Война стрелка Шарпа

– Меня прислали за вами, – сказал он, не отводя глаз от Баньяна.

– За мной?

– Да. Капитан Хоган приказал найти вас и доставить к матери. Она беспокоится.

Кейт покраснела:

– Ей не о чем беспокоиться. У меня теперь есть муж.

– Теперь? Так вы поженились? Сегодня утром, да? Так вы этим занимались, когда мы зашли в церковь…

– Не ваше дело! – зло выпалила Кейт.

Виченте совсем упал духом и лишь удрученно пялился на Шарпа, который, по его мнению, неподобающим образом вел себя с предметом его молчаливого обожания.

– Если вы поженились, мэм, то, конечно, не мое. Не могу же я отрывать замужнюю женщину от законного супруга, верно?

– Не можете, – подтвердила Кейт. – И мы действительно поженились этим утром.

– Поздравляю, мэм, – сказал Шарп и остановился полюбоваться старинными напольными часами, циферблат которых украшали два улыбающихся полумесяца и надпись «Томас Томпион, Лондон». Он открыл полированный футляр и потянул гири. Механизм заработал. – Наверное, ваша мать будет в восторге.

– Не ваше дело, – повторила Кейт, хотя и без прежней запальчивости.

– Жаль, что ее здесь не было, правда? Когда я видел вашу мать в городе, она плакала. – Стрелок посмотрел на нее. – А он и в самом деле подполковник?

Вопрос застал ее врасплох, тем более после неприятного известия. Кейт попыталась придать лицу выражение оскорбленного достоинства:

– Конечно, он подполковник. А вы, мистер Шарп, вы… наглец.

Шарп рассмеялся. Лицо, только что суровое, непроницаемое и страшноватое из-за шрама на щеке, неожиданно смягчилось, и сердце Кейт – вот так сюрприз! – на мгновение остановилось. Она помнила, что рассказывал о нем Кристофер и о несчастной Грейс, погубившей свою репутацию связью с этим человеком. Как там выразился Кристофер?Некоторым высокородным дамам нравится ловить рыбку в мутной воде.Кейт вдруг поймала себя на том, что завидует ей, но тут же одернула себя –ты ведь теперь замужем, стыдись. И все равно… этот несносный грубиян становился таким симпатичным, когда улыбался. Таким притягательным.

– Вы правы, – сказал Шарп. – Я наглец. Всегда им был и, наверное, останусь. Прошу прощения, мэм. – Он огляделся. – Это дом вашей матери?

– После смерти отца дом мой. А теперь, вероятно, и моего мужа.

– У меня раненый, мэм, а ваш муж предложил поместить его в конюшню. Может быть, у вас найдется помещение получше? Стойло – не самое подходящее место для раненого.

Кейт покраснела – Шарп так и не понял почему – и указала на дверь в задней части холла:

– Возле кухни есть помещения для слуг. Думаю, там найдется подходящая комната. Посмотрите сами.

– Посмотрю, мэм, – пообещал стрелок, но уходить не спешил и только молча смотрел на нее.

– В чем дело? – нервно спросила Кейт.

– Ни в чем. Просто хотел поздравить, мэм. По случаю замужества.

– Спасибо, лейтенант.

– Женитьба второпях, – начал Шарп, но, заметив, как вспыхнули гневом ее глаза, улыбнулся и продолжил: – Обычное дело в военное время. Я пройдусь, хочу осмотреться, мэм.

Оставив Кейт наедине с восхищенным и безмолвным Виченте, лейтенант вышел на террасу и присоединился к Харперу:

– Что наш ублюдок?

– Если вы имеете в виду подполковника Кристофера, сэр, то он еще разговаривает с лягушатниками. Стоят на месте. Не приближаются. Наш подполковник горазд на сюрпризы, а?

– Да уж, просто нашпигован ими. Как пудинг сливами.

– Что будем делать, сэр?

– Перенесем Дэна в комнату возле кухни. Пусть его лекарь посмотрит. Если скажет, что можно нести, пойдем к Амаранте.

– А девушку возьмем?

– Нет, Пэт, если она замужем. Тут мы ни черта поделать не можем. Теперь девчонка его. Вся, с потрохами. – Шарп сунул руку под воротник – вошь укусила. – А она красивая.

– Неужели? А я и не заметил.

– Трепло ирландское.

Харпер ухмыльнулся:

– Да, да. Хороша. Вся такая гладенькая да на глаз приятная. Есть на что посмотреть. Вот только замужем.

– То есть не про нас?

– Жена подполковника? И мечтать нечего. Я бы на вашем месте и не пытался.

– Я и не мечтаю. Вот только как бы нам отсюда убраться да вернуться домой.

– Домой? В армию? Или в Англию?

– Бог его знает. А ты бы куда хотел?

Вообще-то, им полагалось находиться в Англии, со своим вторым батальоном 95-го стрелкового полка, который квартировал сейчас в казармах Шорнклифа, но во время поспешного отступления к Виго Шарп со своими парнями отбился от батальона, да так и не успел с ним воссоединиться. Об этом позаботился капитан Хоган, который не хотел отправляться к испано-португальской границе без надежной охраны. Появление беспризорной полуроты стрелков капитан счел подарком с небес. Затем последовали манипуляции с бумагами, путаница, переадресовка писем и даже прямой подкуп – правда, за счет казны, – в результате чего Шарп так и остался в опасной близости от войны.

– В Англии я ничего не забыл, – сказал Харпер. – Мне и здесь хорошо.

– А остальные?

– Большинству здесь нравится, хотя кое-кому хочется домой. Больше всех, как обычно, ворчат Кресэйкр, Симс и, конечно, Джон Уильямсон. Этот хуже других. Постоянно твердит, что мы здесь застряли только из-за того, что вы хотите получить повышение и ради этого пожертвуете нами всеми.

– Так и говорит?

– Говорит и кое-что похуже.

– Что ж, мысль стоящая.

– Не думаю, что ему кто-то верит, кроме таких же мерзавцев. Мы ведь знаем, что оказались здесь случайно. – Некоторое время сержант молча смотрел в трубу, потом покачал головой. – Этот Уильямсон… он у меня дождется.

– У тебя или у меня.

Харпер снова приник к окуляру:

– Возвращается. А тот у них остался. – Он протянул трубу Шарпу.

– Лягушатник?

– Черт, да он просто отдал его им! – возмутился ирландец.

И верно, подполковник возвращался по дороге к Вилья-Реал-де-Жедеш в сопровождении еще одного всадника, но не Оливье, а незнакомца в штатском. Что касается пленника, то он, похоже, остался с драгунами.

– Думаю, лягушатники нас видели.

– Ясно как божий день, – хмуро согласился Харпер.

– А если не видели, то чертов Оливье им все расскажет. Не понимаю, почему ж они тогда ушли?

– Потому что он с ними договорился. – Сержант кивнул в сторону дороги.

Но с какой стати британский офицер будет договариваться о чем-то с врагом?

Всадники подъехали к ступенькам. Сопровождающий подполковника был молод, рыжеволос и одет в простое штатское платье, но отметка на крупе его лошади указывала на ее принадлежность французской армии, да и седло было военного образца. Кристофер обратил внимание на подзорную трубу в руке Шарпа.

– Вы, должно быть, любопытны, лейтенант, – с нехарактерным для себя добродушием заметил он.

– Любопытен. И мне любопытно, почему наш пленный не вернулся.

– Потому что я решил его отдать. – Подполковник соскользнул с лошади. – И он пообещал не участвовать в боях, пока французы не вернут нам британского пленного равного звания. Общепринятая практика, так что повода для возмущения нет. Познакомьтесь, месье Аржентон. Поедет со мной в Лиссабон на встречу с генералом Крэдоком.

Француз, услышав свое имя, нервно кивнул Шарпу.

– Мы поедем с вами, – не обращая внимания на Аржентона, сказал лейтенант.

Кристофер покачал головой:

– Не думаю. Месье Аржентон договорится, чтобы нам разрешили воспользоваться понтонным мостом в Порто, если он восстановлен, а если нет, переправимся на пароме. Вряд ли наши французские друзья согласятся не заметить у себя под носом полуроту стрелков.

– Может, и согласятся, если вы с ними поговорите. У вас ведь с ними особенные отношения.

Подполковник бросил поводья Луишу и жестом предложил французу спешиться и следовать за ним в дом.

– Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, – продекламировал он и, уже пройдя мимо Шарпа, бросил: – У меня для вас другие планы.

– У вас для меня планы? – язвительно осведомился лейтенант.

– В армии его величества подполковник выше лейтенанта. Так было всегда, а значит, я имею полное право командовать вами. Через полчаса подойдете ко мне за новым приказом. Идемте, месье.

Кристофер сделал знак Аржентону, холодно взглянул на Шарпа и направился в холл.

* * *

На следующее утро пошел дождь. Похолодало. Серые тучи наплывали с запада, с Атлантики, гонимые ветром, срывавшим белые цветы с трепещущих веток, колотившим в ставни и разбегавшимся сквозняками по пустым комнатам. Шарп, Виченте и солдаты спали в конюшне под охраной часовых, трясшихся от холода и вглядывавшихся в непроглядную, сырую темень. Отправившись с обходом в самый мрачный час ночи, Шарп заметил за содрогающимися ставнями одного из окон прыгающий огонек свечи, и ему даже показалось, что сверху донесся крик, похожий на крик раненого зверя. Он остановился – уж не кричит ли Кейт, – но потом убедил себя, что это лишь его воображение или ветер в каминной трубе. На рассвете лейтенант заглянул к Хэгмэну и нашел старого браконьера в поту, но живого. Стрелок спал, однако дважды произнес вслух имя какой-то Эмми. Лекарь приходил раньше, днем, и, обнюхав рану, пожал плечами и снова заявил, что раненый умрет. Потом промыл рану, наложил повязку и отказался от предложенных денег.

– Смачивайте повязку и ройте могилу, – сказал он Виченте, который переводил для Шарпа.

Последние два слова португальский лейтенант переводить не стал.

Вскоре после рассвета Шарпа позвали в дом. Подполковника он нашел в гостиной, где того брил Луиш.

– Был брадобреем, – сказал лейтенант. – Или я ошибаюсь, а?

– Был. Хорошим, – подтвердил слуга.

– Вам бы тоже побриться не помешало. Волосы сами подрезали? – спросил подполковник.

– Нет, сэр.

– А похоже, что сами. Как будто их крысы рвали.

Бритва, скользя по распаренной горячим полотенцем коже, издавала царапающий звук. Луиш вытер ее кусочком фланели.

– Моей жене придется остаться здесь, чему я совсем не рад.

– Не рады, сэр?

– Здесь для нее самое безопасное место. В Порто ехать нельзя, там полно французов, которые насилуют всех живых и, возможно, даже мертвых, если те еще свежие. Порядок там установится не раньше чем через пару дней, а пока ей лучше остаться здесь. Да и мне будет спокойнее, если я буду знать, что она под надежной защитой. Так что вы остаетесь. Охраняете мою супругу, подлечиваете раненого, отдыхаете, раздумываете о путях Господних, а через неделю или около того я вернусь, и вы уйдете.

За окном садовник окашивал лужайку. В зеленой траве мелькали опавшие за ночь белые лепестки.

– Миссис Кристофер могла бы отправиться с вами на юг, сэр.

– Нет, черт возьми, не могла бы, – оборвал его подполковник. – Я уже сказал ей, что это слишком опасно. Нам с капитаном Аржентоном предстоит пройти через боевые порядки, и с женщиной эта задача неизмеримо осложняется. – Истинная причина заключалась, разумеется, в другом: он не мог допустить, чтобы Кейт встретилась с матерью и рассказала о свадьбе в деревенской церквушке. – Итак, Кейт останется, и вы будете обращаться с ней со всем полагающимся уважением. – (Шарп молчал и только смотрел на подполковника взглядом, от которого стало немного не по себе.) – Разумеется, я поговорю со священником, и деревенские обеспечат вас продовольствием. На неделю вам хватит. Только не высовывайтесь, ради бога. Не хватало, чтобы дом разграбили французы. И еще. Здесь, в подвалах, хранится несколько бочек отличного портвейна, и я не хочу, чтобы ваши мерзавцы добрались до них.

– Не доберутся, сэр.

Накануне, сообщив Шарпу о своих планах, Кристофер показал письмо от генерала Крэдока. Должно быть, подполковник носил его долго, потому что листок изрядно истрепался по уголкам и смялся, а чернила на нем выцвели, но текст сохранился полностью, и из него следовало, что предъявитель сего, подполковник Джеймс Кристофер, выполняет поручение особой важности, а посему всем британским и португальским офицерам предписывается исполнять приказания вышеназванного Джеймса Кристофера и оказывать ему всяческое содействие. Поскольку у Шарпа не было оснований считать письмо подделкой, ему ничего не оставалось, как только подчиняться распоряжениям подполковника. Этим же объяснялся и его тон, гораздо более уважительный, чем накануне.

– Портвейн они не тронут, сэр.

– Хорошо, хорошо. Это все. Можете идти.

– Так вы отправляетесь на юг, сэр?

– Мы едем на встречу с генералом Крэдоком.

– Тогда, сэр, может быть, захватите письмо для капитана Хогана?