Помоги проекту - поделись книгой:
Во-первых, не брать на себя много и сразу найти помощников – чтобы хотя бы первое время хлопоты с ребенком и по дому можно было с кем-то разделить. Относиться к себе бережно и внимательно, прислушиваться к голосу собственного тела: устала – значит, ложись и отдыхай.
Во-вторых, заблаговременно запастись детными приятельницами, для которых были бы понятны твои проблемы, у которых могли бы быть ответы на твои вопросы и которые могли бы просто выслушать.
В-третьих, обязательная личная терапия у психолога. Материнство сталкивает нас с таким, с чем мы никогда прежде не встречались, – от технических задач ухода за младенцем до глубинных переживаний, которые переворачивают всю жизнь вверх ногами.
В-четвертых, больше уделять внимание мужу – находить те часы или хотя бы минуты, когда вы только вдвоем и только для вас двоих.
Как бы там ни было, рождение ребенка – это, пожалуй, самый глубокий опыт в моей жизни, который действительно ни с чем не сравним. Это дорога навстречу себе, навстречу зрелости, полная самых удивительных открытий. Дорога, которая, однажды начавшись, уже не заканчивается никогда.
История восьмая
Юлия
«Оглушительная любовь к сыну оказалась своего рода тюрьмой»
Юлия Сианто. 29 лет. В браке (4 года). Сын (2 года). Родилась в Челябинске, сейчас живет во Франкфурте-на-Майне, Германия
Знаете, что самое трудное в материнстве?
То, что из него нельзя сбежать.
Неважно, насколько ты устала и как сильно не выспалась.
Наплевать, что тебя беспокоит, – в голове и в теле.
Никого не интересует ни твое настроение, ни его отсутствие.
Он заплакал – ты встала, всё бросила и пошла быть мамой. Точка.
Это оказалось и продолжает быть моей самой главной трудностью материнства – ошеломляющая непринадлежность самой себе.
Вообще, до рождения сына я не знала слова «надо».
Свобода и независимость были моими плотью и кровью. Если работать – то исключительно на себя. Если учиться – то обязательно дистанционно, гибко, выбирая только то, что по-настоящему близко. Если путешествовать – то лучше всего одной, самостоятельно выбирая маршруты и места. А если что-то не устраивает – то и фиг с ним! За поворотом будет лучше.
Потом я вышла замуж. На краю света, в том самом, одиночном путешествии. За самого лучшего мужчину в мире. И осела дома.
Но на этом моя свобода, разумеется, не кончилась. Каждый рабочий день меня ждали как минимум 9 часов, полных радости и одиночества, не омраченных необходимостью зарабатывать деньги. Нет настроения? Месячные? Лежи на диване, читай книжку. А когда захочется – пеки, убирайся, гуляй, учись, слушай лекции.
Мечта, а не жизнь.
Но потом родился сын. Запланированный, долгожданный, любимый. Потрясший все устои моей жизни. Впервые в моей жизни я не могу просто взять и сбежать за следующий поворот. Так же, как в самом начале не могла «остановиться и сойти» в родах, адски болезненных и мучительно долгих.
Я не могла не дать ему грудь, несмотря на то что страшно больно и ничего от этой боли не помогает. У меня не было возможности перестать качать младенца, даже когда сама уже еле стояла на ногах. Я не имела права не проснуться на плач, хотя бы и заснула всего пять минут назад.
Оглушительная любовь к сыну оказалась своего рода тюрьмой, в которой ты – упс! – не принадлежишь себе.
Когда через две недели после родов муж вышел на работу, я рыдала у двери и страшно ему завидовала. Мне казалось, что он сбегает. Сбегает так, как я сама бы мечтала сбежать. Но уже не могла.
Мне кажется, именно от этой безысходности и усталости, от невозможности «сбежать» хотя бы на час-другой, от ощущения, что это никогда не закончится, – женщины и выходят в окно…
Однажды, отловив в своей голове эту мысль, я испугалась не на шутку. Надо было что-то резко менять.
Вокруг все говорили: «Просто терпи, там дальше будет легче».
Поэтому я выработала свою «личную стратегию выживания», как я ее назвала. Простую, иногда суровую к окружающим, но максимально щадящую к самой себе.
Итак, вот она. Первые шесть месяцев я просто рыдала при каждом удобном случае – сбрасывала стресс. Плакала не просто тихонько в подушку – наоборот, рыдала в голос. Представляла себя маленькой девочкой внутри своего большого тела – и выплескивала все горе изнутри наружу, до самой последней слезинки.
Делала я это инстинктивно, а потом узнала, что это старинная народная техника работы с напряжением. Помните плакальщиц на похоронах? Ну вот, это оно.
Еще я постоянно просила у мужа массаж. Рассказывала, где и как мне надо массировать, и активно объясняла, зачем мне это нужно. Впрочем, он быстро понял, что десять минут усилий приносят ему гораздо более адекватную и спокойную жену, и включился в игру.
Кстати, во время массажа я тоже почти всегда всхлипываю до сих пор – это отличный способ расслабиться, если напряжение так велико и челюсти так сжаты, что даже слезы не идут сами по себе.
Другим большим моим спасителем стал «Скайп». Я постоянно созванивалась с подругами, такими же молодыми мамочками. Садилась на пол рядом с малышом, настраивала на нас камеру и так болтала. Иногда часами. Время проходило незаметно, я выговаривала свои десять тысяч слов в день, получала понимание и принятие и просто отвлекалась от рутины.
Самыми сложным временем суток оказались вечерние часы перед возвращением мужа. Из-за разницы во времени подружки в Москве уже уходили из Сети, малыш часто капризничал, за окном темнело.
Я почти физически чувствовала, как подкрадывается отчаяние… И тогда включала музыку и громко пела, качая сына и кружась с ним по дому.
Моей любимой исполнительницей стала Хелависа, солистка группы «Мельница». Ее волшебный голос, тягучие мотивы фолк-музыки, слова, которые так волновали мою душу вечного странника…
К четырем месяцам сына я знала многие из этих песен наизусть и пела их везде и всегда – принимая душ, готовя ужин, укладывая малыша.
Когда он стал подрастать и хоть немного спать днем сам, без ручек и слинга, я начала писать. О самом больном: о родах, о послеродовом периоде и материнстве. Сегодня полчаса, завтра час, послезавтра три. Ого, сколько проспал! Глядишь – а новая статья уже готова.
Во время сна ребенка я не прибирала в доме, не ела, не делала ни-че-го по дому. Я только и исключительно писала тексты.
Потом начала делиться ими у себя на «Фейсбуке» – и оказалось, что они помогают не только мне. Так мое выплескивание эмоций в текст принесло мне новое дело – блогерство.
Вот так все вместе это и сработало.
День за днем становилось всё легче дышать и просыпаться утром. Появились силы следить за мелочами – идти вечером спать пораньше, не есть много сахара и булок, пить витамины, иногда даже вставать на йога-коврик.
Об этом везде говорят как о самом важном и базовом, но почему-то забывают упомянуть, что на соблюдение режима и самодисциплину тоже нужны силы, физические и ментальные.
Когда их нет, ты закидываешься первым, что подворачивается под руку, – в первую очередь булкой или конфетой. Когда волком воешь от того, что недостает времени на себя, то жертвуешь сном, лишь бы еще полчаса, в тишине и одиночестве, расслабленно потупить хоть одним глазком в телефон.
Поэтому начинать надо с того, что
1) снимает стресс;
2) дает вдохновение и радость.
Причем здесь и сейчас.
Я знаю девушку, для которой такой отдушиной стали краски и кисти. Еще одну – которая вышивает во время сна ребенка. Третья моя знакомая печет торты на заказ. Четвертая стала слингоконсультантом и все свободное время проводит на аукционах слинг-шарфов. Я выбрала писательство.
А сейчас моему сыну уже два года.
У нас, казалось бы, совсем другие проблемы, но я по-прежнему иногда плачу в ванной из-за того, что чувствую себя пленницей.
Нет, поймите меня правильно. Я обожаю своего ребенка и иногда подозреваю, что он самый зацелованный малыш в округе. До сих пор сижу с ним дома и кормлю грудью, ношу в рюкзаке и сплю в обнимку.
Верю, что именно поэтому он растет такой смелый, радостный и здоровый.
Он офигенный, правда-правда! Я его люблю – до Луны и обратно. Три миллиона раз.
И это так круто, что он у нас родился!..
Но.
Он не вся моя жизнь.
Помимо него, у меня миллион текстов в голове, тысячи проектов и любимый муж, которому тоже хочется уделить внимание.
Каждый день появляются новые вопросы, на которые я не знаю ответов.
Отдавать в сад на полдня или нет?
Поставить мультики или сходить погулять лишний раз?
Учить засыпать без груди, чтобы мог укладывать папа, или подождать еще?
И только главный вопрос постоянно всё тот же: что делать, когда ты весь день сама не своя, у тебя ни на что нет сил, а он висит на тебе гроздью и «ма-ма, бам-бум, би-и-и-би-и-и», машинкой по голове?!..
Я в такие дни обычно действую последовательно. Вначале ложусь на диван и достаю грудь в свободный доступ. Разрешаю: ему – ходить хоть на голове, в том числе и моей, а себе – не гулять с ним.
Потом, когда нам обоим это надоедает, я ставлю очередной жирный крест на карьере идеальной матери и включаю мультфильм.
А сама открываю компьютер и пишу. Если нет сил даже писать, делаю какие-нибудь полезные, но несложные вещи. Читаю нужные по работе статьи, заливаю тексты на сайт.
Сразу появляется чувство, что я делаю что-то для себя, личное, и куда-то двигаюсь, пусть и медленно. Немного легчает.
Потом встаю и готовлю себе вкусный и полезный обед, который восстановит мои силы. Выбираю блюдо очень старательно, словно для Самого Важного Человека в мире. Впрочем, так оно и есть.
Медленно, наслаждаясь каждой ложкой, ем – в полном одиночестве. Да-да, ребенок по-прежнему смотрит мультики, уже второй час подряд, изредка подбегая подкрепиться и пообниматься.
Ну и что? Иногда можно.
Сделать ему добрую маму сейчас – намного важнее всего остального.
В самые худшие дни, когда я даже спать не могу от усталости, хотя и понимаю, что сон-то мне и поможет, я вначале укладываю сына, а потом…
Потом ложусь в зале на пол. Включаю медитативную музыку (например, Деву Премал) и старательно расслабляю все тело, как учат в йоге.
Это страшно тяжело, когда в теле много напряжения и нет постоянной практики шавасаны. Но я стараюсь. Массирую себе виски и челюстные зажимы. Дышу. Немного плачу.
Потихоньку все-таки расслабляюсь. Удивляюсь невероятному чувству приходящей телесности.
Вдохновленная, думаю: «Как же круто! Надо такое чаще практиковать, что же это я!..»
И – отключаюсь.
Чтобы ровно через пять минут проснуться от крика из спальни: «Ма-ма-а-а-а-а!!!»
Ох. Привет, сынок! Хочешь играть?
И напоследок.
В бразильской семье моего мужа любят повторять: «Бывшими могут быть жены и мужья, но не бывает бывших родителей и бывших детей».
Это, конечно, правда.
И слава Богу.
Но как же иногда здорово побыть не мамой, а просто собой.
Хотя бы пять минут, лежа на полу, под нежную музыку, расслабляя такие далекие свои пальцы ног.
Уф-ф. Как же хорошо!..
История девятая
Степанида
«Муж сказал: “Роди мне ребенка”»
Степанида Мальцева. 35 лет. В браке (7 лет). Двое детей: дочь (5 лет), сын (3 года). Живет в Москве
Мы жили и не тужили без регистрации брака, а потом мне потребовалось сделать визу в Индию, и я прочла, что незамужним ее дают неохотно. Муж сказал: «Ну давай распишемся». Никакой классической свадьбы у нас не было. Ничего не изменилось, но мы приехали в Индию, у нас был месячный интенсив, тренировки калари утром, вечером, по несколько часов, в сезон дождей, когда ливни стеной. У меня болела спина… В какой-то момент муж подошел ко мне и сказал: «Роди мне ребенка». Я этого не ожидала. Но это был такой благодатный момент взаимного доверия, что я сказала: «Хорошо». Несколько месяцев у меня ушло на то, чтобы себя переформатировать.
Я с детства не любила детей. Они меня раздражали и, в общем-то, продолжают это делать сейчас, хотя уже меньше. Я была одна в семье. Хотя и мечтала о младшей сестре, но это были только мечты. У моей мамы была идея, что один ребенок – более чем достаточно. Свое детство я не считаю счастливым, потому что родители жили своей жизнью. Радостные моменты у меня в основном связаны с бабушкой, с теплотой, лаской, заботой.
Выросла я эгоисткой. Меня вполне устраивало жить, исходя из своих интересов. Заботиться о ком-то, подстраиваться под кого-то мне совершенно не нравилось. До 27 лет я жила совершенно одна, потом познакомилась с будущим мужем, мы съехались, и началась семейная жизнь. Мы к этому долго шли – пять лет были знакомы, дружили. Он тоже очень свободолюбивый. Мы оба читали книги Кастанеды, интересовались и занимались различными практиками. А у Кастанеды есть идея, что дети высасывают из родителей энергию и оставшейся энергии не хватит на освобождение и развитие. Поэтому многие из тех, кто следует теориям Кастанеды, отказываются от деторождения. У меня эти идеи наложились на нелюбовь к детям и отсутствие материнского инстинкта, и я считала, что это нормальная позиция. К тому же у меня не было в
Поделиться книгой: