Мятежники Гора

Джон Норман

Мятежники Гора

John Norman

REBELS OF GOR

Copyright © 2013 by John Norman

© Андрэ Ранкахов, перевод на русский язык, 2021

Переведено специально для группы «Джон Норман»

Глава 1

Парапет

Раннее утро. Очень раннее. И промозглое. Роса мелким бисером покрывала камни парапета.

Туман клочьями висел над долиной внизу, скрывая от нас раскинувшийся там лагерь.

Зябко поведя плечами, я плотнее закутался в плащ.

— Как думаете, — нарушил молчание Пертинакс, — они опять полезут?

— Разумеется, — кивнул я.

— Не знаете, куда подевался Нодати? — поинтересовался он.

— Понятия не имею, — пожал я плечами.

Вчера был последний день Девятой Руки Перехода. Тор-ту-Гор, Свет-над-Домашним Камнем завис в неустойчивом равновесии.

— Теперь дни начнут удлиняться, — констатировал Лорд Нисида.

— Да, — вздохнул я, — снабжать крепость станет ещё труднее.

— Гораздо труднее, — согласился Лорд Нисида, глядя поверх парапета.

На стене нас было четверо. Помимо меня и Пертинакса, светловолосого парня, в прошлом землянина, а ныне ученика мастера меча Нодати, здесь находились худощавый Лорд Нисида, ещё известный как Нисида из Нары, и тучный Лорд Окимото, Окимото из Асуки, в прошлом комендант корабельного лагеря. Оба Лорда были даймё Лорда Темму, сёгуна и владельца замка Темму, вот уже несколько месяцев осаждённого армией врага.

— Я должен вернуться к кавалерии, — сообщил я.

— Точнее к тому, что от неё осталось, — с горечью проворчал Пертинакс.

— Возможно, здесь было бы безопаснее, — заметил Лорд Окимото.

— Я их командир, — пожал я плечами.

— Вчера за тушку урта расплатились серебряным тарском, — сказал Пертинакс.

— Кто контролирует поля, тот правит островами, — развёл руками Лорд Окимото.

— Боюсь, — пробормотал Лорд Нисида, — нас накрыла тень железного дракона.

— Нет! — воскликнул Лорд Окимото. — Нет!

— Что это значит, — полюбопытствовал я.

— Это легенда, — печально улыбнулся Лорд Нисида. — Не обращай внимания.

Путешествие от Александры до Конца Мира выдалось долгим и опасным, богатым на испытания и сюрпризы, подкинутые нам как Тассой, так и людьми. При прохождении Дальних островов, особенно на траверзе Дафны и Терры нам пришлось столкнуться с дезертирством. Позже, в полярных льдах вспыхнул бунт, в ходе которого мы снова потеряли часть людей. С тем бунтом, кстати, до сих пор оставалось много неясностей. Следующие потери произошли при высадке на брошенный корабль, оказавшийся западнёй, и последовавшей за этим атакой многочисленных лодок. Ещё часть людей была потеряна во время нашей первой высадки на берега Конца Мира, на вотчинные земли Лорда Темму. К высадке нас подвигли сигналы, поданные с берега с помощью дыма. Их было три красный, жёлтый и зелёный. Красный должен был означать, что берег под контролем дружественных сил, жёлтый — что замок Лорда Темму держится, а зелёный — сигнал безопасности. Так мы узнали, что противник прекрасно ознакомлен с секретными кодами. С большим трудом нам удалось эвакуировать с берега остатки высадившихся на него сил. Позднее, добравшись до замка Лорда Темму, мы убедились, что он действительно всё ещё держится. Посланный для рекогносцировки отряд попал в засаду и был разгромлен. Всё указывало на то, что враг был отлично осведомлён о любых наших планах и действиях, так что мы больше не рисковали дразнить армию сёгуна Лорда Ямады. Впрочем, последний вскоре сам прибыл к стенам замка и осадил его. Более того, спустя некоторое время ему удалось захватить причал, отрезав нас от моря. В конечном итоге, в распоряжении Лордов Нисиды и Окимото осталось что-то около трёх с половиной сотен воинов пани и одиннадцати сотен наёмников и моряков, нанятых в основном в Брундизиуме и его окрестностях. Лорд Темму располагал двумя тысячами бойцов пани, размещённых в стенах горного города, окружавшего его замок. Промеж собой мы называли это место «крепость». Таким образом, если не считать спрятанных в горах тарнсмэнов, Лорды Нисида, Окимото и Темму могли выставить против врага не более трёх с половиной тысяч бойцов. Разумеется, в крепости или, если хотите в замке, помимо солдат хватало и других людей, прислуги, свободных и контрактных женщин, а также и рабынь. На момент начала осады у нас имелось в наличии сто сорок тарнов, ещё ни разу не использовавшихся в бою и скрытых в горах вместе с всадниками и вспомогательным персоналом. К сожалению, теперь это было не так. Отборные отряды пехоты Лорда Ямады, как мы позже узнали по двести человек в каждом, незаметно пройдя по четырём узким проходам, внезапно появились в окружённой горами долине, в которой размещалась тарновая кавалерия Лорда Темму. Будь там лагерь обычной пехоты или удалённая застава, то, учитывая подавляющее численное превосходство и эффект внезапности, дело кончилось бы резнёй. Пани редко берут пленных. Враги собрали бы богатый урожай отрубленных голов. Полному разгрому помешало то, что у меня, ещё со времён тарнового лагеря, а также различных инцидентов, произошедших за время путешествия, имелись веские причины относиться с уважением и опаской к нашему противнику, его коварству и интеллекту. По прибытии на Конец Мира мои опасения не только не рассеялись, но и получили самые, что ни на есть мрачные подтверждения. Тут надо было быть готовым к тому, что враг в локте от тебя, что любой, кто тебе улыбается, одет в одну с тобой форму, делит с тобой пагу, может скрывать кинжал в складках одежды. Как можно забыть корабль-ловушку, ложные сигналы, заманившие наших мужчин на занятый врагом берег, судьбу разведывательного отряда, чей маршрут, вооружение, численность и цели были известны врагу столь же хорошо, как и его собственные. Как бы то ни было, учитывая обилие свидетельств того, что среди нас есть шпионы неприятеля, а также явные признаки предательства, и, несмотря на предполагаемую секретность местонахождения спрятанного среди гор лагеря, а также якобы надёжную охрану, я приказал держать осёдланными и постоянно готовыми к немедленному взлёту четыре десятка тарнов. Чтобы птицы не уставали, их следовало периодически менять. Соответственно, какой бы внезапной и стремительной ни была атака элитных отрядов Лорда Ямады, несколько всадников, понимая безнадёжность ситуации и не видя возможности оказать сопротивление численно превосходящему противнику, предпочли дать своим птицам команду на взлёт. Так вышло, что в момент нападения я отсутствовал. Объяснялось это вызовом в замок Лорда Темму для доклада о готовности кавалерии. И даже несмотря на более чем вескую причину, моё отсутствие возбудило подозрения и всякие нехорошие предположения. Позже, по рассказам выживших, я восстановил картину произошедшего. Колонны нападавших, незаметно пройдя по четырём проходам в горах, сосредоточились у входа долину. Атаку они начали одновременно по сигналу дымовых стрел. Бой барабанов и рёв сигнальных раковин раздались уже после того, как долина заполнилась вооружёнными людьми с узкими прямоугольными вымпелами Лорда Ямады за спинами. Началась резня, как запертых в клетках птиц, так и мужчин. Последним сразу отрубали головы. Запылали строения лагеря. Некоторых птиц наши парни успели выпустить из клеток, рассчитывая, что те, получив свободу, смогут избежать смерти и, в конечном итоге, возвратятся к дикому состоянию. Те из них, которые вечером, по-видимому, по привычке вернулись к своим корытам, были убиты. Большая часть из осёдланных, подготовленных к взлёту тарнов, смогли избежать глеф и стрел, и успешно взлетели, некоторые неся на своих спинах больше чем одного всадника. Ещё нескольких птиц мои парни успели оседлать и увести из-под удара.

Хотя с тех пор прошло уже несколько недель, но, как это часто бывает на войне, часть птиц, всадников и обслуживающего персонала всё ещё числились пропавшими без вести. Мы решили считать недостающих птиц мёртвыми или вернувшимися в дикое состояние, а людей либо убитыми, либо рассеявшимися по округе, возможно, заблудившимися или скрывающимися в горах, пытаясь уклониться от вражеских патрулей и отрядов охотников за головами. Лично я не исключал, что некоторые могли просто дезертировать. Правда, когда я высказал это предположение вслух, Пертинакс, сопровождавший меня в замок, возмущённо заявил:

— Нет.

— Почему нет? — спросил я.

— А Вы не знаете? — удивился он.

— Нет, — покачал я головой.

— Потому что, Вы — их капитан, — объяснил мой друг.

— Не понял, — уставился на него я.

— Зато они понимают, — сказал он.

В результате из ста сорока тарнов, которых нам удалось довезти до Конца Мира, у нас теперь остался только пятьдесят один, включая тех двух, на которых мы с Пертинаксом несколько недель назад прибыли в замок Лорду Темму для доклада. Также нам удалось сохранить семьдесят тарнсмэнов и двадцать человек вспомогательного персонала. Оставшиеся в живых, естественно, сразу направились в замок. В течение следующих нескольких дней я занимался реорганизацией своей сильно поредевшей команды. Признаюсь, я очень гордился своей кавалерией. Она уже была испытана в бою, доказав свою эффективность и устрашающую мощь в небесах над северными лесами, встретив и сокрушив намного превосходящие силы, намеревавшиеся уничтожить сначала тарновый лагерь, а потом и корабельный. Как подразделение тарновой кавалерии этот отряд был великолепно обучен и уникально вооружён для воздушного боя, гораздо лучше, чем обычные отряды тарнсмэнов известного Гора, которые, по сути, так и остались не более чем посаженными на тарнов пехотинцами, вооружёнными копьём и арбалетом. Мы же использовали лёгкие и упругие пики из темового дерева и малые луки. Идею и позаимствовал у тачаков. Пики легче, удобнее и длиннее копья, а седельные луки, пусть и слабее традиционного арбалета, зато значительно превосходят его по скорострельности, так что на один болт противника ответом будет дождь стрел. А вот от большого крестьянского лука, несмотря на его мощь и дальнобойность пришлось отказаться, использовать его со спины тарна просто неудобно. На более близких дистанциях можно было использовать кайвы, метательные ножи тачаков или ананганские дротики. Большие колчаны, закреплённые по обеим сторонам седла, позволяли взять с собой от пятидесяти до ста стрел. Тарны на островах Конца Мира не водились, соответственно, ожидалось, что их появление на войне, по крайней мере, первоначально, даст Лорду Темму преимущество, став, помимо всего прочего, ещё и оружием устрашения, один вид которого мог бы внушить ужас, если не офицерам, то рядовым асигару, обычно набранных из простых крестьян. И, конечно, не следует забывать и о более прозаических способах применения тарнов, таких как набеги, разведка, связь, а также быстрая и скрытная доставка небольших групп вооруженных мужчин в тыл врага. Само собой Лорд Темму и его сторонники были шокированы и, очевидно, озадачены, столь разрушительным набегом на лагерь тарновой кавалерии, в результате которого они за один день потеряли почти две трети своих воздушных сил. Как могло получиться, что такая большая группа мужчин, в общей сложности около восьми сотен, смогла незаметно, различными маршрутами пройти через горы, да ещё и одновременно сойтись у лагеря, о котором им предположительно ничего не должно быть известно? Причём, всё говорило о том, что эти бойцы должны были представлять, с чем именно им придётся столкнуться, когда они вступят в бой. Впервые в своей жизни, увидев перед собой совершенно незнакомых, могучих и очевидно опасных живых существ, коими были тарны, они не впали в ступор, не разбежались и не запаниковали. А ведь многие люди, особенно впервые оказавшись рядом с тарном, бывают неспособны даже пошевелиться, настолько их парализует страх. Эти же нападавшие, по крайней мере, в большинстве своём, решительно занялись своим разрушительным, убийственным делом, к которому они, очевидно, были хорошо подготовлены. Интересно было бы выяснить, окажутся ли такие мужчины в будущем способны снова приблизиться к тарнам с такой же лёгкостью. Разумеется, тарны были не из тех созданий, которые могли бы безропотно дать себя убить. Для многих из нападавших попытка приблизиться к ним закончилась выпотрошенными внутренностям, оторванными головами или конечностями. Не могло ли быть так, спрашивал я себя, что их ввели в заблуждение, заставив полагать, что им предстоит иметь дело не больше чем крупными, безопасными крылатыми существами, чем-то вроде большого джарда или чайки? Но тарн-то был не просто гигантом, но ещё и хищником. Его когти — острые крюки, его клюв — отточенные сабли. Его крик разносится в горах на многие пасанги. Взмах его крыльев срывает листву с деревьев. Удар его лапы ломает хребет бегущей кайилы. Нет, подумал я, их должны были предупредить. Можно не сомневаться, что если бы они изначально не ожидали встретить что-то ужасное, то они бы не смогли сохранить хладнокровие при виде таких существ. Если бы им солгали, то, встретившись с реальностью, они могли запаниковать и, будучи простыми солдатами, взбунтоваться и убежать. Так что, похоже, что им не солгали. Они прекрасно понимали, какой опасности подвергались их жизни. Некоторые, возможно, опасались, что не вернутся из той долины живыми. Тем не менее, они напали, и сделали это с отчаянной храбростью. Получается, заключил я, что тот, кто их готовил, должен был знать, что такое тарн, причём знать это хорошо. И кто же, здесь, на Конце Мира, задавался я вопросом, мог поделиться столь пугающими знаниями. Возможно, подумал я, Тиртай — дезертир и предатель.

— Посмотрите на эту карту, — сказал мне Лорд Темму, на следующий день после разгрома. — Вам следует переместить свой лагерь в это место. Там есть вода и достаточно места. К тому же оно хорошо укрыто и о нём никто не знает. Там остатки кавалерии будут в безопасности. Будете находиться там, пока не потребуетесь.

— Для большей части врага, — заметил Лорд Нисида, — один вид тарнов может стать шоком и вызвать панику, по крайней мере, мы на это всё ещё надеемся. Мы думаем, что они смогут испугать тех, кто их никогда прежде не видел, вызвать в них суеверные предчувствия, ошеломить настолько, что дисциплина ослабнет, строй дрогнет, и в идеале обратится в бегство.

— Именно поэтому, — добавил Лорд Темму, — так важно продолжать сохранять тарнов спрятанными.

— Психологический эффект от появления тарнов на поле боя, по-видимому, будет временным, — предположил я.

— Мы будем использовать их экономно, по крайней мере, сначала, — поделился своими планами Лорд Окимото. — Нам хотелось бы, чтобы они как можно дольше оставались таинственными, сверхъестественными и наводящими ужас.

— В любом случае держать их здесь, в крепости, не представляется возможным, — развёл руками Лорд Нисида. — Здесь просто недостаточно еды, чтобы прокормить такие существа.

— Значит, Вы хотите, чтобы я переместил кавалерию сюда? — уточнил я, указывая на то место на карте, к которому привлёк моё внимание Лорд Темму.

— Да, — подтвердил он.

Глядя на карту, я не мог не отметить, что это было место слияния двух ручьёв. Надо всего лишь следовать руслу одного или другого.

— Мы много чего потеряли, — сказал я. — Фактически, мы смогли унести из лагеря только то, что было на приготовленных к взлёту тарнах. Нам понадобятся палатки, продукты, снабжение.

— Разумеется, — согласился Лорд Темму. — Всё это вам могут доставить носильщики.

— Думаю, будет разумнее нам самим доставить всё нам необходимое на спине тарна или в импровизированных тарновых корзинах, — предложил я.

— Превосходно, — поддержал меня Лорд Темму. — В этом случае носильщики не будут знать о местонахождении лагеря.

— Или другие, — добавил Лорд Окимото, — кто мог бы проследить за носильщиками.

— Когда Вы сможете отправиться туда? — поинтересовался Лорд Темму.

— Этой же ночью, — ответил я, — под покровом темноты.

— Учитывая осаду, кажется опасным рисковать отправкой из замка большего количества войск, — заметил Лорд Нисида, — так что, стоит быть готовыми к тому, что с продуктами возникнут сложности.

— Мы будем снабжать крепость в меру наших возможностей, — пообещал я, — по воздуху.

— Ичиро, ваш знаменосец, — сказал Лорд Темму, — знаком с моими землями. Конфискуйте рис и убивайте любого, кто попытается оказать сопротивление, или даже выразить несогласие.

— Это ведь для сёгуна, — с апломбом заявил Лорд Окимото, — для Лорда Темму.

— Боюсь только, — покачал головой Лорд Нисида, — многие из наших полей уже под контролем сил Лорда Ямады.

— Тот, кто контролирует рисовые поля, тот правит островами, — процитировал Лорд Окимото.

— Значит, здесь? — ещё раз уточнил я, ткнув пальцем в точку на карте, где сходились два ручья.

— Да, — кивнул Лорд Темму.

— Мы вылетаем, как только пробьёт двадцатый ан, — сообщил я.

— Отлично, — сказал он.

Конечно, я не собирался размещать лагерь в указанном месте. На том совете кроме меня и Лордов Темму, Нисиды и Окимото присутствовали ещё несколько офицеров, высокопоставленных воинов и писцов, и даже толкователь костей и раковин. Помнится, мастер меча Нодати как-то сказал: «Где нужно доверять всем, не доверяй никому».

Местонахождение лагеря, которое в тот момент мне ещё я предстояло определить, могли знать только я сам и мои непосредственные подчинённые. Кроме того, я решил, что охранять лагерь будут только члены тарновой кавалерии. В конечном итоге, мне удалось найти удобную, защищенную со всех сторон утесами долину, приблизиться к которой, кроме как по воздуху было крайне затруднительно. Это место находилось примерно в ста двадцати пасангах к северу от твердыни Лорда Темму. Связь между лагерем и замком теперь поддерживалась с помощью пары тарнсмэнов, размещённой в замке. Обитатели замка, по крайней мере, та их часть, что имела допуск к секретам, а также и те, кому такая информация могла быть передана, должны были полагать, что лагерь находится у слияния двух ручьёв, по крайней мере, пока не появится причина думать иначе, например, в результате бесплодного набега на пустые палатки, установленные на пустой долине. Возможно, это заставит врага сомневаться в надёжности своих шпионов и перестать доверять получаемым от них сведениям.

— Пока всё тихо, — констатировал Лорд Нисида, глядя поверх парапета.

— Мы сейчас мало что можем разглядеть, — проворчал Лорд Окимото.

Само собой, с постов, расположенных ниже, не было никаких сигнальных стрел, факелов или предупреждающих криков.

— Туман скоро рассеется, — заметил Лорд Нисида.

Несколько раз, по ночам, одетые в тёмные одежды бойцы врага, ловкие ночные воины, поднимались по утёсу и вбивали в его стену крючья, но в течение дня уже наши асигару, спустившись на верёвках со стен, избавлялись от них. Замок Лорда Темму располагался на вершине утёса, так что, если смотреть снизу, казалось, что он почти касался облаков, и такое его расположение делало невозможным применение осадных башен. Вниз, в долину вели узкие тропы, которые было легко оборонять. В сторону моря спуститься можно было по одной единственной, узкой, окружённой стенами дороге, соединявшей причал с внутренним двором замка. Эта дорога теперь также была перегорожена баррикадой, и защищать её было несложно даже против многократно превосходящего врага. Территория твердыни, венчавшей вершину утеса, за прошедшие столетия была укреплена до совершенной неприступности. Несомненно, за это время его очертания, оборудование, зубчатые стены, бастионы и башни не раз менялись как в количественном, так и в качественном отношении, но гора, с её гордыми, отвесными склонами осталась неизменной. Как далёкая, крутая, неприступная скала могла бы предложить себя для гнезда дикому тарну, точно так же мимо этого места не могли пройти тарны в человеческом обличие. Разве это не самое подходящее место, для того, чтобы быть символом богатства и власти? Разве не из такого места должен командовать и править могущественный владыка? Можно ли было бы найти более подходящее орлиное гнездо для тирана? Это ли не самое лучшее укрытие, из которого можно спуститься с огнём и мечом, и в которое можно было бы уйти с грузом сокровищ? Вот такие вопросы задавал я себе, стоя в рассветной тишине промозглого утра, на стене неприступной твердыни, глядя вниз поверх покрытого росой парапета. Кто может похвастаться, что знает себя? Не всегда ли мы незнакомцы самим себе?

— Люди голодают, — вздохнул Лорд Окимото.

— Лезвие голода острее клинка меча, — покачал головой Лорд Нисида.

— Тогда, это лишь вопрос времени, — заключил Лорд Окимото.

— Возможно, — не стал спорить Лорд Нисида.

Я смотрел вниз. Сквозь рассеивающиеся клочья тумана уже можно было разглядеть канавы, бруствер, заграждения и частокол, а в половине пасанга за ними палатки, много палаток, раскинувшихся почти до черноты, оставшейся на месте одной из окрестных деревень. В случае вылазки будет трудно достичь тех палаток прежде, чем поднимут тревогу и организуют сопротивление. Кроме того, это расстояние прекрасно послужит, чтобы отрезать участников такой экскурсии от убежища их собственных стен. Молния вспыхивает, бьёт и исчезает. Это основное правило любого набега. А с запертым в клетке верром мясник может поступать по своему усмотрению. На это большого умения не требуется. Мужчины по-разному смотрят на землю. Торговец с точки зрения прибыли, мудрец с точки зрения тишины, поэт — настроения, живописец — красоты, крестьянин видит её с точки зрения дома, почвы, изобилия, страды и урожая. Но я, боюсь, смотрю на землю совсем по-другому. Ведь цвет моей касты — алый. Для глаз воина земля предстаёт в ином свете, не таком, как для других. Мы видим её с точки зрения того, что может или не может быть на ней сделано, и насколько легко. Мы смотрим на неё с точки зрения передвижения колонн, расположения войск, последовательности сражения, с точки зрения проходов, высот, времени, укрытий, атак, манёвра и тактики. Высокая трава и деревья? Это — укрытие для противника. Болото справа? Значит, наиболее вероятное направление нападения слева. Испуганное животное пронеслось мимо? Держи щит выше и осматривай местность поверх его края.

Я обвёл взглядом окрестности.

Разве это место, такое высокое и красивое, со всеми его особенностями и обещаниями, не могло, словно песня поэту, словно золото торговцу, тронуть струны души правителя, вождя, солдата, грабителя, бандита, воина, убийцы, командующего, Убара?

Уверен, могло.

Разве не было это место самым подходящим для правителя?

Чего могут хотеть и искать люди?

Во многих ловушках в качестве приманки лежало серебро. Но многие ли готовы выбрать клетку только потому, что её прутья сделаны из золота?

Вино богатства пьянит особенно сильно. Но известно и более крепкое вино, такое, за возможность отведать которое, многие готовы отдать свою жизнь. Может ли, спрашивал я себя, даже нирвана, навеянная канда, сравниться с восторгом этого крепчайшего наркотика? Впрочем, есть и те, кто умеет слушать внимательно, и способен услышать тёмные ноты ужаса в его яркой песне, которой столь многие неосторожные опрометчиво спешат отдаться.

И всё же, это крепчайшее вино.

По стене прокатилась перекличка часовых, докладывавших, что у них всё в порядке

Разве трон, задавался я вопросом, сам по себе не является тюрьмой? Так стоит ли он тех сил, крови и золота, что были затрачены на его достижение? Уверен, многие уверены, что да, конечно, при условии, что это другие будут принуждены заплатить эту цену.

Вино власти — крепчайшее вино. Люди готовы пойти на смерть ради того, чтобы подержаться за скипетр. И они расплатятся чем угодно, не усомнившись ни на мгновение, лишь бы править всегда.

Крики часовых летели от поста к посту. Значит, всё было в порядке.

Но я знал, хотя и был из алой касты, что предпочту небо, раскинувшуюся внизу даль, горы, ветер, стремительный полёт тарна, бодрящие порывы воздуха, проникающие под куртку, и, конечно, отдых тарнсмэна, после трудов праведных, среди добытых трофеев, с рабыней в ошейнике и цепях у моих ног, готовой, мягкой, скулящей, надеющейся на внимание победителя.

Итак, всё было в порядке. Пока. Всё же, я отдавал себе отчёт, что даже это место не было абсолютно неприступным. Нужно всего лишь подавляющее численное превосходство и натиск, постоянный и непрерывный. Среди полководцев немало таких, для кого кровь дешевле воды, и кто расходует этот ресурс не скупясь. Но и помимо этого хватало вариантов. Например, мятеж или бунт внутри самой крепости. Золото тоже имеет свойство открывать любые ворота. Могут опустеть резервуары и кладовые. Кто знает, в каких коридорах можно услышать песни власти?

Предательство не возвещает о своём приближении боем барабанов. Оно предпочитает ходить на лёгких, мягких лапах.

Я отвернулся от парапета.

— Тэрлу Кэботу, тарнсмэну, — заметил Лорд Окимото, — кажется, не терпится возвратиться в его лагерь.

— Я должен быть со своими людьми, — пожал я плечами.

— Но Вы не были с ними, когда лагерь был атакован, — сказал Лорд Окимото.

— Верно, — кивнул я.

— Тэрлу Кэботу, просто повезло, — вступился за меня Лорд Нисида.

— Само собой, — согласился Лорд Окимото.