Антанты. Последний источник

Иллиадар глянул на меня, а потом толкнул дверь, осторожно входя внутрь. Приподняв факел повыше, он остановился в нескольких шагах от входа, принимаясь оглядываться. Я тоже вошла в комнату, тут же разглядывая всё, что освещал огонь.

Комната была довольно большой и… пустой. Самым странным было то, что в ней не оказалось ни пыли, ни грязи, ни какой-либо рухляди. Просто почти пустая комната, посередине которой возвышался каменный столб, будто одинокий сталагмит причудливой формы. Сверху он раскрывался подобно какому-то странному цветку.

Подойдя ближе, заглянула в своеобразную чашу, замечая, что там что-то лежит. Иллиадар тоже приблизился, поднося факел, чтобы лучше было видеть.

Ничего необычного. Просто камень, покрытый зеленоватой плесенью, небольшой, размером с мой кулак. Хотя каменная чаша, в которой он лежал, могла бы вместить парочку крупных арбузов.

В неё тут же вскочил Монту, который приблизился к камню и понюхал его. Отстранившись, он потрогал осторожно камень лапой, и я могла поклясться, что в некоторых местах камень будто бы сверкнул. Хмуро глянув на Иллиадара, протянула руку к камню и осторожно погладила его пальцами. Было такое ощущение, что я прикасаюсь к чему-то живому и нежному. Немного подумав, аккуратно приподняла камень, желая рассмотреть его ближе.

В этот момент пол под ногами задрожал, а сверху посыпалась каменная пыль. Буквально рядом с нами в полу появилась трещина, послышался грохот. Попятилась, испуганно вздрагивая, когда ощутила позади себя теплое тело.

— Уходим, — сказал Иллиадар и, схватив меня за руку, потащил в сторону выхода.

Противиться не стала, мгновенно понимая, чем нам может грозить нахождение в подземелье в момент землетрясения. А что еще это может быть? Мне, например, в голову пришло только это. Да, я не ощутила никаких подземных толчков, хотя, когда мы выбегали из комнаты, пол под нами качнулся. Правда, ощущалось это так, будто он просто решил резко уйти в сторону.

Как мы выбрались наверх, совершенно не помню. Четкими остались лишь ощущение падающей сверху каменной пыли и крошки, звуков трескавшихся стен и не только. Один раз приходилось перепрыгивать через трещину в ступеньках шириной не меньше полуметра. Что там внизу, я не смотрела, так как в тот момент была увлечена несколько иными делами. Хотя, признаюсь, что взгляд зацепился за пугающую темноту в трещине.

— Стоять! — крикнул Иллиадар в тот момент, когда мы выскочили наружу. Я по инерции сделала шаг вперед, но меня тут же резко дернули к себе, отчего я едва не упала на стража. Прямо перед нами рухнул булыжник размером с прикроватную тумбочку. — Я думал, наверху будет спокойнее.

Я огляделась, понимая, что Иллиадар прав — наверху всё так же разваливалось.

— Надо уходить. И как можно скорее, — послышалось снизу от Монту. — Не думаю, что эта рухлядь устоит.

Не знаю, как Иллиадар, но я с котом была совершенно солидарна, правда, говорить это не стала. По-моему, это очевидно.

И как назло, вход в подземелье был в таком неудобном месте, что даже до ближайшего окна надо было пробежать немало. Думать было совершенно некогда. С каждой секундой с потолка падали всё более крупные камни. Ещё немного и замок попросту рухнет, погребая нас под завалами.

Вперед мы с Иллиадаром двинулись вместе, будто прочли мысли друг друга. Приходилось прикрывать голову. Получить по темечку камней размером с яблоко мало приятного.

В какой-то момент послышался оглушающий треск, а затем Иллиадар резко остановился, дернув меня за руку. Я мимолётно глянула на него, краем глаза замечая, как на нас падает не просто большой, а громадный кусок потолка.

Первой мыслью было бежать, но мозг уже зафиксировал, что на нас падает едва ли не весь потолок этого коридора. Сердце в груди подпрыгнуло к горлу. Было такое чувство, словно у меня резко убрали почву из-под ног. В глазах потемнело. Мысль, что это конец, так и не успела сформироваться.

Мгновение и нас окутало какое-то яркое золотистое сияние. Поначалу такое яркое, что глазам стало больно, но я почему-то упорно смотрела наверх. Мыслей в голове не было совершенно. Пусто.

Благодаря тому, что я так и не опустила взгляд и не зажмурилась, то я увидела, как потолок, соприкоснувшись с сиянием, затормозил, словно наткнувшись на преграду. А потом в том месте и вовсе начал плавиться.

Камень расплавлялся, будто шоколад, в который ткнули раскаленной ложкой. Он пенился, стекая по сиянию вниз.

Я испуганно икнула, зачарованно наблюдая за происходящим. И пусть я совершенно не в состоянии была сейчас думать, но не заметить руку Иллиадара, которую он поднял вверх, словно бы пытался задержать тем самым потолок, не увидеть я не могла. Сложить одно с другим было в данный момент сложно, так как из-за сильного стресса, все в голове перемешалось, отказываясь выстраиваться в связные мысли.

Хотя одну всё-таки я смогла выловить. «Иллиадар — колдун».

А что еще я могла подумать, когда передо мной происходило нечто подобное?

Немного успокоившись, принялась оглядываться, прижимаясь при этом к Иллиадару чуть сильнее. Монту!

Взглянула вниз, тут же облегченно выдыхая. Кот стоял рядом, в свою очередь, прижимаясь ко мне. По взгляду Монту было понятно, что в происходящем ничего удивительного он не видит. Надо будет его расспросить об этом.

Я понимая, что всё происходило очень быстро, но от мне показалось, что недостаточно. Страх того, что пол под нами сейчас точно так же рухнет, как потолок совсем недавно, заставлял меня дрожать.

Вокруг становилось с каждой секундой всё темнее, пока мы полностью не скрылись в своеобразном каменном коконе. Когда сверху блеснул свет, потолок рухнул, а мы так и остались стоять в расплавленной дыре. Сияние исчезло.

Иллиадар тут же запрыгнул на камни, рывком помогая и мне забраться. Монту же запрыгнул самостоятельно. Перед этим я успела потрогать оплавленные камни. Холодные!

Подумать об этом мне не дали, снова утаскивая вперёд. Конечно, до входной двери бежать мы не собирались, только до первого попавшегося окна.

Если меня спросить, как мы оказались на улице, то я вряд ли смогу ответить внятно. Просто в какой-то момент я поняла, что мы уже снаружи.

Отбежав подальше от замка, мы остановились, оглядываясь. Я тяжело дышала, чувствуя, как перед глазами всё плывет. Со стороны замка был слышен треск. Прислушавшись, поняла, что никакого землетрясения нет.

— Отойдём еще немного, — сказал Иллиадар, хмуро наблюдая за тем, как одна из стен замка просто осыпалась.

— Да, согласна, — пробормотала, еще раз проверяя, рядом ли Монту.

Кот сидёл на ближайшем булыжнике. Я уже заметила, что он почему-то совершенно не любит просто сидеть на полу или земле. Ему обязательно надо на что-то забраться. Камень, стул, стол, просто сундуку или сумка, неважно, главное, что не на земле и не на полу.

Мы почти вошли в лес, но уходить не спешили, зачарованно наблюдая, как рушиться старый замок.

— И чего он вдруг? — спросила, подумав, что хорошо он не начал разваливаться ночью, когда мы спали.

— Неудивительно, — прозвучало от Монту. — Мы забрали его сердце.

— Сердце? — переспросила, вздрагивая. Центральная часть замка полностью рухнула. Послышался грохот, а пыль даже до нас долетела. Почти сразу за этим рухнула левая часть замка, а следом и правая.

— Камень, который ты взяла в руки там, в подвале, — пояснил кот, когда пыль немного улеглась, а мы перестали кашлять и отмахиваться от нее.

Я подняла взгляд, но замок был до сих пор окутан серой взвесью, так что пока что ничего увидеть не удавалось.

— Камень? — я моргнула, а потом сунула руку за пазуху, вытаскивая то, что я забрала из подвала. Честно говоря, я даже не помню, как сунула его сюда. Я ведь его выбросила. Или нет? Не помню. Ну, судя по тому, что он здесь, значит, мне просто показалось, что я его выбросила.

— Ты так и будешь переспрашивать? — Монту раздражённо дёрнул хвостом. Я подняла руки вверх. В последнее время он перестал смешивать мои умственные способности с грязью, но иногда, когда ему казалось, что я веду себя глупо, сильно раздражался и мог наговорить гадостей. Увидев мой жест, Монту как-то обреченно выдохнул и покачал головой. — Я сам вспомнил об этом только в тот момент, когда мы убегали. Полагаю, именно сердце не давало строму замку разрушиться полностью, да и вероятно Хаос близко не подпускало.

Монту кивнул головой в сторону. Мы с Иллиадаром оглянулись по сторонам. Я с удивлением заметила, как лес, почти окружил нас, подбираясь всё ближе и ближе к замку. Ещё немного и развалины скроются за зеленой стеной. А вот вокруг нас была словно «зона отчуждения».

— Ладно, — я вздохнула, спрятала камень обратно. — Думаю, нам надо остановить где-нибудь, всё обсудить, поделиться своими мыслями.

— Почему не тут? — спросил Иллиадар, оглядываясь. — Судя по всему, Хаос и не думает приближаться. А место не лучше, но и не хуже остальных.

— Грохот мог привлечь тварей Хаоса, — сказал Монту. — Я тоже за то, чтобы покинуть это место, и отойти немного дальше.

Этого было достаточно, так что мы тут же выдвинулись на поиски новой стабильности. Повезло нам ближе к вечеру. В новом месте ничего необычного не было, просто невысокий холм, на котором ровно посередине торчал каменный столб. Я его внимательно осмотрела, замечая кое-где почти стертые рисунки. Явно не простой столбик.

— Кто начнёт? — спросила, протягивая руки к огню. Мы уже поели, так что сейчас просто решили поговорить.

— Давай я расскажу, что знаю о камне, — сказал Монту. Я тут же снова достала предмет нашего разговора. Я невольно вздрогнула, когда ощутила, как по камню прошлась легкая вибрация. Я видела, как камень на короткий миг покрылся мелкими трещинками, которые слегка расширились, показывая, что внутри камень далеко не серый, а какой-то красные, будто огненный. Но спустя мгновение всё исчезло. И повторилось чуть позже. Это напоминало… биение.

— Рассказывай, — попросила, облизнув губы. Почему-то мне вдруг стало очень волнительно.

— Надеюсь, понятно, что сердце не просто камень? Такие вот замки, как тот, из которого нам пришлось уносить ноги, обычно очень древние строения. Для того, чтобы родилось сердце замка, в нём должны жить и умирать многие поколения одной семьи. Я не могу объяснить, как именно рождается сердце, и сколько должно пройти лет, но могу сказать, что раньше во многих замках, принадлежащих древним семьям, оно было. Благодаря сердцу замок становился почти живым и разумным существом.

— А его внешний вид? Он такой и должен быть? — я поглядела на Монту.

— Не знаю. — Кот будто пожал плечами. — Я их в глаза не видел, рассказал, что вспомнил. Ещё могу сказать, что замок с сердцем мог восстановиться, даже если его разрушить под корень. Полагаю, что этот стоял почти целым только благодаря сердцу. Вот только стоило тебе его забрать, как связь с замком оборвалась, и он начал разрушаться. Думаю, и так понятно, что именно оно сдерживало Хаос и не позволяло всяким тварям селиться в нём.

Я тут же вспомнила, что кого-то ощущала в той комнате. Хотя, сразу же в голову пришли воспоминания, как по камню шли волны, когда мы спускались в подземелье. Надо же, живой замок! Чего на свете только не бывает. А я думала, что после говорящего кота меня ничем не удивить. Ошибалась.

— И куда его теперь деть? — я снова глянула на камень в своей руке. — Он не… умрет? Ну, я же его забрала оттуда, вдруг ему нужно было быть именно там?

— Сомневаюсь, — Монту подошёл ближе и присмотрелся. — Полагаю, если бы он не хотел покинуть то место, то не дался бы тебе в руки.

Я опустила взгляд, потом погладила пальцем камень и решительно сунула его себе за пазуху.

— Надеюсь, он ничем мне не навредит, — прошептала, ощущая неожиданное тепло. Казалось, будто вместо камня я положила маленького котенка, который весь продрог, потому и прижимается сильнее, стараясь согреться. — Ладно, с этим более — менее понятно. Иллиадар, — сказала я, резко оборачиваясь к молчаливому стражу, — ты не хочешь нам рассказать что-нибудь? Например, о том, что ты колдун. И почему скрывал это?

Иллиадар хмыкнул, посмотрев на меня.

— Может, я молчал, потому что колдуном я никогда не был?

— Но я ведь видела, что ты сотворил с потолком.

— Поверь, — Иллиадар снова хмыкнул, и я буквально ощутила его растерянность. — Для меня самого это оказалось полной неожиданностью.

Глава 9. Иллиадар и полет

Если говорить начистоту, то Иллиадар ожидал увидеть на месте своего источника что угодно и кого угодно, поэтому то, что им окажется такая красивая девушка как Селена его несказанно обрадовало.

Сейчас он сидел около костра и с интересом рассматривал девушку. Среднего роста, стройная, с невероятного цвета волосами и притягательными глазами и губами. Взгляд то и дело сам по себе опускался на ее немного пухлые губы. В голове то и дело проносились совсем недавние события. Честно говоря, Иллиадар сам от себя не ожидал, что настолько сильно кого-то может желать. Это было… невероятно.

После закрепления связи он понял, что на самом деле до этого момента совершенно не жил. Справиться со всеми хлынувшими, будто через прорванный барьер чувствами и ощущениями было невероятно сложно. Иногда ему казалось, что еще немного и его попросту разорвёт от того, что и как он чувствует.

Иллиадар восхитился остальными людьми, ведь они боролись со всеми этими эмоциями всю жизнь. Конечно, он понимал, что именно это все делало их людьми, но теперь он лучше понимал поступки, которые раньше казались ему странными и нелогичными. Сейчас Иллиадар приходил к пониманию, что поступки, совершенные под эмоциями часто не имеют под собой логической основы, но, несмотря на это, не лишены своей собственной логики.

Например, сейчас он сидел и любовался бликами огня в светло-голубых глазах Селены. А еще ему казалось забавным, как он постоянно убирает за ухо выбившуюся из косы прядь волос. Эта прядь явно не желала там находиться и каждые пару минут снова выскальзывала на свободу, принимаясь щекотать губы. Из-за этого Селена их то и дело облизывала, едва уловимо морща небольшой аккуратный нос.

Иллиадар отдавал себе отчет в том, что никогда в своей жизни не встречал более привлекательную девушку. Даже сейчас, в довольно грубой одежде, без краски на лице, без прически и украшений Селена походила на какое-то неземное существо, которое по какой-то невероятной причине спустилось на землю, и обратила свой взор на него. Иллиадару казалось, что она даже немного светится серебристым, будто бы лунным светом. Он не был холодным, но, несомненно, завораживал его так, что Иллиадар порой не мог оторвать глаз.

Ему хотелось повторить ту близость, на этот раз медленнее, чтобы прочувствовать всё до конца, увидеть, попробовать. В тот раз он был слишком занят тем, чтобы закрепить их связь, поэтому всё вышло несколько сумбурно. Это его никаким боком не устраивало. Он хотел бы раздеть её, осмотреть каждый сантиметр сияющей кожи, поцеловать, попробовать на вкус, оставить свои следы. От таких мыслей в штанах становилось тесно, но Иллиадар даже не думал отворачиваться.

В какой-то момент Иллиадар подумал, что это всё из-за связи, что это она заставляет его видеть его источник в таком свете, но чуть позже вынужден был признаться самому себе — это не так. Каким бы бесчувственным он не был раньше, но он не был слепым. И сейчас он отчетливо видел, что сидящая по ту сторону костра девушка невероятно красива. Начиная от длинных, чувственных пальцев на руках, заканчивая аккуратными ушками, которые так и хотелось немного покусать.

Пока Селена о чём-то разговаривала с Монту, Иллиадар мысленно представлял, как вернётся домой. Он будто воочию видел, что им тут же придётся посетить замок короля, ведь тот явно уже в курсе, куда направился сын одного из его графов. И король точно захочет знать из первых уст о том, что же тут в этом самом Хаосе. Иллиадар понимал, что ему придётся показать Селену. Он даже сейчас видел, как все будут смотреть на нее, как многие захотят познакомиться поближе. Будут стараться прикоснуться. От этих мыслей захотелось в прямом смысле слова зарычать. А еще лучше спрятать Селену в замке и никому никогда не показывать.

Это чувство было таким сильным, что Иллиадар даже слегка опешил. Он еще не до конца освоился с тем, что ему теперь доступны все краски жизни, поэтому иногда всё это выбивало его из колеи. Моргнув пару раз, он нахмурился и отвернулся от девушки, стараясь взять себя в руки. Не хватало еще показать остальным своё состояние, которое его никоим образом не радовало. Да, он понимал, что не все чувства и эмоции светлые, но пока что не до конца со всем этим освоился. Именно поэтому он решил продолжать вести себя, как обычно, стараясь не слишком показывать то, что происходит у него внутри.

— Ладно, с этим более — менее понятно. Иллиадар, — обратилась к виконту Селена, резко оборачиваясь к нему, — ты не хочешь нам рассказать что-нибудь? Например, о том, что ты колдун. И почему скрывал это?

Иллиадар не сразу понял, что обращаются к нему, он лишь хмыкнул, отбрасывая в сторону различные мысли и хмыкнул, поворачиваясь обратно к Селене.

— Может, я молчал, потому что колдуном я никогда не был?

Иллиадар внутренне нахмурился. Раньше он недолюбливал колдунов, считая их шарлатанами и попрошайками. Но сейчас не мог не признаться, что в тот момент, когда понял, что им не уйти, в нём будто что-то вспыхнуло, поднимаясь громадной волной и выливаясь наружу. Это было странное, совершенно ни на что не похожее чувство, испытанное им, как и все остальные впервые за эти дни.

Он и сейчас ощущал эту самую силу, которая клубилась где-то в глубине. Там, где раньше было гложущая его бездна пустоты. Иллиадар мог поклясться, что стоит ему захотеть, и она немедленно отзовётся, будто только этого и ждёт. А еще он отлично ощущал, что именно от Селены тянется тонкий ручеек, который даже сейчас продолжал заполнять его.

— Но я ведь видела, что ты сотворил с потолком, — сказала Селена так, что даже самому глупому стало бы ясно, что отвертеться не получится. Собственно, юлить и врать Иллиадар не стал бы, только не ей. Не сказать, что он влюбился без памяти и готов прямо сейчас пасть к её ногам, но и не отрицал, что при взгляде на Селену всё внутри него буквально тянется к этой девушке. Даже если бы он захотел, то никогда не смог бы сделать ей больно осознанно. Впрочем, Иллиадар был уверен, что не захочет никогда.

— Поверь, — он снова хмыкнул, правда, от последних мыслей вышло это как-то немного растерянно. Просто Иллиадар совсем не ожидал от себя того, что он будет готов на что угодно, лишь бы сидящая напротив девушка никогда не узнала боли и страданий. — Для меня самого это оказалось полной неожиданностью, — закончил он, вздохнув.

— Полагаю, это из-за нашей связи, — задумчиво произнесла Селена. — Ты можешь сейчас что-нибудь осознанно сделать? — попросила она, при этом смотрела с таким неприкрытым детским любопытством, что её глаза засияли ярче, а рот немного приоткрылся в нетерпении.

Иллиадар пожал плечами и посмотрел на свою руку. Он даже себе бы не признался в том, что ему вот прямо сейчас, немедленно захотелось произвести впечатление на девушку. Поймав себя на таких несвойственных ему мыслях и желаниях, Иллиадар едва уловимо покачал головой, упрекая себя в легкомыслии.

Вздохнув, он постарался выбросить из головы чуть влажные губы и сияющие глаза и сосредоточился на том, что ощущал внутри.

Как он и предполагал, сила внутри него сразу же отозвалась, качнувшись в одном слитном едином порыве. Поморщившись, Иллиадар осторожно отделил небольшой ее кусочек и направил мысленно в руку.

Толком не зная, что именно ему изобразить, он попробовал сотворить шар света. Это первое, что пришло ему в голову. Следуя мысленно за комком силы, виконт старался не выпустить его. Вот он поднялся до плеча, преодолел запястье, опалил жаром ладонь, при этом кончики пальцев будто бы онемели на короткий миг. А потом всё прошло. Иллиадар даже подумал, что ничего не вышло, но спустя мгновение поляну осветил громадный шар, отчего сам же виконт покачнулся, упав на землю от неожиданности. Со стороны Селены послышался короткий вскрик, затем какая-то возня.

— Ты в порядке? — заволновался он, слепо моргая. Кажется, его глаза не были готовы к такому яркому свету. Хорошо хоть шар почти сразу погас. То ли из-за того, что Иллиадар потерял концентрацию, то ли попросту закончился заряд силы.

— Предупреждать надо, — послышалось недовольное ворчание Селены. Почему-то это показалось Иллиадару милым, но он тут же подумал, что своими действиями мог причинить вред девушке.

Пелена перед глазами тут же пропала. Он подскочил на ноги и кинулся к Селене, сразу же помогая ей подняться.

— Точно всё нормально? — спросил он тревожно, всматриваясь в глаза, на которых застыли слезы. Селена до сих пор часто моргала, видимо, пытаясь вернуть своим глазам зрение.

— Да, — ответила она, как-то совершенно естественно опираясь на него. — Просто не ожидала такого. С глазами тоже всё хорошо, почти прошло.

— Я думал, хоть у стража будет чуть больше мозгов, — заворчал неподалеку Монту. — Ох, мои глаза.

Иллиадар покосился на еще одного члена их небольшой команды. Конечно, его удивило говорящее животное. Таких существ он никогда не видел. Вот только все его мысли в эти недолгие часы занимала Селена, связь, собственные пробудившееся чувства, так что тратить эмоции еще и на этого Монту не было ни желания, ни сил. Проводник? Отлично, значит проводник. А всё остальное не так уж и важно.

— Не рассчитал силы. Вроде взял самую малость, — всё-таки сказал Иллиадар, решив, что сориться с Монту не стоит. Всё же это существо знает, как он понял, довольно много. Да и он помнил, что в той книге, которую ему показал не так уж давно отец, было упоминание о проводниках.

Монту глянул на него тяжелым взглядом и покачал головой. Иллиадар проводил взглядом Монту до тех пор, пока он снова не забрался на небольшую корягу. Виконту показалось, что недовольство существа и его ворчание всего лишь показная демонстрация. Что на самом деле чувствует и думает Монту, Иллиадар не знал, но подозревал, видя довольно прищуренные желтые глаза, что тот вполне доволен всем.

— Это было, — Селена в его руках зашевелилась, отстраняясь, отчего Иллиадар ощутил разочарование буквально на физическом уровне, — сильно. Полагаю, раз раньше у тебя таких способностей не было, то одно из двух. Либо на тебя так повлиял Хаос, либо это из-за нашей связи. И я склонна ко второй версии.

— Я тоже, — Иллиадар нехотя отпустил девушку, но отойти от неё было сейчас выше его сил, поэтому он сел рядом, всеми силами делая вид, что так и надо. — От Хаоса мне досталось нечто иное. — Он буквально кожей ощутил, как Селена рядом с ним вся встрепенулась.

— Это ты о той своей второй форме? Расскажи об этом подробнее. Я так поняла, что до Хаоса у тебя такой… внушительной второй ипостаси не было? Правильно?

Иллиадар кивнул, пытаясь вспомнить всё, что он ощущал в тот момент, когда превратился в крылатого змея.

Я старалась сильно не разглядывать Иллиадара, правда, взгляд сам то и дело падал на него, словно приклеенный. Это было странно. Не скажу, что я никогда не любила или мне никто не нравился, но обычно я весьма холодно относилась к внешности людей, окружающих меня. Например, когда мои одноклассницы визжали, капая слюной на очередного красавчика-певца или актера, я только недоумевала этому.

Модели в журналах воспринимались мной как обычные картинки. Я хорошо понимала, что естественной красоты там самый мизер, остальное дело рук профессионалов. Согласитесь, умирать от любви к простому искусственно созданному образу несколько странно. По крайней мере, для меня точно. Тоже касалось и прочих знаменитостей. А в последние годы, когда стал популярен всевозможный фотошоп фотографий, так и вовсе пропал всякий смысл рассматривать рисованные лица и подправленные тела.