Помоги проекту - поделись книгой:
— Будь у меня при себе меч, я бы искрошил вас на кусочки, мерзавцы!
Ма Жун хотел ударить одноглазого, но Лань остановил его.
— Мне кажется, — спокойно сказал он, — что мы приняли не ту сторону, братец! — Обращаясь к упавшему бандиту, он добавил: — Эти двое — чиновники судебной управы.
Двое пострадавших, поднявшиеся к тому времени на ноги, поспешно бросились к двери, но им преградил дорогу Цзяо Тай.
Лицо одноглазого оживилось. Осмотрев трех друзей, он инстинктивно выбрал Цзяо Тая и обратился к нему:
— Сожалею об ошибке! Мы думали, что вы заодно с этими двумя подлецами. Мы с другом — солдаты Северной армии и находимся в отпуске.
— Покажите ваши документы! — резко бросил Цзяо Тай.
Мужчина достал из-за пояса смятый конверт с большой печатью Северной армии. Цзяо Тай быстро просмотрел бумаги. Возвращая конверт, он сказал:
— Все в порядке. Расскажите, что случилось.
— Эта девка, что лежит на кровати, — начал воин, — пристала к нам на улице и пригласила сюда поразвлечься. Мы зашли и обнаружили здесь еще одну деваху. Мы заплатили вперед и немного покувыркались, а потом решили вздремнуть. А проснувшись, обнаружили, что все наши деньги пропали. Я начал требовать их вернуть, но тут появились эти пройдохи и заявили, что девки — их жены и, если мы сейчас же не уберемся, они вызовут военную стражу и сообщат, что мы изнасиловали этих женщин. Мы оказались в скверном положении, потому что, скажу вам, если уж попадешь в руки военной стражи, то пройдешь через все десять кругов ада, виновен ты или нет! Они готовы избить тебя только ради того, чтобы согреться! Поэтому мы решили распрощаться с нашими денежками, но при этом оставить этим подонкам кое-что о себе на память.
Тем временем Ма Жун внимательно рассматривал двух других мужчин. Внезапно он воскликнул:
— Да я ведь знаю этих мерзавцев! Они же из второго публичного дома через две улицы отсюда!
Мужчины немедленно упали на колени и стали просить о пощаде. Старший из них достал из рукава кошелек и отдал одноглазому воину.
Ма Жун сказал с отвращением:
— Неужели вы, собачьи головы, не можете хотя бы для разнообразия придумать новый трюк? Это начинает уже утомлять! Мы отведем вас в судебную управу вместе с женщинами!
— Вы можете подать жалобу, — посоветовал Цзяо Тай двум воинам.
Одноглазый с сомнением посмотрел на товарища и произнес:
— Сказать вам по правде, мы предпочли бы этого не делать. Через два дня мы должны вернуться в лагерь, а, на наш взгляд, стоять на коленях в управе — не самое приятное развлечение. Мы вернули свои деньги, а девушки, должен сказать, потрудились на славу. Может быть, разойдемся по-хорошему?
Цзяо Тай посмотрел на Ма Жуна. Тот лишь пожал плечами и сказал:
— Мне все равно. Этих проходимцев мы все равно заберем, потому что у их заведения нет лицензии. — Потом он спросил старшего из мужчин: — А господам, которые приносят постельные грелки с собой, ты тоже сдаешь комнаты?
— Никогда, ваша честь! — подобострастно заверил тот. — Предоставлять клиентам помещение с незарегистрированными женщинами — нарушение закона. Такой дом есть на следующей улице возле винной лавки «Весенний ветерок». Его хозяйка даже не входила в нашу гильдию. Но этот дом сейчас закрыт, позавчера она умерла.
— Да упокоится ее душа! — благочестиво сказал Ма Жун. — Пожалуй, мы здесь закончили. Мы прикажем надзирателю рынка с его людьми отвести этих двоих вместе с женщинами в управу. А вы можете идти! — бросил он воинам.
— Большое спасибо, господин! — воскликнул одноглазый. — Это первая удача за последние дни! После этого несчастья с моим глазом у нас было столько проблем!
Увидев, что обнаженная женщина на постели все еще не решается подняться, чтобы одеться, Ма Жун прикрикнул:
— Не будь такой стыдливой, девочка! Все, что у тебя есть, только служит приманкой для вашего дома!
Когда девушка встала с кровати, Лань Даогуй повернулся к ней спиной и небрежно спросил воина:
— А что случилось с твоим глазом?
— Я простудился, пока мы добирались сюда из деревни Пять Баранов, — ответил воин. — Мы искали кого-нибудь, кто помог бы нам побыстрее добраться до города, но встретили только старика на лошади. Должно быть, это был какой-то мошенник, потому что он умчался галопом, едва нас заметил. Я сказал своему приятелю…
— Подожди! — прервал его Ма Жун. — Было у него что-нибудь с собой?
Воин почесал голову и ответил:
— Да, теперь я, кажется, припоминаю… У него на луке висела кожаная сумка или что-то в этом роде.
Ма Жун быстро взглянул на Цзяо Тая.
— Дело в том, — сказал он воину, — что наш судья интересуется человеком, которого вы видели. Вам придется проследовать в судебную управу, но обещаю, что это не займет много времени. — Повернувшись к Ланю, он сказал: — Пойдемте отсюда!
— Теперь, когда я увидел, что вы двое в самом деле не задаром получаете свой рис, — с усмешкой сказал боксер, — я распрощаюсь с вами. Куплю чего-нибудь поесть и отправлюсь в баню.
Глава 8
Когда Ма Жун и Цзяо Тай вместе с двумя воинами прибыли в судебную управу, стражники у ворот сообщили, что Дао Гань уже вернулся и теперь заперся с судьей и советником Хуном в кабинете судьи. Ма Жун доложил, что вскоре надзиратель рынка доставит двух мужчин и двух женщин. Мужчин, объяснил он, следует передать главному тюремщику, и нужно будет вызвать госпожу Го, чтобы она занялась проститутками. Отдав указания, они направились в кабинет судьи. Двум солдатам было приказано подождать в коридоре.
Судья был занят беседой с Хуном и Дао Ганем, но, увидев входящих помощников, велел им немедленно обо всем доложить.
Ма Жун подробно рассказал о том, что случилось на рынке, добавив в заключение, что солдаты дожидаются снаружи.
Судья Ди выглядел очень довольным:
— Вместе с тем, что обнаружил Дао Гань, это позволяет нам по меньшей мере составить общее представление о том, что же случилось с девушкой. Но сначала приведите этих солдат!
Когда вошедшие почтительно поприветствовали судью, он велел им еще раз подробно изложить свою историю. Потом судья сказал:
— Ваши сведения очень важны. Я дам вам письмо к главнокомандующему с предложением перевести вас на службу в гарнизон в соседнем округе, чтобы можно было вызвать вас для дачи показаний, если это потребуется. Сейчас же советник отведет вас в тюрьму и покажет одного подозреваемого, после чего вы пойдете в канцелярию и продиктуете писцу свои показания. Можете идти!
Солдаты рассыпались в благодарностях, чрезвычайно обрадованные таким продлением своего отпуска. Когда советник Хун удалился вместе с ними, судья взял официальный бланк для писем и написал записку главнокомандующему. Потом он велел Дао Ганю рассказать Ма Жуну и Цзяо Таю о том, что тот узнал в игорном заведении и в харчевне. К тому моменту, как Дао Гань закончил свой рассказ, вернулся Хун и сообщил, что солдаты сразу же узнали в Бань Фэне того самого всадника, которого видели за городом.
Судья Ди допил чай и сказал:
— Посмотрим, что же у нас теперь имеется! Сначала — все, что связано с убийством госпожи Бань. Теперь, когда рассказ Бань Фэна о встрече с так называемыми разбойниками подтвердился, я почти не сомневаюсь, что и все остальное в его словах тоже правда. Но, чтобы быть полностью уверенными, подождем возвращения стражников, которых я послал в деревню Пять Баранов, и тогда уже отпустим Баня. Лично я убежден, что он ни в чем не виновен. Надо попытаться узнать что-нибудь о третьем человеке, который убил госпожу Бань где-то между полуднем пятнадцатого и утром шестнадцатого дня этого месяца.
— Поскольку убийца должен был заранее знать, что Бань покинет город в тот полдень, — заметил Дао Гань, — он, очевидно, был близким приятелем Баня. Е Дай мог бы сообщить нам сведения о знакомых госпожи Бань, он, похоже, был очень откровенен со своей сестрой.
— Мы в любом случае займемся Е Даем, — сказал судья Ди. — То, что ты узнал о нем в игорном притоне, показывает, что нужно тщательно проверить, чем он занимается. И я лично допрошу Бань Фэна о его друзьях и знакомых. Теперь перейдем к исчезновению барышни Ляо Ляньфан. Приятель Дао Ганя, торговец рисом, сказал, что у нее была тайная встреча с каким-то молодым человеком в доме свиданий на рынке, возле винной лавки под названием «Весенний ветерок». Это явно тот самый дом, о котором говорил зазывала. Через несколько дней неизвестная женщина заговаривает с барышней Ляо неподалеку оттуда, и девушка скрывается вместе с ней.
Полагаю, что женщина сообщила барышне Ляо, что ее ждет любовник, поэтому та немедленно ушла. О роли, которую играл человек в капюшоне, мы можем только догадываться.
— Он наверняка не был любовником девушки, — сказал советник Хун. — Торговец рисом сказал, что это был худой молодой человек, а немой мальчик описал его как большого и дородного мужчину.
Судья Ди согласно кивнул. Некоторое время он задумчиво поглаживал бороду, потом произнес:
— После того как Дао Гань рассказал мне о тайном свидании барышни Ляо, я послал начальника стражи в лавку торговца рисом, чтобы тот отвел его на рынок и показал этот дом. Потом начальник стражи должен был отправиться в усадьбу Чжу Даюаня и вызвать сюда Юй Кана. Советник, проверьте, не вернулся ли он!
Вернувшись, Хун сообщил:
— Дом, из которого выходила барышня Ляо, в самом деле находится напротив винной лавки. Соседи сказали начальнику стражи, что хозяйка умерла позавчера и ее единственная служанка отбыла в родную деревню Они знали, что в этом доме происходили странные вещи, часто оттуда доносился шум до поздней ночи, но они предпочитали делать вид, что ничего не замечают. Начальник стражи взломал дверь дома. Он обставлен намного лучше, чем можно было бы ожидать в таком квартале. После смерти хозяйки дом пустует, никто пока не предъявлял права на него. Начальник стражи составил опись вещей и опечатал дом.
— Сомневаюсь, что эта опись будет очень полной! — заметил судья. — Большая часть ценных вещей, я полагаю, уже украшает дом начальника стражи! Не доверяю я внезапным приступам усердия у этого парня! Жаль, что хозяйка умерла именно сейчас, она могла бы многое рассказать нам о тайном любовнике барышни Ляо. А Юй Кан пришел?
— Он сидит в сторожке, господин, — ответил Хун. — Сейчас приведу его.
Когда советник Хун ввел Юй Кана, судья подумал, что красивый молодой человек и в самом деле выглядит больным. Губы у него нервно подергивались, а руки дрожали.
— Садитесь, Юй Кан! — доброжелательно сказал судья. — Мы понемногу продвигаемся в нашем расследовании, но мне кажется, что нам нужно побольше узнать о вашей невесте. Скажите мне, как давно вы с ней знакомы?
— Три года, ваша честь, — тихо ответил Юй Кан.
Судья Ди приподнял брови и заметил:
— Древние говорили, что после того, как достигается соглашение о браке двух молодых людей, в интересах обеих сторон, чтобы свадьбу сыграли сразу по достижении ими надлежащего возраста.
Юй Кан покраснел и торопливо сказал:
— Старый господин Ляо очень любил свою дочь, ваша честь, и, кажется, не хотел расставаться с ней. А мои родители, которые живут далеко на юге, попросили почтенного Чжу Даюаня действовать от их имени во всех моих делах. С момента своего приезда сюда я живу в усадьбе господина Чжу, и он, по вполне понятным причинам, опасается, что после того, как я заведу свой дом, он больше не сможет располагать мной как прежде. Он всегда был для меня как отец, и я считал, что не могу настаивать на том, чтобы он согласился на скорую свадьбу.
Судья Ди никак не прореагировал на это, но спросил:
— А как вы думаете, что случилось с Ляньфан?
— Не знаю! — воскликнул молодой человек. — Я все время думаю и думаю об этом. Я так боюсь…
Судья молча смотрел на Юй Кана, заламывающего руки. По щекам того катились слезы.
— А не боитесь ли вы, — внезапно спросил он, — что она убежала с другим мужчиной?
Юй Кан поднял голову. Улыбаясь сквозь слезы, он сказал:
— Нет, ваша честь, это абсолютно невозможно! Ляньфан и тайный любовник! Нет, по крайней мере в этом я уверен, ваша честь!
— В таком случае, — серьезно сказал судья, — у меня для вас, Юй Кан, есть плохие новости. За несколько дней до ее исчезновения видели, как она выходила из дома свиданий на рынке вместе с неким молодым человеком.
Юй Кан побледнел. Он уставился на судью Ди широко открытыми глазами, словно увидел привидение, и внезапно выкрикнул:
— Теперь наша тайна известна! Я погиб!
Он разрыдался. По знаку судьи Ди советник Хун предложил ему чашку чая. Молодой человек жадно выпил ее, затем сказал, уже несколько более спокойно:
— Ваша честь, Ляньфан покончила с собой, и я виновен в ее смерти!
Судья Ди откинулся на спинку кресла. Медленно поглаживая бороду, он сказал:
— Объясните, Юй Кан!
Молодой человек с трудом взял себя в руки и начал:
— Однажды, недель шесть назад, Ляньфан пришла со своей служанкой в усадьбу Чжу, чтобы передать письмо от своей матери первой жене господина Чжу. Госпожа принимала ванну, и им пришлось подождать. Ляньфан вышла прогуляться в садик, там я ее и увидел. Моя комната находится в той же части усадьбы; я уговорил ее зайти ко мне… Потом мы несколько раз тайно встречались в том доме на рынке. У старой приятельницы ее служанки была лавка неподалеку, и старуха не возражала против того, чтобы Ляньфан одна прогуливалась вдоль уличных лотков, а сама тем временем вела бесконечные разговоры с другой старухой. В последний раз мы встречались там за два дня до ее исчезновения.
— Значит, это вас видели выходящим из этого дома? — прервал его судья Ди.
— Да, ваша честь, — ответил Юй Кан подавленным голосом, — это был я. В тот день Ляньфан призналась мне, что она, кажется, беременна. Она была в отчаянии, потому что о нашем постыдном поведении стало бы всем известно. Я тоже пришел в ужас, поскольку знал, что господин Ляо, очевидно, выгонит ее из дому, а господин Чжу наверняка с позором отошлет меня к родителям. Я пообещал ей, что сделаю все возможное, чтобы получить согласие господина Чжу на скорейшую свадьбу, а Ляньфан обещала добиться того же от своего отца. В тот же вечер я завел беседу со своим хозяином, но он рассердился и обозвал меня неблагодарным негодяем. Я тайком передал Ляньфан записку, убеждая ее уговорить отца. Очевидно, господин Ляо также отказал. Должно быть, бедная девушка совсем отчаялась и свела счеты с жизнью, бросившись в колодец. И это я, жалкий мерзавец, виновен в ее смерти!
Он разрыдался. Через некоторое время юноша сдавленным голосом добавил:
— Все эти дни моя тайна тяготила меня, каждый час я ждал известия о том, что ее тело обнаружат. А потом пришел этот ужасный Е Дай и сказал, что ему известно о моих встречах с Ляньфан. Я дал ему денег, но он требовал все больше и больше! Сегодня он опять приходил и…
— Каким образом, — прервал его судья Ди, — он узнал о вашей тайне?
— Очевидно, — ответил Юй Кан, — старая служанка по имени Лю шпионила за нами.
Раньше она была нянькой Е Дая, и вот как-то, когда они болтали в коридоре возле библиотеки Чжу, она рассказала ему обо всем. Е Дай ждал там встречи с Чжу по каким-то торговым делам. Е Дай заверил меня, что старуха обещала никому больше об этом не говорить.
— А сама старуха вас не беспокоила? — спросил судья.
— Нет, господин, — ответил Юй Кан, — но я сам пытался переговорить с ней, чтобы убедиться в том, что она сдержит обещание. Однако до сегодняшнего дня мне так и не удалось встретиться с ней. — Видя удивленный взгляд судьи Ди, Юй Кан поспешно объяснил: — Мой хозяин разделил свою усадьбу на восемь отдельных хозяйств, в каждом из которых есть своя кухня и свои слуги. Основную часть усадьбы занимает сам господин Чжу и его Первая госпожа, там же располагается его кабинет и моя комната. Кроме того, отдельные покои имеются и для каждой из семи других жен моего господина. Поскольку в усадьбе десятки слуг и всем строго велено не покидать своей части усадьбы, мне было нелегко отыскать эту служанку, чтобы поговорить с ней наедине. Но сегодня утром я случайно повстречал ее, когда выходил из кабинета хозяина, где мы с ним обсуждали отчеты крестьян-арендаторов. Я быстро спросил ее, что она рассказала Е Даю про нас с Ляньфан, но она сделала вид, будто не понимает, о чем я говорю. Очевидно, она все еще полностью предана Е Даю. — Затем он добавил несчастным голосом: — В любом случае, теперь уже не имеет значения, сохранит она тайну или нет!
— Имеет, Юй Кан! — быстро сказал судья. — У меня есть свидетельство, что Ляньфан не покончила с собой, но была похищена!
— Но кто это сделал? — вскричал Юй Кан. — Где она?
Судья Ди поднял руку.
— Расследование еще не закончено, — спокойно сказал он. — Вы должны хранить молчание, чтобы не вспугнуть похитителя Ляньфан. Когда Е Дай опять придет за деньгами, попросите у него отсрочки на день-другой. Надеюсь, что за это время мне удастся найти вашу невесту и задержать преступника, хитростью похитившего ее.
Вы вели себя самым предосудительным образом, Юй Кан. Вместо того чтобы направлять эту девушку, вы воспользовались ее привязанностью и удовлетворили свое желание, хотя еще не имели на это права. Обручение и свадьба — не частное дело, это торжественный союз, в который вовлечены все члены двух семей, и живые, и мертвые. Вы оскорбили предков, которым было объявлено о помолвке перед семейным алтарем, и опозорили вашу невесту. В то же время вы дали преступнику возможность заполучить ее в свои когти, потому что он заманил ее обманом, заверяя, что это вы ждете ее. Вы также безответственно продлили страдания, которым она подвергается сейчас, не сообщив мне правду сразу же, когда узнали о ее исчезновении. Вам придется многое возместить ей, Юй Кан! Теперь можете идти, я вызову вас вновь, когда найду девушку.
Молодой человек хотел что-то сказать, но не смог вымолвить ни слова. Он повернулся и, шатаясь, пошел к двери.
Помощники судьи Ди взволнованно заговорили, но судья поднятием руки остановил их и сказал:
Поделиться книгой: