Возвышение Коли Ноликова

— Алиса.

— Женя.

Услышав имя Метищева, Коля сразу почувствовал к его носителю расположение. Не напыщенно Евгений, но Женя. Метищевы улыбались. Пригласили его в комнату, снабдив тапками сомнительной наружности. Женя на ходу развернул предъявленную записку от Бурлюка и сказал:

— Хорошо. С вас мы много не возьмем. Пускай будет сорок тугриков. Осилите?

— Да, — ляпнул Коля и тут же решил, что надо давать телеграмму в Ситцево.

— Давайте начнем прямо сейчас, — предложила Алиса, блестя зелеными глазами.

— Да, а что, давайте прямо сейчас! — воодушевился Женя. Его супруга добавила:

— Пока тихо, а то вы не представляете, как раздражает, когда внизу бормашина начинает жужжать.

— Да, — покачал головой из стороны в сторону Женя, — как начнет жужжать. Вот так — иииии! иииии!

Он посмотрел в пол и погрозил ему пальцем. Колю провели в затрапезную кухню и усадили на табурет за столом. Гудела газовая колонка, в ее нутре колебался синий огонек. Мрачные обои, покрытые матовым слоем жира и грязи, служили беговой дорожкой для тараканов. На подоконнике бормотало радио. Алиса поставила на плиту чайник и принялась шуршать чем-то в шкафчике, а Женя сел напротив Коли и сообщил:

— А вообще-то мы графья, да-с!

— Мы потомственные дворяне, — отозвалась Алиса.

— Как видите, всё это, — Женя обвел руками кухню, — Это из-за большевиков. Если бы они, тогда, семьдесят с лишним лет не забрали у нас всё, разве прозябали бы мы с Алечкой в таких условиях?

Алечка хмыкнула.

— Ооох, — вздохнул Коля.

— Да уж, эти большевики, — закивал Женя. Он весь подался вперед, заложил ногу за ногу и обхватил руками колено.

— А вот скажите, — спросил он Колю, — Вы убираете в своей квартире?

И испытующе посмотрел. Коля неуверенно сказал:

— Да.

— А в чужой квартире убираете?

— Нет, почему?

— Вот! — Женя поднял указательный перст, — Поэтому стране нужен царь! Все эти советы с депутатами, все эти президенты — разве страна — их? Скажите мне? Их?

— Страна общая.

Алиса снова хмыкнула, а Женя бросил на собеседника победоносный взгляд:

— Если страна принадлежит царю, то он в ней хозяин. Он заботится о стране, как о своей квартире.

Коля почесал лоб:

— Но вы ведь не сильно заботитесь о своей квартире.

— Не надо сравнивать! Разная степень ответственности, разные материальные возможности! Мы — жертвы обстоятельств, а царь — это устроитель обстоятельств. Так было заведено испокон веков, но пришли большевики — и смотрите, до чего мы докатились. Слава богу, интеллигенция и капитал сейчас начали поднимать голову… А вдумайтесь в слово "государство". Это производное от го-су-дарь. Всё вокруг него сплочено.

Алиса положила на стол пачку печенья и с умильной строгостью сказала мужу:

— Женечка, ты своей политикой напугал молодого человека. Давайте кушать чай.

— Давайте! Давайте! — Женя потер ладонью о ладонь и разорвал обертку печенья.

— Начинаем первый урок, — сказала Алиса. Женя указал рукой на чашку:

— Чашка. Повторите.

— Чашка, — сказал Коля.

— Не хотите ли этого вкусного печенья? — Алиса приподняла пачку.

— Да, — кивнул Коля.

— Нет, — поправил его Женя, — Надо сказать: "Нет, благодарю вас, не хочу".

Коля повторил. Метищевы ласково на него посмотрели. Все молчали. Чувствуя потребность совершить поступок, Коля взял чашку и собрался отпить, но Женя предупредил его:

— Нет-нет.

Коля поставил чашку. Женя улыбнулся:

— У нас ведь урок. Всему свое время.

Алиса добавила:

— Вы думаете, что просто пьете чай, а на самом деле идет обучение. Наш метод отличается от всех прочих, мы создаем обстановку домашнего уюта, непринужденности. Только в таких условиях можно выучить язык.

— Мы шли к этому долгие годы, — сказал Женя, — Такая методика, как у нас, она ведь не возникает просто так. Пробы, ошибки, опять попытки познать истину. Как стать учителем — вот вопрос. Мы это поняли.

— Да, поняли, — кивнула Алиса, — А теперь возьмите пожалуйста эту чашку и отпив из нее, скажите: "Отменный чай".

— Отменный чай!

— Замечательно. Передайте мне солянку.

— Это — "солянка", — Женя указал на предмет. Коля взял солянку и протянул Алисе.

— Нет-нет, — ответила та, — не мне, ему! — и указала на мужа.

— Почему? — спросил Коля.

— Так надо.

— Хорошо.

Женя принял солянку и подозрительным взглядом уставился в ее содержимое.

— Соль, — сказал он, — Соль.

— Повторите, — обратилась Алиса к Коле.

— Соль.

— Отлично.

Во вторник, четверг и пятницу Коля посещал квартиру на Баггавутовской. Он привык к хозяевам и к запаху медикаментов, который то и дело просачивался из зубной лечебницы. Не мог смириться только со звуком бормашины и заслышав его, умолкал и бледнел. Однажды ему даже приснилось, что вот пришел он к Метищевым, идет урок как обычно, и тут в дверь начинает ломиться стоматолог. Метищевы прячутся под кровати, и места для Коли там нет. Коля подпирает спиной дверь, а доктор просверливает ее с той стороны. Коля подбежал в окну, прыгнул и проснулся за секунду до приземления.

К концу месяца Ноликов стал тяготиться занятиями и был рад, когда Женя сказал ему, что больше учиться здесь ему не нужно — остальному научит жизнь. И вручил бумагу об окончании курса, с двумя подписями — обоих супругов. Прощались с улыбками. Стоя в дверном проеме, Женя махнул рукой и напутствовал:

— Держитесь благородных людей, Коля! Они никогда не подведут, их кровь проверена временем.

И закрыл дверь. Коля затопал ботинками по ступенькам. Скорее из этого дома.

3

Кроме уроков на Баггавутовской, весь этот месяц Коля Ноликов осваивался в столице. Спал до полудня, в то время как Балагуровы ходили на цыпочках и поочередно отправлялись в магазин покупать для гостя лакомства, дабы поддержать его мозг. В полдень Коля просыпался и облачался в халат. Халат ему подарили в дорогу. Кажется, тетя. По ее мнению, каждый писатель ходит дома в халате. И работает тоже в нем. Сидя в кабинете. У Коли еще нет кабинета, зато есть халат. Ничего, будет и кабинет.

Коля совершает омовения, кушает и, перекинувшись парой слов с Балагуровыми, одевает лучшую одежду и спускается во двор. Там он беседует со спивающимися мужичками, играющими в домино. Идет смотреть, как дядя Саша Иванов, растворивший створки гаражной двери, чинит свой допотопный автомобиль. Иногда Коля дает советы:

— А вот там? Масло не протекает?

Дядя Саша Иванов работает молча, не отвлекаясь. Вечером, ровно в девять, Коля наблюдает, как пожилая женщина из среднего парадного выходит в халате и тапочках в палисадник, скидывает обувь и минуту стоит возле березы, держась рукой за ствол. Затем обувается и идет домой. Тоже вечером Коля гуляет в центре города, рассматривает прохожих и нарочито задумывается. Он ведь писатель, ему положено.

В центре Княжих Бар есть площадь с фонтаном, куда бросают монетки, загадав предварительно желание. Площадь со всех сторон зажата высокими домами. Кажется, будто человек на этой площади находится на дне увеличенного, каменного ведра для мусора. Ромбический кусок неба где-то там высоко. Площадь называется Зеленая — в память о бывшей здесь роще.

Сумерки, ходят праздные люди. На скамейке сидит компания, один играет на гитаре и бездарно поет. Вдоль пыльного газона, нагибаясь, шагает трехлетний ребенок — ловит катящийся от него воздушный шарик.

Коля подошел к киоску "Соки-Воды". За прилавком — уставшая продавщица в белом переднике и чепчике. Перед нею — конические емкости с разноцветными сиропами. У каждой на конце — краник. Вовсю ползали, иногда взлетая, тигриного вида осы.

— Мне крюшон, — сказал Коля, расплачиваясь медным пятаком. Продавщица налила красного, шипучего напитка. Коля выпил залпом, попросил еще. Второй стакан он пил уже глотками, не спеша.

— Вы очень колоритно пьете, — прозвучал голос. Коля обернулся и увидел человека лет двадцати пяти. Чернявый, горбоносый, волосы взяты в хвостик, живые глаза. Коля спросил:

— Что вам нужно.

— Я Игорь, режиссер и… — замялся, — художественный руководитель любительского театра "Золотой глобус". Приходите на актерские пробы. В эту субботу, на шесть часов вечера.

И сунул визитку:

— Ну, счастливо!

Коля прочитал на визитке: Игорь Т. Ростопчеев. Были там адрес и телефон. Вслед Коля крикнул:

— По этому адресу?

— Да! — Игорь уже далеко отошел.

Как быть? На минуту Коля выпал из окружающего мира — представил себя актером. Жизнь закружилась, закружилась. Приходит на пробы, проявляет неожиданно для всех яркий актерский талант. Его берут. Первой же эпизодической ролью перетягивает весь спектакль на себя. Зрители буквально требуют — Ноликову главную роль! Но вот уж и этот театр для него тесноват. Приглашение из другого, большого, главного столичного. Но Коля не загордился, а в свободное время продолжает играть и в любительском. Одна труппа — для выработки мастерства, другая — для души. А как же быть с писательством? Коля сник, но сразу воспрянул — удастся совмещать. Были же примеры.

Коля заказал себе еще стакан и так его красиво выпил, что рядом с ларьком устроилась очередь жаждущих. Когда все были удовлетворены, продавщица заметила Коле:

— Вам бы в рекламе работать.

— Я по другой части. Я писатель. — Коля сразу покраснел и отошел.

На другой день он снова был на Зеленой площади и заказывал себе крюшоны. Но пил их так, будто это керосин. Кривился, морщился. Стоял возле ларька и пил. Прохожим может и хотелось пить, но они видели Ноликова со стаканом в руке.

В пятницу был последний урок у Метищевых, а в субботу Коля собрался на актерские пробы.

4

Солнце устало, стало падать. Воздух его поддерживал, но солнце все равно спать хотело. Раскаленным огнем повисло за городом, очерчивая черным изломы домов. Валя — внучка той билетерши Кульбиничны — не знала, как и сколько добираться до Ростопчеева на пробы в "Золотой глобус", поэтому решила идти пешком. Так вернее. Надо было к шести часам. Вот она вышла из метро на Владимирском рынке и потопала по Краснокирпичной. Это такая длинная, накаленная за день улица. Даже деревьям на ней тяжко — а деревьев там в некоторых местах вовсе нет. Это где всякие модные магазины для особо богатых. Возле таких магазинов вместо деревьев стоят люди, одетые лакеями. И вместо асфальта — серая плитка. Летом еще ничего, а когда снежком ее притрусит, плитка становится костоломной. А там где асфальт — по бокам улицы даже парки появляются.

Один парк малый, но старый. От громадин-кленов днем темно. Скамейки тоже, под цвет кленовому листу. Другой парк такой — лужайки и фонтаны каскадами. Вроде и почти глушь, а такие фонтаны. И дети в них балуются. А поодаль стоит одноэтажный дом, там писательница какая-то жила. Когда фонтанов еще не было. Это напротив школы.

Валя прошла школу и мимо трамвайного депо на другой стороне. Потом вдоль библиотеки — большое здание, этажей восемь, а в середине архитектурная вычурность — актовый зал, что снаружи выглядит как летающая тарелка. Будто летела тарелка и встряла в дом. Вот как выглядит. Дорожная развязка, эстакада возле глубокого озера, что зовется просто — Глинка. Оно круглое и спокойное. Над ним хрущобы видны, на высоком берегу, почти на горе. А с другой стороны в Глинку скидывает отходы обувная фабрика. И возле всего этого трассы переплетаются. Машины шумят, ревут, вонь, гарь. Железная дорога тоже рядом проходит. Над ней капитальный мост. Валя по этому мосту. Смотрит вниз, на рельсы, провода. Какая-то еще стройка, рабочие сваи заколачивают. Бом, бом, бом! Сваи так они заколачивают.

А дальше автовокзал и базар. Толчея, люди толкаются. Ряд железных бараков с яркими лампочками — казино. Потом местность угроханная, сидят воры на парапете возле пустой автобусной остановки, воры отпетые, прожженные, опустившаяся мелочь. Вале на улицу Комаринскую, она где-то там, среди зеленых холмов. На них высотки растут, но больше видно крыши частного сектора. Вон школа — чудо-школа! Маленькая, рыжая, перед ней забор деревянный, за забором сад яблочный, а стоит она на пригорке. В такой школе можно набраться знаний.

Вдруг на Валю сзади прыгнул человек, повис на плечах, засмеялся. Валя с человеком закружились на месте. Валя — руки расставив, человек хохоча и пытаясь обхватить ее ногами. Чтобы сбросить противника, Валя замерла и упала на спину.

— Ох! — крикнул человек.

Он больно стукнулся об асфальт. Валя вскочила и посмотрела на человека. Тот лежал и обиженно показывал ей смятый листок бумаги. Написано: "У кого нет коня, все садитесь на меня". Человек спросил плаксиво:

— А это зачем цеплять было?

— Я не цепляла! Зачем мне?

Человек вытянул к ней руки, чтобы подсобила ему подняться, но Валя уже шагала дальше. Слева по улице пошла высокая бетонная стена, а на ней гаражи. Дети с грохотом бегали по их крышам, смеялись. Сразу за стеной, на пригорке прилепился пятиэтажный дом. К нему вела металлическая лестница, а еще через крапиву взбегала светлая тропинка. А если с коляской? А если человек купил холодильник? Наверное, там с обратной стороны есть более удобный подход.

На дальнем углу дома висел телефон под козырьком. Валя решила на всякий случай позвонить Ростопчееву. Бросила монетку, набрала номер. Трубку сняли. Валя сказала:

— Алло, это Игорь?

— Да я.

— Вы мне недавно дали визитку, чтобы я пришла на актерские пробы. Меня зовут Валя, помните?

— Да, помню.