Старший брат + Тенета иллюзий

Ночью снились кошмары. Во сне мертвец вытаскивал Эйлин из круга, выпивал из нее жизнь и со зловещим хохотом набрасывался на меня. Я просыпался, шел на кухню пить чай. С кем, или чем, мы общались? Души действительно попадают после смерти в некий загробный мир, или древние египтяне были правы со своими «ка» и «ба», отдельными частями единой сущности человека? Все-таки есть области знания, соваться в которые людям не стоит, по крайней мере, большинству из них. Да, они притягивают, завораживают, манят тайнами… Понемногу изменяют личность.

Отцу тоже не спалось. Рано утром, когда я в очередной раз завалился на кухню, он уже сидел там.

— Снотворного хлебни, — буркнул Тобиас. — Всю ночь бродишь.

— Смысл? Солнце встало уже.

— То-то и оно, — он подошел к старому, рассохшемуся буфету и вытащил из него пяток яиц. — Завтракать будешь?

— Давай, — согласился я. — Как там мама?

— Зелья напилась и спит. — Он помолчал, разогревая сковородку. — Понимаешь теперь, почему я магию не люблю?

— Понимаю. Только, пап, для меня перестать колдовать — как для тебя руку отрезать.

Отец со злостью щваркнул кусок маргарина на сковороду.

— И что теперь? До чего докатитесь?

— Такого больше не будет, — твердо сказал я. — Пап, мы же не идиоты — с чернотой связываться. Просто, ну, не получалось иначе. Выхода не было.

— Это ты сейчас так думаешь!

Спорить с ним я не стал. Темная магия привлекает только лиц с определенным складом характера, жаждущих силы любой ценой, нормальные люди считают ее неизбежным злом и относятся к ней соответствующе. То есть используют, но в крайних случаях. За чернуху неизбежно приходится расплачиваться, причем если маг не способен оплатить набежавшие проценты самостоятельно, долг взыскивается с его близких, иногда не одно поколение. Проведенный нами обряд не относится к числу сложных, мать отделалась кровью и упадком сил, и все равно — нет гарантии, что происшедшее не откликнется в будущем.

На стол передо мной легла тарелка с яичницей.

— Сев тебя расспрашивал?

— Я ему ничего не сказал, отделался общими фразами. И, наверное, надо с него непреложный обет взять, как думаешь?

— По мне так лучше клятвой обойтись, — Тобиас пожал плечами. — Я в этом не разбираюсь, знаю только, что обет сильнее.

— Смотря какой, их вариантов пятьдесят насчитывается, если не больше. Ладно, посмотрим. Что там с рабочими?

— Копают, — неопределенно ответил отец.

— До Самхейна успеют котлован вырыть?

— Успеют.

— Ты чего такой злой? — спросил я и тут же догадался. — Из-за коня?

— Да, б…ть! — бросил вилку отец. — Из-за всей этой херни, которая с нами происходит последние полгода! Камин этот, Косой, книги с пустыми страницами! Задолбало!

Успокаивать и говорить что-либо не стал. Бесполезно. Накипело у мужика. Поэтому просто пересел поближе, ухватился за локоть и сидел так, ждал, пока успокоится. Прошло, наверное, минут пять, прежде чем Тобиас начал дышать тише и перестал нервно сжимать и разжимать кулаки. Передвинул чашку с чаем, потрепал меня по голове. Кажется, ему было немного стыдно за вспышку.

— Потерпи, пап. Немного осталось. Дальше будет проще.

— Потерплю, — вздохнул отец. — Куда деться-то?

Не знаю, как обстояли дела в изначальной реальности, подозреваю, без моего вмешательства все было бы не так благостно, но здесь я Тобиаса уважал. Да, у него масса комплексов в голове, привычка закладывать за воротник, он не очень образован, умен и склонен решать вопросы кулаками. И все-таки: Тобиас Снейп, несмотря на всю свою нелюбовь к колдовству, никогда не помышлял бросить семью. Точка. Даже в те дни, когда они с мамой жутко ругались и иногда дрались, ни о каком разводе или просто отъезде подальше речи не шло. А характер поганый, да.

Так и сидели, пока мать не спустилась.

Звучит странно, но остальные события того Самайна в памяти остались тусклым фоном. То есть я прекрасно помню, как привезли коня, беспородного жеребца-трехлетку, как ночью отец убил опоенное зельем животное ударом кувалды в лоб, потом жертве отрезали голову и мы вместе, под архаичное обращение к духам, зарывали ее в землю… Наверное, все эмоции выплеснулись тремя сутками раньше. Северус еще долго мог взахлеб вспоминать мельчайшие детали обряда основания жилища и выспрашивать малейшие нюансы того или иного действия, их сакральный смысл. Его можно понять — с настоящей магией, не бульварными фокусами, он столкнулся впервые. В Косой брата брали редко, потому что наведывались туда в основном по делам, дома если и колдовали, то что-то из низшего колдовства, пусть и зрелищного.

Ритуалистика позволяет ощутить истинную мощь волшебства, не почувствовать или увидеть, а именно так — нутром проникнуться. Мелкий начал осознавать, на что он способен. Пусть к самом краешку, но он прикоснулся к высшей магии и понял, какая Бездна открыта перед ним. Бездна путей, страданий, знаний, свободы, счастья. Думаю, именно тогда для Северуса пролегла четкая граница между понятиями «быть магом» и «уметь колдовать».

Мы с мелким провели в ноябре много времени вместе. С его переводом в местную школу возникли бюрократические сложности, решать которые у родителей не имелось ни желания, ни времени, поэтому Сева скинули на меня. В принципе, я не возражал против помощника. Стройка шла ударными темпами, нашу временную халупу взяла в уверенные руки мать, банковский счет стремительно таял, заставляя вернуться к проверенной схеме кладоискательства. Тем более что неподалеку имелась сеть пещер, соваться в которые одному было боязно. Как результат, мы с братцем хорошенько полазали по окрестностям, найдя с десяток ценных безделушек и наметив места для более вдумчивого изучения. Поскорее бы гостиница начала приносить доход, надоело на грани нищеты балансировать.

Отец постепенно успокоился. Забот, причем приятных, связанных с будущим собственным бизнесом, хватало, жена и дети не демонстрировали желания снова устроить нечто эпохально-сомнительное, так что Тобиас больше не срывался. Да что там — он бросил пить! Не знаю, правда, с чем это связано. Может быть, сказался переезд и разрыв со старыми дружками-алконавтами, возможно, повлияла моя татуировка. В конце концов, одно из наложенных на мать проклятий, «пустого дома», вполне могло побуждать главу семейства пропивать все деньги. Как бы то ни было, после ноября виски он не употреблял, разве что изредка с кружкой пива мог с гостями посидеть.

Глава 5

Жизнь тихонько налаживалась. Стройка шла, рабочие уже закончили с фундаментом и понемногу приступали к подвалу и стенам, родители постоянно чем-то занимались, им было не до нас. Ползать по пещерам со временем надоело, в школу мы с Севом по-прежнему не ходили (я и не собирался, планируя снова договориться о самостоятельной учебе), так что скоро брат заскучал. И захотел навестить подружку. Я тоже давно хотел познакомиться с семейством Эвансов, поэтому сразу согласился.

Отпустили нас без проблем, только мать на сообщение о том, что поедем на «Ночном рыцаре», фальшиво посочувствовала. Данный вид транспорта давно стал притчей во языцех у британских магов, автобус даже в нескольких поговорках фигурирует. Ехать без подарка неприлично, поэтому с собой захватили кулек с выпечкой и букет цветов хозяйке. Сев еще предлагал презентовать простенький артефакт, но идею я забраковал — пока официального уведомления из Министерства Эвансы не получили, материальных свидетельств магического давать им нельзя.

Чтобы вызвать автобус, достаточно бросить палочку на дорогу. «Ночным рыцарем» пользуются немногие, спасибо за это надо сказать специфическому стилю вождения старины Прэнга, но и без работы он не остается. У кого-то нет лицензии на аппарацию, большинство магов не рискуют перемещаться на дальние расстояния, например, из Шотландии в Лондон, третьи не знают конечной точки прыжка — всякие причины бывают. Мы не выделялись среди себе подобных, решив воспользоваться «Рыцарем» для поездки.

Приключения начались, стоило войти в салон. Старенький кондуктор долго не мог определиться с ценой на проезд до Коукворта, а когда сумел-таки найти городок на карте и высчитать стоимость, принялся впаривать какао, грелку, зубную щетку и прочий мусор. Еле отбились от навязчивого сервиса. Мелкого я усадил на сиденье до того, как автобус тронулся, и успел надежно зафиксировать.

— Эй, ты чего!? — возмущенно закричал Сев, стоило куску паутины приклеить его к сиденью.

— Ты мне сейчас спасибо скажешь, — мрачно посулил я.

И тут эта скотина рванула! Инерция бросила меня на подушки и сильно вдавила лицом, в щеку больно врезалась какая-то кнопка. Я с трудом перевернулся на спину, проверил, цела ли палочка (бук и волос единорога, двенадцать дюймов) и торопливо наколдовал удерживающее заклинание. Северус смотрел огромными глазами.

— Они всегда так ездят?

— Тех, кто купил какао, трясет меньше. Вымогатели…

— Ничего, — попытался утешить не столько меня, сколько себя Сев. — Коукворт недалеко, доедем быстро.

— Автобус делали волшебники, мелкий, он не едет, а трансгрессирует. Может, водила по пути крюк через Лондон сделает.

— Зашибись!

К счастью, экстрим продолжался недолго. Спустя несколько минут мы с братом, слегка помятые, но не сломленные, вывалились на обочину и прислонились к твердому, неподвижному забору.

— Обратно так же поедем?

— Придется. У магглов прямых рейсов до нас нет, — я слегка отдышался и покрутил головой. — Цветочная. Где тут дом твоей подружки?

Коукворт, как и любой рабочий город, делился на две части — чистую и не очень. В первой стояли дома администрации, ценных специалистов, владельцев магазинчиков и тому подобной приличной публики, поближе к заводу селились работяги и люд победнее. Излишне говорить, где условия жизни лучше. Детей рабочих в «приличном» районе иногда гоняли, иногда нет, но в целом появлялись здесь мы редко.

Домик Эвансов оказался именно таким, каким я его представлял. Двухэтажный, сложенный из кирпича, с высокой печной трубой и увитый вьюнком, он стоял чуть в глубине по отношению к улице, отгораживаясь от тротуара и соседей забором из белого штакетника. Перед входом хозяева разбили две клумбы со всякими цветами, еще несколько розовых кустов были посажены вдоль забора. Милое, тихое, уютное место.

Дверь открыла невысокая стройная женщина с темно-рыжими волосами.

— Северус?

— Здравствуйте, миссис Эванс! — поздоровался Сев. — Этой мой брат Хальвдан, я вам о нем рассказывал!

— Простите, что явились без предупреждения, миссис Эванс, — вступил я в разговор. — К сожалению, нам неизвестен номер вашего телефона.

— Ничего страшного, — улыбнулась женщина. — Проходите, Лили сейчас спустится.

Негатива из-за внезапного появления двух детей она не выказала, то ли хорошо скрывая свои чувства, то ли действительно ничего против нашего визита не имела. А может, букет понравился. Сев уверенно прошел в гостиную, куда практически сразу с лестницы, ведущей на второй этаж, сошли две девочки, блондинка и рыжая.

— Снова ты, Снейп!

— Петуния, перестань, не к тебе пришли! — младшая девчушка бодро спрыгнула с последней ступеньки. — Привет, Сев!

— Привет! Вот, познакомься, это мой брат!

— Мисс Эванс, рад знакомству, — я слегка поклонился, как взрослой, и точно так же развернулся к старшей сестре. — Мисс Эванс.

Обе девочки синхронно порозовели. Первой пришла в себя Петуния и, стрельнув глазками, пошла в атаку:

— Значит, вы и есть тот самый Хальвдан Снейп?

— Тот самый? — левая бровь приподнялась в невольном вопросе. Черт, эти мамины привычки…

— Ну как же! Известный на весь город хулиган, которому даже в школу разрешили не ходить.

— Любопытная трактовка, раньше меня называли вундеркиндом. Мнение коуквортских сплетниц о нашей семье изменилось в худшую сторону?

— Не знаю, я с ними не общаюсь! — вскинула девочка нос.

Я промолчал, чуть заметно улыбнувшись кончиком губ. Лили и Северус громко захихикали, заслышав их смех, Петуния некрасиво побагровела и сжала кулаки.

— Я действительно не ходил в школу и, скорее всего, не стану ходить в дальнейшем, — мне удалось вмешаться до того, как между сестрами разгорелся скандал. — Программа простая, сдавать экзамены можно экстерном. Сложно было убедить директора разрешить перейти на домашнее обучение, но он, к счастью, оказался понимающим человеком.

— Думаете, в новой школе будет так же?!

— Надеюсь на это.

Возможно, мы бы и дальше «по-взрослому» пикировались, если бы вошедшая миссис Эванс не попросила дочерей помочь ей приготовить чай. Довольно быстро девочки принесли сервиз, чайник с молочником, сахарницу, розетки с джемом и медом, под конец хозяйка внесла большое блюдо с бутербродами. Здесь же лежали и наши плюшки. Для посиделок накрыли небольшой круглый столик посреди комнаты, судя по скорости сервировки, обычное место для приема гостей.

Меня посадили справа от миссис Эванс.

— Как вы устроились на новом месте?

— Пока рано судить, стройка еще не закончена. Хотя к началу сезона и гостиница, и наш дом будут полностью готовы.

— Ваши родители такие молодцы! Сумели организовать собственное дело.

— Да, они несколько лет себе во всем отказывали.

— Халь даже в Хогвартс не поехал, — с умным видом заявил Сев.

— Да нет никакого Хогвартса! — тут же влезла Петуния. — Врешь ты все!

— А вот и не вру!

— А вот и врешь!

— Дети, — слегка постучала ладонью по столу миссис Эванс. — Успокойтесь.

Женщина настороженно посмотрела на меня.

— Ваш брат рассказывает странные вещи…

— Почему же странные? — я сделал вид, будто удивился. — Для людей, обладающих отличным от большинства признаком, вполне естественно объединиться и попробовать найти место, где их никто не станет преследовать. Что, собственно, и было проделано.

— Да, но все-таки: ведьмы, колдуны, волшебство… — она неопределенно покрутила рукой. — Звучит как нелепая сказка.

Перед ответом я взял чайную ложечку и поставил ее на стол. Стоймя, самым кончиком острой ручки вниз.

— Сказки, разумеется, нет. Есть способность вырабатывать, собирать и использовать энергию без посредников механического или любого иного типа. Магия — это наука, подчиняющаяся природным законам, примерно как рисование подчиняется математике. Вы знаете, что рисунок можно описать функцией?

Миссис Эванс осторожно потрогала ложку, попробовала уронить ее на стол сначала пальцем, потом всей ладонью. Под конец она ухватила ее обеими руками и с силой дернула, пытаясь сдвинуть с места. Безуспешно.

— Магический мир реален, — маленький фокус забирал много сил, так что ложечку я отпустил и аккуратно положил перед женщиной. — Только не нужно путать его со страной прекрасных розовых пони, где нет зла и всегда побеждает дружба. Он сильно отличается от привычного вам, пусть там и говорят по-английски.

Думаю, больше всего ее поразила обыденность чуда. Детские выбросы дочери сопровождались криками, смехом или слезами, сильными эмоциями, после них наступали усталость и истощение. Магия для семьи Эванс ассоциировалась с чем-то неконтролируемым и потому подлежала запрету — доброму, ласковому, но запрету. Им удалось убедить в том же Петунию, если бы не Сев, наверняка со временем убедили бы и Лили.

— А нам ты такого не показывал, — тихо сказала брату подружка.

— Правильно, что не показывал, — ответил я. — До одиннадцати лет осознанно колдовать нельзя, легко надорваться.

— Но я же колдую, — озадачилась девочка.

— Нет. Стихийные выбросы это… Скажем, как чайник лишний пар стравливает, чтобы крышка не слетела. Магическое ядро избавляется от излишков энергии.

— Вы хотите сказать, вокруг Лили всю жизнь будут происходить странные вещи? Летать предметы, оживать картинки, из ниоткуда появляться кексы с вишневой начинкой?

— Мама!

— Есть два варианта. Первый — ядро слабенькое и с возрастом затухнет. Тогда у Лили останутся кое-какие способности, но заклинания она использовать не сможет. Таких людей у нас называют сквибами и они, в большинстве случаев, уходят жить в мир обычных людей, или магглов. Если же ядро развивается нормально, то примерно в одиннадцать лет оно стабилизируется, в этом возрасте магглорожденным ученикам приходит письмо из Хогвартса с предложением учебы. К слову сказать, бесплатной.

— Мы можем отказаться? — напряженно спросила миссис Эванс.

— Можете, но не стоит. Понимаете, волшебник должен колдовать, иначе он рискует рассудком. Попалась мне как-то на глаза статистика, что из пяти отказавшихся от силы магов всего один не сходит с ума. Из оставшихся четырех один полностью сумасшедший, а трое хоть и не сидят в сумасшедшем доме, но со странностями.

— Например?