Хроники Книжника. Ученик

— Ну и ну, — усмехнулся товарищ, — Даже я, опытный согген, ничего не понял. Не скажи ты мне отойти, эта тварь накинулась бы на меня сразу. А один бы ты ее точно не одолел.

Я кивнул.

— На нас еще и сзади напала какая-то мразь. Хорошо, что я умудрился попасть в нее первым выстрелом. Интересно, кто это был?

— Теперь уже неважно, — отмахнулся Матиас, — Как только доберемся до Столхейма, сообщим коменданту крепости о случившемся. Пусть отправляют отряд и сами выясняют, что и как там произошло. Я теперь на этот хутор — ни ногой. И Дангар… — он на секунду замялся, — Хочу спросить кое-что. Попасть в такой темноте во что-то за спиной, с разворота… невероятно сложно даже для опытного лучника. Да еще и этот свет из твоей руки… Ты что, магик?

— Не совсем, — подумав, ответил я, и рассказал соггену о Талантах. То, что слышал от эльфов, — Видимо, в момент опасности я сделал… Что-то.

— Что-то, что спасло наши жопы, — подытожил Матиас, — Что-ж, очень своевременно это получилось. Так значит, ты направляешься в Ринору именно за этим? Чтобы научиться магии?

Подумав пару секунд, я кивнул. Ну в самом деле, чего теперь было скрывать? Этот человек уже многое видел, и вчера спас мне жизнь. Если бы не он, сейчас я лежал бы обескровленный в той грязной луже рядом с хутором. Пусть он и считал, что победили вампира мы благодаря моему предчувствию и той вспышке света. Мне и самому интересно, что это было?

Обсуждая произошедшее, мы свернули лагерь и, вернувшись на дорогу (которая за ночь превратилась в грязное месиво), направились к Столхейму. Добрались до него только к вечеру, но увидев крепостные стены, испытали изрядное облегчение.

Внутрь нас пустили без проблем — лишь уточнили, кто мы и откуда едем. Матиас, не сдержавшись, продемонстрировал парням на воротах отрезанную голову вампира и попросил позвать коменданта. Надо было видеть лица стражников, которые переводили взгляд с клыкастой пасти на нас, и обратно. В конце концов, один из них побежал за главой крепости. Того мы прождали недолго — буквально, минут пятнадцать. За это время я успел рассмотреть место, где мы оказались.

Высокие стены из мощных блоков серого камня, квадратные башни по периметру — структура крепости напоминала то, что я видел в Крогенхесте, только в гораздо меньшем масштабе. Внутренний двор вмещал в себя несколько построек — по всей видимости, тут было несколько казарм, арсенал и склад. Справа виднелись конюшни, слева — небольшая огороженная площадка, засыпанная песком. Чуть дальше торчали чучела, набитые соломой — стрельбище.

Пока мы ждали коменданта, вокруг нас образовалось кольцо из полутора десятка человек. Видимо, сюда стянулись все, кто не был занят делом. Служивые разглядывали голову вампира. Кто-то восхищенно прицокивал языком, кто-то пытался раскрыть ему пасть. Было заметно, что для вояк это такая же диковинка, как для нас. Сыпалась куча вопросов, на которые Матиас отвечать отказался наотрез, заявив, что комендант сам расскажет воякам все, что необходимо. Я же просто молчал.

Стоило лишь появиться начальнику крепости, как вояк словно ветром сдула — все мигом вернулись к своим обязанностям. Мы с Матиасом представились высокому черноволосому мужчине с аккуратной бородой и двумя длинными шрамами на левой щеке. Его звали Гилад. Стальные глаза внимательно разглядывали нас, а потом сфокусировались на голове вампира. Она все еще лежала на моем плаще. Я с сожалением подумал, что его, похоже, придется долго и упорно отстирывать. Интересно, где бы это сделать? Тут ведь даже мыла нет…

Подняв голову за свалявшиеся длинные волосы, Гилад внимательно ее осмотрел. Оттопырив верхнюю губу, он потрогал клыки, хмыкнул и свистнул своего адьютанта, стоявшего за спиной коменданта. Тот мигом оказался рядом.

— Отнеси это Белькаму, — велел Гилад, — а потом распорядись на кухне, чтобы парней накормили, — его взгляд снова задержался на нас, — А вы двое, пройдемте со мной. Хочу послушать, где вы нашли эту дрянь.

Мы с Матиасом пошли следом за начальником гарнизона. Он провел нас в одну из башен и поднялся на два яруса вверх. Отперев массивную деревянную дверь, обшитую железными листами, пригласил нас внутрь и сам вошел в помещение. Судя по всему, это было нечто среднее между его кабинетом и спальней. В углу стояла идеально заправленная кровать, посередине помещения расположился большой стол, заваленный бумагами. Сразу за ним в стене было вырезано небольшое окно. По всему помещению висели полки, заставленные книгами, в противоположном от кровати углу стоял манекен, на котором висели незаконченные доспехи. Хотя, может быть, их просто ремонтировали — я не специалист, одним взглядом не определю. Рядом возвышался массивный шкаф, а на полу был расстелен огромный ковер.

Комендант предложил нам два табурета, которые стояли тут же, а сам уселся за стол, на высокое деревянное кресло. Почистив обувь щеткой, валявшейся у входа (было бы неприлично марать ковер грязными сапогами), мы сели напротив Гилада.

— Рассказывайте, — коротко велел он, и мы начали говорить. Точнее, говорил, в основном, Матиас. Он рассказал, кто мы такие (все так же выдав меня за племянника Скела), откуда прибыли и куда направляемся. Когда речь зашла о нашем ночном визите на хутор, комендант нахмурился. Дослушав рассказ Матиаса до конца, он дернул веревку на стене. Я обратил на нее внимание только сейчас — она была проведена под потолком, и уходила куда-то за стену. Через минуту на пороге кабинета появился адъютант, которого мы уже видели во дворе.

— Белькам обследует голову?

— Да, господин полковник.

— Найди в казармах Секача, Солому и Вангера. Пусть ждут меня возле арсенала через полчаса.

— Так точно, господин полковник.

— Так значит, вы не стали проверять хутор? — уточнил Гилад.

— Нет, — ответил Матиас, — там еще могли остаться такие твари.

— Вы все правильно сделали, молодые люди. Вряд-ли вам удалось бы спасти кого-нибудь, даже если бы там остались выжившие. Скорее всего, вы бы сам погибли. Ну а то, что вам удалось убить вампира… Судя по сказкам, которые я помню, сделать это могли лишь великие воины. Не обижайтесь, — он слегка усмехнулся, — но вы на них совсем не похожи. Согген и крестьянин с луком — это даже не смешно. Вам очень сильно повезло.

Я кивнул его словам. Повезло, это да. Только вот Матиас, которого я попросил заранее, не стал рассказывать о яркой вспышке из моей руки, а также о странном предчувствии, благодаря которому нас не сожрали. Вместо этого он просто заметил, что всегда был осторожен, и только это нас и спасло. Слава богу, никто не стал сомневаться в этом мрачном рассказе. По крайней мере — сейчас. Комендант, выслушав нас, предложил пойти на кухню и перекусить, а сам отправился к трупорезу. Мне было до жути интересно послушать, что он скажет, поэтому я напросился с ним. Гилад был удивлен, но отказывать в просьбе не стал. А вот Матиасу было не совсем интересно, это я понял по его кислому виду. Впрочем, буквально за пару фраз я убедил товарища — то, что расскажет местный патологоанатом, однажды может спасти нашу жизнь, и согген согласился с этим.

Местный лазарет находился сразу за казармами. Это было небольшое помещение с несколькими кроватями и огромным, чуть ли не в треть всего помещения столом типа «остров». Увидев такое, я хмыкнул. В нашем мире подобные конструкции применялись на дизайнерских кухнях, а тут — в морге. Забавно. Гилад покосился на мою улыбку, мелькнувшую на лице, и я сразу же убрал ее, чтобы не вызывать лишних вопросов.

Местный трупорез с интересом занимался изучением головы, которую мы с Матиасом притащили в крепость. Увидев нас, низенький мужчина в грязном фартуке, таких же перчатках и очках, с нереально огромными и толстыми стеклами приветливо махнул рукой. Ну, вот и первый звоночек — здесь уже есть оптические приборы, пусть и самые простые. Еще одна зарубка в памяти — в нашем мире очки изобрели в самом конце 13 века. Я мотнул головой, отгоняя от себя воспоминания о прочитанных записях Карло Роберто Дати. Не сейчас, Дэн, не сейчас.

Человек, которого звали Белькам, уже радостно заявлял коменданту что голова — настоящая. Кто бы сомневался…

— Состояние клыков и их острота говорят о том, что этими зубами пользовались очень часто, — вещал мужичок, — И вот еще что, посмотрите! — он перевернул голову, и мы склонились над ней.

Взяв длинную тонкую иглу, Белькам поднес ее к одному из клыков и медленно ввел прямо в зуб через тонкое отверстие. Матиас икнул и отошел подальше, а я с интересом спросил:

— Хм, получается, кровь он пил, не глотая ее, а втягивая в себя через эти зубы?

— Именно! — обрадовано воскликнул Белькам, глядя на меня, — Очень верно подмечено, молодой человек. Простите, нас не представили…

— Меня зовут Дангар. Я… книжник, — представился я и назвался выдуманной профессией.

— О, приятно встретить коллегу! — неожиданно улыбнулся трупорез, и я чуть было не прикусил язык.

Вот чёрт! Я то назвал первое попавшееся в голову слово, а тут, оказывается, есть целый цех таких! Ну, теперь уже ничего не поделаешь — познаний в разных областях у меня целая куча. Главное — на костер не загреметь, за взгляды, которые могут показаться ересью. Кстати, как-то я упустил этот момент из виду — как тут обстоят дела с религией? Ладно, как там мой девиз звучит? Позже об этом подумаю, сейчас не до того.

— Где вы обучались, Дангар?

— В Зальменцбурге, — ответил я. Назвался груздем — полезай в кузов, ничего не попишешь. Оставалось надеяться, что лимит невероятных совпадений на сегодня исчерпан, и этот коротышка прибыл сюда из совершенно другого места. К счастью, так и оказалось. Да и развить знакомство ему не дали — Гилад прищелкнул пальцами, сосредотачивая внимание трупореза.

— Так это настоящий вампир?

— Ну, — слегка смутился тот, — живых вампиров я никогда не видел, лишь рисунки в анатомическом атласе своей академии… Но тут, вне всякого сомнения, сходство полное. Вплоть до строения зубов и структуры зрачка, — он оттянул веко, и мы с комендантом крепости уставились на совершенно черный глаз с вертикальным зрачком красного цвета.

— Мерзость, — скривился Гилад, — И какие еще особенности есть у этого… создания?

— Насколько мне известно, солнечного света они не боятся, вопреки всем сказкам. Они сильны, быстры и выносливы, живут долго, если своевременно питаются. Магией не владеют. Убить вампира сложно, но метод, который применили молодые люди — безотказный, — отрапортовал Белькам, — отрезать голову — и дело с концом. А вот сердца у них два, так что… — он развел руками.

Пропустив его слова насчет магии и второго сердца (это я и сам уже понял) мимо ушей, я задумался — каким, мать его, образом, мы с Матиасом умудрились заколоть этого гада?! Если он, по словам трупореза, гораздо сильнее и быстрее обычного человека. Он должен был разделать нас как мясник свиную тушу и даже не вспотеть!

Видимо, мой немой вопрос отразился на лице, потому что Белькам решил пояснить один момент.

— Из того, что я читал об этих созданиях, ясен один момент. Сразу после… «кормежки», вампиры эээ… расслабляются, и некоторое время после этого мало чем отличаются от обычных людей. Как я понял, этот, — он потряс головой, — высушил целый хутор, несколько семей. Представьте себе воина, который прямо перед боем съест несколько жареных поросят, пяток пирогов и запьет все это бочкой вина. Как он будет сражаться?

— Такой воин даже на поле не сможет выйти без посторонней помощи. И это без учета того, что в него попросту столько не влезет, — протянул я. Гилад согласно кивнул.

— Вот именно! — подтвердил трупорез, — Только у вампиров другая физиология. Кровь, которую они пьют, перерабатывается в их организме гораздо, гораздо быстрее, чем пища в человеческом теле! Но все же на это нужно определенное время. Вам, молодые люди, очень повезло застать тварь в сытом состоянии. Иначе…

— Иначе вас бы попросту сожрали, а мы бы очень долго не узнали, что неподалеку поселился вампир, — закончил за него Гилад и кивнул патологоанатому, — Спасибо, Белькам, я узнал все, что хотел.

Мы вышли из лазарета и, наконец, направились на кухню. Гилад, в свою очередь, пошел к арсеналу, где его уже ждала тройка рослых парней. Пока мы ели, он отдал несколько распоряжений, и менее чем через полчаса в ворота выехала кавалькада из двадцати всадников. Мы же с Матиасом, развалившись на скамейке возле входа на кухню, вполголоса обсуждали произошедшее. Согген хотел было напроситься с отрядом, который Гилад отправил на хутор, но тот категорически запретил ему даже думать об этом.

— Гражданскому лицу нечего там делать, — отрезал он, и добавил, — Вы и так сделали достаточно. Кстати, — он порылся в кармане куртки, и выудил оттуда небольшой кошелек, — За уничтожение опасных тварей префект округа Мадьяр выплачивает вознаграждение. Понятие не имею, сколько стоит голова вампира. Здесь, — он потряс кошелем, — месячное жалование одного моего бойца. Больше выдать не смогу, но отправлю письма в Крогенхест и Зальменцбург, в которых сообщу о вашем подвиге. Может быть, местные власти выплатят вам что-то сверх этого. И еще кое-что, — он окинул нас взглядом, — можете остаться переночевать, но не слишком задерживайтесь. Скоро сюда прибудет проверка и мне бы не хотелось, чтобы они подумали, будто мы в крепости устроили перевалочный пункт.

Отдав нам кошель, он отправился к себе. Мы с Матиасом, довольные, как сытые коты, распотрошили его и поделили серебро — каждому досталось по десять серебряных монет. Мда, негусто. Впрочем, грех было жаловаться — в подкладе моего жилета был зашит эльфийский золотой, да и серебра после всех покупок в Корневище оставалось еще порядочно. Так что я без всякого сожаления отдал свою долю товарищу. Он удивленно посмотрел на меня, и попытался было отказаться, но я сказал:

— Сам говорил, у тебя три сестры без приданного. Пусть эти деньги пойдут тебе в копилку. А у меня серебро еще есть. Считай, что это оплата твоих услуг в качестве соггена. Нет-нет, не спорь, — я поднял руку, не давая ему вставить свои пять копеек, — Без тебя я бы точно оказался закуской вампира.

Он улыбнулся, и все-таки принял деньги. Посидев еще немного, мы решили как следует отдохнуть перед завтрашним днем. Матиас собирался обратно в Крогенхест (полагаю, он также надеялся дождаться вестей от отряда, отправленного на хутор, или встретить их по дороге назад) ну а мне нужно было продолжать путь до Риноры.

Глава 11

Путешествовать в одиночку мне в чем-то даже понравилось. Впервые с того момента, как я попал в этот мир (не считая первых суток, до встречи с Черным Псом и его наемниками), мне приходилось думать, принимать решения и действовать совершенно самостоятельно.

Наемники, Скел, Матиас — до того момента, как я покинул Столхейм вокруг меня всегда был кто-то, кто знал, что делать и куда двигаться. Теперь я оказался полностью предоставлен сам себе. И, не буду скрывать — это было мне по душе. Да и не так это оказалось страшно, как я представлял себе изначально. В самом деле, Дангар — ты же не мальчик, а взрослый мужчина, который может постоять за себя. От наемников удрал, с эльфами успел пообщаться и даже вампира завалил!

Ну ладно, ладно, погорячился. Положим, вампира без помощи Матиаса я бы даже не поцарапал, это да. Да и с эльфами познакомиться помогло банальное стечение обстоятельств. Хм, если так прикинуть, то и от наемников я удрал лишь благодаря нелепой случайности. Не полностью, конечно, но тем не менее. Поневоле задумаешься — а не потратил ли я весь свой запас удачи в этом мире? И не прилетит ли мне в грудь арбалетный болт из вооон тех кустов? С таким ранением я сделать ничего не смогу, это факт. Скорее всего, сдохну прямо тут, а лошадку и вещи приберут к рукам разбойники. Вот уж порадуются, наверное.

Я тряхнул головой. В последнее время я все чаще задумывался о своей удаче. Интересно, это может быть еще одно проявление моего Таланта? Да нет, глупость. Это я уже почти терминатором получаюсь. И свет из рук, и знание незнакомой речи, невероятная сила в момент опасности и предчувствия — не многовато ли тебе, пришелец из другого мира?

Каюсь, в мечтах я прибывал в Ринору и тут же находил себе учителя, который был поражен моим магическим даром и с радостью брал меня в ученики, добавляя что-то вроде: «Где же ты пропадал все это время?!». Каждый раз, останавливаясь на этой мысли, я улыбался. Нет, скорее всего, все будет совершенно иначе.

Судя по рассказам Скела, эльфов и Матиаса, детей с Талантом находили в раннем возрасте, а потом очень долгое время обучали. И то они мало что могли показать. А я? Мне двадцать четыре, и о том, что такое магия я не имею ни малейшего понятия. Может быть, обучать меня уже поздно? Что я знаю о магии? Да ничего, кроме пары историй. Так что, теша себя различными надеждами, я не забывал и то, что они могут оказаться напрасными. Ну ничего, в крайнем случае, наймусь к какому-нибудь герцогу или графу в качестве переводчика — с этим, как я предполагал, проблем возникнуть не должно.

Вот с такими мыслями я и ехал по Зеленому тракту, порывая лигу за лигой, останавливаясь в придорожных трактирах или ночуя в чистом поле. Судя по картам, которые я видел в магистрате Корневища, до болот Венги оставалось совсем немного. Это подтвердил встретившийся мне на пути разъезд всадников, патрулирующих окрестности.

Ребята были серьезные — все сплошь в кольчугах, шлемах, с длинными мечами и арбалетами. У них даже одежда была одинаковая — двухцветные бело-синие плащи. Они сами остановили меня и дружелюбно, но настойчиво поинтересовались — кто я, откуда и куда еду. Я не стал скрывать целей своего путешествия. К новому имени я привык достаточно быстро, и даже в разговорах с самим собой частенько называл себя Дангаром. А бумага с гербом округа Мадьяр, выписанная комендантом Столхейма, произвела на вояк вполне нужное мне впечатление. Я немного расспросил их об окружающей обстановке и, выяснив, что все спокойно, поинтересовался — какое ближайшее поселение к болотам Венги?

Оказалось, что в полудне пути от них есть укрепленная деревня с простым названием Ключи. Начальник разъезда пояснил, что там часто собираются обозы — чтобы не путешествовать через мрачное место в одиночку. Он также посоветовал мне обратиться к трактирщику и уточнить этот момент. Впрочем, я сделал бы это и без его напутствия — уже успел привыкнуть к тому, что трактирщики в этом мире — что-то вроде досок объявлений. Только помогают избирательно — тем, кого знают, или тем, кто может заплатить.

Я поблагодарил начальника разъезда не только словами, но еще и парой серебряных монет, за что заработал пару уважительных взглядов. Ну а что? Пусть вояки вина в таверне выпьют после целого дня в седле. Они же с меня ничего не потребовали, еще и помогли. Мне не жалко.

К этим самым Ключам я добрался уже затемно. К счастью, внутрь меня пустили без лишних вопросов, убедившись, что я обычный путник. А вот в таверне мне не повезло — свободных мест совсем не было, так что пришлось ограничиться ужином за общим столом и местом в конюшне. Ну да и черт с ним, все лучше, чем ночевать в поле. Тут и крыша над головой есть, и можно не опасаться, что ночью проснешься от того, что кто-то отгрызает тебе ногу. А что до лошадиного запаха — так я к нему уже успел привыкнуть, и это меня ничуть не смущало.

После ужина я поинтересовался у трактирщика, собирается ли обоз в сторону Риноры? Тот, оценивающе посмотрел на меня, и пришлось расстаться с еще одним серебряным кругляшом. В кошельке, кстати, их осталось чуть меньше двадцати, да еще и горстка мелочи. Да уж, поиздержался я в дороге. Но опять же — а куда было деваться? Есть что-то надо, а тратить время на охоту я не решался. Не был уверен, что она будет успешной, а застрять на одном месте можно было ой как надолго. Да и коня приходилось подковывать дважды.

Как бы там ни было, получив мзду, хозяин заведения указал мне на группу бородатых лиц, сидевших в самом углу общего зала. Заказав кувшин вина (редкостной кислятины, надо заметить), я направился к ним.

Переговоры прошли быстро. Задобрив вином главного среди обозников, который явно выделялся своей комплекцией и одеждой получше, я попросил разрешения сесть и узнал, едут ли они в нужную мне сторону. Получив утвердительный ответ, я поинтересовался — можно ли присоединиться к обозу? На что также получил согласие. Но, так как соггеном я не был, с меня потребовали плату. Вздохнув, я поинтересовался — сколько? Названная сумма не была запредельной, но для виду я все же поторговался, и вместо шести серебряных, сошелся с главой обоза на четырех с половиной. Причем, подозреваю, что переплатил ему как минимум одну монету — таким довольным он выглядел. Но меня это мало волновало. Главное — безопасно пройти по болотам, а дальше я уж как-нибудь своим ходом. На этом мы с ним и сошлись.

Выступать Хаггар (так звали мужика) и его спутники собирались через два дня, и посоветовали хорошенько отдохнуть. Переход по болотам занимал целый день, плюс — полдня на то, чтобы доехать. Ну и конечно, на краю топей после такого сложного перехода никто останавливаться не собирался — а это еще плюс половина дня. Почти сутки придется провести в седле, и подобная перспектива меня совсем не прельщала. Но деваться было некуда, поэтому я без зазрения совести проспал чуть ли не до полудня следующего дня, зарывшись в солому.

Все оставшееся время я провел, приводя в порядок свое снаряжение и коня — отвел его к кузнецу, где его подковали, сменил подпругу, хорошенько вычистил. За пределы деревни выбираться не хотелось — небо затянули тучи, и казалось что вот-вот снова пойдет дождь. Поэтому я оставил мысль попрактиковаться в стрельбе из лука. Да и за все время своего путешествия я все еще не привык к этому чудовищу.

Понимал же умом, когда покупал — такое оружие требует долгих лет тренировок и привыкания! Ну не предназначено оно для меня, и все тут! А то, что возле того ночного хутора мне повезло попасть в кромешной темноте в размытый силуэт и грохнуть его одной стрелой — не более чем случайность! Ну и немного магии, возможно, которая единственный раз за все время позволила натянуть тетиву до мочки уха одним быстрым рывком. Сколько бы я ни пытался повторить это позднее — ничего у меня не получалось. Даже до подбородка не дотягивал…

В общем, как бы стыдно мне ни было признаваться в этом даже самому себе — лук был совершенно не моим оружием. А познакомившись с соггенами нашего обоза, я убедился в этом наверняка. Среди них было несколько стрелков — и впечатление эти ребята производили очень опасное. Луки у них были похожие на мой, но слегка побольше. Как-то я увидел, как вздуваются мышцы на руке у одного из охранников, когда он натягивает тетиву (до уха, между прочим) — и мне стало совсем грустно.

Бросив взгляд на свою мускулатуру, я уныло побрел к местному оружейнику. Позориться совершенно не хотелось, но это было наименьшей из моих проблем. Гораздо важнее было остаться в живых хотя бы до прибытия в Ринору. А с оружием, которым не умеешь пользоваться, шансы на это стремительно падали. Поэтому я практически без сожаления продал лук и все, что шло к нему в комплекте. Точнее сказать — не продал, а обменял на арбалет.

Как я уже успел заметить, они здесь были самые разнообразные — от огромных чудищ, способных пробить стальную пластину с нескольких десятков метров, до совсем крошечных. Я же выбрал себе нечто среднее — оружие было полтора локтя длиной и взводилось «козьей ногой». О таком механизме я читал еще в детстве. Им цепляли тетиву, упираясь ногой в стремя на конце ложи, и взводили арбалет в боевое положение. Так что здесь совсем не требовалась огромная сила, как в случае с луком — главное было четко и максимально быстро выполнять перезарядку. То есть, сила, конечно, была нужна, но попробовав взвести тетиву несколько раз, понял, что с этим никаких проблем не возникает.

Так что без зазрения совести я оставил лук и доплатил несколько серебряных монет оружейнику, а сам все-таки решил отправиться пристреливать новое оружие. И надо сказать — оно мне понравилось гораздо больше предыдущего. Арбалет был удобнее, да и бил не в пример точнее — по крайней мере, в моих руках. Места занимал меньше — сплошные плюсы!

Также я все-таки решился снова купить кинжал. Выбор здесь был небогатый, но и мне не требовалось что-то экстраординарное. Поэтому я просто выбрал несколько моделей, удобных для моей руки, а потом долго мучил оружейника вопросами об их достоинствах, методах ковки (в которой ничего не смыслил) и подобных вещах. По итогу взял самый обычный клинок: чуть короче, чем тот, что я оставил в теле вампира, но не менее удобный.

Практически весь день накануне отправки обоза я провел на импровизированном стрельбище, расположенном почти сразу за воротами Ключей. Стрелять получалось относительно неплохо (гораздо лучше, чем из лука), так что к вечеру я, вполне довольный собой, отправился в таверну перекусить. Завалиться спать я планировал пораньше, потому что вставать придется еще до рассвета, когда небо усыпано звездами.

Кстати об этом! В первые дни в этом мире я тщетно пытался отыскать знакомые мне с детства созвездия, но ни одного так и не увидел. Но зато в глаза бросилось другое — здесь не было луны. Точнее, спутника этой планеты. Но и это было не главным. Здесь в ночном небе вместо нее было кое-что другое, гораздо более красивое…

Если вы когда-нибудь видели фотографии различных туманностей, сделанных современными телескопами — быстро поймете, что я имею ввиду. Местное ночное небо было усыпано звездами гораздо сильнее, чем земное, а кроме этого, в безбрежной темноте космоса будто бы кто-то расплескал много дымчатых красок. Ультрамариновых, охряных, красных, нежно-синих и зеленых, фиолетовых и желтых. Все они переплетались между собой в непривычный моему взгляду узор, пересекая ночное небо и покрывая изрядную его часть. Даже днем часть этой красоты была видна в синеве атмосферы, ну а ночью… Ночью небо мерцало и переливалось так, что от него было совершенно невозможно оторвать взгляд. Но делало оно это очень мягко, совершенно не раздражая глаз.

Оказавшись в трактире, я сразу приметил Хаггара. Судя по всему, он снова вел переговоры о приеме очередной партии людей к своему обозу. Я не стал заострять на этом внимание и, как оказалось, совершенно зря. Уже когда я уселся за стойку и заказал ужин, обратил внимание на повышенные тона, на которых шел разговор. Развернувшись, я понял, что меня что-то смущает. Рост людей, стоявших рядом со столом Хаггара. Людей? Как бы не так! Коротышки, едва возвышавшиеся над высоким столом, были гномами! Точно такими, какими мы изображаем их на Земле! Ну, может быть, чуть более страшными.

Обозник что-то громко втолковывал одному из коротышек — весьма коренастому, очень лохматому и бородатому типу с длинными бровями. Не знаю почему, но в первую очередь я обратил внимание именно на эту деталь — брови у гнома были такие, что опускались аж до самого подбородка. И это еще надо учитывать, что они были заплетены в тоненькие косички! Ну и ну!

Гном, в ответ на слова Хаггара, в свою очередь что-то так же громко орал в ответ. Из за гомона, стоявшего в зале, я не слышал, о чем они спорят. Подумав, что там могут потребоваться мои услуги переводчика, направился к ним.

— Приветствую, Хаггар, — поздоровался я с главой обоза.

— Подойди позже, у нас тут разговор не клеится, — не здороваясь, бросил он, стрельнув взглядом на коротышку.

— А почему не клеится? — я и не думал уходить, твердо намереваясь вернуть себе серебро, заплаченное за проезд в обозе. Как я предполагал — сейчас момент для этого был идеальный.

— Ты что, не видишь, с кем я болтаю?! Эти дети камня нашу речь с трудом понимают, и говорит кое-как могут. Рычат что-то, я толком и понять не могу! В обоз, что ли хотят…

Я не стал ничего отвечать ему, а перевел взгляд на бородача, за которым сгрудились несколько его соплеменников.

— Здравствуй, почтенный, — я кивнул ему, — Меня зовут Дангар. Я еду с этим обозом, и человек, с которым ты так жарко спорил — его глава. Он тебя почти не понимает. Я могу перевести то, что ты хочешь сказать.

После моих слов послышался легкий плеск. Я обернулся и увидел, как собутыльники Хаггара, имена которых я так и не спросил, пялятся на меня во все глаза. У одного из них кружка была наклонена, и из нее прямо на пол лилось пиво. Видимо, он хотел сделать глоток в тот момент, когда я загворил.

«Да что ж вы тут все безграмотные такие?» — подумал я, — «Почему так удивляетесь, когда человек начинает говорить на незнакомом языке? Если гномы тут ни у кого удивления не вызвали, какого черта вы с ними объясниться-то не можете?».

Уже гораздо позднее я узнал, что эльфы, гномы, представители Нефритовой Империи и многих других дальних государств обычно сами заботятся о том, чтобы при них был переводчик, или учат общеимперский — когда путешествуют по Вольным землям. А местным жителям это совершенно не нужно — по странной прихоти люди, живущие здесь, никуда, как правило, не уезжали, и дальше границ родного округа забредали очень редко. Даже обозники и торговцы предпочитали курсировать по Вольным землям, не покидая их пределов — отсюда и незнание общедоступных языков, и целая куча устаревших диалектов, которыми в остальном мире и не пользовались толком.

Гномы настолько изумленными не выглядели. Они радостно переглянулись, и их старший представился:

— Я Кадрун, Дангар. Рад знакомству. И рад, что тут есть человек, так чисто говорящий на языке моего племени.

Я улыбнулся и кивнул, принимая похвалу. Кадрун продолжил:

— Нам нужно на ту сторону проклятого болота. И мы хотим присоединиться к каравану этого человека, — кивок в сторону Хаггара, — Каждый из нас — достойный воин. Спроси его, сколько он готов заплатить за наши услуги?

Я перевел слова гнома Хаггару, и тот побагровел.

— Сколько заплачу?! Да это вы должны мне платить, за то, что я возьму вас в свой обоз! У этих недомерков деньги есть завсегда! Так что пусть платят — по шесть серебряных с носа! Сколько заплачу, ха! Скажи, что такие коротконогие охранники мне не нужны, любой из моих ребят десяток таких как они опрокинет не глядя! — и он сплюнул на пол, в опасной близости от сапога Кадруна. Тот моментально побраговел, поняв по интонации, что его, мягко говоря, послали.

— Э нет, уважаемый, — я покачал головой, — Услуги переводчика стоят дорого. Четыре серебряных монеты, — я улыбнулся самой лучезарной улыбкой, какая у меня нашлась. Но в моих глазах он прочитал совсем другое — именно то, что я и пытался ему сказать. Не знаю, слышал ли он пословицу про «кататься» и «саночки возить», но мужик ненадолго призадумался.

— Заплачу тебе одну монету, если они согласятся, — наконец решил он, но я только рассмеялся на такое предложение.

— Ты не понял, Хаггар. Я не торгуюсь. Либо плати, и сразу, либо болтай с ними дальше сам.

Увидев алчный блеск в глазах обозника, я про себя усмехнулся. Деньги, которые я ему заплатил, тому терять ох как не хотелось. Но вот заработать кучу серебра за провоз почти десятка гномов — куда как выгоднее. Это и решило дело. Достав кошель, он протянул мне четыре затертые монеты и кивнул на гномов. Мол, давай, приступай.