Другой мир. Эволюция

Грег Кокс

ДРУГОЙ МИР: ЭВОЛЮЦИЯ

ПРОЛОГ

Они преследовали ее. Чем бы они ни были.

Селене было девятнадцать лет отроду, но она знала, что скоро умрет.

Душераздирающий крик прорвался сквозь ночь, заставляя сердце молодой девушки еще больше сжаться от страха. Ее темно-каштановые волосы дико развивалась позади неё. Паника наполнила ее широко раскрытые карие глаза. Невысохшие слёзы текли по её щекам. Тонкая льняная ночная рубашка была скудной защитой от холода. Пролитая кровь полосами бежала по её платью, мокро блестящему в лунном свете. Липкая красная жидкость пропитала ткань, в результате чего она липла к коже. Босые ноги мчались по ковру из опавшей листвы.

Гром гремел над ней. Заостренная вспышка молнии разрезала небо пополам. Дождь промочил листву, а вместе ней и Селену. Лесная земля превратилась в грязь под ногами. Грязь просачивалась между пальцами ее ног, и девушке приходилось стараться удерживать равновесие на скользких листьях. Если бы она упала, ее преследователи настигли бы её в одно мгновение. Была вероятность, что она никогда бы не поднялась снова.

«Кто они?» — желала знать она, — «Кто они?»

Оглушительные крики заполонили тьму. Леденящие кровь завывания возникали не из человеческой глотки. «Что-то здесь, в конюшнях», — поняла она. Лошади издавали звуки, словно их разрывали на куски, что вполне было возможно. Селена уже стала свидетельницей куда худшего этим вечером.

Кровь на платье принадлежала не ей, но это было слабым утешением, если учитывать что она хлынула из разорванных глоток её матери, сестры и маленьких племянниц. Она оставила раскромсанные тела своих родных и близких, разбросанных по деревянному полу их осквернённого дома, и что есть мочи побежала в ночь, разыскивая единственную семью, оставшуюся у неё.

«Отец!» — в отчаянии думала она. Он вышел, чтобы успокоить лошадей всего лишь несколькими минутами, прежде чем таинственные захватчики напали на их дом. «Пожалуйста, Господи, пусть он всё ещё жив. Не оставляй меня одну с этими ... тварями!»

Конюшни маячили перед ней, едва заметные в тумане и мраке. Приблизившись к большому деревянному строению, она увидела, что дверь сарая открыта настежь. Её ли отец распахнул двери, проверяя лошадей, или же монстры также уже вторглись и в конюшню? Кромешная тьма царила в помещении, не давая никакой подсказки относительно того, что могло скрываться внутри, но она слышала, как испуганные лошади ржали в тревоге. Бедные животные издавали звуки абсолютного ужаса.

Отважится ли она зайти в конюшню в одиночку? Взглянув еще раз через плечо на адские фигуры, пробирающиеся сквозь туман, она поняла, что у неё нет другого выбора. Крепкое здание было её единственной надеждой на убежище, каким бы скудным оно не было.

Доверяя свою жизнь судьбе, она метнулась через дверь в конюшню. Деревянная крыша предоставила долгожданную защиту от проливного дождя. Вспышки молнии и спорадический лунный свет проникал сквозь крышу, обеспечивая небольшое освещение. Безумные лошади яростно брыкались в стойлах, напуганные бурей, и только Бог знает, чем ещё. Их копыта бились о твёрдые дубовые двери, закрывающие их в своих стойлах. Они изматывали себя до пены, пот блестел на их дрожащих телах.

Селена не желала повторно созерцать лошадей. Прежде чем её преследователи успели догнать её, она захлопнула дверь и тут же заперла ее. Она молилась о том, чтобы тяжелый дубовый барьер держал подальше кровожадных монстров позади неё, но боялась, что никакая сила на земле не сможет действительно спасти ее. Казалось, сама смерть вышла из тумана в эту ночь, чтобы сразить ее близких одного за другим.

Тяжело дыша, она отвернулась от двери. Вода стекала с её волос и платья. Промозглый воздух пах мокрым сеном, навозом, лошадиным потом и кровью. Глазам потребовалось время, чтобы приспособиться к непроглядному мраку, царившему в сарае. Она неуверенно пошатнулась вперёд. Другая молния пронзила тьму, освещая спину фигуры, неподвижно лежащей на усыпанном сеном полу между стойлами. Распластавшееся тело было неподвижно и тихо, как в могиле.

«Нет!» — с ужасом подумала Селена. Холод пробежал по ее спине, и она почувствовала, что последние остатки надежды уступают отчаянию. Она наткнулась на безжизненное тело, уже зная, что найдет. Ее карие глаза наполнились слезами.

«Отец ...»

Лицо трупа было искажено от страха, но Селена не могла не признать приятное, бородатое лицо, которое так часто смотрело на нее с теплотой и любовью. Горло ее отца было разорвано, словно бешенными животными. Ярко-красная кровь обрызгала его всего, также как и растерзанные тела в их доме. Его конечности были скручены и искривлены. Сломанные осколки кости торчали из его переломанных рук и ног. Стеклянные глаза тупо уставились в забвение.

Ее отец был мертв — как и вся остальная её семья.

Она была одна.

«Почему мы?» — в страданиях думала она, — «Что мы сделали, чтобы заслужить подобное?» Она опустилась на колени рядом с телом, не обращая внимания на кровь, вытекающую из-под окровавленных останков её отца. «Мой отец был хорошим человеком. Порядочным человеком». Рыдания сотрясли её тело. Слезы падали на металлическое лицо мёртвого.

Оглушительный треск отвлёк девушку от её горя. Она повернулась к двери сарая, который дрожал под силой мощных ударов. «Таран?» — подумала она в растерянности, когда дубовая дверь была разбита на осколки. Она упал на пол с громким стуком, который эхом разнёсся по всей конюшне.

Селена отвернулась от двери, обратно к отцу. Она плотно закрыла свои глаза. Несмотря на то, что смерть обязательно придет к ней, у нее не было желания, смотреть ей в лицо. Дрожа, она ждала рокового удара, который разлучит её тело и душу. Она могла только молиться, чтобы ее конец был быстрым.

«Вскоре», — уверяла она себя, — «я воссоединюсь со своей семьей в раю».

Шаги тяжело ступали по окровавленному полу конюшни. Лошади встали на дыбы в своих стойлах, безусловно, обезумевшие от страха. Селена услышала, как шаги медленно приблизились к ней. Она приготовилась к жгучей боли от острых как бритва клыков или когтей, погружающихся в её плоть. Она представила свою кровь, бьющую из горла.

Вместо этого, твердая рука крепко и нежно упала на её плечо. Она затаила дыхание, ожидая, что рука перейдёт к горлу, но она осталась там, где и была, словно утешая. Недоумевая, она открыла глаза и оглянулась.

Не монстр стоял над ней. Не разграбляющий берсеркер. Рука принадлежала царственному незнакомцу, облачённому в великолепную чёрную броню. Богато украшенный черный шлем коринфского образца предлагал только взглянуть на бледное лицо человека, но не мог скрыть почти ощутимую ауру силы и власти незнакомца. Массивный палаш, настолько большой, что казалось чудом, что смертный человек мог поднять его, висел на его боку. Сострадание сияло в его светящихся голубых глазах.

«Они ушли», — сказал Виктор.

«Неужели это правда?» — удивилась Селена, — «Неужели я действительно спасена?» Она настороженно посмотрела на бронированного воина, разрываясь между подозрением и настойчивым желанием принять поддержку, в которой она так отчаянно нуждалась. Весь ее мир был оторван от нее. «Что со мной теперь будет?»

Виктор протянул руку и осторожно помог ей подняться на ноги. Ее ноги подкосились, и она бы упала, если бы он не взял её на руки также как и отец. Она всем телом прижалась к нему, не в состоянии бежать или сражаться дальше. Его крепкие руки держали ее, и она сдалась его защитным объятиям. Впервые после того, как начался этот кошмар, она чувствовала себя в безопасности и под защитой. «Все хорошо, дитя», — сказал он, — «Больше не нужно бояться. Чудовища, убившие твою семью, изгнаны».

«Хвала святым!» — подумала Селена. Непреодолимое чувство облегчения захлестнуло ее.

Снова закрыв глаза, Селена не видела, как её спаситель лукаво вытер кровь со своих губ. Заблудший луч лунного света поймал отблеск заостренных клыков Виктора.

Селена также не видела другую фигуру, вышедшую из темной глубины сарая, недалеко от тела её отца. Сорен также был одет в черную броню. Его лазурные глаза жутко горели в темноте.

Свежая кровь блестела на его клыках цвета слоновой кости и густой черной бороде.

Кровь её отца.

Второй вампир подкрался из темноты. Красивое лицо Крэйвена было румяным от выпитой крови. Грива чёрных волос до плеч обрамляла аристократическое лицо. Жестокие голубые глаза были очарованы дрожащим телом Селены. Он покосился на нее с похотливым предвкушением.

Двигаясь тихо как тени, два хищника подкрались к Селене, ожидая только команды Виктора напасть на ничего не подозревающую смертную девушку. Обращенное спиной к ним, ее мокрое от слёз лицо отдыхало на бронированном плече Виктора. Селена понятия не имела, что она все еще в смертельной опасности. Сорен жаждал ее крови. Крэйвен был более заинтересован в ее нежной молодой плоти.

Но Виктор поднял руку, останавливая их. Нежно поглаживая влажные волосы Селены, он спокойно дал им понять, что нужно отступить. Горькое разочарование промелькнул на лице Крэйвена, но он знал, это лучше, чем ослушаться своего повелителя. Он вместе с Сореном украдкой отступили обратно в тень.

Селена даже никогда не догадывалась, что они были там.

«Ну вот, дитя», — ворковал ей на ухо Виктор, — «Ты больше не одинока. Ты больше никогда не будешь одинока...»

Гром прогремел в ночи.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Шесть веков спустя ...

Шум выстрела нарушил ночную тишину. Испуганные вороны с карканьем взлетели с ветвей голого зимнего дерева. Рев разъяренного зверя растревожил ночной лес. Выстрелы последовали один за другим, ревущий шум был отчасти приглушён снегом, падающим с неба. Свирепый рев уступил пронзительному вою умирающего животного. Массивное тело рухнуло на землю.

Селена отвернулась от упавшего животного. Дым поднимался от ствола её автоматического пистолета Беретта. Она стояла на обрывистом утёсе, который терялся в холмистых лесах к северо-востоку от Будапешта. Метель, которая неожиданно началась только несколько часов назад, продолжала покрывать лес ковром свежего белого снега. Блестящий чёрный плащ был накинут Селене на плечи. Блестящая черная кожа облегала её гибкое тело. Высокие черные сапоги погружались в снег под ее ногами. Холодный ветер перебирал ее темно-каштановые волосы.

Она смахнула блуждающую снежинку со щеки. Ее алебастровое лицо не передавало ни малейшего намёка на эмоции.

Убийство не было чем-то новым для неё. В самом деле, это было все, что она когда-либо знала со времён той роковой ночи шестьсот с лишним лет назад. Селена тогда была испуганным ребенком, не более того. Теперь она была вестником смерти, ищущим отмщения     

До сегодняшнего вечера, когда она обнаружила, что все, во что она верила, что она знала, было ложью. Её друзья были ее врагами, её враги и всякий, кого она убила на протяжении веков, были жертвами ее преступлений. Снова весь её мир перевернулся.

Эту ночь нельзя было назвать спокойной.

Она зашагала прочь от павшего зверя, ни разу не взглянув назад. Край утёса резко обрывался прямо перед ней, но она бесстрашно подошла прямо к пропасти и шагнула с края.

Гравитация охватила её, она падала в сторону леса сто футов ниже. Она спокойно извлекала обойму из беретты, пока падала, не беспокоясь о заснеженной земле, которая, казалось, бросилась ей на встречу с головокружительной скоростью. Ее одетое в кожу тело изящно падало сквозь ветви деревьев, умело уворачиваясь от вздымающихся стволов деревьев, которые угрожали пронзить её. Это был миф, что только деревянные колья могли убить вампира, но это не означало, что деревья не представляли никакой опасности для нее.

Однако Селена знала, что она делает.

Ее ботинки приземлились у подножия утёса, и она пошла вперед, даже не нарушая своего шага. Она ловко щёлкнула загружённой обоймой в беретте.

«Мы должны продолжать двигаться», — подумала она, — «Вскоре наступит рассвет».

Фигура ждала ее в лесу. Она прошла мимо неё, не нарушая ритм.

«Пойдем», — сказала она.

Майкл Корвин поспешил за ней. Молодой врач был порочно красив, со светло-коричневыми волосами и лицом, которое каким — то образом сохраняло намек на невинность, несмотря на все, что он пережил за последние несколько ночей. Его коричневая кожаная куртка выглядел едва ли подходящей для зимней погоды, но он больше не был уязвим к холоду, как раньше. Три дня назад, он был человеком с учётом всех смертных слабостей. Теперь он был чем — то совершенно иным, и даже Селена в действительности не знала, что это значит.

Она слышала, как он брёл по снегу вслед за ней. «Впечатляет», — сказал он её в след. Американский акцент выдавал его происхождение.

Убийство этого зверя? Селена уже вытеснила эту схватку из головы. Уничтожение оборотней было обычной ночной работой для неё. Это было тем, чем она жила.

Вернее, так было раньше.

Теперь она ни в чём не была уверена.

«Кто преследует нас?» — спросил Майкл. Тревога окрасила его голос. Он до сих пор не привык охотиться и быть добычей как она.

«Не нас. Тебя».

«Меня?»

Она остановилась и повернулась к нему. «Он должен знать горькую правду», — подумала она, — «Наша жизнь может зависеть от этого».

«Это был ликан. Как и ты». Она взглянула на хребет за ними. «Они могут чувствовать одного из своих на многие мили «.

Технически, конечно, Майкл уже не был простым ликаном. Он стал гибридом, сочетанием особенностей вампиров и оборотней. Но, видимо, достаточно волчьих признаков оставалось у него в крови, продолжая поддерживать связь с другими из его дикой породы.

«Нам везёт», — подумала она.

Она пошла дальше, а Майкл пытался усвоить то, что она только что сказала ему. «Таким образом, по-твоему, они не могли разыскивать тебя?»

Селена одарила его проницающим взглядом. Не в первый раз она спрашивала себя, почему она подвергает себя опасности ради незнакомца, которого она встретила лишь несколько ночей назад.

«Он спас мне жизнь», — напомнила она себе, — «И разоблачил ложь, которой стала моя жизнь».

Она оставила его растерянно стоять в снегу, в то время как она прошла сквозь высокие сосны. Её разум смотрел вперёд на испытания и опасности в будущем. Горстка отступников оборотней была наименьшей её заботой.

Виктор умер от её рук, его череп раскроен надвое его собственным мечом. Это была достойная смерть для того, кто лгал ей с момента их первой встречи, кто продолжал обманывать её в течение длинных кровавых столетий. Это Виктор, на самом деле, был ответственен за убийство её смертной семьи, а не дикие ликаны, которых она обвиняла с той ночи, когда Виктор обратил её в вампира. Но об этом она узнала позже. Всё свое бессмертное существование она охотилась за неправильным врагом.

Да, Виктор заслуживал такого ужасного конца, но его смерть повлекла за собой множество последствий. Убийство могущественного вампира-старейшины превратило Селену из охотника в жертву. Ее собственный вид вскоре объединится против неё, вместе с тем, что осталось от орды ликанов. Ее единственным шансом выжить было добраться до последнего оставшегося старейшины прежде, чем приказ о её окончательном наказании будет приведен в исполнение. Она могла только молиться о том, что правда сохранит ей жизнь.

Вскоре Маркус займет трон, и волна гнева и возмездия захлестнёт ночь. Дрожь, которая не имела ничего общего с ненастной погодой, пробежала вниз по спине. И вскоре я стану жертвой.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Часы проходили в тихом склепе. Струйка крови растекалась по полированному бронзовому диску с элегантно выгравированной буквой М.

Для Маркуса.

Малиновый ручеёк просочился через края полированного люка, скользя вниз, по погребенному саркофагу, где последний оставшийся в живых старейшина висел вниз головой в своей гробнице, как дремлющая летучая мышь вампир.

На протяжении более двухсот лет он висел, таким образом, спя глубоко под землёй, пока его товарищи старейшины по очереди правили ковеном. Один вверху, два внизу ... это было в порядке вещей с тех пор как он, Виктор и Амелия согласились на бесконечный цикл последовательности. Нетронутый в своём саркофаге, Маркус не имел возможности узнать, что Виктор и Амелия погибли этой ночью.

Два века голодания сказались на виде старейшины. Сухая, почерневшая кожа плотно обтягивала его истощённое тело так, что он был больше похож на мумию, чем на вампира. Его некогда красивое лицо было сморщено в гримасе, похожее на череп. Его выжатые глаза были плотно закрыты в чёрных впалых глазницах. Пожелтевшие клыки были сомкнуты в застывшем хмуром виде. Только несколько тонких прядей волос всё ещё держались на высушенной коже головы. Его грудная клетка выступала из-под бумажной кожи, покрывавшей грудь. По всем признакам, иссушенное тело старейшины выглядело мертвым без надежды на воскрешение.

Но вдруг несколько капель крови упали на пересохшие губы. Кровь стекала по его телу в ожидающие уста, возвращая к жизни скелетное существо. Неподвижное сердце, съежившееся до размера грецкого ореха, снова начало биться, сначала слабо, но потом всё сильнее и сильнее. Атрофированные легкие засвистели, втягивая влажный застоявшийся воздух гробницы.

«Что это?» — смутно думал Маркус, когда его сознание начало выходить из состояния векового мрачного сна. «Неужели снова настало время моего пробуждения?»

Возможно, но это пробуждение не было похоже на предыдущие. Странные чувства, казалось, распространялись по всему телу, приведённые в движение самим биением его сердца. В его венах, кровь ликана смешивалась с его собственной, сливаясь в неожиданной алхимической реакции. Он почувствовал произошедшие в нём перемены, в корень изменившие саму его природу. Мощь такая, какой он никогда не знал, хлынула по его венам.

Его глаза резко открылись, показывая пару чёрных как смоль сфер.

Глаза гибрида.

***

Н.Э. 1202

Деревня лежала в руинах. Пламя лизало соломенные крыши крестьянских лачуг. Дым поднимался от обугленных останков лавок и телег. Огромное количество крови было разбрызгано по заснеженным улицам и рыночной площади. Пролитая кровь блестела под светом полной луны, превращая белый снег в кровавую кашу. Дразнящий запах такого количества крови, наполнял рты вампиров слюной, несмотря на ужасные вопросы, отягощающие разум.

«О, брат мой», — печально думал Маркус Корвинус, — «Что ты наделал?»

Тела были разбросаны повсюду. Мужчины, женщины, дети ... их шеи были разодраны, словно дикими зверями. Животы трупов были вспороты мощными когтями, внутренности выброшены наружу. Многие из жителей деревни были ещё в ночном белье, смерть пришла к ним, пока крошечная деревушка спала. Их безжизненные лица застыли с выражениями полного шока и ужаса. Несмотря на многочисленные доказательства животной атаки, было подозрительно, что слишком много плоти осталось на костях жителей деревушки, которые, казалось, были убиты ради пищи.

Вместо этого, было похоже, что они были зарезаны для развлечения.

Изолированная деревня находилась в неглубокой долине, окруженной густыми лесами. Заснеженные сосны и ели были немыми свидетелями этой ужасной сцены. Жуткая тишина царила над долиной. Ни отчаянных криков о помощи, ни скулежа боли. Ни рыданий родственников, оплакивающих своих мертвых. Маркус слышал только треск пламени и грохот разрушающейся древесины.

Траурное молчание громко говорило: ни единого выжившего.

«Мы опоздали», — подумал Маркус.

«И снова», — сказал Виктор, — «мы стали свидетелями его злодеяний. Но нападения закончатся сегодня».

«Мы должны действовать быстро», — напомнила ему Амелия, — «Или мы будем сокрушены».

Три старейшины обследовали забитую деревню на вершине склона, с видом на долину. Они сидели верхом на своих бронированных боевых конях, их серьёзные лица виднелись за их шлемами с гребнем. Как и их кони, они были облачены в грозные чёрные доспехи. Замысловатые руны украшали тонко сделанные доспехи, которые блестели в лунном свете, словно отполированное эбеновое дерево. Разговаривая, сидя на своих угольно-черных конях, они напоминали троих из четверых всадников, прибывших с опозданием вслед за недостающим всадником: самой смертью.