Циник и его Барбариска [СИ]

Пробирает до мурашек, когда я вспоминаю псов, которых Марк вместе с мамашей спустил на меня. Кто меня спас, я так и не поняла, но «людоеды» не успели причинить вреда. Я много раз пыталась заговорить на эту тему, но брат давал понять, что этот день мы должны оставить в прошлом. Впрочем, я не жаловалась. Вспоминать страх, который я пережила за секунды до потери сознания хотелось меньше всего на свете.

— Ты так и не ответила — твой брат в курсе, что ты поселилась в общаге? — повторно задаёт вопрос Марк.

Мне хочется скривиться и ответить ему что-то эдакое, но я сдерживаю злость. Глупо спрашивать то, на что уже известен ответ. А он ведь знал. Этот хитрый ящер точно осознавал, что сможет угрожать мне звонком Кириллу.

— Задавать человеку вопросы, на которые знаешь ответ — признак высокого уровня интеллекта, — не могу удержаться я и язвлю.

— Отвечать как маленькая обиженная девочка, тоже высокий уровень, — ухмыляется Марк.

— Ты пьян… — констатирую я факт и думаю, как, вообще, решилась сесть с ним в машину.

Ах да! Точно! У меня просто не было другого выхода!

— Я немного выпил, а это разные вещи.

Я думаю о том, что это ужасно глупо и опрометчиво — ехать в его квартиру. Он ведь может изнасиловать меня… Снова попытаться скормить псам… Выбросить из окна. Да что только не придёт в голову больного человека?! А Марк явно не блещет здоровым умом. С такой матерью, у него очень низкие шансы иметь нормальную психику.

— Отвези меня в общежитие! — скорее требую, чем просто говорю я, понимая, что придётся привести кучу аргументов и по возможности переспорить его.

— В общежитие? Серьёзно? Очень интересно. Я уже сказал тебе, что не собираюсь везти тебя ни в какое общежитие, Барбариска! Тебе было мало мужика, который докопался до тебя в клубе?

— Я уже два дня ночевала в общежитии, и ничего не случилось! — продолжаю стоять на своём.

— А на третий могло бы! Я ответственен за тебя, пока ты находишься тут. И я позвоню Кириллу, если ты решишь спорить со мной. Завтра сниму тебе квартиру, и ты свалишь туда. Знаешь, я тоже не горю желанием держать тебя рядом. У меня всё-таки есть личная жизнь.

У меня в голове будто бы зажигается лампочка по щелчку пальцев. Я довольно улыбаюсь и выдыхаю. Комендант у нас в общежитии строгий, и не впустит посторонних, даже если это Марк Соколов.

— Мне нужно забрать свои вещи хотя бы. Я же не буду спать нагишом, — пожимаю плечами и прикусываю щёку изнутри, надеясь, что трюк пройдёт.

— Чёрт! — цедит Марк сквозь зубы и разворачивает машину. — Я дам тебе пять минут. Дольше ждать не стану.

Мне именно это и нужно. Как-нибудь позабочусь о себе сама, но не стану находиться наедине с монстром.

Марк паркует машину около общежития. Я выхожу из неё и спешу укрыться в здании.

— Ну что вот за дела-то? В одиннадцать уже надо быть у себя! Решила как все стать? Я была о тебе лучшего мнения, Алёнка, — ворчит комендантша.

— Простите! Такое больше не повторится, — отвечаю я и спешу в свою комнату.

Выглядываю из окна на Марка. Он стоит и курит около своей машины, сверля взглядом дверь.

Наивный.

Неужели до него ещё не дошло, что выходить я не собираюсь?

Глава 2. Чёртово колесо

Я стою у машины около часа и понимаю, что меня развели как лоха. Можно было бы войти в общагу, перекинуть Барбариску через плечо и силой усадить в машину, но я тут же думаю — надо ли оно мне. Ответ приходит сразу — нет. Обойдётся девчонка. Я просто придумаю изощрённый способ мести и заставлю её пожалеть, что так поступила со мной. Ещё никто не бросал Марка Соколова без последствий.

Сажусь в машину и еду домой. В квартире скидываю с себя верхнюю одежду, плюхаюсь на кровать и почти сразу засыпаю.

Новый день начинается со звонка будильника и крепкого кофе. Голова гудит, а неудовлетворённое желание отвечает мне утренним стояком. Не удивлюсь, если к обеду ещё и прыщ какой-нибудь выскочит. С этим нужно что-то решать. Я даже почти готов простить Лизу, если она напишет мне сегодня и предложит приехать.

Приняв леденящий душ и допив кофе, я надеваю синюю рубашку и брюки. Насчёт пиджака немного сомневаюсь, но за окном сгущаются тучи, а это значит, что сегодня жарко вряд ли будет, поэтому всё-таки надеваю его.

Я еду на работу довольный, словно кот, вылакавший бочонок сметаны. Уже представляю себе перепуганный взгляд Барбариски, когда я сообщу, что говорил с нашим общим братом. Или лучше на самом деле поговорить?!

Я терзаюсь этим вопросом, пока еду до офиса. Только оказавшись на парковке, достаю телефон и набираю номер телефона Кирилла. Мы с ним общаемся очень редко. К сожалению или счастью, ненависть между нами была слишком сильной, чтобы просто взять и забыть её, сделав вид, что и не было ничего.

Ждать ответ долго не приходится. Кирилл отвечает в течение минуты. Его голос заспанный, наверное, опять ночью «воевал» с детьми.

— Марк, скажи, что у тебя есть повод для звонка, а то я обрушу на тебя шквал негодования! — говорит он и зевает.

— Я встретился с твоей сестрой! — выдаю я и замираю на пару секунд. — А что за повод для шквала? Жена спать не дала?

Варя, жена Кирилла, понравилась мне сразу после знакомства. Поначалу я просто думал, что она такая же, как все, а потом втянулся. Даже испытывал к ней влечение и хотел посостязаться с братцем, но понял — Кирилл нравится ей куда сильнее меня. Варя казалась мне чистым волшебным созданием, и я решил отступить, не портить её счастье.

— Варя… Она же беременна. На втором месяце сейчас. От токсикоза умирает, а я просыпаюсь с ней, и к детям хожу. Стоп! Ты видел Алёнку?

— Вчера. На работе. Ты ведь знал, что она будет проходить практику на моём заводе?!

Я улыбаюсь собственному отражению в боковом зеркале и вскидываю бровь, делая взгляд загадочным. На девок этот жест всегда действовал безотказно.

— Не знал. Ты руководишь инструментальным заводом? — переспросил Кирилл.

— А ты думал, что папаня будет содержать меня за спасибо или выгонит ни с чем за помощь тебе? Не выгнал. Купил мне заводик, а я его поднял с колен за четыре года.

— Отлично! Как Алёнка? Она вчера звонила в девять вечера, сказала, что готовится к первому рабочему дню и ляжет пораньше.

Маленькая врушка. Я ухмыляюсь, понимая, что получил ещё один козырь в свой рукав. На пару секунд замираю, чтобы придумать какое-то оправдание… Я пока не собираюсь сдавать её. Но это только пока.

— Она приходила заполнять кое-какие документы… Вот и встретились.

— Вот же круглая Земля! Марк, пожалуйста, пригляди за ней там! Я волнуюсь, чтобы Москва не испортила её. Проверь, что там за квартиру ей выделили. Надеюсь, не клопушник?

— Проверю! Не ссы! Всё будет в лучшем виде. Ты, если что, добро даёшь на её переселение в квартиру получше?

— К тебе?

Мне показалось, что братец забрызгал телефон слюной, так сильно закричал. Даже в ушах зазвенело.

— Я сниму ей квартиру недалеко от работы, — отвечаю я невозмутимым тоном.

— Так вроде у неё прям рядом. Она сказала, что и на метро не придётся ездить!

Я прикрываю микрофон рукой, чтобы он не услышал мою ухмылку. Барбариска завралась. Понятно, что ей хотелось вырваться от чрезмерной опеки братца, но врать родному человеку… Кажется, в семействе Бронниковых такое не практиковалось.

— Посмотрим! Созвонимся ещё!

— Давай! Как бы это глупо ни звучало — я рассчитываю на тебя.

Я отключаю телефон и выхожу из машины. Вижу Барбариску в компании этих двух девочек, что сплетничают между собой и хихикают. Она на их фоне выглядит чужой, потерянная какая-то.

— Алёна?! — окликиваю я, кажется, впервые называя её по имени. Она оборачивается и хлопает глазками несколько секунд.

Придумывает, как оправдать вчерашний поступок? Замечательно! Пусть шевелит извилинами, потому что я поговорил с братом, и теперь она будет плясать под мою дудку, чтобы не сообщил ему, что сестрёнка лапши китайской ему на уши навешала.

— Марк! — налетает на меня со спины Лиза, тыча своими пальцами в глаза, изображая роль счастливой девушки, которая прикрывает глаза для эффекта неожиданности.

Пока я убираю её руки, Барбариска сваливает. Блядь. Вот же неуловимая. Я оборачиваюсь и гляжу на Лизу.

— Я неправа была вчера. Ну не готов ты к браку и ладно! Я хочу тебя… А ещё я хочу платье из новой коллекции. Ты же сделаешь мне подарок?!

Я думаю всего несколько секунд, а потом пожимаю плечами.

— Сделаешь мне минет по быстренькому в кабинете, а я выпишу тебе чек на оплату платья, — говорю я, зная, что она не откажет. Мне надо расслабиться, а Ванильке получить дорогую вещичку.

— Ты заметила, что наш босс неровно дышит в твою сторону? — с нотками зависти в голосе спрашивает Лиля, менеджер по продажам, у которой я должна буду стажироваться две недели.

Знала бы она, какое дерьмо этот человек, не завидовала бы мне. Впрочем, шушукаться за спиной Марка о его прошлом я не собираюсь. Решаю, что просто буду игнорировать подобные намёки. Он мне почти родственник. Хотя, вынуждена признать, что внешность у него ничего. В янтарных глазах так и плещется азарт, когда он смотрит на меня, и мне бы хотелось понять, с чем он связан.

Марк хочет завершить неоконченное дело и избавиться от меня?

Что плохого я ему сделала?

Я ведь так и не поняла истоков его ненависти. Также я не понимала, почему Кирилл продолжает с ним общаться, и как смог простить все подлянки, которые ему сделал Марк. Хотя… Мой брат — вселенская доброта.

— Бред это всё. Тебе показалось, — пытаюсь оправдаться я и пожимаю плечами.

Краем глаза замечаю, как быстрым шагом Марк проходит в свой кабинет, а следом за ним бежит девушка, которая отвлекла его внимание у входа на завод.

— Это Лиза… Она приходила на собеседование. Хотела устроиться его секретаршей, но не задержалась и до конца рабочего дня в качестве сотрудницы. Зато в качестве любовницы уже недели две с половиной держится…

Я ещё раз бегло смотрю на девушку: осиная талия, длинные стройные ноги, большая грудь, широкие бёдра, жгучие чёрные волосы. Она практически эталон красоты. Вроде бы именно такие женщины нравятся мужчинам.

— А спорим, Алёнка не интересна Марку? — подходит к нам девушка, с которой мы вчера были в клубе.

У меня внутри вдруг закипает. Чем я хуже этой Лизы?! Я блондинка, но умная! У меня большие синие глаза, а это большой плюс! Грудь маленькая, но аккуратная. Осиной талии нет, но что поделать, если я люблю сладкое?!

— А спорим, она влюбит его в себя и разобьёт ему сердце?! — подначивает Лиля. — Он явно обращал на неё внимание. Значит, она ему интересна.

Лиза быстро выходит из кабинета Марка, идёт по заводу счастливая, с широкой улыбкой на лице, и вытирает уголки губ по пути. Даже представить мерзко, чем они там занимались. Вроде бы не больше десяти минут прошло…

— Алёна, зайди ко мне в кабинет! — слышу голос Марка в динамиках.

Он урчит, как довольный кот, значит, мои предположения оправданы. Передёргиваю плечами. Противно до жути. И как заходить в его кабинет после такого? А главное, что можно говорить? Я проваливаюсь в мысли на пару секунд.

— Ну что, Алёнка, забьёмся? На пятёрку?! Если влюбишь в себя Марка и разобьёшь его холостяцкое сердечко, ты умница… А нет… Значит, нет, — пожимает плечами девушка.

Я пытаюсь вспомнить её имя. Кажется, Аня. Она предлагает глупый спор. Пытается уговорить меня разбить сердце Марка неспроста. Наверняка он уже успел обидеть её, и теперь ей хочется отомстить. Или сделать так, чтобы пострадал ещё кто-то кроме неё. Впрочем, мне даже интересно это. С другой стороны, он вроде как брат моего брата… Мне пусть и никто (слава богу у нас с Киром одна мама, а отцы разные), но всё равно неправильно это. Я думаю несколько секунд, что ответить ей, но голос босса снова льётся из динамиков, встряхивая меня.

— Босс зовёт, — пожимаю я плечами и, не дав ответ, иду в его кабинет.

Мне ещё следует придумать, как перед ним оправдываться. Хотя… Что тут можно думать? Так и скажу всё как есть.

Я открываю дверь, наполненная решимости, но замираю на несколько секунд на пороге. Рубашка Марка расстёгнута, и я вижу кубики пресса, от которых бросает в жар. У меня, конечно, были парни, но совсем не такие… И… Что уж там греха таить, брат так сильно запугивал их, что в свои девятнадцать я всё ещё девственница. Марк застёгивает рубашку ловким движением пальцев и хитро улыбается, видимо поймав моё недоумение.

— Зачем я тебе нужна, Марк? — спрашиваю, стараясь глядеть прямо в глаза, чтобы не казаться забитой и запуганной девочкой.

— Ты? Мне? Во-первых, на работе я для тебя Марк Игнатьевич. Я твой начальник, не следует забываться. Во-вторых, можешь расслабиться… Я разговаривал с твоим… Ммм… С нашим… братом. Он столько подробностей мне сказал о том, как и где должна жить его сестра сейчас, что я задумался — об одной ли Барбариске мы говорим.

Ярость очередной волной захлестывает меня. Появляется желание послать всё к чёрту, в том числе и Марка прямым текстом, и рвануть обратно в Казань. Да. Кир будет продолжать ходить за мной, как наседка, но это всяко лучше, чем попасть на удочку шантажиста.

— Чего ты хочешь от меня, Марк Игнатьевич? — задаю я вопрос в очередной раз, не отводя от него взгляд.

— Хочу, чтобы ты стала послушной девочкой и переехала в квартиру, которую я тебе сниму. А когда пройдёшь практику, свалишь обратно, в Казань, чтобы духу твоего в столице не было!

Меня поддевают его слова. Кто-кто, а Марк не имеет права указывать мне, что я должна буду делать, когда и как. Уж тем более не ему решать, уеду я из столицы или нет.

— Видишь ли, тут ты просчитался… Когда ваши специалисты предлагали места для прохождения практики, они пообещали дальнейшее трудоустройство… Так что…

Я пожимаю плечами и лукаво улыбаюсь.

— Ничто не помешает изменить правила. Я тут главный. Если захочу, ты вылетишь уже сейчас, поэтому я предлагаю тебе сделку — пройдёшь практику и уедешь!

— Идёт! Но в сделке я тоже хочу выдвинуть своё условие: я прохожу практику и уезжаю, а ты отвечаешь на один вопрос! Честно!

— Договорились! Задавай!

— Почему ты люто ненавидишь меня? — спрашиваю я и ловлю смятение на лице Марка.

Глава 3. Сделка

— Я отвечу тебе на этот вопрос, когда выполнишь свою часть сделки. Договорились? Всё-таки я первый выдвинул условия! — говорю Барбариске.

Я не знаю, что ей сказать… Ты меня просто бесишь, и всё? С самого начала. С того самого момента, как умерла ваша с Киром мать, а я увидела тебя, пучеглазую перепуганную замарашку, и впервые подумал, что мой отец ведёт себя как гавнюк? Что я разочаровался в своей семье, понял, насколько всё было фальшиво и неправильно после появления Бронниковых, которые стали бельмом на моём глазу?

— Нет! Не договорились… Ты сказал задать вопрос, я это сделала, — начинает спорить Барбариска, и меня это ещё сильнее подначивает.

Закатываю глаза и ухмыляюсь. Девчонка младше меня лет на девять-десять, а выводит из равновесия просто нереально.

— Ладно! Хочешь знать, почему я тебя ненавижу? — Она решительно кивает. — Из-за твоей мамаши отец отдалился от семьи! А ты её явная копия внешне! Из-за тебя моя мама лежит в психбольнице, а отец пьёт! Нужны ещё доводы или хватит этих?

От её былого энтузиазма не остаётся и следа. Барбариска втягивает голову, пожимает плечами и отрицательно мотает головой.

Конечно, я не думаю, что всё это на самом деле из-за неё. Раньше именно так и считал. Ненавидел, за то, что так похожа на мать, за то, что родилась, вообще… Может быть, отец ушёл бы из семьи, если бы не она, и сошёлся с той женщиной, а мама построила счастливое будущее с другим человеком… А потом я понял, что разочаровался в своей семье. Узнав о незаконнорожденном сыне своего отца, я возненавидел ту фальшь, мнимую преданность, которая якобы царила в семье… Я ненавидел мать за то, что она такая жестокая. А потом понял, что она знала об изменах отца. Знала и молча таила в себе ненависть, однажды желая отомстить. Она помешалась на мести, утонула в ней и не замечала собственного сына. Барбариска тут точно ни при чём была. И когда отец забрал Кирилла, после смерти их с Алёнкой матери, чтобы журналисты не осудили его за нагулянного брошенного сына, а девчонку запер в детском доме, мне стало ещё противнее. Всё в нашей семье делалось ради того, чтобы избежать пересудов.