Все лучшее – детям

– Задачу понял, приступаю.

Подходящей отвертки не нашлось, поэтому внешнюю крышку я просто выломал, а внутренний винтик удалось-таки открутить уголком тюбика от сегодняшнего обеда. С винчестером наперевес я вернулся в скафандр и отправился обратно к диску. Проем все еще был на месте, и фокус в внутренней стеной опять сработал, она исчезла, как только как только ее коснулись. Собравшись с духом, я окунул руку с винчестером в ртутный бассейн, откуда такая же рука передала мне точную копию. В этот раз я протянул левую руку и перехватил подарок, вместо того, чтобы класть его на постамент. Как это ни странно, но надписи на винчестере остались на английском, а, следовательно, либо что-то не сработало, либо они поняли, что главное находится внутри. В любом случае, подключать его к компьютеру он не собирался, пусть этим занимаются специалисты.

– Спасибо! – На всякий случай сказал я и развернувшись, медленно зашагал обратно.

Добравшись до корабля, я первым делом упаковал винчестер в герметичный пакет, и вышел на связь с Землей.

– Говорит борт, задание выполнено, жду дальнейших указаний. – Рассматривая винчестер проговорил я.

– Принято. У нас какие-то неполадки с изображением, подтвердите наличие диска.

Приказ был очень простой и одновременно с тем глупый, однако я подплыл к иллюминатору и уставился в пустой космос. Первая мысль была, что я перепутал сторону и просто смотрю в противоположный иллюминатор, но, обернувшись, заметил, что по и другому борту также пусто. Чтобы убедится окончательно, я подошел к стыковочному пульту и быстро заложил тангаж, дабы раскрутить корабль и осмотреть все окрестности. Земля дважды проплыла перед глазами, но диска нигде не было видно.

– Земля, диска нет. Повторяю, объект отсутствует!

– Вас поняли, не покидайте орбиту, мы скоро с вами свяжемся.

Глава 5. Дорога домой

В течение часа, как и было обещано, связывались несколько раз, постоянно уточняя только одно, появился объект в поле зрения или нет. Через час стало понятно, что объект пропал окончательно, и мы начали готовиться к посадке. По сути, посадка не представляла из себя ничего необычного, все же это далеко не первый спуск. Я проверил все системы и, переодевшись в легкий скафандр, перебрался в спускаемый аппарат. Самое ценное, а это были брошюра и винчестер, упаковал в специальный несгораемый ящик. Несмотря на то, что фотографии всех страниц были уже дома, надо было доставить и оригинал. Все приготовления были выполнены и оставалось лишь ожидать, когда ЦУП рассчитает траекторию и начнет торможение.

– Паш, мне сказали, что тебе еще пару оборотов надо будет сделать, так что можем поговорить. – Федор Алексеевич был бодр, несмотря на то, что он не спал почти сутки.

– Доброй ночи, Федор Алексеевич. Чувствую себя хорошо, на борту все в порядке. – Павел отрапортовал так, как тот его учил.

– Молодец, помнишь. Паша, тут лингвисты сообщили кое-что, в общем ты большой молодец! Мы надеемся, что на жестком диске будет больше информации. Они разобрались с азбукой и нашли в книжке что-то вроде списка или оглавления. Там чего только нет, и двигатели, и теория гравитации, и история вселенной. В общем, Паша, они ждут жесткий диск.

– Как они так быстро разобрались с языком?

– Сказали, что все очень удобно описано, ну и работают над этим не идиоты, целую армию согнали, человек сто. Ну все, давай, готовься – увидимся на Земле!

– Спасибо Федор Алексеевич, рад был вас слышать.

Улыбка сияла на моем лице, все же это очень приятно, когда твои труды не напрасны, когда удается сделать что-то полезное. Я проверил как закреплен сейф и приготовился к первому тормозному импульсу. Двигатели зарычали, и перегрузка ощутимо вдавила все тело в кресло. На всякий случай я застегнул шлем и приготовился к самой опасной части своего полета. Корабль начал торможение и сейчас медленно падал навстречу Земле. Двигатели прекратили рев и наступила гробовая тишина. Через некоторое время появились первые признаки притяжения и все, что болталось в воздухе, начало потихоньку опускаться, а в иллюминаторе на миг мелькнуло что-то белое, похожее на диск, но это оказалась Луна.

Снижение шло по плану и через некоторое время спускаемый аппарат объяло пламя. Плазменные струи всех цветов лизали бока, мелькая в иллюминаторе, я управлял спуском маленькой ручкой прямо под рукой. На тренажере, без перегрузки – это всегда кажется таким простым, но, когда на тебя давит бетонная плита и каждый вдох словно сражение, вечер перестает быть томным. Наконец, большая часть энергии была сброшена и рассеяна по ветру, управление модулем перехватили с Земли и начали направлять меня к выбранному месту посадки, куда уже выдвинулись вертолеты для встречи. Еще через несколько минут выстрелили парашюты, подхватив капсулу и окончательно замедляя спуск.

Касание и несколько минут ожидания, я бы с огромным удовольствием сейчас выбрался бы наружу, размял ноги и подождал команду спасателей, но мне строго настрого приказали не отдраивать люк, покуда не прибудут вертолеты. В иллюминатор было видно чахлую степную растительность и огромную, до самого горизонта, бескрайнюю степь. Сверху вся планета выглядит такой крохотной, что кажется можно обнять ее руками, а сейчас, глядя на горизонт, даже не верится, что она круглая. Когда команда спасателей приземлилась, я прежде всего убедился, что это те, кто нужен, и только потом передал ценный груз из рук в руки. Ящик тут же погрузили в вертолет и отправили в ближайший аэропорт, откуда его на самолете доставят в Москву к лингвистам и скоро у них будет работы невпроворот.

Я выбрался из капсулы и несколько раз присел, разминая ноги, полет был очень коротким, ни мышцы, ни кости даже не почувствовали невесомости. Как и бесценный ящик меня посадили в вертолет и отправился на аэродром, а затем в Москву. Прежде всего домой, сходить в душ, умыться и выспаться, после невесомости удивительно сильно хочется спать, а утром на доклад и в заслуженный отпуск.

Глава 6. Разбор полетов

Почти месяц прошел с тех пор, как я доставил диск с информацией, но все исследования проходили под грифом “Совершенно секретно” и мне мало что рассказывали. Сказали только, что винчестер и правда был забит под завязку всевозможными сведениями. Помимо текстов были чертежи и графики, со всем этим, вместе с лингвистами, пришлось разбираться еще и программистам. Формат записи и хранения данных были очень похожи на то, что уже давно использовалось на Земле. Что же касается формата записи и передачи данных, информацию передали в максимально упрощенном виде. Аккуратно разложили по полочкам и подали на блюдечке. Это был первый случай в истории, когда удалось не просто догадаться о смысле, а полностью расшифровать язык без единого переведенного документа.

Среди всей кучи данных, однако, не нашлось ни одного звука, видео или хотя бы фотографии тех, кто все это передал. Быть может, они были лишены зрения и слуха, кто знает, но физики и инженеры были просто в восторге. Как только удалось расшифровать чертежи и описания устройств, тут же принялись за макетирование. Само собой, всем хотелось побыстрее попробовать что-то из космических подарков. До меня дошли слухи, что уже строят опытный образец плазменного двигателя, а все лингвисты были брошены на перевод некой энциклопедии. Сам же я в этом никак не участвовал. После написания подробного доклада, в котором постарался описать каждую секунду с момента старта, меня несколько раз вызывали уточнить некоторые детали, в остальном я вел обычную жизнь. По-прежнему встречался с Ириной и мы уже даже подумывали начать жить вместе.

Где-то еще через месяц мне позвонил Федор Алексеевич и предложил вместе позавтракать. Само собой, завтрак был лишь предлогом, Федору необходимо было поговорить о чем-то.

Утром, когда в кафе практически никого не было, мы сидели на летней площадке и наслаждались солнцем и прохладой. Я пил свой любимый облепиховый чай, а Федор Алексеевич прекрасный кофе, как он утверждал, это было единственное место в Москве, где готовили правильный кофе.

– Паша, ты когда был там, ничего не почувствовал странного? Тебя ни о чем никто там не спрашивал? – Федор Алексеевич сжал губы и пристально смотрел в глаза. – Это не официальный разговор, поэтому даже если тебя зеленые человечки клубникой угощали, мне можешь сказать.

– Нет, Федор Алексеевич, ничего такого не было. Только зеркало это странное, но я его много раз описывал и художник со слов даже зарисовку делал, кстати очень похоже получилось. А что случилось, что-то не так?

Федор Алексеевич молчал и смотрел вдаль, словно и не слышал вопроса и думал о чем-то своем, а потом опустил глаза в чашку с кофе и сказал:

– Понимаешь, Паша, ерунда какая-то с этими данными выходит. Словно нас кто-то… – Он покачал головой из стороны в сторону, подбирая слова. – В общем, несмотря на весь объем, я вынужден тебе сказать, что это была пустышка.

– То есть как так – пустышка? – Я вдруг почувствовал, как по коже пробежал холодок, такое было один раз в школе, когда учитель заметил шпаргалку и попросил меня встать с места.

– А вот так, Паш. Все признают, что без тебя и этой экспедиции нам до таких технологий еще пилить и пилить. Так что не совсем, конечно, пустышка, но не то, на что все мы рассчитывали.

– А как же плазменный двигатель?

– О! Он великолепен! Его построили, ты знал? Так вот, он работает на электричестве, ему нужен чистый водород, но в мизерных количествах. Пламя метров на пять бьет, красивое, переливается всеми цветами радуги, можно руку засунуть и ничего не будет, хоть стой в этом пламени. Вот только тяги нет, понимаешь? Двигатель не настоящий.

– Как это, а зачем тогда он нужен?

– Ну… Наши решили, что это игрушка. Очень похожая на настоящий двигатель качественная игрушка.

– А теории? Про галактику и все прочее, вы же говорили там целая энциклопедия… – Я вдруг почувствовал, как комок подступает к горлу.

– Сказки… Ну или если хочешь, фантастика. Нам передали очень хороший сборник фантастических рассказов, быть может это их классики. Сказки, рассказы и огромная куча различных игрушек. Мы, разумеется, в них разберемся и что-то найдем для себя, но…

– Детский сад, вторая группа. – Сказал я с досадой. – Тоже мне, подарок на день космонавтики.

Паша посмотрел на дно стакана и с сожалением вспомнил маузер и зайца, которых недавно подарил. Ну в самом деле, кто будет дарить детям настоящее оружие, настоящий плазменный двигатель или читать на ночь теорию струн?

– То есть, они нас вот так воспринимают, да?

– Скорее это мы себя так ведем, Паш. Представь, сидит несколько детей в одной песочнице и делят между собой песок. Я бы тоже не осмелился давать им оружие, а то поранятся еще. В общем, Паша, расти нам до них еще о-го-го как долго, но это и хорошо.

– Чем же это хорошо?

– Паш, мы не старые, мы не умираем и у нас еще все впереди. Ты знаешь как я завидую новичкам, что приходят в звездный городок на подготовку? Они ничего не знают, ничего не умеют, но они научатся! А я – уже нет. А самое главное, у этих новичков и у нас все еще только будет, понимаешь? Еще ничего не случилось, но все может случиться! И только от нас зависит, что именно произойдет.

После этого разговора, мы еще немного посидели, допивая утренний чай и кофе, но о работе больше не говорили. Я рассказал, что собираюсь сходить в пещеры Подмосковья, говорят там интересно, а Федор рассказал о своем путешествии в Европу и о том, как ему понравилась их кухня.