Помоги проекту - поделись книгой:
Обезьяны
Необычайные рассказы из жизни ручных и диких обезьян
Просим сообщить Ваш отзыв об этой книге по адресу: Москва, Центр, Варварка Псковский пер., 7. Информационный Отдел «З И Ф»
ОБЕЗЬЯНЫ
Ни одно животное не имеет такого близкого сходства с человеком не только в строении тела, но и по своим психическим качествам, как обезьяна.
Подобно человеку, обезьяна может быть зла, хитра, вспыльчива, мстительна и в другое время — добра и печальна, ласкова и нежна, серьезна и упряма.
Обезьяны очень умны и понятливы, и их способность владеть своими лапами как руками помогает им легко научиться многому, что делает человек.
Наблюдение над жизнью обезьян представляет много интересного. Немногие виды живут отдельными семьями; обыкновенно же обезьяны селятся стадами, во главе которых всегда находятся вожаки, наиболее крупные и сильные обезьяны.
Обычным местопребыванием обезьян являются густые тропические леса, откуда они совершают свои опустошающие набеги на поля и сады туземцев. Эти набеги являются настоящим грабежом.
Вожак идет впереди, а стадо следует за ним. Он взбирается на пригорок или верхушку дерева и обозревает окрестности. Особыми гортанными звуками он оповещает, что все обстоит благополучно, и тогда стадо мчится к намеченному саду или полю. Обезьяны открывают замки и перебираются через стены, а чего не могут съесть, то унесут с собою или испортят.
Каждая обезьяна портит в десять раз больше, чем она может съесть. Сорвав початок кукурузы, колос маиса, орех и тому подобное, обезьяна тщательно обнюхивает его, надкусывает и, найдя его недостаточно зрелым, и вкусным, бросает. Таким образом, обезьяны не столько поедают, сколько уничтожают.
Туземцы истребляют обезьян в большом количестве. Мясо некоторых из них употребляется в пищу, шкуры идут на меха и выделку мешков.
В Судане (Африка) за обезьянами не охотятся, а ловят их в сети живыми.
В неволе обезьяны быстро привязываются к человеку, бывают веселы и забавны, но, попадая в суровые условия климата, заболевают туберкулезом (чахоткой) и умирают.
Из всех видов обезьян ближе всего к человеку по своему строению стоят так называемые человекообразные обезьяны. Это — наиболее высоко развитая группа обезьян.
К человекообразным принадлежат горилла и шимпанзе — в Африке, и оранг-утанг — в юго-восточной Азии.
Шерсть гориллы длинная, косматая, темно-коричневого, иногда красноватого цвета.
Горилла сама не нападает на человека, но если ее преследуют, то приходит в ярость, рычит, бьет себя кулаками в грудь, скрежещет зубами. Один вид гориллы наводит ужас на охотника, а удар ее сильной лапы может убить человека.
Неволю горилла переносит плохо.
Шимпанзе не чувствует вражды к человеку, очень легко привыкает к нему, считается самой понятливой и сообразительной из обезьян.
Оранг-утанг не боится людей, нередко первый идет в наступление и оказывается победителем.
Попав в неволю, оранг-утанг перестает враждебно относиться к человеку, но не выносит цепей и клеток — они приводят его в ярость и бешенство. С удовольствием выполняет разного рода работы: развязывает затянутые узлы, открывает крышки ящиков, поднимает и переносит тяжести.
В тропических лесах Африки живут самые красивые, грациозные и милые обезьяны —
Мартышки живут стадами. Вся их жизнь на воле — сплошная возня, беганье, лазанье по деревьям, кривлянье, шутливые ссоры, поддразниванье попугаев. Это самая подвижная и веселая из обезьян.
В неволе мартышки не выносят одиночества, и если около пленницы нет другой обезьяны, всю свою нежность она переносит на человека.
В Африке и Индии (Азия) водятся обезьяны
Павианы, в противоположность мартышкам, самые грубые, безобразные и неприятные обезьяны.
Умственные способности их сравнительно слабо развиты.
В неволе они большей частью остаются злы, хитры и дики.
В Южной Африке павианами пользуются для отыскания воды в степи. Прирученных павианов берут с собой в дорогу, и, когда запас воды истощается, павиану дают соленую пищу. Когда ему захочется пить, его пускают на длинной веревке. Павиан мечется во все стороны, вырывает растения, раскапывает землю и в конце концов находит скрытый источник воды…
ОРАНГ-СПАСИТЕЛЬ
Берег, у которого стояла «Красная Звезда», имел удивительно неприятный, негостеприимный вид: черная, грязная полоса прибрежья, а за нею густая стена леса, который тоже казался каким-то грязным. Капитан получил распоряжение остановиться в устье Змеиной реки, чтобы забрать нескольких пассажиров. Вот уже довольно долго «Красная Звезда» стоит на назначенном месте, а на берегу не появилось еще ни одного живого существа, не видно никаких признаков человеческого жилья. Много видов видал на своем веку капитан «Красной Звезды», но такого неуютного берега еще не встречал.
— Что-то не видно ваших новых пассажиров, капитан, — сказал, подходя к нему, старший механик. — Кого вы, собственно говоря, ждете?
— Две каюты заказаны на имя Мак-Лина. Он — плантатор, добывает каучук. Говорят, он проработал без передышки около четырнадцати лет, а теперь продал свои плантации и едет отдыхать домой.
К ним подошел помощник капитана, Фразер.
— Капитан, появилась лодка, — в ней три белых и один туземец.
Все трое стали всматриваться в приближающуюся лодку. Трое белых сидели сзади, греб только туземец.
— Ну, и молодчина же, как он гребет, как настоящий матрос! А ведь лодка нелегонькая! — воскликнул старший механик.
— Я не знал, что здесь есть краснокожие, а этот молодец именно красный, а не коричневый, какого-то странного цвета — как ржавчина.
Фразер, помощник капитана, внимательно рассматривал в бинокль пассажиров вельбота.
— Капитан, — обратился он к своему начальнику, — ведь мы с вами давно плаваем вместе, вы можете засвидетельствовать, что я не пью, но сейчас мне кажется, что я пьян…
Он не докончил фразы — ни капитан, ни механик его не слушали. Широко открыв рты и вытаращив глаза, смотрели они на вельбот.
— А, так и вы видите это, — сказал Фразер со вздохом облегчения. — А то я уже испугался, что со мной творится что-то неладное, когда я увидел, что в вельботе сидит оранг-утанг и гребет, как настоящий матрос.
Капитан молчал, вытирая платком выступивший на лбу холодный пот.
В лодке действительно сидел рослый, сильный оранг-утанг[1], одетый в красный шелковый малайский халат, и как бы шутя вел по волнам тяжелый вельбот.
— Алло, «Красная Звезда»! — крикнул один из сидевших в лодке. — Я — Мак-Лин!
— Добро пожаловать, — ответил капитан, но все его внимание было обращено на обезьяну, а не на людей.
Когда лодка подошла к трапу, по команде Мак-Лина оранг-утанг осторожно сложил весла, пробрался к носу, привязал и закрепил фалинь. Пока люди поднимались наверх, он все время держал лодку в равновесии; когда же они взошли на палубу, он схватил большой, обвязанный веревкой жестяной ящик и старый чемодан, одной рукой взвалил их на спину и без всякого напряжения, как будто ноша не весила и фунта, стал подниматься по лестнице.
Мак-Дин поздоровался с капитаном. Он был еще молод и, несмотря на долгое пребывание в нездоровом климате, выглядел сильным и крепким человеком. По его потертому и нескладно скроенному платью нельзя было предположить, что он — зажиточный плантатор.
— Не могу сказать вам, капитан, как я счастлив, что наконец еду домой! А вот все мои друзья — мистер Смит и мистер Эдмунд. Они провожают меня.
— Очень рад познакомиться, — сказал капитан. — А кто же поедет с вами? Ведь вы заказали две койки, мистер Мак-Лин.
Мак-Лин кивнул в сторону оранг-утанга, который, притащив еще два больших свертка, смирно сидел на жестяном ящике в сторонке.
— Но я никогда раньше не возил таких пассажиров — только в клетке, а так я, право, не знаю, мистер Мак-Лин…
— Я, конечно, должен был вас предупредить, капитан, что вторым пассажиром будет оранг-утанг, но я так к нему привык, что мне и в голову не пришло. Он никогда не находился в клетке. Я его воспитал, как человека, он всегда жил со мной и был здесь моим единственным товарищем. Он вполне благовоспитанное существо.
— Конечно… если вы так хотите, хотя мне это и не нравится… Но что же это, посмотрите да него! — воскликнул капитан, указывая в сторону обезьяны.
Все оглянулись. Оранг-утанг вытащил из висевшего у него за спиной мешка портсигар, выбрал сигару, портсигар положил обратно, вынул коробку спичек, зажег спичку, подождал, пока сгорит сера, взял сигару в рот и — закурил.
Мак-Лин засмеялся.
— Да ваша обезьяна — почти человек, — вступился в разговор механик. — Ведь все ученые говорят, что пользоваться огнем могут только люди. Видали вы такого зверя?
— Прямо чудеса, — согласился капитан — обезьяна с портсигаром и спичками! Как зовут ее?
— Лаллу! — позвал Мак-Лин.
Оранг-утанг поднял голову и, видя, что Мак-Лин показывает ему на капитана, встал, подошел к моряку и неуклюже протянул ему свою огромную мохнатую лапу.
— Он хочет поздороваться с вами, — сказал Мак-Лин. — Не бойтесь, он не сделает вам больно. Лаллу — капитан Рэльтон, — медленно произнес он, как бы представляя их друг другу.
С некоторой опаской капитан протянул свою руку, которую оранг-утанг с видимым удовольствием потряс. То же самое он проделал с механиком и с помощником капитана.
— Может быть, мистер Лаллу хочет что-нибудь выпить? — спросил капитан.
— Очень даже хочет, — ответил за него Мак-Лин, — только он не пьет ничего кроме лимонада, чая и кофе и любит, чтобы питье было послаще.
Лаллу очень обрадовался лимонаду — после гребли ему сильно хотелось пить, и он быстро проглотил два больших стакана прохладительного напитка. Выпив, он стал оглядываться, куда бы поставить стакан.
— Он знает, что стакан нельзя ставить на пол, и ищет стол. Он ведь ест всегда за столом вместе со мной и отлично владеет ножом, вилкой и ложкой, не хуже любого человека. Ест все, что едим мы, и очень любит фрукты.
— А где же он будет спать? У вас в каюте?
— Нет, в узле есть гамак, он сам его прикрепит где-нибудь на палубе, где вы разрешите. Покажите ему только, где можно, и он сам все устроит.
— Жаль, что у нас нет рояля, он, наверное, и на рояле играет, — пошутил капитан.
— Нет, он может бить в барабан, но не советую пробовать. Вряд ли это вам доставит удовольствие, а для барабана дело может кончиться печально, — смеясь ответил Мак-Лин. — Но право же, капитан, он не причинит вам никаких неприятностей. Правда, он обойдет и обследует все судно, но, будьте уверены, он ничего не сломает, ничего не утащит, разве только сигару или какие-нибудь фрукты. Но эти вещи всегда лежали дома на виду, и ему было разрешено брать сколько он хотел. За четырнадцать лет, которые он провел у меня, — ему было около года, когда его принесли ко мне, — он ни разу не сердился по-настоящему. Раньше он шалил, как настоящий школьник. Он очень много мне помогал, а в лодке он прямо незаменим, как вы сами только что видели.
— Да, если бы я сам не видал все это воочию, я ни за что не поверил бы, — отозвался Рэльтон.
— Говорят, что нельзя верить людям, когда они рассказывают о своих любимцах-животных. Но нет правил без исключений. Вы были правы, мистер Мак-Лин, когда говорили, что Лаллу любит фрукты. Посмотрите, что он тащит!
Мак-Лин находился с механиком на палубе. «Красная Звезда» шла к северо-востоку, по направлению к Сингапуру. Было невыносимо душно и жарко. Из дверей буфета появилась фигура Лаллу — он тащил огромную гроздь бананов.
— Наверное, Джонс забыл запереть дверь или Лаллу сломал ее? — спросил механик.
— Нет, — спокойно ответил Мак-Лин, — Лаллу просто отпер ее. Лаллу, дай мне один банан, — и он поднял кверху один палец.
Оранг-утанг подошел к ним и, отломив банан, подал его своему хозяину. Посмотрев на механика, он отломил второй для него. В это время прибежал рассерженный буфетчик и стал жаловаться на Лаллу и просить, чтобы ему вернули бананы.
Мак-Лин позвал Лаллу, который спокойно, с наслаждением уплетал один банан за другим; но когда он услышал зов, сейчас же подошел, держа фрукты в руках.
— Лаллу, нельзя есть все бананы. Джонс просит отдать их ему. Отломи половину себе, а остальное отдай, — сказал Мак-Лин, сопровождая свои слова жестами. Понял ли Лаллу слова или одни только жесты, но во всяком случае он беспрекословно, не поморщившись даже, отломил добрую половину бананов и отдал их Джонсу. А Джонс все еще ворчал, хотя и был несколько умилен послушанием четвероногого пассажира. Лаллу посмотрел ему вслед, потом вынул сигару и, догнав Джонса, протянул ее. Джонс колебался — брать ли у Лаллу сигару.
— Возьмите, Джонс! — крикнул ему Мак-Лин. — Лаллу видел, что вы на него сердитесь, и хочет помириться с вами, вот он и дарит вам сигару вместо трубки мира.
С испуганным видом Джонс взглянул на Лаллу, взял сигару и быстро скрылся.
— Джонс побаивается Лаллу, да и Фразер тоже, — заметил механик. — Действительно, немного жутко, когда обезьяна поступает как человек.
— Это-то пустяки, — сказал Мак-Лин, — лишь бы они не показывали ему вида, что не любят его, а Лаллу со своей стороны сделает все, чтобы быть со всеми в самых дружеских отношениях, — он добрый малый.
— Однако мне надо пойти вниз, посмотреть на свои машины, — заявил механик.
— Разрешите и мне пойти с вами, — попросил Мак-Лин. — Я еще ни разу не был в машинном отделении.
— Пожалуйста. Возьмите-ка и Лаллу с собой. Интересно, как ему понравятся машины.
Но машины совсем не понравились Лаллу: на середине лестницы он остановился, сразу потерял свой обычный спокойный вид, сильно заволновался, стал кричать и в первый раз не послушался зова своего хозяина.
Мак-Лин ходил и осматривал машины и забыл о Лаллу. Но Лаллу не спускал с него глаз. Но вот Мак-Лин слишком близко подошел к какой-то машине, и один из кочегаров крикнул ему: «Осторожней!» Он быстро отскочил, но в ту же минуту почувствовал, что огромная лохматая рука схватила его и потащила куда-то вверх. Лаллу вообразил, что Мак-Лину грозит опасность от страшных движущихся чудовищ, и, забыв свой страх, бросился вниз, на помощь своему хозяину. Это происшествие вызвало всеобщий смех.
— Ну, оставь меня, оставь, Лаллу, — уговаривал Мак-Лин обезьяну. — Ведь внизу нет крокодила, чего же ты, дурень, испугался?
Все заинтересовались, почему Мак-Лин упомянул о крокодиле, и Мак-Лин рассказал, как Лаллу однажды спас его от крокодила. Они ехали вместе в лодке, она перевернулась, крокодил погнался за ними. Тогда Лаллу схватил одной рукой своего хозяина, другой зацепился за ветку дерева, вскарабкался на его верхушку и спас таким образом жизнь Мак-Лину.
— Но разве он умеет плавать? Я думал, что обезьяны боятся воды, — спросил механик.
— Да, вы правы, обезьяны не любят воды, и Лаллу вначале тоже терпеть не мог купаться. Но у меня был отличный бассейн для плавания, и я всегда брал его с собой в воду. Теперь он привык и отлично плавает и даже любит плавать.
Поделиться книгой: