Помоги проекту - поделись книгой:
— Кто?
— Папаши наши.
— Мля, папаши ни при чём, сто процентов, — рыкнула Лилия. — Я думаю, что хренов вестник с письмом — это привет от наших бывших!
— Да?.. — Ева наморщила лобик. — Ты вроде обмолвилась, что Адам и Сатана сошлись?
— Мне Судьба сболтнула… мы с ней дружим ведь, — ответила блондинка, суматошно озираясь. — Деталей не знаю, но знаю, что дыма без огня не бывает… Мыслю, что бывшие нам решили отмстить, привезя сюда!
— Но в чём смысл мести? — только и смогла сказать Ева.
Попутчица не успела ответить, где-то рядом отчётливо скрипнула дверь и послышался яростный собачий лай. Девоньки обратили пристальное внимание на выемку вида «окно» в боковой стене. Прижимая к себе одеяло, — подкрались к стене и заглянули в эту выемку. Бойница оказалась объёмным окном один метр в диаметре и глубиной полметра, с железными прутьями повдоль и поперёк. За решёткой хорошо проглядывалось другое помещение, похожего метража, имеющее вольер и немного обстановки. Там сейчас находились двое моложавых личностей мужского рода. Близнецы или очень на них похожие! Прилизанные рыжие волосы, бледные вытянутые лица без растительности, каждому на вид лет по тридцать пять. Из одежды белые рубашки, брюки и туфли. Их можно было бы принять за менеджеров.
В вольере — подпрыгивали и зло лаяли кавказские овчарки.
— Тише, родные! — ласково прикрикнул первый.
— Нетерпеливые, — пожурил и второй. — Дай-ка сигарету, Хох.
— Адама здесь нет, — прошептала Ева. — Правда, я его не видела уж лет… семьсот, но я бы его почувствовала.
— Сатаны здесь тоже нет, — усмехнулась Лилия. — Я его узнаю в любом образе… Эх, курить, млин, охота!.. — облизнулась девчонка.
— Попроси у этих гавриков, думаю, не откажут, — предложила Ева как само собой разумеющееся.
— Думаешь, — искренне удивилась Лилия.
Близнецы закурили. Недолго постояли, пыхтя сигаретами. На проём (окно) в стене они не обращали внимания вообще, даже украдкой взглядов не бросали. Собачий лай не смолкал.
— Ну, так гуляш или отбивная? — произнёс Яволь.
— А, может, котлетками побалуем? — помыслил Хох.
Близнецы подгребли к нехитрой обстановке, что рядом с вольером. Тут находились два атрибута: плаха, где лежал топор, а рядом возвышалась мясорубка высотой с человеческий рост.
— Чёт я не поняла… — разволновалась Лилия.
— Я поняла, но боюсь говорить вслух… — захныкала Ева.
Моложавые парни любовно потрогали инструменты, вызвав у девонек глубокий шок. Затем бледнолицые открыли вольер:
— Пойдёмте, пообедаем, дорогие!
Две овчарки бойко запрыгали с диким лаем, облизывая лощёные щёки хозяев.
— Кстать, одну на прокорм, а другую на секс-разрядку, — осенило вдруг Хоха. — А?
— Пусть кушают обеих, — не согласился Яволь. — К ночи будет юный свежачок, а эти как-то староваты, — он небрежно мотнул головой вбок. Не глядя на бойницу, как и ранее.
— Эм… Это я-то старовата!? — озарило дьявольскую дочку. — Эй, слышь, ты, мудила! — закричала она в зарешечённое окно. — Ты жутко пожалеешь, что меня оскорбил!
Ева вздыхала и кривила заплаканное лицо.
— Заткнись, Лили! — вскрикнула она, зажав уши ручками.
— Чё? — с досадой повернулась брюнетка.
— Через плечо, мать твою! — зашлась в крике Ева. — Нас щас сожрут! Вот так вот тупо, возьмут и сожрут, со всем дерьмом! Поэтому смысла им кого-то мазать нет совсем!..
Прилизанные хмыри в умилении слушали лай дорогих овчарок, не замечая ничего кругом. Они, наконец, растворили дверь и вышли из помещения с вольером. И судя по лаю, зазвучавшему буквально в уши — они подгребли к помещению затворниц.
— Слышь, Ева, а как нас съедят, если мы бессмертные? — задала вопрос Лилия, чутко прислушиваясь. — Семь тыщ лет как живём, вообще-то… Я и в катастрофы попадала, и из окна выпадала, и тонула… и — ни хрена, не умирала!
— Как, как? — всхлипнула Ева. — Если у тебя сожрут руку, то она наверняка не отрастёт! Ноги, голова и задница тоже…
— Да ладно, — поразилась Лилия. — Мляяя… Получается, мы встряли по полной!?
Со скрежетом замков отворилась стальная дверь и в помещение вбежали две кавказские овчарки. Лай смолк, но собаки хрипло рычали. За ними виднелись лощёные щёки бледнолицых.
Девчонки шустро прикрылись одеялом до самых сисек, прижавшись друг к дружке. Овчарки вымуштровано стояли на порожке, переминаясь и угрюмо глядя в глаза жертв.
— Прощаемся? — спросила Ева, стуча зубками.
Лилия часто-часто дышала и вдруг в голос заорала:
— Коса, коса, Помилуй мя телеса! — вложила свою ладонь в ладонь Евы. — Повторяй!
— Чего?!
— Заговор, — процедила Лилия. — Озарило, млин… Мне его в шашки проиграла Она.
— К-кто?
— Кто-то из сестёр, Жизнь или Смерть, — не помню точно кто… Ещё тогда, в Эдеме.
— А заговор на жизнь или на смерть? — вопрошала Ева в прострации.
— Я ж говорю, не помню. Но терять нечего, один хрен!
Бледнолицые расположились за своими собаками, удобно облокотившись о дверные косяки.
— Помолились, болезные? — спросил Хох с ухмылкой, явно приняв перешёптывания жертв за осанну.
— Коса, коса, Помилуй мя телеса! — торопливо пробормотала Ева. И машинально добавила: — Спасибо!
— Спасибо! — прошептала и Лилия на инерции. — Выручайте, сестрички…
***
— Без «спасибо» заговор не работает, — заметил пушистый проходимец.
— Истинно, — зевнул теплокровный гад, свернувшийся рядом уютным клубком.
Неразлучные приятели находились на Эдемском огороде, и, щурясь, наблюдали за сёстрами с косами, которые копали морковь. Жизнь и Смерть быстренько надёргали два крупных пучка и всучили оные коту:
— У тебя одна секунда! — предупредили сёстры с суровой нежностью в голосе.
— А награда? — кот состроил умильную морду, щурясь и млея, подался к Ним. — Всего один поцелуй!
***
— Кхм, — жирный котик, кряхтя, вылез из мышиной дыры, что располагалась возле самого пола тюрьмы-жральни. Вытащил оттуда и морковь. Ловко подбежал к блондинке с брюнеткой, бросил овощи им под ноги, подмигнул снизу и подался назад — в дыру. Реакцию женщин отследить никто не успел, так как прозвучала жёсткая хозяйская команда:
— Фас!
Овчарки сначала узрели кота, а после услышали команду хозяев. Недоумённо отследили метания пушистика и сорвались с места — к жертвам! Однако в глазах задвоилось и клыкастые животные тормознули на взлёте прыжка.
— Ууу, — завыли обиженно.
Люди пахнут мясом, а от запаха мяса кавказских овчарок тошнит, как известно. Если же мясо попадёт в пасть, то мучения бедной собачки невыносимы… С молоком матери впитано. Вот овощи — другое дело, полноценное и вкусное питание для сторожевых псов! Аппетитная крупная морковь — это амброзия!.. Только почему хозяева приказали коту разложить морковь рядом с этим отвратительным протеином?.. К тому же, женский протеин особенно запашист. Так и блевануть, простите, недолго.
— Ав-ав!.. — заскулили овчарки, оборачиваясь на хозяев. Завиляли смущённо хвостами.
— Чё? — не въехали рыжие близнецы.
— Урааа, да здравствует Жизнь и Смерть! — радостно вскричали девоньки. — Эй, убогие, а ну-ка быстро рассосались с пути, иначе вас ждут крутые слёзы! Мы — ведьмы, чёрт возьми!
Бледнолицые растерянно переглядывались. Девчонки отбросили одеялко и голенькими прошествовали между моложавыми парнями. Попыток застопорить жертв не было, — более того, прилизанные мясники шарахнулись от девонек. Явился в гости кардиогенный шок и пригрозил инсультом.
Овчарки, скушавшие до сего дня сотню человек, — мирно поедали морковку. Чавкая и повизгивая от удовольствия!
***
Девчонки из дверей «столовой для собак» выскочили в фойе сарая, а оттуда — на свежий воздух. Они очутились в узком дворе, огороженном высокой стеной из кирпича с колючей проволокой по всему периметру. В наличии здесь были трёхэтажный особняк, массивные сосны, бассейн под открытым небом. Типичное поместье для «новых русских».
Вопреки традиции светило яркое солнышко, день был в разгаре.
— Два урода! — ругалась Лилия, лихорадочно оглядываясь.
— Надо искоренить рассадник греха! — серьёзно заявила Ева. — Спасти тех, кто ещё сюда не попал.
— Чужие проблемы, — отмахнулась дьявольская дочь. И без перехода спросила: — Как думаешь, заговор сработал целиком или нет?
— В смысле? — не въехала дочь Бога.
— В том смысле, что мы ждём помощь или типа нам уже помогли, а дальше самим выбираться?
— Фиг знает…
— Ни хрена твой фиг не знает, — одёрнула Лилия. — Может, ещё разок заговор повторить, а?
В следующее мгновение перед узницами возник маленький красный «Мерседес». Выскочил из ниоткуда! Лишь витый дымок справа извещал о том, что автомобиль сюда приехал, правда, со сверхзвуковой скоростью, каковую никакой глаз не способен отследить.
Время на сиденье шофёра — деликатно повело бровками:
— Поехали, девоньки!
— Опаньки!.. — девчонки без разговоров запрыгнули на заднее сиденье и Время дало по газам. Тачку сорвало с места и не успели путницы моргнуть, — как машинка уже мчалась по асфальту оживлённой дороги.
— Млин, ты чё, опять у меня ключи увёл? — наехала Лилия на водителя. — Чё такой борзый-то, а?..
— Нас спасли, — напомнила Ева. — Я думаю, что стоит поблагодарить!
— Ваши дамские причиндалы у меня, — индифферентно вымолвило Время. — Сейчас приедем в Орехово-Зуево и купите себе платье. Хе-хе, — на бесстрастном лице возникла ухмылка. Однако сразу же пропала.
Лилия приметила на переднем сиденье свою сумочку, перегнувшись, рванула её к себе. Заодно кинула и Еве — её сумку… Зарылась в ридикюль, перебирая кошелёк, помаду, неработающий мобильник, сигареты… О, то, что надо! Жадно закурила. Спросила, пуская кольца:
— Какое сегодня число?
— Семьдесят седьмое июля, — уверенно ответило Время, мимоходом глянув на наручные часы. — Четырнадцать часов и ноль пять минут.
Госпожа Ирония и господин Сарказм лишь развели в бессилии ручками. Тихо выскользнули из салона и остались на дороге ждать другую попутку.
***
После того, как яркий «Мерседес» умчался из страшного поместья — в ворота особняка позвонила некая женщина, с лучистыми глазами. Дверь открыл привратник:
— День добрый, — мелодично сказала гостья. — Я — мадам Катастрофа, мне только что наказали явиться сюда и искоренить грех. С вашим домом я не знакома и поэтому способ исполнения определю на месте. Вы ведь разрешите мне войти?.. — Она игриво улыбнулась.
Минутка, пробегавшая вблизи, — ловко поймала улыбку сачком и показала большой палец в жесте «Класс!».
12. Супермаркет
В пятнадцать часов ноль восемь минут маленький красный «Мерседес» плавно подрулил к крыльцу торгового центра «Орехово-Зуевский».
Девчонки зажались по углам заднего сиденья, с опаской рассматривая городских пешеходов через окна. Они по-прежнему сидели абсолютно голыми.
— Вылезайте и пройдите за покупками! — строго сказало им Время. — Я буду вас ждать, — Оно явило свою настольную книгу и попыталось углубиться в гениальную формулу.
Подлость не имеет шанса быть оспоренной. Как и сроков давности. Однако Лилия всегда чихала на любые правила:
Поделиться книгой: