Антанты. Последний источник

Я же постелила шкуры и, сграбастав сонного Монту, свернулась клубком. Прижавшись к боку змея, зевнула, замечая, что нас аккуратно накрыли крылом, отчего стало заметно теплее.

Почему-то мыслей о том, что он может нас во сне раздавить у меня так и не появилось. Сейчас, здесь, под крылом моего стража я ощущала, что нет более безопасного места в мире. Подумав, что о нашей странной женитьбе я подумаю потом, я безмятежно уснула, чувствуя, как где-то глубоко внутри меня уже знакомо разгораются огненные цветы, пока еще далёкие, но вполне узнаваемые.

Глава 11. Нападение и лечение

Поправляя одежду, я старательно разглаживала складки, не торопясь обратно к костру. Почему-то с утра мне было немного неловко смотреть на Иллиадар. Я старалась думать о важных вещах, но мысли постоянно скатывались к тому, что мы уже вроде как почти женаты.

— Как здесь всё просто, — пробурчала я, выглядывая из-за валуна. Повернувшись, прильнула к камню и стала наблюдать, как Иллиадар, снова в своей человеческой форме готовит завтрак. Почему-то именно он чаще всего занимался готовкой, хотя я тоже неплохо справлялась. — Переспала раз и сразу замужем.

— А чего усложнять? — Я едва не подпрыгнула от неожиданности, а потом, узнав голос, выдохнула.

— Монту, — прошипела, прищуриваясь. Подняв голову, поглядела на кота, сидевшего, по своему обычаю, на камне. — Ты хочешь, чтобы у меня сердце остановилось?

Монту фыркнул. Получилось это как-то презрительно, что ли.

— Ты же понимаешь, что так просто ты не умрешь? — спросил он, приподнимая одну лапу. Посмотрев на нее почему-то как на врага народа, Монту принялся медленно умываться. Кто-то сегодня с утра явно не в духе. — На твоём месте я бы перестал так переживать из-за ерунды. Ты ведь чувствуешь, что скоро тебе снова понадобится близость стража?

Я неожиданно для самой себя смутилась. Монту прав. Если вчера вечером я ощутила уже знакомое напряжение внутри, то сегодня с утра поняла, что возбуждаюсь даже от мимолетного прикосновения. Честно говоря, это было неприятно. Вернее, телу приятно, но вот в душе царил сумбур. Такое ощущение, что магия пойдёт на всё, лишь бы связать нас со стражем как можно прочнее.

— Да, — ответила тихо. — Почему эта связь сразу воспринимается, как женитьба? Неужели нельзя просто встречаться время от времени, чтобы… сбрасывать напряжение?

Монту поменял лапы и, как-то тяжело вздохнув, принялся намываться с другой стороны.

— Думаю, ты задаешь этот вопрос не потому, что не понимаешь, а просто, чтобы поупрямиться, — пробурчал кот, поблескивая недовольно глазами. Он будто укорял меня за мои слова и мысли. — Связь не позволит вам этого. Очень скоро вы просто полюбите друг друга, и всё. А, насколько я знаю, влюблённые всегда стремятся быть вместе и уж тем более ни один из них не захочет оказаться чем-то настолько незначительным для другого.

— Ты много знаешь о человеческих взаимоотношениях, — сказала чуть растерянно.

— Любить могут не только люди, — фыркнул Монту, начиная вылизывать себя сбоку.

Я нахмурилась. Как-то я о таком и не думала.

— Мне не нравится, что меня даже полюбить заставляют. Это будет как-то… не по-настоящему, что ли, — проговорила, отворачиваясь и опираясь спиной о камень. Оглядев округу, поежилась — днём озеро, болото и лес неподалеку не выглядели такими зловещими, как ночью. Да и звуков никаких подозрительных вроде бы не было. — Словно нас насильно заставили, как будто опоили чем-то, подавив волю.

— Стражем всегда оказывается самый подходящий человек. Магией учитываются все желания источника, даже самые тайные, — ответил Монту как-то равнодушно. Я даже слегка разозлилась, но потом резко остыла. — Если ты покопаешься в себе, что у тебя выходить отлично, то сама поймёшь, что я прав.

Рассеянно толкнув носком ботинка, лежащий под ногами камень, принялась размышлять над словами Монту. Если уже говорить начистоту, то слишком сильно я насчёт всего этого не переживала. Если так подумать, то сама по себе любовь тоже своего рода навязанная эмоция. Только обычно её навязывает не магия, а свое собственное тело. Ведь не зря говорят, что любовь — это всего на всего химия. Один человек просто идеально подходит второму на биологическом уровне. А нужно это для одной единственной цели — здоровое потомство. Природа позаботилась о том, чтобы её творения сами стремились к размножению.

Конечно, обычно люди пытаются поставить себя выше всего остального мира. Собственная природа и инстинкты не исключение. Именно поэтому любовь стала чем-то высоким, воздушным, чистым. Если невозможно сопротивляться, то вполне можно обмануться. Это ведь так просто.

В нашем с Иллиадаром случае за нас решила не только природа, но еще и магия. Она просто нашла идеально подходящего мне по биологическим параметрам человека и сделала его моим стражем. Так сказать — двойной удар.

Не думаю, что смогу сопротивляться чему-то подобному. Даже сейчас, проведя с Иллиадаром, по сути, так мало времени, я уже чувствую, что он мне нравится. А ведь мы толком не знакомы! Да, химия начинает действовать, а магия всячески ей потворствует, подталкивая.

Вздохнув, подняла голову к небу.

Если всё решено, то есть ли смыл трепыхаться? Нет, я, конечно, сразу кидаться в объятия не стану, но надо ли затягивать то, что и так в любом случае произойдёт? Впрочем, химия и магия — это понятно, но чувство собственного достоинства у меня никто не отнимал. Слишком быстро отдаваться в руки не стоит. И ничего страшного, что все уже было, тот первый раз можно и не считать, ведь всё произошло так сумбурно, непонятно и быстро. Я понимаю, что сама связь не позволит думать стражу обо мне плохо, но ведь кроме него есть еще я сама. И порой мы сами для себя худшие судьи и палачи.

— Подумала? — спросил Монту, явно закончивший со своим утренним умыванием.

— Да, — ответила, отталкиваясь от камня и выпрямляясь. — Пойдём, кажется, нас уже ждут.

Монту тут же легко спрыгнул с валуна и пошёл рядом со мной. Всё-таки странное существо. Порой мне казалось, что я разговариваю с человеком.

Я поглядела на кота внимательнее. А вдруг в кошачье тело затолкали дух какого-нибудь человека? А что? Мало ли, на что способна магия. Тем более что я несколько раз читала книги с такой идеей. Конечно, несколько фантастично, но не менее странно, чем моя собственная история.

— Завтрак? — Отвлек меня от размышлений Иллиадар. Он смотрел на меня пристально, словно выискивал что-то на лице.

— А ты? — спросила, усаживаясь на корягу.

— Я перекусил, пока ты отходила, — пояснил он, начиная внимательно рассматривать свои вещи, явно проверяя на целостность.

После того, как я поела, мы быстро затушили костер и собрались. Иллиадар, перекинувшись, помог забраться на него. Полёт в этот раз проходил для меня намного спокойнее, привычнее.

Я уже начала думать, что мы спокойно доберемся до самой границе Пояса, но, как это обычно бывает, стоило только расслабиться, как неприятности не заставили себя ждать.

После обеда, проведенного на земле, мы снова продолжили путь по воздуху. Уже ближе к вечеру, Иллиадар начал выискивать место для нашей будущей ночевки. И именно в этот момент я заметила, как вдалеке над лесом взмылись черные тени, сразу же устремившиеся в нашу сторону.

Предупредить Иллиадара я не успела, так как он сам почти сразу же заметил предполагаемую угрозу. Он тут же начал резко спускаться, отчего я едва не закричала от неожиданности. Просто происходило это так, словно страж попросту начал падать, с каждой секундой увеличивая скорость.

Я поняла, что он не хочет оставаться в воздухе вместе со мной, ведь, если это твари Хаоса, то может начаться бой. Вряд ли я удержусь в таком случае на его спине. Оставалось надеяться, что Иллиадар перекинется, а твари всего лишь летучие существа и не могут охотиться в лесу.

Конечно, не стоило надеяться на удачу, которая часто бывает весьма неверной дамой. Нам тоже не повезло.

Когда мы уже готовы были нырнуть в лес, прямо под нами взлетела еще целая стая тварей, отчего Иллиадар едва успел затормозить и уйти с траектории их полета. Вот только те, первые, уже были около нас.

Я толком не поняла, что происходит, просто вокруг замелькали отвратительные морды непонятных созданий, которые верещали, кидались, стараясь задеть своими когтями. Уугольно-черные, чем-то похожие на птеродактилей, размером с взрослого человека. Они явно всегда охотились стаями, так как нападали толпой, метясь в менее защищенные места — живот, глаза, шею, крылья.

Я пыталась прижаться к стражу так сильно, чтобы не мешать ему и ненароком не свалиться. Иллиадар же вертелся, сбивая существ гибким хвостом, рвал когтями и клыками. Они кричали, падали вниз, но те, кто не пострадал, всё равно бросались вперёд, словно безумные.

Несколько раз страж пытался снова спуститься вниз, но твари, будто понимали и начинали яростно наседать, не давая дороги. В какой-то момент я заметила, что Иллиадар ранен. Его шея в нескольких местах кровоточила, в правое крыло явно подрано. А ведь я помню, насколько крепким оно на самом деле было.

Наверное, так всегда бывает, что о чём-то важном вспоминаешь только тогда, когда всё совсем плохо. И это неудивительно, часто в стрессовой ситуации человек может поступать нелогично, а то и вовсе теряется.

Так и сейчас. Когда я поняла, что одна из тварей явно нацелилась на меня, то жутко испугалась. Я хорошо понимала, что хватит одного укуса и моё тело лишится значительно куска. И хорошо, если это будет не голова.

В тот же момент Иллиадар подо мной как-то подозрительно вздрогнул, а потом и вовсе громко зарычал. Звук этот вибрацией прошёлся по всему телу, а затем всех тварей отбросило от нас одним резким порывом, чему они явно были не рады. Секунду спустя вокруг нас образовался золотистый шар, из уже знакомой пыльцы, преодолеть которую летучиегады не могли, как не старались.

Я хоть и расслабилась немного, но понимала, что так просто они от нас не отстанут. Когда мы начали снижаться, я испугалась. Судя по тварям, отставать они не собирались, по-прежнему бросаясь на барьер.

Увидев внизу поляну, встревожилась — она были слишком маленькой для тела стража в таком виде. Приземление оказалось не самым мягким. Хорошо хоть Иллиадар вовремя успел сложить крылья и не покалечиться еще сильнее.

Скатившись вниз, опасливо покосилась на тварей, которые нас тут же окружили. Ходить по земле, как оказалось, они не могли, но это не мешало им отлично ползать по деревьям, складывая при этом крылья так, что они почти облепляли тонкое, костлявое и уродливое тело.

По телу Иллиадара прошлась дрожь, похожая на короткую волну. А потом его тело принялось меняться. Это было ни на что не похоже. Вроде только что передо мной лежал громадный летучий змей, а в следующую секунду на траве тяжело дышал человек.

Я ужаснулась, заметив, что у него сильно изранена рука, лопатка и шея. Раны были рваными, а кровь толчками вытекала наружу, капая на пожухлую траву.

Я оглянулась, растерявшись. Барьер вместо того, чтобы исчезнуть, только увеличился, уплотняясь. Тряхнув головой, подскочила к Иллиадару, принимаясь осматривать. То, что страж жив, и так понятно, иначе барьер исчез бы, а меня давно бы переваривали в желудках местные летуны. Но легче не становилось. Раны выглядели серьезно. Становилось понятно, что Иллиадар не может одновременно лечить себя и удерживать барьер.

Трясущимися руками выпотрошив сумку, прикрыла на мгновение глаза, пару раз глубоко вдыхая и выдыхая. Слишком сильно успокоиться это мне не помогло, но хотя бы я сама перестала трястись.

Иллиадар хрипло закашлял, попытавшись перевернуться на спину.

— Селена, — прохрипел он. — Как ты?

— Я в порядке, — быстро ответила. — Не стоит шевелиться. Я сейчас попробую чем-нибудь помочь.

Страж выдохнул и, как мне кажется, кивнул. Правда, я толком не обратила внимания, занимаясь тем, что перетряхивала свои мешочки с травами, которые дал мне в дорогу Лазарус. Конечно, лучше бы сварить отвары, но даже в таком виде, они могут быть полезны.

Сунув в рот стража пучок трав, которые должны были хоть немного убрать боль, я начала осторожно вытирать кровь смоченной тряпкой, а потом аккуратно сыпать на раны порошок. Слишком быстро остановить кровь не получиться, но это лучше, чем ничего.

Я не заметила, когда рядом откуда-то появился Монту. Он просто словно соткался из воздуха. В любой другой момент я обязательно удивилась бы и попросила рассказать, что это у него за способ передвижения такой, но не сейчас, когда всё моё внимание отдано совершенно другому делу. Сейчас некогда. Хотя, в памяти я это отложила, мгновенно решив — если все будет нормально, Монту от меня не отделается, пока не расскажет.

Достав чашку, налила в неё воду, мельком подумав, что лучше бы она была теплой. Когда смачивала в ней тряпку, краем сознания заметила, что вода теплая. Именно такая, какая мне нужна. Эту новую странность я тоже отложила на потом.

Стерев кровь, с радостью заметила, что раны перестали кровоточить. И пусть они не затягиваются, но Иллиадару больше не грозит истечь кровью.

И пусть у меня дрожали руки, но работала я быстро, не обращая внимания ни на что другое. Окружающий мир словно растворился, отходя даже не на второй, а на десятый план. Я лишь изредка бездумно бросала взгляд по сторонам, но толком ничего не видела. Перед глазами стояли рваные раны, алая кровь и тяжелый запах, будивший во мне отвратительное чувство страха.

Монту ничего не говорили, просто сидел рядом, не отрывая хмурого взгляда от покалеченного стража.

Я думала, что Иллиадар без сознания. Он молчал, лежал с закрытыми глазами, не шевелился, даже не вздрагивал, когда я слишком сильно, по моему мнению, давила на раны. Именно поэтому то, что он не спит на самом деле меня весьма сильно удивило.

— Тебя ведь не задели? — задал он вопрос, заставив меня вздрогнуть.

Сердце на мгновение кувыркнулось, забившись чуть быстрее.

— Нет, — ответила, продолжая своё дело. — Ты ведь можешь себя залечить? — поинтересовалась, поежившись от вида раны на шее. Она даже выглядела скверно, не представляю, насколько это больно.

— Барьер, — хрипло отозвался Иллиадар, чуть приподнявшись, отчего я тут же зашипела на него, заставляя лечь обратно. Не хватало еще, чтобы раны снова пооткрывались! — Не уходят.

— Долго они сидеть не станут, — подал голос, молчавший до этого Монту. — Они голодны, так еще немного и снимутся всей стаей.

Иллиадар кивнул, снова прикрывая глаза и давая понять, что он будет ждать. Я вздохнула. Нужно хотя бы боль уменьшить. А что она есть можно было заметить по сдвинутым бровям, напряжённому лицу, сжатым и побелевшим губам и тому, как Иллиадар время от времени задерживал дыхание, словно боялся вздохнуть чуть глубже. Конечно, травы отчасти помогали, но лучше бы у меня сейчас был отвар, он намного эффективнее, чем сухие листья.

Достав котелок, ссыпала в него нужные травы, налила воды и оглянулась. К сожалению, барьер не был слишком большим и внутри него не оказалось ни одной деревяшки, которую можно было пустить на костер. Понятное дело, что за пределы барьера выходить я не собиралась.

Нахмурилась, вспоминая, какими из вещей можно пожертвовать. К тому же нужно что-то такое, что будет гореть сильно и долго. Увы, но на ум ничего не приходило, так как ничего горючего я с собой не носила. Я помнила, что у Иллиадара было масло, с помощью которого можно делать факелы, но и оно не сильно подходило.

Расстроившись, не обратила внимания на котелок, занимаясь тем, что устраивала постель Иллиадару. Когда удалось переместить стража на шкуры, не без его помощи, но заметила, что над котелком образовался какой-то подозрительный пар. Укрыв Иллиадар шкурой, опасливо покосилась на котелок.

— Монту, погляди, — почему-то прошептала я, хотя из-за шума, который производили летучие твари, меня толком не было слышно. Кивнув в сторону дымящегося котелка, который стоял чуть кособоко из-за круглого донышка, я подумала, что до сих пор не могу привыкнуть к странностям этого мира. Наверное, так до конца и не привыкну, всё же такие вещи, как магия нужно впитывать с самого детства, только тогда она станет чем-то обыденным и привычным.

Монту мельком глянул на меня. Я буквально видела, как он мысленно называет меня не самыми приятными словами. Подойдя к котелку, он даже не пытался сунуть в него нос, просто бросил взгляд и отошёл.

— Кипит, — сказал он так, будто ничего более обыденного в мире и быть не может.

— Почему? — спросила, глянув на Иллиадар. — Это ведь не он? Иллиадар, это ведь не ты? — поинтересовалась я на всякий случай.

— Что я? — голос стража звучал хрипло и тихо.

— Ты вскипятил воду в котелке? — уточнила я, поднимаясь и подходя к котелку. Отвар в ней действительно булькал, распространяя в воздухе запах трав. Честно говоря, я не могу сказать, что выглядит более странным — барьер или кипящий сам по себе котел.

— Нет, — отозвался Иллиадар. — Всё мое внимание сосредоточено на барьере.

Я кивнула, хотя страж и не видел меня, так как из-за раны на шее лежал в одной позе и не мог повернуть голову в мою сторону.

С секунду поколебавшись, достала ложку и принялась помешивать отвар, наблюдая его цветом. Нельзя переварить или не доварить. Будет светло-зеленым — не подействует. Станет почти коричневым — навредит. Нужен темно-зеленый цвет.

«Достаточно», — подумала я, когда цвет стал именно таким, каким нужно. И отвар, словно только этого и дожидаясь, перестал кипеть. К тому же еще и остыл до нужно температуры почти мгновенно.

— Я могу колдовать, — сказала я тихо, весьма удивлённая происходящим.

Нет, я помнила о нескольких случаях, когда мне удавалось колдовство, но я думала, что с появлением стража оно мне больше не доступно. Не скажу, что это было необидно. Вроде попала в волшебный мир, даже есть мана, но колдовать не могу, лишь быть батарейкой другому человеку. Только в этот момент я поняла, насколько на самом деле я была расстроена этим фактом. А ведь даже толком и не думала.

— Теперь можешь. Конечно, такой барьер создать тебе не по силам, но по мелочи колдовать вполне возможно. К тому же тебе не нужны заклинания, ты вполне способна колдовать просто силой мысли и желания, — сказал Монту, рассматривая меня чуть внимательнее, чем обычно.

— Почему ты мне не сказал? — спросила я, бросив на Монту хмурый взгляд.

— Источники колдуют, как и стражи интуитивно, но эта способность ненадолго «засыпает», когда они встречаются. Обычно для того, чтобы колдовство в источнике снова проснулось необходимо некоторое время, — Монту встал и обошёл меня по кругу, разглядывая. — Твоя способность проснулась очень быстро и, судя по всему, весьма сильна. Обычно почти вся мана уходит к стражу, почти лишая источник возможности колдовать, но у тебя её так много, что хватает и для тебя самой.

Я вздохнула, опуская взгляд на отвар. Честно говоря, я даже толком не знала, что мне делать с этой возможностью. Тем более, как сказал Монту, много делать я не смогу. Впрочем, даже это большое подспорье. Вот, воду вскипятила в нужный момент. Иногда такая мелочь может стоить кому-то жизни.

Решив, что буду думать об этом и исследовать в более спокойных условиях, аккуратно перенесла котелок ближе к Иллиадару. Присев рядом, разбудила стража, напоила его отваром, после этого проверила раны, которые, как оказалось, начали затягиваться.

Я покосилась на барьер, убеждаясь, что он всё еще стоит. А раны понемногу затягиваются. А ведь он сказал, что может делать только что-то одно.

За пределами барьера уже опустилась ночь, а я только сейчас это заметила. Здесь, внутри, отчего-то было светло, словно рядом горел большой костер. Правда, свет не шёл откуда-то из определённого места, а словно светился сам воздух. Я уверена, место стоянки видно издалека.

Сев рядом с задремавшим Иллиадаром, посмотрела на свои чуть дрожащие руки. Я всё еще была напряжена, хотя нервозность начала медленно отступать. Прислушавшись к себе, с удивлением ощутила, как из меня вытекает мана. Это чувство было странным и не особо приятным. Видимо, для поддержания барьера Иллиадару нужно было больше сил, вот он и тянул их из меня сильнее обычного.

— Уходят, — спустя пару часов тихо сказал Монту.

Я тут же вскинулась, стараясь рассмотреть то, что происходит за пределами барьера. До этого я была так увлечена своими ощущениями, что почти забыла о нашем положении.

Видно было плохо, вернее, почти ничего не видно, так как снаружи царствовала глубокая ночь. Ориентируясь на слух, я с удовольствием признала правоту Монту. Твари уходили. То и дело слышались недовольные крики, хлопки крыльев, шорох листьев. Постепенно звуков становилось всё меньше, пока вокруг нас не настала почти стопроцентная тишина.

— Ушли, — коротко бросил Монту, зевнув.

Подойдя к Иллиадару, кот немного потоптался, покрутился на месте и, свернувшись клубочком, лег рядом.

Я замерла на минуту, а затем подошла ближе и тоже легла рядом. С другой стороны. Обнимать я не спешила, помня, что раны пока что тревожить нельзя. И пусть они очень быстро заживают, но покой им всё-таки необходим.

Поначалу сон не шёл. Слишком много всего теснилось в голове, отчего она гудела. Обрывки мыслей, будто мячики от пинг-понга скакали, не давая толком подумать о чём-то определенном.

Как я уснула, не знаю. Просто очнулась от того, что меня мягко целуют, поглаживая при этом прохладными пальцами по щеке. Вроде вот я лежу и пытаюсь то ли уснуть, то ли подумать, и вот меня уже целуют. Целого куска времени как небывало. Всё-таки правильно говорят, что сон — это маленькая смерть.

— Иллиадар, — тихо прошептала я, подумав, что нужно срочно умыться. — Ты как?