Только по паспорту?

— А ножны?

— Детор, видишь, шо себе Херой выбрал? Пока мы идём до южных ворот, сбегай к старику Занеру, возьми подходясшие ножны и пояс. И шоб мухой, понял, ждать тебя никто не будет, — включил командира Релий.

— Понял, уже бегу, — и впрямь на бегу ответил Детор.

— Ну, пойдём, время не ждёт, — поторопил уже нас Релий.

И мы пошли. Релий с Катием шли впереди, а плёлся позади. Некоторые прохожие окидывали удивленным взглядом человека в гражданской одежде с оружием в руках, многие старались перейти на другую стороны улицы, кто-то нырял в переулки. Их можно понять, хотя я ведь шёл в компании двух стражников, которые по идее должны были внушать доверие. Ничего интересного за всё время пути до южных ворот я приметить не смог.

Лишь одно порядком меня зацепило.

Свернув на очередную улицу, я узрел странное зрелище. Стена. Да, прямо перед нами была стена. Невысокая, чуть выше метра, каменная, но прочной я бы её не назвал. За этой стеной также были дома, вот только в глаза бросалось их ветхое состояние. За стеной также ходили люди, правда совсем немного, но даже их было достаточно для понимания, что проблемы там не только с жильём, но и с одеждой. Какой-то район для бедных что ли? Но зачем стена?

— Это что вообще? — задал я вопрос своим спутникам, махнув рукой в сторону стены.

Катий промолчал, лишь бросив на меня неприязненный взгляд, а вот Релий заговорил, видимо, чуть подобрел ко мне после приструнения коллеги:

— Это Низшие, — словно выплянул он это слово.

— Низшие?

— Они не способны обушаться и использовать махию Света. Вообсше. Свет их не принял.

— Они живут отдельно?

— Живут, да. Но мнохии из них работают вне Хнойника. Слава Свету, после восьми вешера и до восьми утра им запресшено быть среди граждан, только у себя за стенами.

— И сколько этих Низших?

— Да кто этих крыс сшитает? Пара тысяш.

— Если кто-то из жителей признаётся Низшим, его что, везут сюда из любой части страны?

— Не, не обязательно. Хнойников в Ледирии три штуки, который ближе, туда и везут.

— А семья? Что с ними делать?

— А шо семья? — удивился Релий.

— В смысле ЧТО? Они просто так отдают своих детей, братьев, сестёр в эти Гнойники?

— Конешно, они же Низшие, — ещё больше удивился Релий.

Мы продолжили идти, каждый думая о своём. Гнойники, да. Фактически, резервации внутри города. Сам Гнойник, как я понял когда мы его обошли, не соприкасается с городскими стенами, он полностью внутри, огорожен со всех сторон этой бесполезной стеной, единственное назначение которой, разделить жителей на Граждан и Низших. Принятых Светом и нет. А ведь что-то такое упоминал ещё Велирий, в самом начале своей болтовни. Пара тысяч в этом Гнойнике, а всего их три. Даже если считать, что в столице Низших больше, всё равно в итоге имеем около пяти тысяч Низших на страну. Уже сейчас я представляю размеры Марктота, и могу точно сказать, что его население пятнадцать-двадцать тысяч человек. Даже если взять по максимуму — двадцать тысяч, и как минимум две тысячи Низших. Десять процентов всего населения страны живут в гетто, насильно туда помещаемые. Если бы они действительно представляли опасность для остальных, их держали бы вне городских стен и уж точно не позволяли на половину суток выходить работать на благо города. А так, по сути, Низшие — это чуть ли не бесплатная рабочая сила. Уверен, самым тяжёлым, неблагодарным трудом, занимаются именно они. Да ещё и за копейки, презираемые «принятыми Светом» и брошенные даже собственной семьёй.

Удивило ли меня такое отношение к собственной семье в угоду религиозным взглядам? Нет. Абсолютно нет. Дело даже не в том, что здесь средневековая цивилизация, или, что здесь, в мире меча и магии, явно больше доводов в пользу существования высших сил (Светлая магия точно есть), которым лучше известно, кто человек, а кто тварь дрожащая. Я и там, на Земле, в очень даже цивилизованных странах и прогрессивное время не раз сталкивался с подобным. Какие бы термины для себе мы не придумывали (демократия, либерализм, толерантность), нам так и не удалось изжить ксенофобию, предубеждения, предрассудки и суеверия. Ведь это не признак эпохи, социального строя или этапа технического прогресса. Это часть человеческой натуры.

Впрочем, оставим в стороне философские рассуждения, пользы от них никакой. Вопрос в том, что мне с этим делать? Нет, великим реформатором, который объяснит заблудшим, что все мы люди и все равны, я себя не считаю. Но ведь я должен буду вести их на борьбу с Тёмными, а теперь даже не уверен, что хрен редьки не слаще. Пока вижу только Светлую магию, и не вижу светлых нравов. Может так получиться, что Тёмные такие же злодеи как и Низшие. И что мне тогда делать? Ох, слишком часто я задаюсь этим вопросом в последнее время.

Детор не опоздал. Мы подходили к воротам, когда он выскочил из-за угла с моими обновками наперевес. Теперь и меч, и нож переместились мне на пояс. И если нож для меня привычен, то с мечом первое время было неудобно. И тяжесть непривычная, и по ноге ножнами мне не раз прилетало, прежде чем я более-менее приноровился.

Выйдя за городские стены, мы двинулись по дороге. За стеной, как оказалось, тоже бурлила жизнь. Здесь было множество мелких домиков, скорее хижин, и подсобных помещений, вроде складов для хранения инструмента или продовольствия. По правую сторону от дороги были видны обширные поля, засеянные зерновыми. Ясно, здесь у нас живут аграрии. Самые настоящие крестьяне, кормящие городских. Вот только по левую руку картина была другой — хижины и там стояли, но никаких полей за ними видно не было. Чистая, незасеянная ничем земля. Может, в этом есть какой-то смысл — особый порядок выращивания культур, дающий земле передохнуть от людской деятельности, или с этой стороны земля изначально не плодородна, я не знаю. Но большого любопытства не было и спрашивать своих сопровождающих об этой странности я не стал. Да и откуда воинам знать об особенностях работы землепашцев?

Через десять минут местность сменилась. Поля остались позади, никаких построек уже как пару минут не было видно, зато впереди появилась кромка леса. Высокого, лиственного леса. И она явно была создана искусственно. Линия кромки под прямым углом пересекала дорогу, по которой мы шли, в какую сторону ни глянь, она была ровной. Ни выпирающих подлесков, даже одиночное деревце не выбивалось. Видимо, всё вплоть до этой линии вырубили под корень, остановив продвижение зелени в сторону города. Логично, чем ближе такие высокие густые заросли к стенам города, тем ближе незамеченным может подобраться враг.

— Тут сойдём с дорохи, — через несколько минут после входа в лес сказал Релий.

Дальше мы шли через лес. Не сказать чтобы он был очень густой, нет, шли себе спокойно, не прорубая путь через ветки, не обходя буреломы. В общем, шли с комфортом.

— Релий, вот ты говоришь, что мы пришли сюда на тренировку. А поподробней можно? Зачем тренироваться в лесу? — всё же не выдержал я и задал давно меня интересовавший вопрос.

— Как зашем? — удивился мой носатый наставник. — Только здесь водится тот, с кем тебе тренироваться.

— Кто водится? — не понял я.

— Кто-кто, монстр, кто ж есшо? — задорно ответил Релий.

Детор захихикал. Ну и чёрт с ним. А вот Катий, с его кровожадным взглядом, беспокоит меня сильнее.

— Стоп. Это тренировка мечника, так?

— Ну да.

— И как некий монстр мне с этим поможет?

— Любое сражение делает сильнее… если выживешь, — развлекался за мой счёт Релий.

— И как эта тренировка будет проходит? — не отставал я.

— Мы найдём Трубыша, ты будешь с ним сражаться. Всё, — влез в разговор Катий.

Меня уже тошнило от этих недоговорок.

— Что ещё за Трубыш?

— Эй, нет-нет, бой с неизвестным врахом без посторонней помосши, — снова взял слово Релий. — Вот такая тренировка.

Приплыли.

— Слушай, Релий. Я так понял, моё предназначение — вести борьбу с Тёмными. Даже если я сам буду сражаться на передовой, моими врагами будут люди, верно. Как сражение с монстром поможет мне обучиться владению мечом при противостоянии с таким же мечником? — Я уже честно ничего не понимаю. — Вы ведь мне даже основ не рассказали. Разве не логичней будет, если вы покажите мне основные стойки, хваты, приёмы, а потом я буду всё это оттачивать в спаррингах?

Вся троица встали как вкопанные и начали пялиться на меня. Я так и не смог понять, что их взгляды выражали. Там было много всего намешано, но одна эмоция была видна ясно, как день — непонимание. Они смотрели на меня абсолютно непонимающими глазами.

— Идём, — отмер наконец Релий.

Ясно, ответов не будет.

Я шёл за этой троицей, находясь в прострации. Я явно чего-то не понимаю, просто не могу понять. Этот диссонанс разрывает мне голову. Так им нужен Герой или же нет? Важно пророчество или можно на него плюнуть? По отношению и словам буквально всех окружающих создаётся ощущение, что я по факту им нафиг не сдался. Ну а что, призвала меня некая Высшая магия, сами местные похоже и без Героя неплохо справляются, даже войной тут не пахнет, всё тихо и спокойно. Вот и забили болт на подготовку и так не нужного им Героя. Это был бы неплохой вариант, не нужно ни с кем воевать, исполняя непонятно чьё пророчество. Может стоит только сказать «да ну ваше пророчество, пойду я от вас», и в ответ донесётся «скатертью дорога».

— Вот и нашли, — прервал мои мысли Релий.

И правда нашли. Мы вышли на небольшую поляну, двадцать на тридцать метров. И на другой её стороне было ЭТО. Трубыш представлял из себя помесь кабана и медузы. Да, необычное сочетание, но просто представьте себе кабана, сантиметров восьмидесяти в холке, из спины которого в огромных количествах растут белёсые щупальца, чуть более полуметра длинной. Это существо стояло к нам спиной и ковырялось мордой в земле. Из земли исходил истошный писк. Видимо, Трубыш нашёл себе обед, только тот не желал вылазить из своей норки.

— У меня вообще есть шанс победить этого монстра? — поинтересовался я.

— Конечно есть, — ответил Катий, опередив только собиравшегося открыть рот Релия.

Хреновый знак.

— Скажи мне, Релий, — я смотрел прямо ему в глаза, — это действительно нужно?

— Да, — после недолгой паузы ответил он.

Ладно, поехали.

Нет, конечно, никуда я не поехал и не пошёл. Лишь немного переместился вдоль кромки деревьев, занимая более выгодную позицию для наблюдения. Мои сопровождающие, наоборот, вернулись на десяток метров обратно в лес. Я действительно буду действовать один.

Щупальца Трубыша торчали и извивались в разные стороны. Зачем они ему? Он может ими атаковать? Или это орган чувств? Насколько они чувствительны? Если один такой отрезать как поведёт себя эта махина? Может боль будет так велика, что Трубыш будет дезориентирован и у меня появиться шанс? Думается мне, что шкуру это твари пробить будет не просто. Даже если хватит на это сил, нужно ведь ещё и рану достаточно глубокую нанести, иначе только разозлю. А значит приоритет — поиск слабых мест. Глаза, пятак (отсюда я окончательно убедился, что он у Трубыша есть). И снова я возвращаюсь к щупальцам. Аарх, гадать бесполезно. Наверняка на брюхе шкура будет тоньше. Ударить зверюгу в пятак и, пока она бесится от боли, завалить на бок и вспороть брюхо. Да, на чёткий план не похоже, но хоть не полная безнадёга.

Осмотрелся вокруг в поисках подходящего предмета. И в этом мне откровенно повезло — прямо под ногами валялся камень, размером с кулак, плотный, крепкий, сколотый с одной стороны. То что нужно. В одну руку взял этот булыжник, в другую нож. Меч оставил в ножнах. Да, он в разы длиннее ножа, но вот только орудовать я им не умею от слова совсем. Знакомое оружие сейчас будет полезнее. Всё, хватит тут сидеть, нервы себе накручивать. Вперёд!

Выйдя на поляну, я услышал особенно громкий писк несчастного грызуна, правда он быстро прервался. А Трубыш каким-то шестым чувством почуял появление на поляне нового персонажа, поднял голову и повернул её ко мне. Изо рта у него торчал хвостик недавно убиенного грызуна. Прости, тебе помочь я не успел. А вообще странно, ведь в нашем мире у кабанов пятак присутствует именно потому, что они травоядные. По большей степени, во всяком случае. Хищнику пятак точно не нужен, а здесь… О, какие только мысли в голову не лезут, соберись! Я быстрым шагом приближался к зверюге. Дико, конечно, самому идти чуть ли не на верную смерть, но умом я понимал, что если эта тварь также как и земные кабаны любит атаковать с разбега, лучше ему дистанцию не давать. Пару секунд Трубыш смотрел на меня с некой озадаченностью, по крайней мере мне так показалось, я даже на секунду подумал, что тварь может оказаться из пугливых, и никакого боя не состоится по причине бегства монстра. А что, вдруг в этом и есть смысл тренировки — преодолеть себя, свои страхи нового мира, нового незнакомого оружия? Тест на храбрость, так сказать.

Но тут взгляд зверюги изменился, морда опустилась ниже, и я ясно понял — сейчас нападёт. На мгновение в голове всплыла носатая морда Релия. Ну да, конечно, какое там «преодолеть себя».

Мне удалось солидно сократить дистанцию между нами, когда Трубыш рванул вперёд. Я решил бить на опережение. Звери, как и люди, во время боя входят в раж и могут уже не обратить внимание на боль. Так не пойдёт. Поэтому, стоило только тварине рвануть на меня, я не стал ждать, когда расстояние между нами станет совсем мизерным и швырнул в зверюгу камень, хоть так и вероятность промазать выше. Надеялся попасть сколотым концом прямо в пятак Трубыша. Естественно, сам я продолжал идти прямо к нему и во время и после броска. После броска я вообще побежал навстречу зверю.

Вот будет круто, если промажу.

Не промазал. Всё получилось, как я задумал, отличное попадание. Вот только реакция Трубыша оказалась вне плана. Да, он громко взвизгнул, да, он затряс головой, давая надежду повалить его и добить, пока он дезориентирован. Но продлилось это буквально мгновение. И вот он снова смотрит на меня вполне осознанным взглядом, только злости в нём явно стало больше.

Я резко затормозил. Расстояние между нами — максимум два метра, у нас обоих затруднения. Трубыш не понимает, как подпустил врага так близко, ведь разогнаться за два метра не получится, мне же такое малое расстояние мешает испробовать план «Б», родившийся только что. Вот только Трубыш быстро поймёт, что для такого доходяги ему и не нужна большая инерция, и что я скорее добыча, а не враг. И всё же я выиграл пару мгновений, и рванул назад чуть раньше, чем опомнился Трубыш. Может от броска и был толк, хоть ради этих долей секунды. Прежде, чем я понял, что зверь сейчас рванёт на меня и расстояние станет только уменьшаться, между нами было уже четыре метра. Мало. Этого тоже мало.

Но выбора нет.

В то самое мгновение, когда Трубыш уже совершал рывок за своей добычей, она нагло, в развороте швырнула в него нож. Бросок был на бегу, с разворота назад, но, в отличие от камня, сейчас я не сомневался, что попаду. И попал. И меня в очередной раз удивил результат попадания. Но в этом случае в лучшую сторону. Расстояние было небольшим, я был уверен, что нож глубоко не войдёт, вот только он вошёл в плоть зверюги, в тот самый многострадальный пятак, по самую рукоять.

Дальше время понеслось вскачь. Трубыш уже совершал рывок на меня и остановить его не мог. Когда он рванул, я сразу понял, что четыре метра для него не расстояние. Всё, что пришло мне в голову — это отпрыгнуть чуть в сторону. Не успел ещё шмякнуться на землю, как огромная тушу пронеслась там, где я только что стоял. Одной из своих лап он даже зацепил мою ногу, закрутив моё падение.

Но вот я лежу на земле, вроде цел и здоров, а Трубыш завершил свой рывок, который вышел на шесть метров точно. Мне от него не убежать, было ясно как божий день. И тут мои уши заложил просто чудовищный визг обезумевшего от боли кабана. Хорошо, значит, шансы есть. Если не убить, так хоть смыться.

Трубыш дал мне возможность выбрать между убийством и бегством, а именно, он совершил ошибку. Боль видимо была колоссальная, но самое главное, что мой нож всё ещё торчал из зверя. Может, он принял дискомфорт от постороннего предмета за желание почесаться, может решил, что боль исчезнет, если вытащить эту железяку из себя. Вот только беда — у копытных нет в запасе рук. И он совершил, наверное, привычное для себе действие — уткнулся пятаком в землю и попробовал помотать головой, надеюсь сбросить с себя посторонний предмет. Понятно, что результата он добился обратного — разбередил себе рану, вызвав новый приступ боли.

В тот момент, когда Трубыш подскочил, оглашая окрестности громоподобным визгом во второй раз, я решился — надо добивать. Зверь совсем не реагирует на окружение, максимум может рвануть отсюда на всех парах, но точно не станет устраивать охоту на оказавшеюся такой кусачей добычу. Да и в голове билась странная мысль — нож надо забрать. Поэтому, когда зверюга взвыла я уже поднялся на ноги, попытался хоть немного разогнаться и что было дури пнул Трубыша в бок, повторив знаменитый удар царя Леонида.

И зверь упал.

Я, честно, даже прифигел немного. Почему-то казалось, что от такого удара Трубыш даже не шелохнётся, повизжит ещё, да убежит подальше от этого дикого двуногого. Но нет, лежит, брюхо открыто.

Осталась самая сомнительная для меня часть плана «Б». А всё дело в мече. Я ведь ни бум-бум в использовании меча. В голове даже появилась картинка, как я пытаюсь достать меч из ножен — а он не идёт. Может застрял, или зацепился, и я как дурак, стою, дёргаю за рукоятку, а толку нет. И даже поверженный кабан, смотрит на меня снизу вверх таким грустным взглядом: «Как такой дебил вообще смог меня ранить?»

Но нет. Всё прошло как по маслу. Я легко, будто делаю это в тысячный раз вытащил меч из ножен, почувствовал его вес в руке, его баланс. Сразу появилась уверенность в своих силах. Быстро подскочил к поверженному зверю, вот только лёжа он был слишком низко, бить в брюхо сверху вниз не было возможности, пришлось опуститься на колени напротив зверя. Был страх, что он сейчас начнёт дрыгаться усердней и вмажет по мне копытом, но длина меча на вытянутых руках… В общем, я находился вне досягаемости последнего оружия врага.

Меч вошёл легко. Нет, не так, чтобы я прям не почувствовал сопротивления, так вообще не бывает, но приложив необходимую силу, я без труда вспорол зверя. Начал быстро расшатывать меч в ране, хотелось поскорее уже закончить со всем этим, да и лишних мучений Трубышу я не желал. Покойся с миро… Какого?!..

У меня из груди торчало щупальце этого зверюги. Я даже толком разглядеть не успел, как оно метнулось и на раз-два прошило меня, кажется насквозь. Но как?! Они же немногим больше полуметра были, а тут надо все полтора, не меньше. Правда эти мысли занимали меня не долго — ну какая мне разница как? Сжав обеими руками меч, я дернул его что было сил, практически вскрывая всё брюхо твари целиком, и отодвинулся назад, «снимая» себя со щупальца. Короткий взгляд на рану. Всё очень серьёзно. ВСЁ ОХРЕНИТЕЛЬНО СЕРЬЁЗНО.

Стараясь не думать об этом, ведь тут я фиг что могу сделать, отползаю подальше от туши вроде затихшего зверя. А то мало ли, вдруг эти щупальца на все десять метров тянутся? Лишние дырки мне ни к чему, мне одной за глаза… Потеря крови начинает сказываться, конечности холоднеют, картинка перед глазами плывёт. Отчётливо слышу шаги, в поле зрения появляются мои сопровождающие.

— Он и правда его убил, — обескураженно говорит Катий.

Они, вместе с Детором, встали вокруг туши зверя и смотрели на неё как заворожённые.

— Это ж сколько можно будет поднять, если его выпотрошить? А? Ты чего встал, салабон, давай, начинай потрошить зверя! — с каждым словом всё больше веселел Катий.

— Первый раз вижу Щупара, — уже как издалека звучат слова Детора.

Щупара? ЩУПАРА?

Релий же стоит чуть в стороне от этой парочки и не отводит от меня взгляда.

Тут он делает шаг ко мне.

— Ты чего это делать собрался, Релий? — чуть ли не кричит ему в спину Катий.

— Попробую Вылешить ехо, — как-то неуверенно отвечает Релий.

— Ты чего? Зачем? — Катий уже подошёл к Релию и придерживает того за руку. — Нормально же всё получилось, не придраться, — чуть ли не шепчет он.

Или это у меня слух уже сдаёт.

— Знаю, — говорит Релий. — Вот только ехо сеходня Преосвесшенство хотели видеть, приказали обязательно доставить прямо в Цитадель.

— Как знаешь, — чуть ли не выплюнул эти слова Катий. — На себе будешь его тащить.

Всё. Свет померк окончательно. Холод распространился по всему телу. Звуки приглушены.

Чувствую давление в районе груди. На неё положили руку?

— REFUS.

REFUS.

REFUS.

Я отключился.

Глава 2