Путешествие в зазеркалье

— Да, он где-то рядом, — добавил второй, пробуя наколоть мою печень.

— Спокойно ребята, я сам войду, обойдемся без крови! — кричал я, уворачиваясь от острых наконечников копий.

На ступеньках одного из многочисленных переходов появилась Ариадна:

— Тезей! — окликнула она. — Лови! И да помогут тебе боги и твой Посейдон!

Я ловко поймал, что бы вы думали? Правильно — клубок обыкновенных белых ниток. Не нравится мне, когда жизнь строится по сценарию. Я плюнул на последнюю ступеньку перед воротами. Ржавые петли заскрипели, створки распахнулись. Нас, упирающихся и молящих о пощаде, стали заталкивать внутрь полутемного коридора-глотки.

— Вперед! Шнеле! Цюрюк! — кричали нам озверевшие стражники, нещадно коля копьями. Им чудился спрятавшийся за поворотом коридора Минотавр.

— Пусть боги даруют вам легкой и быстрой смерти, — крикнул самый сердобольный, проворно закрывая створки ворот. Ворота захлопнулись, перед нами с лязгом упала металлическая решетка, отрезая от выхода.

— Что теперь с нами будет? — прозвучал в сумерках голос.

— Тезей?

Я пожал плечами: что я мог сказать? С любопытством оглядел широкий коридор. Для нас, или для Минотавра, в высоком потолке были проделаны многочисленные маленькие узкие бойницы, в которые не пролез бы и кулак. В пробивающихся светлых полосках солнечных лучей танцевали пылинки. Широкий коридор вел в неизвестность. Царил острый звериный запах, как в зоопарке, если приблизиться к вольерам, где держат зубров. Я с надеждой посмотрел на часы. Дядин час миновал, и задержка не радовала.

— У меня есть моток ниток, — объявил я, привязывая конец нити к толстому пруту решетки.

— Будем держаться вместе, я слышал, что из Лабиринта еще никто не выходил.

— Зачем нам нитки? Зачем блуждать по Лабиринту? — закричал носатый грек. — Минотавр все равно всех сожрет!

— Нет, мы найдем и убьем его, — объявил курчавый черноглазый юноша, потрясая кулаком. Под бронзовой кожей перекатывались внушительные мускулы. В глазах ни тени сомнения, ни облачка страха.

— Ты что, камикадзе? — мне понравился его юношеский задор.

— Я Тезей, — юноша выпятил подбородок.

— О! — обрадовано воскликнул я, — почти тезки. Ты нам и нужен. Держи нитки, думаю, что тебе лучше идти впереди.

— Нет, нитки держи ты. Согласен, я пойду впереди, а ты за мной, — ревниво ответил он. — Вижу, что и ты не испытываешь страха перед чудовищем.

Он мне льстил, но делать было нечего, я пошел рядом, разматывая клубок. Греки испуганно жались за нашими спинами, со страхом косились на стены, по которым прыгали сгорбленные дрожащие тени.

Дядя, куда ты пропал? Я в который раз посмотрел на часы. Оказалось, что мы блуждаем по центральному проходу более получаса. Старались не сворачивать в узкие и темные боковые ответвления. Как-то двое решили пойти своей дорогой, свернули в сторону, и через минуту мы услышали непонятный грохот и пронзительный вскрик. Никто не захотел выяснять, что с ними случилось. Подозреваю, что прямой коридор был не лучше боковых проходов и, как широкая река Харона, вел нас в царство мертвых. Никогда не ощущал себя робким и маленьким — метр девяносто это не карлик, плюс полновесных восемьдесят шесть кило и два года в ВДВ. Тем не менее от встречи с Минотавром я мечтал уклониться, моля про себя, чтобы дядя поскорее настроил машинку и забрал меня. Опыт удался. Я верю, что путешествовать во времени и пространстве можно, а с Минотавром справится принц Афинский. Так гласят мифы, а кто не верит в мифы?

Минотавр ничем не проявлял себя: не ревел, не прятался в боковых коридорчиках. Выжидает, подлюга. Или это ловкий трюк, и в подземелье никогда не бегал человекобык? Непонятен тогда этот странный звериный запах.

Наконец мы вышли в огромный зал. Со всех сторон нас окружали черные зевы входов и выходов. Я устало опустился на каменный пол, посмотрел на часы. Миновало три часа, как я попал в этот мир.

— Привал! — объявил я.

Греки радостно последовали моему примеру, падая на пол.

— А Минотавр? — спросил Тезей Афинский.

— Зачем его искать и силы тратить — сам придет, — резонно заметил я.

— Может быть, — неохотно согласился Тезей, присаживаясь на пол, но не успел коснуться его и копчиком, как снова вскочил на ноги. Неймется человеку встретиться с уродом.

— Слушай, — Тезей приложил палец к губам. Шепот греков стих. Все напряженно прислушались.

Я ощутил слабое дрожание пола, лёгкую дробь босых пяток. Сюда кто-то торопился.

— Ну, дядя, — прошептал я.

— Что? — спросил Тезей.

— Ничего.

Греки тихонько заскулили, стали читать молитвы Зевсу, Афине, Гераклу и прочим олимпийцам.

— О, Громовержец, спаси нас, — простонали за спиной.

— Он спасет, говорят, Минотавр его внучек, — возразил другой голос с сарказмом.

— Мы всегда были игрушками в руках богов.

— МЫ-ыы-мм-мууу-уу-у!!!

В зал влетело огромное, под три метра, чудовище, как и говорилось раньше, с телом человека и косматой головой быка.

Человекобык раскрыл мускулистые ручища, как наседка крылья, когда разбегаются испуганные цыплята. В воловьих глазах блеснул плотоядный огонь. Греки вскочили с пола. Закричали. Огромная бочкообразная грудь, лоснящаяся от пота, ходила ходуном после длительного бега. Мышцы, как приливные волны, вздувались и опадали. А руки не были руками — были похожи на перекрученные стальными тросами пудовые молотоотбойники. Чресла прикрывал старый затертый клок бараньей шкуры. Но венцом божественного творения была бычья голова. Огромная черная голова с оттопыренными ушами, а над ними — лезвия покрашенных золотой краской, вилообразных рогов. Ничего не скажешь, красавчик. Минотавр водил головой из стороны в сторону, составляя поварской отчет, на сколько хватит, и намечал первую жертву. Мы, парализованные ужасом, с раскрытыми ртами, затаив дыхание, рассматривали чудовище. Понятно, что никто не хотел быть первой жертвой. Я ошибся. Придурок, стоящий рядом со мной — Тезей, неожиданно завопил как резанный:

— Эй, Минотавр, вислоухая задница, я здесь!

— Заткнись, — прошептал я, но поздно. Минотавр смотрел в нашу сторону, рыл пяткой каменный пол и искал обидчика. Запрокинув к потолку голову, он возмущенно заревел. Как Тарзан, заколотил кулаками в грудь. По коридорам пронеслось мощное дробное эхо. В раскрытом зеве я увидел отнюдь не бычьи, а львиные клыки. Минотавр опустил голову. Эхо рева затерялось в соседних проходах. Он выжидающе стал долбить пяткой пол:

— Тук, тук, тук.

Мне не нравилось, что он смотрел на меня. На лицах греков появилась надежда, вокруг меня и Тезея образовалось пустое пространство.

— Эй, — хрипло окликнул я, в горле пересохло. — Это не я сказал, ты парень весь из себя, первый на деревне. Задницей тебя обозвал он, — я показал на скрестившего руки на груди юного героя Эллады. Если он хочет нарваться на неприятности, пусть не впутывает меня. Тезей улыбался. Такое ощущение, как будто у него есть черный пояс по каратэ и другим видам единоборства, миелофон Алисы Селезневой или нож, пропитанный ядом кураре.

Минотавр замотал головой, отрицая мои догадки. В разные стороны полетела желтая пена. Он разогревался для боя, как берсеркер. Его задумчивые и прекрасные воловьи глаза налились красным. Стали такого же цвета, как моя майка с черной надписью: «Динамо М — ЧЕМПИОН». С моих губ сорвался вопль ужаса. Майка! Чудовище пожирало глазами мою красную майку.

Минотавр замычал и резво понесся на меня.

— Извини, — бросил я Тезею. — Мне некогда, — сунул ему в руки клубок с нитками и сломя голову кинулся к первому проходу, на бегу пытаясь стащить через голову злополучную майку.

— Муу-ууу-у!!! — донеслось разъяренное. По полу застучали босые пятки.

— Ну, дядя, ну погоди-и-и!

Во весь дух я несся по полутемному коридору, сворачивая в первые попадавшиеся на пути проходы. Заметал следы. Так, как я бежал, не бежал ни один чемпион мира. За спиной слышалось возмущенное сопение. Свернув в один из проходов, я остановился. Впереди был тупик. «Прошел он коридорчиком и кончил стенкой, кажется», — пропел я, стаскивая с себя мокрую от пота майку. Вытер лицо.

— Все, это конец, и полный. — Я оперся спиной о стенку. Холодный мрамор приятно холодил разгоряченное бегом тело.

— Прощайте, Родина, прощайте все… Черт с тобой, дядя, я прощаю тебя — погиб во имя науки.

Из-за поворота вылетел Минотавр. Его глаза превратились в два красных светофора. И без них понятно — пути назад нет.

— Муу-уу-у! — Минотавр облизался.

— Что, козел, думаешь, поймал? — я презрительно плюнул быкочеловеку под ноги.

— Давай! — закричал я, выставляя перед собой майку. — Динамо чемпион — торро!

Минотавр захлебнулся в реве, выставил рога и побежал.

Не знаю, как у меня получилось — я перелетел через голову Минотавра, больно упал, обдирая колени и ладони. Бык, с тем, что осталось от моей майки, звучно впечатался в стенку. Раздалось звонкое: БУМ-ММ-М!!!

Я услышал хруст крошащихся рогов. Минотавр опустился на колени, обхватил голову руками и стал молча раскачиваться из стороны в сторону.

— Это легкое сотрясение, — ободрил я внука Зевса, отступая к выходу из тупикового коридора. Вдруг почувствовал знакомый запах озона, на груди запищал дядин искатель.

— Дядюшка! — воскликнул я. — Ты появляешься как всегда вовремя!

Я оглянулся: в стене стали проступать контуры зеркала. Мутная поверхность забурлила, я увидел свое отражение — грязный оборванец, с диким блеском в глазах. В отражении я увидел, как в углу медленно поднимается Минотавр. Бычью морду заливала кровь, сочащаяся из раны на лбу. Глаза превратились в фиолетовые угли, требующие немедленной мести.

— Дядя! — взмолился я. — Скорее! — По стеклу пошла рябь, зеркало помутнело, и я прыгнул в серый омут. Раздался разочарованный рев.

Вспышка ослепила меня; ничего не видя, я налетел на пульт управления, в нем что-то коротнуло и полыхнуло. Я сбил дядю с ног и помчался вон из лаборатории.

— Спасайся, он проник вместе со мной!

В дверях остановился и оглянулся.

— Где он?

— Кто он? — дядя поднялся на ноги. — Расскажи, где ты был и что с тобой случилось? Ты разбил пульт! — гневно завопил дядя.

— Я разобью тебе кое-что другое, — пообещал я, приближаясь к дяде.

— В чем дело? Что такое? — забеспокоился дядя, снимая с носа очки.

— Ты в какое время обещал забрать меня?

— Ты что, обиделся? — дядя отступал. — Машина нуждалась в доработке. Ей нужна, как любому другому механизму, обкатка. Я не мог тебя вызвать раньше. — Он ловко увернулся от меня и спрятался за кадку с пальмой.

— Ну-ну, — я недобро усмехнулся и посмотрел в сторону зеркал. Все они были мутными, а на центральном, так сказать, бросковом, застыло отражение разъяренной головы Минотавра. Я молниеносно оглянулся, ища воплощение оригинала. Кроме двух сумасшедших, в лаборатории больше никого не было. Внимательнее посмотрел на отражение Минотавра — ничего не изменилось: распахнутая пасть, полная желтых клыков и пены, две плошки воловьих красных глаз.

— Где он? — хрипло выдавил я, тыча пальцем в застывшую голограмму.

Дядя несмело приблизился.

— Кто? — Он увидел голову Минотавра и присвистнул: — Какое дьявольское создание преследовало тебя?

— Минотавр.

— Понятно, — дядя с видом знатока покачал головой.

— Что с ним?

— Когда он прыгнул за тобой, произошел скачок напряжения во временно-континуумном блоке, — начал объяснять дядя. — Ты пересек поле, и напряжение резко упало, до минимума…

— Что с ним?

Дядя пожал плечами.

— Он испортил мне всю систему зазеркалья, проклятое животное.

— Что с ним?! — закричал я.

— Боюсь, что его голова осталась вмурованной в стену или блуждает в темпоральном пространстве, как космический мусор.

Я с облегчением вздохнул. Дядя взял меня под руку.

— Ты, Сергей, не бойся, расслабься, ведь ты дома. Пойдем в бассейн, ты расскажешь мне, что с тобой приключилось. Кстати, где твоя красная майка?

9.04.1995, Витебск.