил, прижал меня к необъятной груди. – Всё образуется…

– Покройся шерстью, – попросила я, сжимаясь в его огромных объятиях.

Вмиг торс Дариона стал мягким, я уткнулась носом в мех, вдохнула. Резковатый, звериный запах отличался от элегантно-хищного запаха моего любимого покрывала, но даже так сходство было достаточно приятным. Я провела ладонью по мохнатому животу, к сожалению, почти не ощущая, как мех сопротивляется пальцам, когтям.

– Кхм, – даже в этом коротком звуке чувствовалась тревога и неуверенность, но Дарион по-прежнему обнимал меня одной рукой, а другой гладил по голове. – Мне казалось, вы, драконы, любите только гладкую кожу.

Так-то да, но…

В запахе Дариона резче проступил звериный, ручищи напрягись. Он оттолкнул меня, сдвинув по песку на полметра, снова открыв ветру зажатые между нами самолётики. Я растерянно хлопала ресницами, не понимая причин внезапной перемены, почему Дарион втянул шерсть. Снова его огромный торс и пятно лица белели в сумраке.

Он смотрел в сторону дворца и шумно принюхивался.

Я оглянулась.

Вдоль кромки воды, отчаянно пытавшейся дотянуться до него волнами, шагал мужчина с длинными, трепещущими на ветру волосами. Вроде бы только смутный белёсый силуэт, но я узнала его сразу и безошибочно: к нам приближался Элоранарр.

Глава 10

Сердце ухнуло куда-то вниз, внутри стало тесно, а пальцы почему-то закололо. Вжавшись в колючий камень, я неотрывно следила за Элоранарром.

Казалось, он нас не замечал, просто шагал, глядя вниз, продавливая песок своим немалым драконьим весом, временами позволяя пене добежать до его ног. Из одежды на нём, похоже, были только панталоны. Я надеялась, что они на нём всё же были, потому что в ночном сумраке не могла разглядеть подробностей.

Дарион снова дёрнулся, и я прошептала:

– Я не назначала ему встречи здесь, это случайность.

Шептать было необязательно, мы же под звукоизоляционным куполом, но инстинктивно хотелось стать меньше, незаметнее, неслышной, только бы Элоранарр прошёл мимо, потому что я чувствовала – стоит ему оказаться рядом, и пытка брачной магией продолжится с новой силой.

Элоранарр поднял голову, скользнул взглядом по берегу – и зашагал к нам уже не той расслабленной походкой, что прежде, а решительно, быстро. Он прорвался сквозь купол блокирующего звуки заклинания, и, ощутив это, застыл.

На нас вновь обрушился рокот волн, шелест ветра, далёкие грозовые раскаты. По влажным волосам Элоранарра пробежали искорки.

– Что за секреты? – отчеканил он.

– Обсуждаем меры безопасности при завтрашнем отборе, – Дарион чуть отклонился, словно пытаясь ещё больше отодвинуться от меня.

Элоранарр оглядывал его, и я ощущала отчётливый запах раскалённого металла – злость, которую Элоранарр внешне более ничем не проявлял.

Ещё один самолётик-послание, сражаясь с ветром, то и дело закручиваясь, припадая к земле, добрался до меня, уткнулся в грудь и упал в складки мантии. Вокруг Элоранарра вспыхнула сразу дюжина огненных сфер, осветив его гибкое жилистое тело в капельках воды. Я прикрыла глаза ладонью, но сквозь пальцы следила за ним: холодным взглядом Элоранарр окинул обнажённый торс Дариона, следы на песке между нами, но меня взглядом старательно избегал, словно боялся обжечься. А вот я смотрела – смотрела и не могла отвести взгляд от его сурового лица, на котором словно горели отсветами пламени глаза, на раздувающиеся ноздри, напряжённо заострившиеся скулы, плотно сомкнутые губы.

Сердце билось глухо, с трудом. Плеск волн, далёкая гроза – все звуки отступили, а на берег навалилась тягучая, мучительная тяжесть. Захотелось сбежать. И я не сразу поняла, что это – давление магии Элоранарра.

– Халэнн, тебе прислали письмо, – в голосе Элоранарра опять намешалось слишком много эмоций, он окинул взглядом другие послания. – Очередное.

Обычно Сирины командуют голосом, менталисты управляют остальными, но сейчас даже такой намёк Элоранарра прозвучал для меня непререкаемым приказом отчитаться. И телекинез почему-то стал подводить, неожиданно трудно оказалось взять самолётик в руку. Он разложился сам, я судорожно пробежала взглядом по строкам и зачем-то протянула письмо Элоранарру. На нём были лишь мокрые панталоны, облепившие пах так, что почти ничего не скрывали.

– Мои вассалы очень просят устроить их кандидаток в избранные поближе к родовому артефакту. Опять. Настойчивые.

Читать Элоранарр не стал, отмахнулся рукой, одновременно гася огненные сферы, и на нас обрушилась непроглядная тьма.

– Мог не спрашивать, просто привести и всё, – опять непередаваемая гамма эмоций. Скрипнул под ногами Элоранарра песок, запах раскалённого металла и корицы усилился, кружа голову, а в следующий миг Элоранарр уселся рядом со мной. – Так что там с мерами безопасности? Я тоже хотел их обсудить.

Я оказалась меж двух мощных полуобнажённых тел.

Море кипело и шипело. Я пыталась снова привыкнуть к сумраку и не обращать внимание на невыносимо соблазнительно пахнущего Элоранарра, на инстинктивное желание прижаться к нему, навалиться на него, обхватить ногами, целовать – делать всё то, что сейчас в фантазиях проделывала воображаемая я.

«Какой смысл бороться? – какая-то часть меня слишком устала. – Он красив, соблазнителен, близость с ним подарит море удовольствия».

Но трезвомыслящая часть понимала: если не пройду отбор, Элоранарр не ляжет со мной, пока возможно зачатие, как не ложился с другими своими любовницами в такие периоды, потому что только избранная может родить ему дракона правящего рода, а от обычной любовницы получится лишь обычный слабый дракон.

И я понимала его позицию: тысячелетиями золотых драконов уничтожали, только чудом и обманом последнему золотому дракону Эёрана удалось выжить, только невероятным чудом он нашёл себе денею – истинную пару, источник невероятной магии, усилившую его настолько, что он из обычного дракона стал правящим и смог создать родовой артефакт. И всё равно золотых оставалось мало, всё равно их убивали – коварно, жестоко, методично, даже в их собственном дворце. Я понимала, почему Элоранарр боится заводить слабых детей – они не выживут.

Сама я поступила бы так же. Но сейчас, когда во мне снова закипала кровь, сердце колотилось всё чаще, а сознание наполнялось сладострастными, соблазнительными, восхитительными фантазиями о близости, я не хотела принимать её невозможность. Руководствоваться здравым смыслом под действием инстинктов и магии было так трудно…

– Активированы дополнительные плетения защиты, – заговорил Дарион, и я не сразу поняла, что он отчитывается о мерах безопасности. – Заселённые во дворец кандидатки и их родственники уже проверены.

– На моём первом отборе тоже всех проверили, – грустно заметил Элоранарр.

Даже сквозь дурман желания пробилось сочувствие: одна из попавших на отбор кандидаток прокляла его мать, и это стоило первой императрице жизни.

– Каким бы ни был результат расследования, я всё же думаю, тогда амулет для проклятья твоей матери девушка получила уже внутри дворца, – тихо отозвался Дарион. – И не забывай, до того, как твоих потенциальных избранных стали вырезать, до случая с проклятием, кандидатки, процедура отбора и беременные драконессы были священны и неприкосновенны, никогда ни Фламиры с их не самыми честными методами, ни ваши кровные враги вампиры и пришлые эльфы не переступали эту черту. Даже во времена становления империи. Никто не ожидал ничего подобного, и проверяли скорее для того, чтобы кандидатки не делали друг другу пакостей. Следить, как бы девицы волосы и одежду друг другу не попортили, это совсем не то же самое, что искать потенциальную убийцу.

Элоранарр промолчал, а я всё скатывалась в чувственные видения, ощущала на своих губах его горячие, настойчивые губы. Он каждый раз целовал глубоко, словно брал меня одним этим поцелуем.

В видения прорвался бас Дариона:

– В первом наружном лагере уже собираются эёранцы, их проверяют, но основной досмотр начнётся перед отбором. Во втором наружном лагере всё готово для открытия порталов для кандидаток из других миров, гвардейцы и офицеры ИСБ сейчас в тех мирах, собирают девушек и тоже проверяют. На этот раз всё пройдёт гладко.

Опять Элоранарр промолчал, лишь вздохнул тяжело, закинул руку на колено, и в этом положении она оказалась прижата к моему плечу. Прикосновение опалило, хотя чувствительность кожи по-прежнему оставалась немного притуплённой.

– Элор, – неожиданно мягко позвал Дарион. – Давай отменим всё…

– Нет.

– Элор, это неразумно, лучше оставить кандидаток Лину. Тебе незачем торопиться…

– Дарион, – в голосе Элоранарра зазвучал металл. – Я тебя ценю. Но это личное. Не надо лезть в личное…

– Это моя обязанность… – а Дарион, оказывается, хорошо умел прятать раздражение за участливостью и поддельной мягкостью голоса.

– Уйди.

Я вдруг поняла, что Элоранарра трясёт. Пусть почти незаметно, но трясёт.

– Элор…

– Уйди!

Содрогнулась земля, поднялась и обрушилась на берег огромная волна, и нас накрыло брызгами и пеной. В полумраке сверкнули оскаленные зубы медведя. Громадная фигура несколько мгновений возвышалась рядом. Элоранарр не говорил ни слова, не рычал, он просто повернул голову к Дариону, и тот отступил, а внутри у меня всё задрожало.

Волны бушевали, ярились, с грохотом разбивались о берег. На ветру хлопала моя кружевная мантия, волосы трепетали. Море ревело.

В темноте исчез, растворился Дарион, до нас донеслось лишь глухое ворчание:

– Без наследника, нашедшего в первых трёх обязательных отборах избранную, Аранские будут уничтожены. Помни об этом.

– Да помню я! – рявкнул Элоранарр.

Но уверена, это напоминание предназначалось мне.

Элоранарра трясло сильнее. Море сходило с ума, ветер метался, поднимал песчинки, терзал волосы и мантию. Бумажки давно унесло прочь. Мою руку накрыла горячая дрожащая ладонь, стиснула пальцы.

Поднимаясь, Элоранарр потянул меня за собой – настойчиво, почти грубо. Практически потащил к бешено вздымающимся волнам. Я подавилась криком: носитель магии воды Халэнн не должен бояться этой обезумевшей стихии, но я всего лишь менталист, и я боялась. Упёрлась ногами в песок, но он рассыпался под подошвами, позволяя без усилий тащить меня дальше. Элоранарр дрожал, как от холода, в его волосах проскочили молнии, следом полыхнули огненным отсветом искры.

Волна ударила меня, охватила и потащила на глубину вместе с трясущимся Элоранарром. Стало не до притворства водным магом – не ощутив под ногами дно, я вцепилась в его руку, а море вокруг неистово металось, накидывало на нас волны. Морская вода омыла меня, стекала по волосам, лицу. Меня теперь тоже трясло, я впивалась в Элоранарра когтями, но не могла их убрать или разжать пальцы. Не могла вымолвить ни слова.

Глава 11

Меня снова ударило волной, окатило, и опять окатило. А затем эта обезумевшая стихия взревела сильнее – и стала успокаиваться. Вода отступила, просела ниже, и ноги коснулись дна. Волны вокруг нас с Элоранарром стихали, но дальше, шагах в десяти, снова начиналось бушующее море. Во тьме горизонта полыхнули молнии.

Ветер тоже бесился, гнал волны – но там, за пределом зоны, успокоенной магией Элоранарра, а нас не трогал. Элоранарр смотрел куда-то поверх моей головы. Его всё ещё потряхивало.

– Дарион неправ, – проговорил он устало. – Мне нужен этот отбор.

Перехватив меня за запястья, Элоранарр потянул, освобождая свою руку от моих когтей. Из открывшихся ран с пульсацией вырывалась кровь.

– Прости, – прошептала я.

Элоранарр повёл меня к берегу. Вода стекала с нас. Его рука сильно кровоточила, запах крови пробился сквозь солено-водорослевый дух моря.

Отпустив меня, Элоранарр направился в сторону дворца. Его слегка шатало, плечи и руки дрожали – я видела это даже в сгустившемся сумраке.

– Зачем? – сипло спросила в удаляющуюся спину.

– От тебя воняло Дарионом, – донеслось такое же сиплое.

А в следующий миг меня ударил ветер – я осталась вне зоны контроля Элоранарра, и негодование, бешеный рёв никем более не сдерживаемой стихии обрушились на ту часть берега, где дрожала я.

* * *

Лежать в чувственных шёлковых объятиях постели было невыносимо. Обнимать меховое покрывало, разглядывая его в полумраке комнаты так сладко, но это не приносило покоя, наоборот, мягкие щекотные прикосновения обжигали кожу.

После грозовой дождливой ночи неумолимо надвигался день, рассвет уже миновал, а я всё не могла уснуть. Медленно, чувственно сгорала от желания найти Элоранарра, повалить на пол-кровать-диван-ближайшую горизонтальную поверхность, сорвать с него одежду и… дальше варианты несколько разнились, но все сводились к одному – близость с ним.

Поморщившись, я отпустила моё драгоценное покрывало и перебралась на край постели, где бельё было прохладнее. Измученный взгляд скользнул по раскиданной на полу одежде, тускло блестящим монетам, выпавшим из карманов мантии. Переместился на секретер, на разложенные письменные принадлежности, смятые бумаги и в порыве эмоций сломанное перо – непонятная отместка Элоранарру, о которой он никогда не узнает.

Ночью, едва Элоранарр скрылся в темноте, я направилась домой. Не глядя на медведеголовых меховых гвардейцев, миновала пост усиленной охраны, еле добралась до верхнего этажа. Долго сидела в кресле, не в силах пошевелиться. А потом собралась с духом и написала вассалам, что на отборе проведу их кандидаток в ближний круг. И написала в свой столичный дом, чтобы Сирин Ларн подготовили к визиту во дворец и организовали дирижабль. Надо искать ей мужа, и начать стоит с представления во дворце и демонстрации моего покровительства ей и – через близость моих вассалов к артефакту – покровительства Элоранарра мне. Как бы ни было плохо, тошно, не по себе, это не избавляло от обязательств перед подчинёнными родами.

Я старалась думать о делах. О документах, требующих восстановления, о предстоящей встрече с вассалами, пыталась вспомнить, в каких семьях можно посмотреть женихов для Сирин Ларн, обдумать устройство фиктивной свадьбы с Энтарией – там точно будут сложности, ведь драконьи браки заключаются магически в истинных храмах. Только я не знала, проверяют ли печати храма или достаточно устного подтверждения супругов о свершении обряда?

Всё внутри опять задрожало, и я подумала о спрятанных под подушку пакетиках с порошком, лишающим ощущений в теле. Дарион говорил, что принимать можно раз в сутки, но действовала порция меньше суток, и сейчас по телу прокатилась особо чувствительная, болезненная волна возбуждения. Я измученно застонала.

Элоранарр…

Если бы он сейчас вошёл, я была бы согласна на всё. Но он не приходил. Более того, я отчётливо ощущала, – не знаю как, не знаю почему, – что в башне его нет. Что он где-то далеко.

«Брачная магия», – произнесла про себя, но – и от мысли об этом сердце затрепетало, а дыхание сбилось – могла быть и другая причина: формирование связи избранных. Прошедшие семь с половиной лет физической близости между мной и Элоранарром не было, но очень много времени мы проводили рядом, спали, пусть разделённые стеной, но достаточно близко. Если мы подходим друг другу, по-настоящему подходим, наши источники магии могли начать потихоньку синхронизироваться. У обычных драконов на это требуется лет двадцать и больше, но Элоранарр – правящий, теоретически, его воздействие на меня может быть куда сильнее, чем было бы от простого дракона. Да и обычные драконы долго синхронизируются ещё и потому, что примерно равные по силе источники магии притираются, то один возьмёт верх, то другой – каждая такая перестройка требует времени. Источник магии Элоранарра по определению сильнее, он бы начал вытягивать более слабый мой на свой уровень и сразу перестраивать под себя, наверное, это заняло бы меньше двадцати лет.

Чисто теоретически между мной и Элоранарром могла формироваться связь – уже сейчас. И в свете этого появление Элоранарра на берегу – не случайность: его привёл инстинкт, ведь при связи он должен был бы ощутить, что мне плохо, нужна поддержка, и неосознанно двинуться на помощь. Так бывает у избранных…

Но мои ощущения могли диктоваться брачной магией, а появление Элоранарра всё же быть случайностью, ведь мы рядом всего семь с половиной лет, мы не занимались сексом, и тот единственный раз почти не в счёт, я не рожала его детей, и в обычных обстоятельствах для появления взаимного ощущения было рано.

И сейчас он не приходил, хотя… нужен мне.

От новой волны возбуждение я выгнулась, зашипела сквозь стиснутые зубы. Меня слегка потряхивало, перед глазами поплыли образы, я ощутила навалившегося на меня Элоранарра, его запах, жар его тела – всё так ярко, безумно, чувственно. И не по-настоящему.

Проклиная всё на свете, я потянулась вперёд. Шёлк простыни под рукой казался мне горячим шёлком кожи Элоранарра, пальцы дрожали, пока я ощупью искала спрятанные под подушкой пакетики. Вытащила один. Принимать было рано, но я притянула бумажный конвертик, вцепилась зубами в край и рванула, ссыпая на язык жгучий порошок.

На этот раз вкус воспринимался иначе – резче, болезненней, он лип к нёбу, обволакивал зубы и язык, пробирался внутрь, пока не растёкся по коже отвратительно-прекрасным онемением.

Обессилев от этого простого усилия, я осталась лежать на краю постели. Тело не двигалось и не ощущалось, но мысли – мысли не отступали. И теперь, когда чувственное наваждение отступило, придавленное бесчувственностью плоти, сознание невольно сосредоточилось на другом: на отборе.

Отборе Элоранарра, на который я вольна пойти или не пойти.