Тайна ледяного сапфира

– Бореальд, – она еще не увидела под рукой мужчины меня, завернутую в его шубу.

– Милый, – я ехидно подняла глаза на герцога, – ты не говорил, что у меня соперница имеется! Да еще простая замухрышка из прислуги? Как-то мелко, ваша светлость, не находите?

– Поверь, ты вне конкуренции, – столь же ехидно ответил он мне. – Даже будущая императрица, если боги нам ее пошлют, с вами не сравнится, ваша светлость.

– Лорд Таутер, – резко затормозила вмиг посеревшая бедняжка.

– Теперь понятно, почему ты меня постоянно с деревенскими дурнушками сравниваешь, – я расплылась в коварной улыбке.

– Евангелина, не начинай, – Бореальд натянул капюшон мне на голову. – Не язви, тебе не идет.

– Поверь, ты еще даже не видел, что я умею, – с намеком осмотрела девицу, – а уже делаешь такие предположения. Может, познакомишь меня с моей соперницей?

– Анара, старшая горничная, – мой дворецкий вынырнул из пустоты.

– Спасибо, – я махнула рукой.

– Твой слуга уже прописался к моей прислуге? – вопросительно протянул мужчина.

– Не стоит недооценивать южных красавиц, – и, перехватив дворецкого под руку, я поплыла в замок будущей жертвы.

– Потеряешься, – хохотнул герцог мне в спину.

– Как мой верный рыцарь, ты же меня обязательно спасешь? – я обернулась через плечо.

– Конечно, – в голубых глазах мелькнули загадочные искорки.

– Вот и не стоит бояться, – и мы скрылись в темноте дверей.

Я шла и осматривала неприглядные стены холодного северного замка. Здесь не было помпезности императорского поместья, как и мягкости южных усадеб. Солнце не светило в окна, освещая легкие ткани и нежные расцветки. Тут все выглядело совсем по-другому. Серые неприглядные цвета, ни лучика солнечного света. Все слишком строго и тускло, словно у нынешних хозяев не было собственного стиля и художественного вкуса, или как будто тут давно все вымерло, а теперь покрывалось слоем пыли и грязи.

Увиденное разительно отличалось от привычного мне родного поместья. Выделенная для меня комната, и та разнообразием не блистала. Деревянная мебель, сделанная, как говорится, на века! Шкура на полу, когда-то принадлежавшая неизвестной мне зверушке. Да вот, в целом, и вся картина.

Не нашлось тут ни малейших милых душе и сердцу напоминаний о привычной жизни, к примеру, живописных полотен или фарфоровых ваз. Все строго и четко. Сказано: суровый север – вот, пожалуйста, распишитесь в полном соответствии. От комнаты только холодом и веяло. Ни капли тепла и света. Теперь я, кажется, начала понимать, почему Бореальд обычно такой хмурый.

Вздохнув, нерадостным взглядом обвела комнату. Подумать только, и тут мне предстоит жить неопределенный срок. К самому Бореальду ненависти или презрения я не испытывала, в какой-то степени даже была ему благодарна. Но от приказов императора не отказываются.

Вот и встала передо мной дилемма: что делать и как дальше быть? Ненависти и привычной выгоды у меня в данном случае не нашлось, тут лишь бы жизнь свою спасти, но и просто так взять и уехать я была не в силах. Да и что душой кривить, Бореальд был мне интересен как мужчина.

Иначе как объяснить мое раздражение при виде горничной? Не переношу, когда слуги метят выше положенного. Сколько я таких перевидала, и не сосчитать, их даже больше, чем всех слуг в этом замке. Каждая кухарка или служанка метила в жены моих покойных мужей. И ни одна не задержалась рядом с ними больше пары-тройки недель.

А бастарды? Этих вообще можно мешками солить, и то не закончится их череда еще пару столетий. Нет, меня это не трогало, но вот сейчас было бы неприятно узнать, что у того же герцога Таутера есть парочка детей или, вообще, пара десятков.

С такими невеселыми мыслями я обустраивала собственную временную комнату. Задерживаться в ней больше пары дней все равно не собиралась. Этим отмороженным северянам еще предстоит узнать, на что способна южная герцогиня!

Глава 8

Первый обед я решила пропустить, еще не хватало раскрыть карты раньше времени. Белоснежное платье в цвет метели за окном уже ждало своего часа. Если смотреть со спины, то все было до зубного скрежета прилично. Высокий корсет на шнуровке, длинная юбка в оборках, с кучей блесток в складках, которые отражали свет, превращая наряд в переливающийся и искрящийся снег. А вот спереди платье выглядело куда развратнее.

Десятый муж до безумия любил созерцать мои ножки в белых ажурных чулках, так и появилось на свет это платье. Тугой корсет поддерживал и без того пышную грудь, приподнимая и делая ее аппетитной и соблазнительной. Талия становилась еще тоньше. А перед юбки заканчивался ровно на линии чулок, открывая взгляду длинные ноги и туфли на высокой шпильке. Сегодня выбрала ярко-алые лодочки, сделала еще более вызывающий акцент.

И вообще, я приличная вдова, какие намеки на соблазн, вы меня оскорбить пытаетесь? Хихикнув своим мыслям, начала аккуратно затягивать ножки в переливающиеся чулки. Прическу оставила прежней, небрежный пучок, только слегка сбрызнула его блеском для волос и выпустила пару прядей.

Наконец-то часы пробили время ужина, и я, подхватив веер со столика, двинулась в парадный зал. Первый ужин, как успела узнать, состоится именно там, а вот завтра многие из гостей разъедутся по собственным домам и поместьям.

Стоило мне перейти в парадную часть замка, как потеряться стало нереально: из глубины слышался смех мужчин и воркования местных дам. Ну ничего, сейчас я вам продемонстрирую вашу светлость, с которой вы решили поиграть в кошки-мышки.

Остановившись у дверей, я еще раз поправила подол и освежила ярко-алую помаду. Затем неторопливым шагом вплыла в гостеприимно распахнутые двери. И вновь словно попала в замок из времен глубокой древности. Увидела огромный дубовый стол и лавки вдоль него. Кованые люстры с большими свечами висели под высоким потолком и чадили, создавая дымку.

Все разговоры мгновенно стихли, а я впилась взглядом в массивное кресло на другом конце стола. На лице Бореальда красноречиво читалось, что мне не жить. А сидящая на его подлокотнике Анара подавилась вином.

– Ваша светлость, плохо вы относитесь к гостям, – я жестом приказала отодвинуть для меня стул хозяйки. – Наверное, я начинаю понимать неприязнь к вам императора.

– А вам не следует опаздывать, – севшим голосом произнес лорд.

– Ах, если бы я знала точное время начала ужина, то, наверное, не опоздала бы, – я стукнула веером по столу.

– Вас не предупредили? – голубые глаза грозно посмотрели на девушку.

– Нет, – еще чего, не хватало слуг выгораживать. – Скажите спасибо моей природной выдержке и тактичности. От любой другой леди уже скандал бы выслушали по полной программе.

– Простите, тут всему виной мое неверное выражение приказов, – при этих словах герцога Анару резко сдуло из комнаты. – Наверное, мои слуги не стали тревожить вас с дороги.

– И все же оставлять леди голодной – не лучший способ выразить гостеприимство, – я пододвинула к себе блюдо с жареным фазаном.

– Леди, – ко мне склонился седовласый старик, – не стоит смущать хозяина, он редко принимает гостей.

– Простите? – я приподняла бровь и с изумлением посмотрела на мужчину.

– Адурга Фиил, – тот мне кивнул, – я учитель этого бездаря.

– Приятно с вами познакомиться, – я улыбнулась. – Леди Евангелина.

– Так скромно? – удивилась сидящая рядом женщина.

– Если она начнет перечислять все свое непосильно нажитое, – усмехнулся герцог с другого конца стола, – мы тут уснем титуле на десятом.

– Кому интересно, те и все двадцать один прослушают, – я нахально закинула в рот ягодку.

– Двадцать один? – послышались шепотки со всех сторон.

– Я думал, девятнадцать? – Бореальд заинтересованно на меня посмотрел.

– Еще титулы отца и матери, – пожала плечами я.

– Про их регалии я еще не слышал, – в глазах герцога опять мелькнул интерес.

– Эти воспоминания не для праздничного пира, – я обворожительно улыбнулась.

– Тогда с удовольствием послушаю эту историю завтра, – Бореальд отсалютовал мне бокалом.

В тишине мы продолжали трапезничать, но в зале уже не звучал смех мужской толпы, а девушки из прислуги постепенно исчезли, оставляя меня единственной представительницей прекрасного пола.

В такой атмосфере и закончился праздничный ужин. Гости постепенно расходились. Кто жил поближе, те сразу разъезжались по собственным домам. Так продолжалось почти до полуночи, пока последние из мужчин не покинули настежь распахнутые двери.

– Ты зачем это устроила? – голубые глаза ярко блеснули с другого конца стола.

– Что ты, – я прикрылась стаканом. – Ни в коем случае не пыталась испортить празднование по поводу вашего возвращения.

– Ты его и не портила, а самым наглым образом сорвала, – зло рыкнул герцог на меня.

– Позволь узнать, каким образом? – я приподняла бровь.

– Еще скажи, что не специально выбрала непристойное платье? – скопировал он мой жест.

– Хотела, как лучше, – я помотала головой. – Все мои мужья просто обожали это платье.

– Я не твой муж, – Бореальд с раздражением осмотрел меня.

– А это мы еще посмотрим, – поднявшись, я гордо выпрямила спину и собралась выйти из зала. – Ты мой заказ!

Тишина меня напрягала, тут не было слышно ни пения птиц, ни голосов слуг или шума прибоя. Словно сам замок погружался в многоликую тишину. Здесь не нашлось ничего примечательного, словно сам Север не позволял мне расслабиться, навевая далекие воспоминания о тех временах, когда я страдала и переживала от невозможности изменить хоть что-то в своей жизни.

Я и не знала, о какой жути можно вспомнить, просто оказавшись в темноте и тишине холодного безликого замка. Но стоило только взглянуть в темноту, как страхи возвращались и мучили многоярусными падениями в глубины воспоминаний.

Глава 9

– Доброе утро, леди Евангелина, – его светлость приблизился ко мне.

– Доброе утро, лорд Бореальд, – чинно кивнула в ответ.

– Как ваше самочувствие? – он присел около меня.

– Все замечательно, – я потягивала чай из тонкой чашки.

– Как вам спалось в первую ночь? – не унимался герцог.

– Восхитительно, – я упорно не понимала, к чему этот допрос с пристрастием.

– Может, поделитесь впечатлениями? – лорд продолжал в упор смотреть на меня.

– Я не понимаю вас, – скосила глаза на закрытые двери комнаты.

– Как же так? – он улыбнулся. – Ваши глаза вчера метали столько молний, что я почти поверил в невиновность и наивность безутешной вдовы.

– Лорд, вы опять пытаетесь меня оскорбить? – я удивленно приподняла бровь.

– Ни в коем случае, моя восхитительная леди, – его белый ровный ряд зубов ярко контрастировал с полными розовыми губами.

– Тогда что это за намеки? – я звонко опустила чашку на столешницу.

– Мне просто стало интересно, насколько вас хватит, – он подпер голову рукой. – Как я понял, просто так из равновесия вас вывести не удастся. Вы сразу идете в атаку. Из-за чего могу сделать вывод, что детство у вас едва ли было веселее моего собственного.

– Надо же, какая проницательность, – я хмыкнула на это близкое к истине утверждение.

– Так поведайте страждущему герцогу всю такую загадочную правду о самой роковой красавице империи, – Бореальд придвинулся совсем близко ко мне.

– Что же вас интересует? – развернувшись, с вызовом посмотрела в голубые глаза.

– Как вы дошли до жизни такой? – он продолжал нагло улыбаться.

– А как вы докатились до участи отшельника в морозной глуши, развлекающегося со всяким отребьем? – я указала на его распахнутую рубашку.

– Мне-то простительно, – Бореальд только пожал плечами. – А вот как вы, леди по рождению, стали Профессиональной Вдовой, да еще и высшей категории? С вашими успехами не стыдно пенсионное содержание на старости лет выдавать. Это же какой трудовой подвиг.

– Что вы вообще знаете о Юге? – я резко отшатнулась, слова ранили больнее пощечины.

– Лишь общеизвестную информацию. Не сомневаюсь, что вы знаете гораздо больше, чем я, – пожав плечами, он наблюдал за моей реакцией.

– Так я вам расскажу, – и на мгновение прикрыла глаза.

– Я весь во внимании, – откинувшись на спинку, он уже не выглядел самоуверенным.

– Южные края словно замерли еще в тех далеких временах, когда на землях маленького королевства Юргарс царили мир и покой. На полях выращивали виноград и производили восхитительные вина. Народ процветал. Королевская семья правила не один десяток поколений. И все было замечательно, пока в одно знойное утро по всему государству не разнеслась весть – королева родила дочку. Да не просто девочку, а настоящую ведьму, которые в тех краях издавна были под запретом. Но все крики и протесты народа не тронули сердце короля. Он не пожелал причинять боль совсем крохотной принцессе. С того момента и начинается эта долгая история, которая длилась целых шестнадцать лет.

Принцесса с необычными темно-зелеными глазами и смоляно-черными кудрями с рождения томилась в одиночестве, запертая на верхушке башни в огромной комнате. Под ее окнами постоянно слышались брань и проклятия в сторону ни в чем не повинного ребенка. Только за то, что она существует, ее люто ненавидели в народе. Так, как ни одного из шести ее братьев, которые могли заслуженно считаться отвратительными созданиями. Избалованные, глупые и злобные, принцессе они казались настолько грязными, что с ними ей было противно разговаривать. Из-за чего по стране пополз очередной слух, будто проклятая ведьма милостью богини родилась не только уродиной, но еще и немой. Холодное сердце юной красотки уже не трогали насмешки, и она с упоением изучала книги по магии и проклятиям.

Поддавшийся на ее красоту слуга тайком таскал в высокую башню тяжелые фолианты, не замечая холодной ненависти в глазах принцессы. Чем больше становились силы девушки, тем яростнее она жаждала мести. Шанс был призрачен, слишком сильны были охранные чары на ее темнице.

Но скоро ее упорство было вознаграждено. По всему дворцу гудели и сплетничали слуги – юный принц соседней империи Эмар едет с визитом, чтобы посмотреть на новорожденную невесту. И тогда впервые вспыхнули зеленые очи торжеством, и из высокой башни раздался дикий, неестественный смех. Так обычно смеялись сумасшедшие люди. Нет, принцесса была в своем уме, просто в любом злодее проскальзывает толика настоящего психопата.

В тот час, когда императорский строй ступил на парадную дорожку, в высокой башне пела одинокая девушка. Темные волосы трепал ветер, а пронзительный взгляд чувствовался даже сквозь расстояние. Чарующий голос накрывал площадь, заставляя с восхищением застывать на месте. Принцесса-изгнанница за мгновение пленила грозного принца. Он уже не слушал про другую невесту, а требовал только обладательницу восхитительного голоса.

Король не позволял этого и настаивал на прежних условиях. А принц, словно дикий зверь, метался по комнате: голос не отпускал, манил и все сильнее затягивал в пучину страдания по прелестной незнакомке. Только подкупленный слуга рассказал ему, где заперта принцесса, старшая из детей короля, и поведал о том, что родительское проклятие не позволяет выпустить ее из башни. И тут принц совершил самый глупый поступок в своей жизни. Он тайком пробрался в комнату прекрасной незнакомки. Картина, представшая перед ним, завораживала и манила. В неярком лунном свете очаровательное создание казалось волшебным сном или наваждением.

Темные волосы едва прикрывали наготу, а яркие глаза сверкали в ночном полумраке. Она, словно большая кошка, льнула к нему сама, позволяя восхищаться собою и даруя невесомые прикосновения. Так продолжалось ровно шесть дней, а на седьмой король не выдержал и приказал казнить проклятую ведьму.

Именно тогда случилось самое страшное: ослепленный любовью и красотой возлюбленной, а может, просто ее чарами, будущий император проткнул мечом не успевшего договорить свою речь короля. Всего минута, и на пол пали еще шесть голов. Принцы мертвы! Королева в немом ужасе наблюдала за происходящим. На глазах у придворных она упала замертво, не пережив такого кошмара.

Тогда же в комнату и вошла та самая запертая принцесса. Легкая белая ткань почти не скрывала девичье тело, но ни страха, ни стыда в ярких глазах последней принцессы не было.

– Прошу, помилуйте мой народ, – она преклонила колени перед кровожадным убийцей всей ее семьи. – Возьмите мою жизнь, но люди ни в чем не виноваты. Не они выбрали моего отца или брата, не им расплачиваться за ошибки королевского рода.