Помоги проекту - поделись книгой:
— Ну, коровы мне не нужны. А у меня сколько этих… бруаров? — нетерпеливо спросил Петя.
— Здесь их, кажется, сто восемь, — Соня повертела квадратик в руке.
— Ав треугольничке?
— Тридцать четыре, — поднеся его к свету, девочка внимательно вгляделась в циферки. — Вот, смотри, здесь высвечивает.
Ребята стали увлечённо считать бруары. И занимались этим как минимум часа два. Такое дело было не из простых — каждая монета имела свой номинал, и цифры, как правило, попадались некруглые. Но, в общем, квадратики были более ценными, чем треугольники, а ромбики, по тамошним меркам, и вовсе казались мелочью.
Петя перебирал монеты, а Соня записывала, сколько в них бруаров, в столбик на листе бумаги. Главное — не запутаться; хотя уже подсчитанные монеты складывались в отдельную кучу, пару раз всё-таки приходилось начинать сначала.
Когда Петя держал в руке последнюю монету, та вдруг выскочила у него из рук и кинулась на стаю мошкары, роившейся у лампы. Ларин испуганно отдёрнул руку.
— Ничего, с ними бывает, — успокоила его Соня. — В этой книге как раз написано, что такие монеты иногда охотятся на разную мелкую живность.
— Так что, они… живые? — Петя ничего не понял.
— Да нет, они на неё просто так охотятся. Заскок такой.
— Значит, им надо что-то есть?
Соня укоризненно посмотрела на него и со снисхождением в голосе стала объяснять — как будто ребёнку:
— Да нет, Петенька, они монеты. Но монетам ведь тоже иногда хочется сделать что-нибудь прикольное.
Ларин опять ничего не понял. Но решил больше не спрашивать, а не то Соня сочтёт его невеждой.
— Ладно, сколько там всего получается? — сменил тему Пётр.
— Да лови ты его! — Соня указала на квадратик, который висел над парапетом веранды, переливаясь всеми цветами радуги. — А то, гляди, улетит, искать придётся.
— А он… не кусается? — Ларин был готов уже ничему не удивляться.
— Не боись, не укусит. Ну, сколько там?
— Вроде бы сто тринадцать.
— Ясно. Сейчас сосчитаем. Можно формулой Бен, а можно калькулятором.
На математике их учили, как складывать и умножать большие числа без помощи калькулятора. Но выходило это отнюдь не быстрее, чем так, как обычно все делают. И поэтому Соня сходила в гостиную за папиным ноутбуком.
— Ита-аак… Семь тысяч восемьсот двадцать три бруара! — торжественно огласила она результат. — По моему, это очень много.
— Да, можно купить аж пятнадцать с лишним тысяч коров, у которых будет… сколько там пар ног?
— Пятнадцать на восемь… Сто двадцать, конечно же. Сто двадцать тысяч, для ровного счёта. Кстати, коровы эти восьминогие — они длиннее наших раза в три. Я одну такую видела в учебнике по биологии — прикольные создания. Мы их в этом году будем проходить.
Значит, Соня уже думала про следующий учебный год. Что ж, ей это свойственно.
— И что мне с этими деньгами прикажете делать?
— Ладно, богач, отправляйся-ка ты спать. Вот что прикажу. А там посмотрим.
Действительно, было уже далеко за полночь. Самое время спать.
Летя аккуратно сгрёб все монеты в мешочки. Соня в это время собирала чашки, чтобы отнести их на кухню.
И вдруг Ларин вспомнил: кроме мешочков там же ещё были какие-то бумаги!
Глава девятая
ОСТРОВ КОРВИД
Спать этой ночью они пошли уже засветло. Соня сходила на кухню и сделала по чашке кофе, но, как только Петя взялся за свёрток, сон их и так как рукой сняло.
Это был лист тонкого пергамента, и одного взгляда на него хватило, чтобы понять: перед ними какая-то карта. В него был завёрнут маленький листочек бумаги, и всё скреплялось тонкой полоской, на которой и были слова «отдав на повеление ветру», бросившиеся в глаза Пете ещё в лачуге Михалыча-Крипсла.
Вообще на этой полоске было написано вот что:
«Попасть в Альмагир несложно. Из города Румбра плыви левоверхне, отдав судно на повеление ветру, и попадёшь в Нун-Кат. Оттуда надо взять правонижний курс, и на параллели — 23,7 смени галс, и, поставив два токер-умпа, доберёшься до острова Кор-вид. То, что тебе надо, спрятано там».
— Если честно, я ничего не понял, — признался Петя. — Что за Альмагир, что за Рум-бра? И какой такой правонижний курс?
Соня призадумалась. Судя по всему, она что-то вспоминала.
— Ну, насчёт правонижнего курса — это всё просто, — наконец сказала она. — Там ведь нету севера и юга, запада и востока — солнце встаёт посередине. То есть по-нашему это будет… юго-восточный курс.
— А Румбра что такое?
— О, это я тоже знаю. Есть такой большой город, столица Азир Туоком. Мы это скоро будем проходить по географии. Там вроде бы туристов много, особенно из нашего мира. А вот насчёт Альмагира мне пока ничего неизвестно. Надо будет в книгах порыться.
Энциклопедия, которая по-прежнему лежала на столе, дала совсем немного. Такого слова там не нашлось вовсе, но, поскольку в статье про Азир Туоком было написано, что он ещё только исследуется географами, это вполне можно было объяснить.
По энциклопедии, на левоверхе от Рум-бры располагалась страна под названием Умагирл. Скорее всего это и был Альмагир, только на каком-нибудь другом языке.
— Ничего, я схожу в библиотеку и найду там книжечку поновее, — сказала Соня. — Да и дома у меня есть хороший географический справочник. Давай смотреть дальше.
Дальше было ещё интереснее. Ребята развернули карту и склонились над ней.
В правом верхнем углу пергамента была фиолетовая надпись: «Альмагир. Корвид». Альмагир — это было название страны, а Корвид — острова, который в ней находился.
Самым удивительным казалось то, что карта была нарисована от руки, а не напечатана в типографии. Там было обозначено, как лучше пристать к острову, чтобы не напороться на скалы, и на какой широте и долготе он находится.
Петя заметил, что величина широты и долготы может иметь отрицательное значение — перед цифрами стоял знак минус. Но этому он уже не удивился. Мало ли что может твориться в этом Альмагире?
На карте были отмечены всякие места, кое-где даже попадались рисунки. Скажем, возле Грота Утопленника была небольшая скала, в которой виднелась пещера. А Дерево-Нож обозначалось странной формы кинжалом.
Понять всё это было невозможно. И поэтому, отложив на время карту, ребята стали изучать последний листик — в надежде, что хотя бы он что-нибудь объяснит.
На листике было написано:
«Ты получишь то, без чего нельзя попасть в Мир Z. Туда есть только один путь, и никто из смертных его не найдёт, если не будет иметь Это.
Иди мимо Грота Утопленника к Поляне Кровавых Буков, пока не увидишь Дерево-Нож. Сверни тогда левонижне, и мимо Скалы Мёртвых Душ пусть будет твой путь. Стрелка в зубах бегемота покажет тебе, куда направиться дальше. Когда тень от Берёзы Сна упадёт на Скалу Мёртвых Душ, разбей горластика и сделай пятьдесят шагов правоверхне от его глаза. Там, между двух треугольных камней, найдёшь то, что нужно тебе сейчас больше всего».
Ни Петя, ни Соня не могли сказать, что они поняли всё до конца или, вернее, что они хотя бы что-то поняли. Но из-за этого им сделалось ещё интереснее. И дохлому ёжику, которого всучили Крипслу, было ясно, что здесь скрывается какая-то тайна.
— Именно за этими бумагами гонялся фон Ивол, — вспомнил Петя. — Кажется, он говорил, что деньги — это мура.
— Значит, бумаги действительно очень ценные, — сказала Соня. — Или не они, а то, что там лежит.
— Значит, надо это найти! — в тон ей ответил Петя.
Соня призадумалась.
— А вдруг это… не очень ценное? А мы всё бросим и станем его искать, — засомневалась она.
— Да ну, ты что? Стал бы этот фон Ивол тогда напрягаться? Делов у него, что ль, больше нет?
— Ну, это правда, — согласилась Соня. — Хотя… узнать бы вот, что это! В смысле, что там спрятано.
— Да, было бы неплохо. Если подумать…
— Э-эй, пхр-ребята, тчт-то это вы там впхвытворяете? — откуда-то из дома раздался вдруг сонный голос. — Д-давайте-ка спать!
Это был Сонин папа. Что поделать, пришлось расходиться по своим комнатам.
Они бы дрыхли до обеда, если бы Игорь Викторович не устроил им подъём в 8.30 — чтобы знали, как ночами не спать. Но его победа была неполной. Позавтракав, Соня с Петей вытащили на улицу гамаки и тут же снова заснули — на свежем воздухе, в яблоневом саду.
Это было сущее блаженство. Петя обезумел от счастья. Подумать только — ещё пару дней назад он торчал в этом идиотском лагере, а сегодня… Сегодня он спит на свежем воздухе, под пение птичек, посреди дня. И никакой Сергей Юрьевич не волен ему помешать.
К тому же эти загадки, от которых завораживало дух…
Ларин плохо запомнил, что ему снилось в этот раз. До того момента, когда они с мамой зашли в бабушкину квартиру, были какие-то поезда, парусник, плывущий по морю, пальмы…
— Привет, — сказала мама. — Как ты?
— Плохо без тебя, доченька, — ответила ей бабушка, распахивая двери квартиры настежь.
Было видно, как несколько слезинок, появившись в её морщинистых глазах, быстро сбежали вниз по щекам.
— Мне надо с тобой поговорить, — мама держала Петю за руку, как и тогда, во время разговора с Крипе лом.
— О чём?
— Ты должна ему всё рассказать. Всё, что знаешь.
Услышав это, бабушка разволновалась. На её лице чётко отпечаталось озабоченнопонурое выражение.
— Но… Он же ещё такой маленький!
— Ничего страшного. Сейчас у него хватит сил на всё. И кроме него, никто не сможет это найти.
— Ой, пусть бы ещё… Пусть бы просто жизни радовался, зачем ему это?
— Он будет радоваться жизни вместе со мной. По-другому никак. Расскажи ему всё. И отдай компас.
Здесь сон оборвался. Ларин не понял, что всё это значило, но ясно было одно: бабушка знает кое-что важное. О чём? О его маме, о том, что спрятано на этом острове, о фон Иволе и других врагах?
Сложно сказать. Надо как можно скорее с ней повидаться.
— Эй, соня Соня, сколько можно дрыхнуть! — в саду раздался весёлый голос Игоря Викторовича. Я вот вам ещё одного приятеля привёз.
Ларин тут же вскочил с гамака и побежал к выходу из сада.
Артём!? Да, собственной персоной. Сколько лет, сколько зим!
Остаток дня они провели просто супер. Купались в озерце, шлялись по ближайшим лесам, пили припасённый в холодильнике лимонад, болтая о том о сём.
Артём пробыл весь этот месяц со своими родителями. Торчать в городе летом оказалось довольно-таки грустным делом, и он был несказанно рад выбраться на природу.
Для него нашлась кровать в той же комнате, где спал Петя. Она была на втором этаже и выходила прямо на веранду.
— Как ты думаешь, стоит рассказать ему? — спросила Соня, когда Тёма, вдруг вспомнив, что у него в сумке остался пирог, испечённый его мамой для всей компании, пошёл к себе в комнату.
— Да что за вопрос? — удивился Петя. — Конечно, стоит.
Вечером того же дня они решили отправиться в лес неподалёку от дачи и развести там костёр. Петя уже давно не испытывал такой радости — когда подолгу смотришь на огонь. И поэтому, прежде чем перейти к делу, он долго сидел молча и без движений.
Сначала Артём ему не поверил. По его версии, кто-то из ребят решил подшутить над Петей с Соней и подсунул им самодельную карту и какие-то дешёвые волшебные безделушки вместо монет.
Петя терпеливо повторил историю появления денег и карты. Рассказал он и про сегодняшний сон.
— Наверно, эта штука, которая там спрятана, касается твоей мамы? — предположила Соня.
Ларину тоже приходили такие мысли. Но он пока не хотел об этом думать. Он вообще как-то дал себе слово не думать про то, где сейчас мама. Почему? Потому что сколько об этом ни думай, ничего ведь не изменится.
— Блин, как будет здорово, если она найдётся! — воскликнула Соня. — Ой, извини.
Она заметила, что Петя чуть не заплакал.
— Да нет, ничего, — ответил он.
Языки костра лизали тёплый июльский воздух. Где-то вдалеке заливался соловей. Ярко-зелёные листья деревьев сплелись над ними вверху, образуя настоящий шатёр.
— Ну что, внучек, погулял-то со своими друзьями? — радушно встретила бабушка Петра.
Петя кратко её поприветствовал и, сняв кроссовки, быстро прошёл в комнату. Бабушка без умолку расспрашивала о всякой чепухе: кто родители Сони и растут ли у них на даче говорящие кактусы.
Поделиться книгой: