В львиной шкуре (продолжение)

— Десяток воинов-черкесов привёз. Как раз будут обучать наших будущих пограничников верховой езде и сабельному бою. Казаками их сделают, это считай те же погранцы, — улыбнулся адмирал.

— Прекрасно! Военные инструкторы нам нужны. А по торговле ещё что-нибудь есть?

— Неплохо было бы возле Каира цементный завод построить. Очень уж там камень для этого подходящий, тем более у султана строительный бум по всей стране. Но это значит, что придётся делиться новейшими технологиями. А оно нам надо? Там купцов из Генуи, Венеции и Пизы, а так же их шпионов, как блох на помойной собаке. Прочно они закрепились в Египте, везде их глаза и уши. К нам то одна делегация подкатывала, то другая… Дельного ничего не предлагали, только посредническую помощь. Один даже сказал, что специи у нас может брать, причём большим оптом и с моментальной оплатой. Ну, я тут же приказал его схватить и сдать властям. Если это подосланный провокатор, то нам веры больше будет. А если просто перекупщик, мы и без него найдём, где и кому свой товар сбывать.

— Совершенно правильно! — похвалил император. — Не стоит нарушать законы чужой страны.

— Даже и не думали. Кстати, у некоторых купцов на нас зуб имеется… При захвате Гоа мы сильно растрясли их мошну. Теперь дуются и египетскому султану жалуются… Эх, нам бы рядом с ним иметь кого-нибудь из своих парней, типа военного атташе. Но сами знаете, внутри страны сообразительных людей не хватает, не то, что где-то ещё…

— Это точно, — крякнул Бурков. — А как там вообще ребятки закрепились?

— Нормально. Наши лавры принимают с большой охотой, поэтому и в Каире неплохой двор приобрели, и в Александрии. Тем более в Александрии, как я уже говорил, установили хорошие контакты с христианской диаспорой. В основном все выходцы из Греции. Венецианцев и генуэзцев недолюбливают.

— Это хорошо… А как обстоят дела с покупкой невольников? — спросил император.

— Проблем нет, но дорого слишком. Ты за невольника цену даёшь и пошлину такую же, а то и больше, особенно если являешься христианином или выходцем из христианской страны.

— Понятно. А чего хорошего из Египта привезли?

— Квасцы где-то с тонну…

— Молодцы, ребята! — воскликнул министр здравоохранения Гладков Илья Тимофеевич. — Это действительно ценная вещь! Неплохо было бы организовать постоянные поставки этого продукта.

— В Египте на квасцы государственная монополия, — стал рассказывать адмирал. — Очень уж востребованный на рынке товар. Считай, их используют и для окрашивания тканей, и для улучшения качества кожи, и для производства лекарств, и ещё там для чего-то… Поэтому стоят дорого. Султан просто отдарился от нас квасцами и ещё немного изумрудами. По здешним понятиям мы сделали очень щедрые подарки и ответный жест должен быть не менее значимым. Кстати, греки поделились информацией, что в Италии добычу и торговлю квасцами делят между собой Римский Папа и клан Медичи. Кто квасцы покупает не у них, или не дай бог у турок, тех понтифик анафеме предаёт…

— Ха! — саркастически хмыкнула Елена Петровна, — святоши, значит, наипервейшие барыги? Вот откуда уши растут. Двойные стандарты далеко не в двадцать первом веке появились…

— Ага, — улыбнулся Руслан. — Про нас узнает, тоже анафеме предаст…

— Мы сами ему такую анафему устроим, черти обзавидуются! — несколько мрачновато изрекла супруга.

— Значит, постоянных поставок ждать не приходится? — наивно спросил Гладков.

— Почему? — удивился адмирал. — С каждым новым караваном сможем спокойно привозить эти квасцы.

— Слава Богу, с квасцами разобрались. А что ты ещё привёз? — спросил император.

— А ещё я привёз пять тонн сахара, сорок тонн пшеницы и селитру с канифолью по одной тонне… Плюс из Момбасы восемь тысяч литров нефти.

— А для детей, что-нибудь привёз? — задала вопрос Елена Петровна.

— Э-э… ну, кошек лысых…

— И на кой им эта страсть божья?! — недовольно нахмурилась супруга.

— Так это, — растерялся Руслан, — шерсть от них не лезет, а ещё они умеют землетрясение предсказывать.

— Ага, а также жрать и гадить! — передразнила его жена. — Кроме кошек, больше ничего?

В принципе во дворце всяких животных хватало, а на уроках зоологии детей учили правильно с ними обращаться и воспитывать. Елена Петровна понимала пользу от этого, но всё равно недолюбливала братьев наших меньших, а лысые кошки вообще вызывали у неё чувство брезгливости.

— Ещё двух верблюжат привёз, мальчика и девочку. На них в парке детей можно будет катать… Какое-никакое, а развлечение…

— А книги или музыкальные инструменты?

— Привёз четыре экземпляра нынешней Библии да одиннадцать старинных учебников, в основном трактаты Клавдия Птолемея. Больше ничего заслуживающего внимания нет. Инструментов нормальных тоже нет. Лучше самим их делать.

— Понятно…

— Ну, раз по Египту всё, давайте дослушаем доклад Жанны Егоровны, — влез в разговор супругов император.

Министр по кадрам, рассеяно слушавшая происходящий за столом разговор, от неожиданности вздрогнула, потом откашлялась, перебрала бумаги, что лежали перед ней, и продолжила:

— Доставленных в конце мая пленников и пленниц мы распределили следующим образом… Тридцать мужчин и тридцать женщин, проживающие до этого на северо-западе Африки, отправились вместе с капитаном Смектиным и вверенным ему военным контингентом обратно на родину, если так можно выразиться. Там они помогут капитану создать факторию и наладить добычу полезных ископаемых. Благодаря доброму отношению и подаркам, к нам они настроены вполне дружелюбно, спокойно приняли христианство и обвенчались. Причём многие действительно по обоюдному желанию. Скорее всего, рядом с будущим фортом они создадут посёлок, что для нас очень выгодно. Дальше… Всех остальных мужчин, как негров, так и белых, а это сто человек, казна у моряков выкупила. Сейчас все они числятся в ведомстве Артёма Николаевича. Теперь о женщинах… Православие на сегодняшний день приняли все. Двести пятьдесят из них обвенчались. Оставшиеся сто двадцать находятся в казённой собственности. Это девушки дворянского происхождения и те, кого ещё замуж не взяли.

— Много дворянок? — с любопытством спросил адмирал.

— Семнадцать, причём у восьмерых из них есть дети.

— А как все так легко приняли православие?

— Самое интересное, что первыми в православие перешли именно дворянки. Они все в один голос утверждали, что к ним во сне приходила Мадонна и дала на это своё благословение. Вслед за ними и остальные девушки потянулись…

В это время император бросил быстрый взгляд на министра безопасности, а тот, состряпав невинное лицо, с деланным вниманием слушал Жанну Егоровну.

— И чем дворянки будут у нас заниматься? — спросил он.

— Предлагаю воспитать из них фрейлин.

— Каких фрейлин? — удивился Черныш, когда до него дошёл смысл сказанного.

— Мы надеемся, Павел Андреевич, что в ближайшие год-два вы обзаведётесь супругой. Вот фрейлины и помогут ей акклиматизироваться в нашем обществе.

— Верно, верно! — женщины все хором поддержали предложение Жанны.

— Вы мне что, змею хотите подложить? По моему приказу их пленили, а тут получается, я буду окружён теми, кто меня должен ненавидеть…

— Не совсем так, Павел Андреевич. Начнём с простолюдинок. Многие вышли замуж за солдат и матросов, то есть мужчин вполне обеспеченных и имеющих по понятиям этого мира очень приличные дома. Большинство ранее и близко такого не видели, а нынче они хозяйки! К тому же девушки, которые уже имеют детей, быстро убедились в том, что новые мужья относятся к их чадам очень благосклонно. Не каждый может похвастаться, что у него есть белый ребёнок! Дальше… Практически все пленницы — это бывшие переселенки, которые по каким-либо причинам вынуждены были покинуть Европу и переселиться на острова. Как вы понимаете не от хорошей жизни. На новом месте им пришлось каждодневно вкалывать от зари до зари ради своего существования. И как думаете, любят они после этого Португалию? А у нас их кормят, поят, следят за здоровьем, учат новому и не заставляют пахать по шестнадцать часов в день… Если первое время они многого боялись, то теперь освоились и чувствуют себя вполне замечательно. Что касается дворянок, то история вполне идентична. Это в основном дочери мелких чиновников и ссыльных… А теперь они будут фрейлинами императора!!! Чувствуете разницу? Без внимания, конечно, наших подопечных не оставим и мозги тоже будем "промывать" тщательно. Думаю, если понадобится, то найдём их родственников и привезём сюда…

— Что же, убедили, — согласился император. — А теперь скажите, чему вы их будете учить?

— Здесь набор стандартный. В первую очередь — русский язык, чтение, математика, природоведение. Потом идут гигиена, массаж, оказание первой медицинской помощи. И наконец, кулинария, шитьё, рисование, музицирование и танцы.

— А этикет будет?

— Конечно, будет! Кстати, их знания нам тоже очень пригодятся. Если в Индии и арабском мире языком международного общения является персидский, то ближе к Европе, а так же в ней самой — латинский. Придётся нашим детям изучать два этих языка в обязательном порядке.

— А что с их детьми?

— Будут учиться вместе с новыми воспитанниками.

— Хорошо. Поступайте, как считаете нужным, — махнул рукой Павел Андреевич. — Что ещё по нашим пленницам?

— Пятьдесят самых грамотных девушек приписаны к министерству финансов. Банковское дело развивается, поэтому обучение бухгалтеров и кассиров является наиважнейшей задачей.

— Согласен.

— Павел Андреевич, — влезла Гладкова Ольга, — а ещё настала пора в городе открыть ателье и парикмахерский салон. Пусть простые горожане тоже на этом денежку зарабатывают. Не всё же нам тянуть? Мы зданием построим, орудиями труда людей снабдим, а они постепенно будут их стоимость выплачивать, ну, и за аренду денежку нам нести. Главное рассчитать так, чтобы прибыль у них была, хоть и небольшая, но стабильная. Желательно, конечно, если этим делом займутся жёны моряков или военных. Всё-таки они часто с хорошей добычей возвращаются, и, я думаю, с удовольствием помогут своим половинкам быстрее выплачивать кредиты.

— Хорошее предложение. Как только строители закончат с постройкой больницы, пусть принимаются за швейное ателье с парикмахерской. А вы пока определите место под них и план архитектурный подготовите.

— Так больницу только к концу года закончат делать, — жалостливым голоском произнесла молодая женщина.

— Увы, дамы, но сейчас ничем помочь не могу. Все строительные бригады чётко распределены по участкам. Можете, конечно, временно приостановить постройку своих особняков и направить строителей на этот объект…

— Нет, Павел Андреевич, — тут же отреагировала Гладкова, — мы лучше дождёмся открытия больницы, а за это время подготовим проект здания.

— Вот и хорошо. Кстати, Жанна Егоровна, напомните мне, сколько у нас всего строителей?

— Две тысячи человек, разбитые на сто бригад. Каждой руководит бригадир со своим помощником. В свою очередь бригады объединены в цеха, в котором их по пять штук. Цехами управляют прорабы. Они же в свою очередь получают указание от архитекторов.

— Как я понял, это вы посчитали только тех, кто трудится в Звёздном?

— Совершенно верно. Какие силы маршал и капитаны привлекают на местах, мне неизвестно. Точно могу говорить только за тех, кого мы направляем сами.

— Руслан Олегович, а что ты скажешь про Иван-Дальний? Много там народу? — спросил император.

— Сомов говорил о двух — трёх тысячах. Но чётко определить сложно. Не город, а муравейник растревоженный… Кто-то приходит, кто-то уходит, лодки туда-сюда шастают. Одни привозят продукты, другие строительный камень… Кстати, вы знаете, что Иван строит копию храма Христа Спасителя, которым ТАМ был в Москве?

— Знаю. Сам одобрение подписывал. Когда он фотографию храма показал архитектору, тот аж сна лишился, так захотелось ему этот проект воплотить в жизнь…

— Блин! В Звёздном нужно было его строить!

— В Звёздном у нас идёт строительство архитектурного ансамбля Чудова и Вознесенского монастырей. Они тоже выглядят красиво. Только общая геометрия расположения зданий будет несколько иная. Вид сверху создаст картину правильного прямоугольника. В Чудовом монастыре будут воспитываться и учиться девочки, а в Вознесенском мальчики.

— Понятно, — покачал головой адмирал.

— Жанна Егоровна, что у вас ещё? — между тем спросил император.

— В принципе всё. Могу только сказать, что большинство белых девушек, которые вышли замуж, предпочли работать на государственных предприятиях. Однако есть и такие, которым пришлась по вкусу идея с фермерством. Тем более многие ранее занимались именно сельским хозяйством.

— Хорошо. А теперь послушаем отчёт министра сельского хозяйства.

Антонина Григорьевна раскрыла лежащий возле неё футляр с очками, надела их и углубилась в папку с отчётами…

— На сегодняшний день под различные сельскохозяйственные культуры нами используется шесть тысяч гектаров земли. Из них под рожь и пшеницу отведена одна тысяча гектаров…

— А сколько у нас всего гектаров земли, пригодной для посевов? — перебил докладчицу император.

— Вы спрашиваете про земли, которые огорожены защитным валом или удалённые фермерские хозяйства тоже имеете в виду? — спросила Антонина Григорьевна.

— Я имею в виду только те земли, которые входят в состав городского округа.

— Около восемнадцати тысяч гектаров, — ответила женщина, — двенадцать из которых находятся в общественном пользовании. Примерно шестьсот семей, а это где-то две тысячи человек, продолжают вести полукочевой образ жизни…

— А сколько всего человек у нас проживает в городе? — спросил император и повернулся к министру безопасности.

— Всего зарегистрировано девять тысяч шестьсот сорок два человека. Из них одна тысяча восемьсот одиннадцать человек как минимум на четыре месяца уходят кочевать. Максимальное количество людей, одновременно находящихся в черте города, было зафиксировано в начале июня этого года, четырнадцать тысяч двенадцать человек. Из них совершеннолетних, то есть тех, кому исполнилось шестнадцать лет, восемь тысяч сорок три человека.

— А-а, помню, — кивнул головой Павел Андреевич, — это когда случился массовый падёж скота…

— Совершенно верно. Мелкие племена, спасаясь от голода, устремились в город. Даже пришлось организовывать для них отдельную зону проживания. Кстати, внучка Глафиры Валерьевны нашла себе мужа среди них, — улыбнулся Артём Николаевич в сторону адмирала.

— А сколько твоей Клаве сейчас лет? — спросил Шамов у засмущавшейся Окунько.

— Семнадцать в июне исполнилось.

— А кто муж?

— Сын вождя племени…

— И как он без калыма умудрился на ней жениться? — засмеялся Руслан, вспомнив их собственные приключения и женитьбу Сомова, когда они сюда только попали. За девушку из знатной семьи калым принимали исключительно домашним скотом.

— А мы сами с приданым. Отсюда и название города, Приданьск, — несколько горделиво ответила женщина.

— Какого города? — удивился адмирал, который отсутствовал в столице восемь месяцев.

— Антонина Григорьевна, — обратился император, — разрешите ваш доклад дослушаем позже, а пока ознакомим Руслана Олеговича с новостями?

— Давайте, ознакомим, — пожав плечами, легко согласилась женщина и сняла очки.

— Так вот, Руслан, — начал Павел Андреевич, — как ты знаешь, острая насущность для развития нашего города, а также страны — это уголь. В районе столицы его мало. Чтобы в один прекрасный момент из-за недостатка данного продукта не встало всё производство, мы решили заранее озаботиться этой проблемой. Ближайшие массовые залежи угля находятся от нас примерно в пятистах километрах, то есть там, где на карте XXI века обозначен город Спрингбок.

— Так ещё антилопы называются! — улыбнулся адмирал.

— Ага. Только мы их зовём прыгунами. А вместо этого самого Спрингбока будет другой город, Шахтёрск.

— А причём тут тогда Приданьск? — удивился Руслан.

— Не спеши, сейчас объясню… От нас до этого Шахтёрска нормальной дороги нет. Людей на её строительство, пока, тоже. Грубо говоря, время пути дотуда занимает двадцать дней. И опять же, на телеге много не увезёшь. Зато в тридцати километрах от будущего города проходит река, которая ТАМ значилась, как Бюффелс. Мы её назвали Бодун. Так вот, этот Бодун впадает в Атлантический океан.

— А сколько по реке до океана? — заинтересовался адмирал.

— Шестьдесят километров, — ответил император.

— А по океану до нас?

— Каботажные кораблики доходили за трое суток. Поэтому мы и решили в районе, где река впадает в океан построить город-порт под названием Приданьск. Благодаря этому маршруту время пути сокращается в четыре раза, а так же увеличивается масса перевозимого груза. На телеге от Шахтёрска до Бодуна всего день езды, — после этих слов на лицах некоторых присутствующих появились улыбки, но Павел Андреевич, проигнорировав двусмысленность фразы, продолжил. — На месте перевалочной базы поставим деревеньку Внуково, а со временем от Шахтёрска до Внуково проложим узкоколейку.