Другой мир. Эволюция

Компания бронированных вестников смерти сопровождала старейшин. Их оружие было обнажено, воины вампиры ждали команды старейшин. Лазурные глаза светились под дрожащим светом их поднятых факелов. Резкий запах крови сделал солдат нетерпеливыми. Они обнажили клыки и облизывали свои губы.

Вампиры еще не питались сегодня. Эта резня была не их рук дело.

Виктор обратился к Маркусу: «Он все еще здесь?»

Маркус неохотно кивнул. Его моложавый внешний вид, очевидный даже под его коринфском шлемом, противоречил его истинному возрасту и бессмертию. У него были красновато-коричневые волосы, аккуратно подстриженные усы и борода без каких-либо следов седины. В самом деле, он выглядел несколькими десятилетиями моложе Виктора, хотя на самом деле он был старшим из них двоих.

«Виктор, ему не должны причинить вред».

«Я дал тебе слово, разве нет?» — Виктор повернул коня, чтобы обратится к своим войскам. Он повысил голос: «Сожгите тела. Обыщите здания».

Вестники смерти поехали вперёд, распределяясь по разрушенной деревне. Их факелы присоединились к свечению горящих телег и зданий. Маркус пришпорил своего коня, стремясь присоединится к поиску.

«Маркус!» — резко позвал Виктор.

«Что такое?» — удивился Маркус. Он натянул поводья. Пар вырвался из ноздрей нетерпеливой лошади. Он посмотрел на Виктора.

«Держись рядом», — попросил его товарищ старейшина.

В какой-то момент Маркус решил пренебречь просьбой Виктора. Они были равны, в конце концов, даже если он и Амелия, как правило, полагались на Виктора в военных вопросах. Другой старейшина был опытным военачальником и полководцем ещё до того как стал бессмертным. Маркус пристально посмотрел на пылающую деревню, прежде чем неохотно повернуть коня и возвратиться к Виктору и Амелии. У него не было желания провоцировать Виктора, если это только не было совершенно необходимо.

«Мне может понадобиться его добрая воля, прежде чем эта ужасная ночь закончится», — думал Маркус, — «Ради моего брата».

***

Деревенский хутор напомнил Иствану о маленькой валашской деревне, в которой он вырос, прежде чем ему даровали дар бессмертия и забрали на службу старейшин. Он редко думал о своих смертных днях, но знакомая обстановка всколыхнула долго дремлющие воспоминания. Холодная ярость вспыхнула внутри него. Эти забитые жители вполне могли быть его собственной семьёй и соседями пару смертных жизней назад. Скромные и недолговечные, как они, они заслуживали лучшего, чем это.

«Это злодеяние не останется безнаказанным», — думал он мстительно, — «Зверь должен заплатить».

Со своими соратниками, вестниками смерти, он слез с коня и последовал по узким улочкам. Окровавленный снег приглушил топот тяжелых железных сапог. Пылающие факелы поджигали внутренности трупов, создавая ужасные костры по всем улочкам и площади. Тошнотворный запах горелого мяса присоединился к закопченному запаху обреченных зданий. Горло Иствана сжалось.

Но было недостаточно просто поджечь тела, лежащие снаружи. Истван знал, что они не могут позволить себе оставить хоть один труп несгоревшим. Они также должны были обыскать лавки и дома — или страдать от последствий.

«Нам не нужна другая катастрофа, как в прошлый раз. Мы уже потеряли слишком много людей...»

Крестьянская хижина попала ему на глаза, и он указал на одного из своих товарищей, вестника смерти по имени Раду. Истван потерял свой факел во время их головокружительного въезда в деревню, но у Раду всё ещё был горящий факел. Вампир кивнул ему в ответ, и они вместе приблизились к хижине. Деревянная дверь скрипнула на петлях, когда Истван пнул её. С обнажёнными мечами двое мужчин вошли в хижину сквозь заволакивающий дым и мрак. Г лаза вампиров сквозь темень увидели бедную обстановку, которую и следовало увидеть в таком скромном жилищи: деревянные стулья, невысокий стол, несколько соломенных поддонов для кроватей и очаг в центре хижины, безопасно отдалённый от голых стен мазанки. Умирающие угли пылали в очаге.

Растерзанный труп растянулся на землебитном полу. Тело принадлежало взрослому мужчине, одетому в рванные остатки льняной ночной рубашки. Лицо и туловище были раскромсаны гигантскими когтями. Обнажённые рёбра торчали из его вскрытой груди. Куски окровавленного мяса по-прежнему держались на раздробленных костях с бороздами от глубоких следов когтей. Сердца и кишок человека явно не хватало, без сомнения они исчезли в пищеводе зверя. Истван мимолетом подумал о том, что сталось с женой и детьми мужчины. Были ли их тела среди трупов, сожженных на улицах?

Он повернулся к Раду: «Дай мне факел».

Чем быстрее они закончат с этой отвратительной рутиной, тем лучше. Тогда они могли бы перейти к более важной задаче — разыскать отвратительное животное ответственное за кровавую бойню.

«Он не уйдёт от нас снова», — пообещал вестник смерти.

Раду вручил ему факел. Истван повернулся к трупу.

Прежде чем он успел поджечь безжизненный труп, звериный рев вырвался из горла мертвеца. «Труп» вскочил на ноги уже в судорогах гротескной трансформации. Стеклянные смертные глаза превратились в дикие кобальтовые сферы. Собачья морда выступила из покрытого шрамами лица, которое, казалось, исцеляло себя со сверхъестественной скоростью. Зазубренные клыки сверкнули в открытой пасти животного. Новое сердце начала формироваться в разорванной грудной клетке. Новые внутренности, извиваясь, как растущие черви, развивались под сердцем, которое билось с неестественной живостью. Волосатая шкура быстро покрывала туловище существа, скрывая пульсирующие органы из поля зрения. Ногти человека заострились в ужасные когти. Густая, черная щетина прорастала на его лице и коже.

«Адское пламя!» — тихо выругался Истван. Он попятился, едва не столкнувшись с Раду: «Мы опоздали!»

Всё ещё в остатках своей изорванной ночной рубашки новорожденный оборотень зарычал, как бешеная собака. Его дикий взгляд заметался по тесному интерьеру хижины в поисках выхода. Два вестника смерти стояли между ним и входной дверью, так что его сумасшедшие глаза быстро повернулись к задней части комнаты. Прежде чем поражённые вампиры смогли оправиться от шока, человек-зверь врезался в заднюю дверь, сбивая её с петель с одного толчка. Дверь упала на землю с ужасным треском, и ликан выбрался из мрачной хижины на лунный свет.

«Проклятье!» — думал Истван, когда существо убежало. Все еще держа бесполезный факел, он знал, что нужно предупредить остальных. Он закричал во весь голос:

«Они превращаются!»

Неистовый крик послал толчок через каждого вампира в пределах слышимости. Амелия выпрямилась в седле и увидела, как её братья старейшины сделали тоже самое. Небольшой отряд вестников смерти, который остался позади, чтобы охранять старейшин, напрягся в своей броне. Они высоко подняли свои мечи, готовясь к предстоящему бою. Амелия услышала проклятия среди солдат.

«Началось», — поняла она.

Положив свою руку на ложе арбалета, она исследовала деревню на любые признаки противника. Прелестные голубые глаза увидели уродливую бегущую фигуру в тёмном переулке между двумя голыми крестьянскими лачугами. Существо, похоже на половину уже трансформировалось.

Она была не единственной, кто следил за жалким зверем.

«Там!» — крикнул один из её пеших солдат. Он указал пальцем в металлической перчатке в тот же переулок.

Амелии не потребовалось других подсказок. Быстрым движением она достала свой арбалет и прицелилась в бежавшего ликана. Серебряный болт вылетел из заряженного оружия, рассекая закопченный воздух, и поразил свою звероподобную цель в руку. Ликан взвыл от боли и посмотрел назад, на вампиров. Лишь немного человеческого осталось в его чудовищной фигуре. Кобальтовые глаза смотрели из-под покатого лба. Уши с кисточками на концах насторожились. Мясистая чёрная морда искривилась. Морщась от боли, существо нырнуло в ожидающий переулок. Отчаянно спасаясь от вестников смерти, он уделял мало внимания тлеющему трупу, лежащему в снегу за переулком.

«За ним!» — приказала Амелия. Хоть и рождённая женщиной, она никогда не была тем, кто уклоняется от боя. По ее мнению, бессмертие было слишком коротко, чтобы тратить его на уединение, как некоторые беспомощные смертные девицы. Она пришпорила свою лошадь вниз по снежному склону к безымянной деревне. Пара конных вестников смерти поехали за ней. «Не дайте ему уйти!»

В спешке, чтобы догнать свою добычу, вампиры проигнорировали обгоревший и дымящийся труп на земле. Бронированные боевые кони проскакали мимо мертвого крестьянина, едва не растоптав тело копытами. Ни один не увидел, как у трупа открылась корка глаз, выставляя звериные кобальтовые сферы. Никто не стал свидетелем того как безжизненное тело начало яростно вздрагивать. Кости затрещали и громко скрутились, убитый крестьянин вернулся к жизни, попав под власть мучительных метаморфоз. Ужасный стон вырвался из искажённой пасти ликана, но охваченные болью возгласы остались не услышанными.

Но сейчас Амелия и её люди последовали за первым ликаном в переулок. Она натянула поводья, замедляя лошадь, осматривая узкий проход на предмет их добычи. Ложе арбалета упиралось в отполированный метал, защищающий её щёку. Сначала она не нашла никаких следов существа, но потом увидела тень монстра на залитой лунным светом стене в глубине переулка. Вырисовывающаяся на фоне голой каменной стены тень изображала завершающую стадию преобразования несчастного крестьянина.

Изменение прогрессировало с феноменальной скоростью. Тень увеличивалась в размерах, ликан повторно получил вес и рост. Бешенный ликан рвал свою одежду, лишая себя последних следов цивилизации. Конечности вытянулись из суставов, как будто его пытали на дыбе. Человеческий крик превратился в мучительный вой.

«Бедняга», — думала Амелия. На мгновение она почувствовала жалость к злополучному крестьянину, который, конечно, не просил такой ужасной участи. Сострадание, однако, не остановило её руки. Уже было слишком поздно жалеть ликана. Как и остальная часть его отвратительного вида, он должен быть пристрелен как бешенная собака. «Смерть — это единственная милость, которую я могу предложить».

Она использовала тень, чтобы определить местонахождение ликана. Если судить по углу лунного света, существо было прямо впереди, дальше по переулку. Она повела вестников смерти вперёд и оказалась лицом к лицу с их звероподобной жертвой.

Трансформация была завершена. Полноценный оборотень теперь открыто стоял в дальнем конце переулка. Стоящая прямо на задних лапах тварь возвышалось более чем на семь футов. Грубый черный мех покрывал голое тело. Пена стекала из его зияющей пасти. Обезумевший после изменения, он зарычал на конных вампиров, обнажая полную пасть зазубренных клыков. Он безумно полоснул воздух своими когтями размером с кинжал. Его горячее, зловонное дыхание превращалось в пар на холодном ночном воздухе.

Каменная стена заблокировала конец переулка, в результате чего оборотень был загнан в угол. Его губы растянулись, обнажая резцы. Он вызывающе зарычал на охотников и бросился на Амелию, вытянув вперёд когти.

Зверь был быстр, но ее арбалет был еще быстрее.

Ускоряющийся болт поразил оборотня в воздухе, засев глубоко в его лохматой груди. Еще два болта нашли свою цель. Люди Амелии выстрелили со своих арбалетов в зверя. Серебряные наконечники пронзили сердце оборотня, и он упал, как камень на грязную землю переулка. Серебро было ядом для его пагубной породы. Отвратительная сукровица, заражённая ликаньей заразой, сочилась из раны оборотня. На этот раз он не воскреснет. Его преображенное тело сохранило свой звериный внешний вид. Даже смерть, не могла вернуть ему человечность.

«Ещё одна жалкая шавка ликвидирована», — подумала она одобрительно. Она сняла душный шлем и насладилась бодрящим дуновением ветра в лицо. Блестящие черные волосы, сейчас мокрые от пота, прилипли к изящному лицу, достойному греческой богини. «Ради тёмных богов, как я устала от этой бойни».

Вопли, крики и жестокие завывания вторглись в переулок со всех сторон. Ее боевой конь в тревоге встал на дыбы. Очевидно, что другие вестники смерти вступили в аналогичные стычки по всей деревне. Амелия вспомнила о многочисленных телах, оставленных первоначальным зверем. Она знала, что каждый из этих тел теперь представлял собой потенциальную угрозу. Кроме того, она и другие вампиры уже были в меньшинстве.

«Не снова», — подумала она, — «Неужели мы должны вести эту борьбу снова и снова?»

Она развернула лошадь, намериваясь присоединится к битве за переулком. Она сунула новую стрелу в арбалет. Один вестник смерти поскакал из переулка впереди нее, а второй поехал за ней. «Скорей!», — призвала она их обоих, — «Нашим товарищам требуется наша...»

Грохот разрушающейся древесины и штукатурки заглушили ее голос, когда без предупреждения, другой оборотень проломил стену хижины слева. Отвратительный зверь врезался в одного из конных вестников смерти, повалив и человека и коня на землю. Металлическая броня глухо упала на землю, и испуганная лошадь заржала в панике. Волчьи когти полоснули открытый зад боевого коня. Кровь прыснула из глубоких ран дрожащей конины. Всадник оказался в ловушке под тяжестью собственного коня. Он пытался освободиться, толкая бронированного коня обеими руками. Его арбалет бесполезно лежал на снегу, вне его досягаемости. Оборотень щёлкнул на него голодными челюстями.

«Помогите мне!», — кричал он, — «Ради бога!»

Собственная лошадь Амелии в тревоге встала на дыбы, и ей пришлось приложить все усилия, чтобы восстановить контроль над испуганным животным. Она чуть не уронила свой арбалет, но сумела удержать и поводья и оружие. Первый всадник уже покинул переулок, судорожно пытаясь развернуть своего коня, но он был слишком далеко, чтобы что-либо сделать.

Привлеченный шумом, пеший вампир солдат вбежал в переулок. Он атаковал оборотня сзади, размахивая серебряным боевым топором. Топор погрузился глубоко в спину монстра, рассекая его позвоночник. Оборотень умер мгновенно, свалившись с кровоточащего тела сбитой лошади. Пойманный в ловушку вестник смерти вздохнул с облегчением. Его спаситель вырвал топор из тела животного.

«Отлично», — подумала Амелия. Вглядевшись, она признала в воине с топором Драго, когда-то смертного солдата, который только недавно был принят в ковен. Его мужественные действия говорили о том, что он более чем достоин великого благословения, которые ему даровали. «Я должна воздать ему должное и рассказать об этом его начальству позже, если он переживёт это».

Она открыла рот, чтобы похвалить солдата, но была прервана свирепым рёвом. Ужасная фигура, охваченная разгоряченным пламенем, встала за Драго. Амелия смутно признала пылающий труп, который всего несколько минут назад лежал за пределами переулка. Восставший мертвец всё ещё был охвачен муками своей ужасной трансформации, так что трудно было сказать, что досаждало ему больше, ужасная агония изменения или жгучее пламя, бегущее по всему телу. Конечности судорожно дергались, он рычал и скрежетал зазубренными зубами. Запах горелого мяса и меха наполнили ноздри Амелии.

Время освободить этого несчастного от мучений.

Она подняла арбалет, но не было нужды, Драго обернулся и взмахнул окровавленным топором в сторону пылающего ликана. Серебряный топор чисто разрезал шею оборотня. Сопровождаемая градом искр, голова чудовища слетела с плеч. Пылающий череп оборотня отскочил к стене, а обезглавленное тело упало на землю. Кровь хлынула из его разрубленного горла. Конечности оборотня судорожно задёргались.

Драго не успел насладиться своей победой. С диким ревом, третий оборотень бросился с крыши тлеющей хижины. Зверь приземлился на Драго, толкая пораженного вестника смерти на землю. Он жёстко приземлился среди кровавой слякоти, с неистовым оборотнем сверху. Толчок выбил весь воздух из его лёгких. Могучий боевой топор выскользнул из его рук.

«Драго!» — закричала Амелия. Ее палец колебался на курке арбалета. Вестник смерти и его нечеловеческий нападающий были так близко друг к другу, что она боялась, что попадёт в Драго. Ее лошадь попятилась от борющихся фигур. Она с тревогой посмотрела вниз в ложе арбалета, выжидая момент для точного выстрела.

Но маниакальный оборотень не собирался давать ей шанс. Ненасытная пасть сомкнулась на лице Драго, раздробив его между двумя мощными челюстями. Громко захрустели кости. Гейзер холодной вампирской крови выплеснулся оборотню в морду и на меховую шкуру.

«Нет!» — вскрикнула Амелия, потрясенная внезапной кончиной Драго. Гибель смертных была достаточно неприятным событием, но смерть еще одного бессмертного!.. Доблестный молодой вестник смерти мог еще долго жить на протяжении веков, если бы не бессмысленная жестокость оборотня, и все же его сразили так же легко, как и любого смертного человека. Что за ужасная потеря!

Та жалость к преобразовавшемуся крестьянину исчезла в одно мгновение. Ледяная ярость пробежала по её венам. Ее палец крепко сжал спусковой крючок.

Серебряный болт отомстил за убийство Драго.

Но было еще много тварей, которых нужно умертвить ... в том числе и подлого создателя этой непотребной заразы.

«Так или иначе», — пообещала она, — «эта чума закончится сегодня».

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

В другой части деревни еще один труп вернулся к жизни, чтобы присоединится к стае новообращенных оборотней. Человек-зверь вскочил на ноги. Желтые зубы блестели в его зияющей пасти, запрокинув голову, он взвыл на луну... только его вой был прерван окровавленным серебряным клинком, вырвавшимся из его груди. Широко открытыми глазами он посмотрел вниз и увидел себя пронзённым мечом вампира.

Только предсмертный хрип донёсся из его горла.

«Один пал», — подумал Маркус. С удовлетворённым ворчанием он вынул свой меч из спины мёртвого ликана. Оборотень упал на снег, как марионетка, ниточки которой перерезали. «Сколько же еще осталось?»

Его конь рыл копытами кровавую слякоть. Маркус сидел верхом на коне на окраине столкновения. Он снял шлем, чтобы лучше разглядеть жестокую борьбу, разворачивающую перед ним. Его волосы были зачесаны назад от его высокого бледного лба. Красновато коричневые пряди падали с плеч. Маркуса можно было назвать красивым в свое время, но тщеславие было наименьшей из его забот на данный момент. Он нахмурился, глядя на бурный ближний бой, представший перед его глазами.

Их запоздалая попытка очистить заражённую деревню превратилась в катастрофу. Всюду, куда бы он не посмотрел, вестники смерти сражались с ожившими трупами на разных стадиях трансформации. Ведомые неистовством луны и ужасной заразой в своей крови, бывшие жители деревни стремились разорвать воинов вампиров на части, ставя свои неиспытанные когти и клыки против оружия и брони вестников смерти. Полностью преобразованные оборотни возвышались над своими врагами вампирами, пользуясь преимуществами своего большого размера и силы. Они появлялись с крыш и из-под тяжелых сугробов. Стаи оборотней нападали группами, приближаясь к подготовленным вестникам смерти со всех сторон.

Женщина оборотень, по-прежнему носящая рваные остатки льняной ночной рубашки, ткнула своими когтями в глаза невезучего вестника смерти, шлем которого не смог уберечь его от её атаки. Ослепленный, он бешено размахнулся булавой с серебряными шипами. Булава размозжила левую сторону лица волчицы, повалив её на землю. Ее мучительные вопли направили его руку, пока кровь текла из щелей в его шлеме, он бил ее своей булавой снова и снова, пока еще два оборотня не набросились на него сзади     

Это был хаос.

Около окраины деревни, несколько изуродованных тел остались неподвижными. «Эти», — догадался Маркус, — «были последними, кто умер. Их нападающий настигнул их, когда бедные смертные бежали, ища мнимого убежища в близлежащем лесу». Он знал, что пройдёт всего несколько минут, прежде чем они тоже поднимутся как оборотни.

Эта непотребная зараза распространяется, как чума.

Виктор подъехал к Маркусу. Под шлемом его лицо было мрачно. Он крикнул так, чтобы быть услышанным сквозь шум боя: «Отступай в лес!»

«Нет!» — крикнул в ответ Маркус, — «Я останусь и буду сражаться.» Он взмахнул окровавленным мечом: «Вам нужна моя помощь».

Виктор покачал головой: «Если ты умрёшь, мы все умрем. Теперь иди!»

Во второй раз за эту ночь Маркус подумывал нарушить приказ Виктора. Он шёл против своих принципов, бросая своих людей в пылу битвы. Но Виктор был прав в одном отношении, нечто большее было поставлено на карту, чем исход одной этой стычки, независимо от того, как опасно это могло быть.

«Вильгельм», — подумал он, — «Что с Вильгельмом? Я же в ответе за него?»

Виктор видел, колебания на его лице: «Иди!»

С сожалением Маркус уперся шпорами в бока лошади. Разрываясь между конкурирующими привязанностями, он поскакал к лесу.

За его спиной битва продолжала свирепствовать без него.

Истван с опаской оглянулся. С факелом в одной руке и мечом в другой он стоял за пределами горящей хижины. Жар от огня был таков, что он чувствовал себя спёкшимся в своём металлическом доспехе. Снег под сапогами растаял в холодную лужу. Он отошел от пламени, но, тем не менее, он был признателен огню. Если повезет, бушующий пожар поглотит заражённых смертных, которые могли лежать внутри.

Мы уже имеем дело с достаточным количеством этих паршивых ублюдков.

Безголовый ликан лежал у его ног. Истван приготовился к следующей атаке, неуверенный в том, откуда она придет. Из-за пламени, дыма и метели он не видел всего того кровавого буйства, происходящее вокруг него. Крики, рычание и сердитые возгласы добавились к этому беспорядку. Призрачные фигуры боролись в мрачной дымке, пронзая и рубя друг друга без всякой пощады. Кровь, как ликанов так и вампиров, забрызгала снежный пейзаж. Истван мог практически попробовать её в воздухе. Соломенные крыши рухнули. Огонь поглотил несущие брёвна. Черные доспехи вестников смерти были обильно украшены кровью.

Он увидел расплывчатую фигуру, идущую к нему. «Раду?» — крикнул он, потеряв след своего товарища в этом кромешном аду, — «Это ты?»

Собачий рев свидетельствовал об обратном. Передвигаясь со сверхъестественной скоростью, огромный оборотень атаковал из снега. Тело зверя ударило Иствана как таран, и его сапоги оторвались от земли. Он пробился сквозь стену из горящих прутьев в дымящийся интерьер пылающего дома. Суровые пары жалили лёгкие, горло и ноздри. Пылающая зола рассыпалась по его следу.

Удар об пол вызвал в его голове трезвон. Тем не менее, он вскочил на ноги с мечом в руке. И хорошо, что он так сделал, так как ещё два оборотня бросились из тени на него.

«Адский огонь!» — внутренне выругался он. Шансы были два к одному против него, оставляя быструю реакцию его единственным выходом. Опорной рукой он пронзил первого зверя так, что кончик серебряного лезвия вышел через спину чудовища. Он поспешно потянул за рукоять меча, молясь, чтобы лезвие не застряло между рёбер твари. К его облегчению, меч освободился достаточно легко, и он размахнулся им одним плавным, непрерывным движением. Со смертельной точностью лезвие разрезало второму оборотню голову, разделив череп монстра надвое. Ликаньи мозги посыпались на пол хижины.

Истван не мог поверить своему счастью. Казалось, его бессмертие не закончится этой ночью после всего этого. «Хвала старейшинам», — пробормотал он.

Держа меч перед собой, он на ощупь пробирался сквозь дым к выходу из горящего дома. Его перегретая броня чувствовалась, словно в печи.

Несмотря на настойчивые указания Виктора, Маркус не ушёл далеко. Остановившись в заснеженных соснах и елях, скрывающих его от глаз, он наблюдал за битвой с опушки леса. Его конь с нетерпением рыл землю, желая оставить кровь и хаос позади, но

Маркус заставил лошадь остаться на месте. Он погладил ее гриву, чтобы успокоить.

«Вильгельм поблизости», — подумал он, — «Я могу почувствовать это своими костями».

Цоканье копыт привлекло его внимание. Он с интересом наблюдал, как одинокий всадник скакал из леса на севере. Маркус узнал всадника как еще одного вестника смерти, занимающегося охотой. Вампир въехал в деревню и остановился около Виктора. Маркус напряг слух, чтобы услышать то, что сообщит мужчина.

«Мы нашли его!» — воскликнул вестник смерти.

Виктор сразу же обратил на всадника полное внимание. «И?»

«Нам нужно больше людей».