Помоги проекту - поделись книгой:
— Я готов.
— Отлично.
— Как же твой отец? — затряслась Фира, цепляясь за руку супруга.
— Мы пойдём ментально. Встретиться с Эйнаром можно только на перекрёстке миров. С помощью кольца тьмы, — потрясла шкатулкой. — Тела будут здесь. А тебе придётся присмотреть за ними. Если что-то пойдёт не так, выдерни нас назад.
— Как я это сделаю?
— Стащи кольцо у меня с пальца, — та кивнула. — Крайд, — вздохнула. — Эйнар не волк. Он нечто другое. Опасное. Давай без эмоций?
— Без проблем, — фамильное колечко засветилось.
Колдунья отметила что нужно приглядывать за ним активнее. Свет стал ярче, силы росли. Она надела перстень, алая присоединилась к остальным нитям. Затем взяла его за руку, и глаза стали полностью кровавыми.
Громадные дубы так же стояли, маленькие сгустки золотой энергии неизменно витали в воздухе. Крайд удивленно разглядывал место.
— Это его дом? — прошептал он.
— Нет. Место — прибежище. Здесь мы можем общаться, только и всего.
Прислушалась, звука крыльев не было. Позвала. Ответа не последовало. Озарила поляну алым свечением. Ничего.
— Будем ждать? — спросил Крайд, ему здесь было не по себе, затряс длинной гривой.
Расхаживала соображая. «Где же ты Эйнар?». Беспокойство усиливалось с каждым шагом. Худшим вариантом казалась его смерть, менее ужасным плен. Если кольцо с лунным камнем попало к Таосу, ему останется только заполучить перстень тьмы. «А он, на минуточку, у меня на пальце». Огненная сила прорывалась сквозь исходившее от неё алое свечение. Чем сильнее она переживала, тем ярче становилась кожа, в глазах уже пламя плясало танец смерти. Крайд заметил изменения и попытался вразумить, подбирая слова, но состояние оказалось необратимым. Огненный столп вырвался из ладоней. Линии соединялись над головой, и в небеса, защищённые силой Эйнара, уносился огненный луч, опоясанный алым. Через мгновение небо разверзлось, крылья захлопали, содрогая землю. Крайд с ужасом и благоговением следил за приближением существа. Она с надеждой.
Тем временем Фира ходила по каминному залу. Супруг и подруга крепко держались за руки с алыми, жуткими глазами. И походили на манекены из человеческого мира, только на Хэллоуин. Она успела незаметно побывать в городе, а упомянутый праздник видела по телевизору. Ей нравилась эта планета с инфраструктурой, возможностями. Люди уже не казались такими унылыми, как раньше. А как ещё существо выше рангом будет относиться к другим? Негодовала, почему её раса не додумалась до благ цивилизации. И пришла к выводу, что волки выше всего этого. «Может, и люди смогли бы развиться до нашего уровня, если бы не пользовались ими». Возле крыльца раздался грохот: отчетливый, громкий. Волосы на загривке встали дыбом. Принюхалась. Люди с магической составляющей, которая особенно ярко прослеживалась. Оставила манекены стоять, надеясь, что за время отсутствия ничего не случиться, и пошла проверить. Когда подходила к двери, грохот повторился. Что-то ударяло об неё. Фира утробно зарычала. Отодвинула занавеску. Напротив стоял увесистый мужичок с узкими глазками и круглым лицом. В одной руке он удерживал множество камней, другой швырял их о дверь. Она отворила её и оскалилась. Мужичок замялся, но лишь на долю секунды, а затем нарочно выронил камни.
— Кто ты такой? — приближалась она.
— Друг. Пришёл к Катарине! Позови, а?! — грубый голос соответствовал внешности.
— Убирайся, пока цел! — зарычала, кожа начала искрить, волчица была готова к перевоплощению.
— И не подумаю! Эй! Колдунья! Слабо выйти?! — кричал тот, прорывая сугроб, и направляясь к крыльцу.
Фира приготовилась атаковать, но ощутила за спиной чьё-то присутствие. Обернулась и увидела молодую Черу. Та стояла и указывала пальцем в противоположную сторону. Из каминной в подтверждение догадки раздался шорох. Быстро захлопнула дверь и побежала туда. Распахнув настежь, застыла. Кристофер очнулся, и пытался стащить с пальца дочери перстень.
Существо приземлилось напротив. Эйнар изменился, цвет кожи стал не таким насыщенным. Плечо было раскурочено, торчала золотая плоть, струилась жижа. «Темный снаружи, и яркий внутри», — восхитилась она без тени отвращения. Он тяжело дышал и упал на колени. Одно крыло трепыхалось, в нем отсутствовал приличный кусок. Катарина приложила руку к зияющей ране, отдала часть энергии, и та затянулась. Затем исцелила и крыло, и обесточено села на траву, потирая виски. Волчонок в животе зашевелился. Увидела, что нити заметно ослабли. Однако огненная часть весело подпрыгивала внутри, готовая прорваться. Убедившись, что не окончательно истощена, подняла на него глаза. Он выпрямил могучую спину, хлопнул за спиной крыльями, и стал меньшей версией себя, как и в тот раз. В таком обличии Эйнар был не намного выше сына. Он заворожённо подошёл к нему, тот не сводил с существа глаз.
— Дитя, — грохотал голос, отчего-то осипший. — Прости меня, — взял за плечи, и слеза проделала путь по щеке Крайда. — Знаю, сейчас тяжело. Но будет легче. К сожалению, у нас нет времени, — повернулся к ней. — Спасибо, что спасла его. Вижу, как это было, — улыбнулся, — моя смелая Исимида.
— Что с тобой случилось?
— Таос, — указал на кольцо. — Ему нужно оно, чтобы преломить пространство! Как только соединит оба, отправиться за твоим ребёнком! — смутился. — Я сразу почувствовал. Но ты же понимаешь Исимида? Ты бы мне не поверила.
— Что будет потом, — медленно прошептала она.
— Он сможет пребывать здесь благодаря накопленной веками энергии, столетия! Надо ли говорить, во что превратиться твой мир? И, конечно, уничтожит дитя, дабы защитить себя и правление! Катарина! — взял за руки. — Я предвидел это давно! Твой сын будет особенным! Он единственный, кто сможет освободить нас от Таоса! — она силилась понять. — Как думаешь, зачем мне было отправлять кольцо к тебе? Я хотел, чтобы ты освободила туроса! — понимание отразилось у неё на лице.
— Но как ты узнал, что мы…, - хохотнул.
— Ты не веришь в судьбу моя прагматичная колдунья! А зря! Ты была предначертана белому волку также как когда-то Исимида мне! Ваш сын — будущее многих планет! — закрыл золотые глаза и застонал. — Сейчас же назад! Они пытаются забрать кольцо!
— Что?! — Эйнар повернулся к сыну.
— Открой себя заново сын мой! Посмотри! Ты моё дитя! Сильнее тебя ещё не родился мужчина! — и он стремительно взмыл в небо.
Фира заметила, что у Кристофера расширились зрачки, радужка стала фиолетовой. Он отчаянно пыхтел, пытаясь разорвать сцепившиеся руки друзей. Попыталась оттащить его, но не справилась. Еще попытка. Он развернулся и дал кулаком в нос. Удар такой силы обрушился на волчицу, что она вылетела в коридор. Встала, обернулась волком и ринулась в бой. Ещё один удар швырнул о стену. Руки расцеплены. Пошёл обратный отсчёт. Очередная попытка провалилась, и Фира упала не так удачно, вывернув лапу. Она лежала и смотрела, как перстень соскальзывает с пальца Катарины, а её отец с безумной улыбкой торжествует. Как вдруг алая пелена упала с глаз, и колдунья сжала руку в кулак. Кристофер взревел и схватил ее за горло. Растерялась, всё-таки перед ней стоял отец. Крайд тоже вернулся и бросился на обидчика. Его глаза и перстень горели золотым. Может, благодаря этому сумел сбить его с ног. Кристофер быстро поднялся, но Катарина уже читала заклинание:
— Верни отца! Демона изгони! Больше не дай сюда хода, пути! Пусть возвращается в свой мир! Я велю! — огненный луч вырвался из ладони, и проник отцу в грудь.
Зрачки вернулись на место, и он упал, ударившись головой. Но не очнулся, продолжая вынужденную кому. Она рухнула в кресло, пытаясь отдышаться. Крайд подоспел к Фире на помощь.
Глава 3
Союзники
Он бежал в облике кота, задевая углы, сшибая лапами камни. Израненные, они кровоточили. В затылке стучало. Рыжая шерсть скаталась. «Зачем я её поцеловал? Каков идиот!», — ругал он себя, терзаясь чувством вины. Любовь к этой девушке лишала рассудка. Еще никогда Мартин не был на краю так близко. Пропасть манила. Один единственный шаг, погружающий во тьму навсегда. Спотыкнулся, упал. Лежал, рыдая, словно дитя. Если бы кто-то увидел картину, как минимум очень удивился. Не каждый день наблюдаешь за плачущим котом. Вспышка страсти была подобна молнии: стремительная, яркая. До сих пор горело в груди. Он ненавидел её: за предательство, за то, что стала супругой волка, за то, что любила больше него. Но и противиться притяжению не мог. Перед глазами стояла картина, как она блистательная, изящная спускается по лестнице, с каждым шагом полы платья колышутся, а непокорная прядь выбивается из причёски. Ледяные глаза пронзали душу. Опаснее и сексуальнее не видел создания. Отсутствие волка сыграло на руку, но Катарина остановила, не поддалась искушению, которое он явно ощутил. «Она меня всё ещё любит», — сделал вывод, горький и спасительный. «И снова делает по-своему. Носит кольцо тьмы. Затевает нечто опасное», — скривил нос. Эта черта дико его раздражала. Поднялся на четыре лапы и захромал дальше. Мягко ступая, с каждым пройденным километром, понимал, что уже не вернётся. Он сделал всё, что мог, чтобы они были вместе. Переступил через себя, подарил ценную вещь, брал нахрапом. «Насильно мил не будешь». Мысль оставить её навсегда, и дать возможность обрести счастье казалась благородной. «А ведь совсем недавно она просыпалась в моих объятиях! И любила только меня!» Тяжело вздохнул, обращаясь в человека. Дорога была пустынной, люди редко сюда захаживали. Мартин оказался далеко от обитаемых мест, и приближался к глиняной долине, на которой и стояла База. Шаг за шагом был ближе к месту, где мог умереть, но Катарина не позволила этому свершиться. Тогда казалось, будто у них вся жизнь впереди. «Чёрт бы побрал этих женщин!», — руки сжал в кулаки. Нога посинела и распухла. Затряс ей, пытаясь прогнать колющее ощущение. Разозлился. Время преломилось, и он увидел белесые волны. Они струились перед ним, образовывая дорожку. Шагнул и перенесся на приличное расстояние вперёд. Недоуменно моргнул. Беспредельная радость наполнила сердце. Когда-то Мартину легко удавалось проходить сквозь стены, но это определенно являлось новым уровнем. Закрыл глаза, пожелал отправиться к Базе. Открыл и увидел ту же волнообразную дорожку. Вжик. Стоит на своих двоих прямо перед невзрачным на вид зданием. «Здесь мне самое место». В каком-то смысле хотел наказать себя, сам того не понимая. Так бывает, когда переживаешь сильное потрясение. Кто-то зацикливается на жалости, а кто-то невольно винит себя. Мартин давно решил, что не станет возвращаться на Землю. Он колесил по ней довольно долго, и всё равно неумолимо тянуло к ней. В итоге сломался и отправился, пусть и под важным предлогом. Парни в униформе встретили не очень радужно.
— Куда собрался? Че с ногой? Больной что ли?!
— Смотри, какого хлюпика к нам занесло! Ещё и голый!
— Эй? Куда одежду дел? Говорить умеешь?
— Отвалите придурки! Видите ему плохо! — отозвался один из ребят.
Он накинул Мартину на плечи куртку и отвёл в душ. А затем выдал солдатскую униформу.
— Моя старая. Идём. Провожу к боссу! — бросил на ходу, и Мартин наспех натянув штаны, поскакал следом.
Кабинет Прайса погибшего почём зря из-за ненависти к Катарине, теперь заиграл новыми красками. Начальником базы стал здоровяк Корнель Урх. И судя по всему неплохо справлялся. Мартин разглядывал громадного человека, занимавшего практически все пространство дальней части кабинета. Лицо у него было не молодое, суровое, губы тонкие, нос с горбинкой, волосы жидкие. А вот мускулы поражали размерами. «Где он покупает одежду?», — пронеслось у путника в голове. Как только Урх увидел знакомое лицо и рыжую гриву, тут же ободрился.
— Мартин! Дружище! Что стряслось? — распухшую ногу не возможно было скрыть под облегающей формой.
— Да, так. Споткнулся, — постарался он скрыть душевную боль за фасадом лжи.
— Ну. Ничего. Мигом вылечим, — достал из ящика стола маленький свёрток, передал ему.
Мартин открыл кулёк, в нем лежала синеватая пыльца. Посыпал на ноги, отек сошёл. Вытер пот со лба тыльной стороной ладони.
— Спасибо. Оставишь меня здесь? — спросил он устало.
— А как же колдунья? — Урх проследил за реакцией, и допытываться не стал. — Конечно, можешь остаться. Нам как раз лекаря не хватает.
— Я не умею лечить, — пожимал он плечами.
— Это не беда. Книги ж есть. Втянешься…со временем, — пожал ему руку, и заглянул в рыжие, печальные глаза.
— Будь как дома.
Так он и остался на Базе. Правила сильно изменились. Он понял это сразу же, на следующий день. Стражники не избивали людей, не принуждали. Везде слышался смех, играла музыка. В столовой были предельно вежливы. Повара выкладывали на подносы ароматную еду. Он не успел застать прежнего отношения, потому что пребывал в клетке на нижнем уровне. Однако помнил, как хорошо его там избивали и издевались. Комната отдыха удивила приличной мебелью, игровыми автоматами, столом для бильярда. Многие вещи были позаимствованы с Земли. Мартин широко улыбнулся. Он располагал к себе людей, и они делились проблемами, тайнами, настроением. Не прошло и недели, а кот был зачислен в любимчики у преобладающего большинства Базы. В зале для тренировок каждодневно проходили занятия. Их учили основам выживания, приемам. Некоторых сдерживать силу и порывы. Он и сам с удовольствием наблюдал за занятиями, учась чему-то новому. Вёл их молодой юноша по имени Аман. Он напоминал Стива в молодости: высокий, широкоплечий, подтянутый, черноволосый и черноокий. Только в отличие от того, имел более нежные черты лица и пухлые губы. Девушки заискивали перед учителем, стараясь выполнить указания идеально, чтобы тот обратил внимание, а ещё лучше похвалил. Достаточно быстро Мартин освоил технику оказания первой помощи. Книжечка не пугала толщиной, и изучалась на раз. Подошёл к вопросу ответственно, выписав основные методики и заучив наизусть. Первым пациентом стал рослый мужчина, сломавший во время показательного боя руку. Лекарь сработал оперативно и спас её. Теперь благодарный пациент при малейшей возможности выказывал восхищение. Прошло всего пару — тройку недель с момента исчезновения. Понимал, что Стив переживает, и остальные тоже, но дивился, отчего они до сих пор не вышли на след, который он нарочно не старался замести. Катарина сломала его, и теперь кот думал только о себе.
Тёплым, приятным деньком вышел на улицу, бросив товарищам на ходу приветствие. Не держал зла за холодный приём. А какой в этом смысл? Стоял и смотрел на голую, глиняную землю, размышляя, почему та стала такой. Что-то коснулось плеча. Повернул голову и увидел Амана. Тот закурил сигаретку и выдохнул облачко дыма.
— Гиблое место, — гаркнул он хамовато. — Когда-то здесь были луга дивной красоты. Письмена говорят, что всему настал конец, когда на землю спустился крылатый монстр, — осклабился. — Он был чёрный, как ночь, глаза горели золотым. Холодная кожа не пробивалась ни одним оружием, не свергалась ни одной силой! Хотел бы я быть таким! — во взгляде собеседника зажглась искорка безумия.
— Слышал. Сказки всё это, — угрюмо отвечал он, вспоминая, как она охотилась за кольцами.
— Не скажи. Колечко то заветное нашла колдунья. И не одно. Глядишь, и призвала крылатого, — Мартин метнул взгляд полный злобы.
— Чушь!
— А вот и нет. Хочешь знать больше? За Базой деревня есть — Гуна (мертвая). Крайний дом, ближе к лесу, мой. Приходи после смены, — заговорщически подмигнул, и поковылял прихрамывая.
Смена кончилась, а он не торопился в спальню. Да и уснуть сегодня точно бы не смог. Любопытство и беспокойство смешались, утягивая каждое в свою сторону. В итоге он сдался и посеменил в Гуну. Крайний дом оказался ветхой избушкой. Внутри горел тусклый свет, на столе мерцала лампа, откидывая причудливые тени на стены. Лишней мебели не было, и Мартин сделал вывод, что у Амана военная выправка. А может и прошлое. Только подумал, как собеседник вышел из второстепенной комнатки, потирая сонные глаза, слегка заплывшие.
— Пришёл всё-таки, — буркнул он, усаживаясь за кривой стол.
— Давай сразу к делу, — сухо отрезал Мартин.
— А то, как же! Это я люблю! Сам такой! — ехидничал тот. — Если скажу, что колдунья вызвала существо, соединив кольца? Поверишь? — отпил из жестяной кружки крепкий напиток и поморщился. — Будешь? — Мартин не отказался.
— Друзья присутствовали при этом. Ничего не произошло, — закашлялся, самогон был самопальным, градусов семьдесят.
— Поначалу да. А потом она одела кольцо тьмы, и её перенесло на перекрёсток миров. Туда, где существо встречалось с возлюбленной, — рожа покраснела, глаза собрались в кучу, налил из стеклянной бутыли ещё.
— Сказки! — выпалил он, отпивая.
— А вот и нет! Она встретилась с ним, и он сказал, как отправиться на Канум! Колдунья уже мчится туда за своим обожаемым волком! Она отдала кольцо с лунным камнем существу взамен возможности отправиться в чужой мир. Спасает волчонка, — язык стал заплетаться. — И греет на груди фамильное кольцо, способное выяснить, кто является сыном существа. — Мартин подавился. — Да, да. У него и дети есть на Кануме. Колдунья приняла условие сделки.
— Откуда ты знаешь? — не верил он, отрицая.
— Потому что я и сам говорил с существом…во сне. Не смотри так! Оно властное, сильное, опасное. Древнее, чем наша планета. Злое, словно сам чёрт! — поперхнулся. — И просило найти тебя. Сказало, придёшь сюда. Я и ждал. — Мартин чесал подбородок.
— Так что ему нужно? — задумчиво произнёс.
— Кто ж его знает? — достал из сумки предмет, которым оказался золотой браслет с тремя фиолетовыми камушками. — Сказало, пусть наденет и сможет поговорить со мной лично. Якобы оно знает, чего ты желаешь больше всего, и готово на сделку, — Аман зевнул.
— Цены сделок всегда завышены, — хохотнул он и заметил, что лицо собеседника, уснувшего прямо за столом, рябит.
Мартин моргнул несколько раз, протянул руку, прикоснулся, и пелена спала. Перед ним сидел совершенно другой человек. Широкий, низкий, мордатый, с зауженными глазами. Забрав браслет, он вышел из избушки и отправился на Базу.
Похмельное утро разрывало голову на куски. Кряхтя, добрался до медпункта и опрокинул залпом пакет человеческого аспирина. Полегчало. Переваривал события вечера. Мужчина оказался не тем, за кого себя выдавал. «Но зачем маскировка?». Старался припомнить, где раньше мог его видеть. Ощущение, что это было совсем не давно, не покидало. Вспомнились слова обманщика. Новый приступ боли пронзил виски. «Она просто не могла подвергнуть себя такой опасности! Говорить с демоном с другой планеты перебор даже для неё!». Вспомнил, как легко она нашла общий язык с волком. А ведь тот похитил и держал в пещере. Обхватил плечи руками. Весь день не мог сосредоточиться, думая о Катарине. Надоело мучиться догадками, и вернулся на Землю. Теперь с перемещениями проблем не было. Сосредоточился, и шагнул в волнообразный коридор. Так как расстояние до Земли приличное, добирался с пересадками. Но и это не омрачило впечатления от использования способностей. Долина встретила учтиво, солнышко ласкало рыжую макушку, птицы заголосили чудесные трели. Взору открылся дом, ставший родным. И тот, видимо, ощущал то же самое, раз впустил внутрь. Дверь сама отворилась приглашая. Побродил. Пусто. Посидел в любимом каминном зале у огня, припоминая, как обладал ей на этом ковре. Иронично усмехнулся. Пожалел себя неумело. А затем перенёсся в дом Стива. Волнообразная дорожка привела прямиком в сад. Не выходя из кустов, услышал разговор друзей. Они обсуждали выходку Катарины, сбежавшей на планету Канум. К несчастью колдунья прихватила с собой Ангуса и Ленца. «Так вот, что замышляла в день свадьбы?». Невесело расхохотался. Друзья притихли, уловив шум, а после паузы обыденно продолжили обсуждать поступок подруги. Разочарованный и разгневанный, он вернулся на Базу. Ночь уже накрыла планету. Мерил крохотную комнатку шагами. Она была больше, чем у заключённых, но меньше, чем в любом нормальном доме. Злость захлестывала изнутри. «Взяла с собой Ангуса! И Ленца! Второй ещё дитя! Сумасбродная! Невыносимая!». Вскипал, сам того не замечая. Начал припоминать её глупые и опасные поступки, и уставился в стену. «Тот мужик! Ну, конечно! Я видел его в ордене „Вечность“! Он был в заложниках у Катарины! Мы оставили его там, когда перенеслись на Землю! Как там его звали? Не помню!». Мартин обладал идеальной памятью на лица. Увидев человека хоть раз в жизни, мог вспомнить об этом мгновенно. В случае с заложником бывшей получилось с натяжкой.
Затворив за собой дверь, вышел в коридор, и воспользовался даром. Ветхая избушка стояла на том же месте. Прошёл внутрь. Мужчина вздрогнул и отвернулся, пряча настоящее лицо. Он не был готов к встрече. Приглушённый свет комнаты сыграл бы на руку, если бы Мартин не знал правды.
— Ты служил на Базе, — заключил он, — когда здесь была Катарина. Она взяла тебя в заложники, направляясь ко мне. Ты остался в ордене, — мужчина не стал отрицать, и развернулся лицом.
— Верно. Она запечатала мне рот, парализовала, похитила, и оставила людям, — невзрачно произнёс он. — Сбежать из ордена оказалось не просто, но я обвёл их вокруг пальца! — засмеялся. — Вернувшись на Базу, прослужил недолго. Ведь колдунья пришла освобождать! — вена вздулась на лбу, щёки тряслись. — Когда разразилась битва, я понял что нужно бежать. — Мартин ощутил его боль. Это говорил человек, сражавшийся за свою планету и предавший идеалы в один миг. — Заскочил забрать одну вещицу, но меня нашла Майлс.
— Регина, — прошептал Мартин.
— Она самая. Девчонке я попил крови, признаю, — откинулся на спинку стула. — Ну, та и решила вершить самосуд! А я что? С честью готов был принять смерть! Однако появилась колдунья и спасла, — скривил лицо. — Даже сейчас не пойму на хрена. Да и неважно уже. Под шумок я сбежал. Прятался по городам. Где только не был. Ну, а дальше ты знаешь, — скрестил на груди короткие руки.
— Увидел во сне демона, и тот просил найти меня.
— Верно. — Мартин призадумался, тот принялся разливать из подкопченного чайника по кружкам. — Меня, кстати, Херлиф зовут. Руд второе имя.
— Точно. Руд. Я вспомнил, — помешкал. — Херлиф, а что демон обещал тебе? — прищурился, ожидая ответа.
— Вернуть одного человека, — тьма скользнула по лицу собеседника, или так показалось. — Ты уж подсоби старику. Сходи, а? Я в долгу не останусь, — глаза блестели в свете лампы. Мартин вздохнул.
— Я подумаю, — и оставил Руда одного, заливать горе вином.
Прошла неделя с тех пор. Каждый день он вертел в мыслях разговор с Рудом. Любопытство имело место, но Мартин умел с ним справляться. Конечно, было бы здорово узнать, как выглядит демон, на что способен. Но не на своей шкуре. Ещё притягивала возможность получить желаемое. Он мог бы исполнить одно маленькое указание и обладать Катариной, как и хотел. В очередной раз тряс головой, избавляясь от зловещих мыслей. Временами находил гнев: на друзей, которые искали её, а не его, на неё, подвергавшую опасности друзей. Однако вскоре приступ утихал, и он снова скучал по Катарине. Надежда теплилась в уголке сознания. Замужество не останавливало, не усмиряло намерений. Внезапно нестерпимо захотелось вернуться и проведать. Волнообразная дорожка, зависшая в воздухе, тут же его пригласила. Мартин оказался в доме Стива. На веранде звучали голоса друзей. Притаился поблизости. Увидел среди своих серых, только других. Толстая волчица разительно отличалась от той изящной. «Если, конечно, она не поправилась так быстро». Напряг кошачий слух. Как раз вовремя.
— Я беременна, — возвестила Катарина.
Он схватился за лицо, впивая до крови ногти, и уже не слышал, о чем идёт речь. Возможно, стоило, но просто не мог. Слезы катились, стекая прямиком в израненную душу. Начал рвать на груди униформу, трудно было дышать. То, что связывало, оборвалось. С застланными от гнева глазами, ставшими вмиг безжалостными, вернулся на Базу, и надел браслет. Фиолетовые камушки засияли, вещица сжала запястье до хруста костей, и перенесла в иное место.
Мартин оглядывался по сторонам. Низкая трава на многие мили, свежескошенная, ласковое солнышко, звук проносящегося в небе самолета. Все это он очень любил. Крылья хлопнули над головой, воздух всколыхнулся, и чуть не снес с места. Упёрся ногами в землю, закрывая лицо руками. А когда взглянул, поистине ужаснулся. Громадное, чёрное, широкая грудь, исполинские ноги, крылья с золотыми концами, такого же цвета глаза. Из плечей торчали острые, загнутые шипы. Кожа блестела на солнце, кое-где мелькали золотые искорки. Лицо было одарено неземной красотой: прямые черты, тонкие губы, широкие скулы. Существо хлопнуло крыльями и уменьшилось в размере, но все равно оставалось гигантским, по сравнению с ним. Оскалившись в острозубой, белоснежной, устрашающей улыбке, оно почтенно кивнуло.
— Добро пожаловать Мартин. Я ждал тебя, — грохот голоса разносился по округе, земля дрожала. — Вижу гнев в твоём сердце, — его это забавляло, Мартин сжал кулаки и скрипел зубами. — Как жестоко с её стороны! Вышла замуж за белого урода! Ещё и ждёт от него потомство! — глаза у кота пребывали в невиданном напряжении, капилляры лопались. — Я правитель планеты Дарат! Сильнее меня нет существа! Я могу помочь тебе отомстить. Ещё недавно ты попросил бы влюбить её в тебя, но ситуация изменилась, — читало его, как открытую книгу. — Чего же ты хочешь теперь?
— Её смерти! — вскричал он безумно и заплакал.
— Тише мой мальчик, — довольно пропело существо. — Наши цели отныне едины. Вот почему меня тянуло именно к тебе, — размышлял он вслух. — Я не могу позволить её отпрыску жить по многим причинам, и готов вступить в бой. Но…разрушить силовые поля смогу лишь, соединив кольца.
— Что нужно от меня?
— Достань перстень тьмы!
— Я не справлюсь с Катариной, — повесил он голову.
— Найди иной способ. Ты умён. Уверен, сможешь придумать, — пропел демон. — Когда получишь, одень браслет, и передай его мне. — Мартин часто закивал, сердце начало обрастать чёрными прожилками, пока окончательно не почернело.
Существо стянуло у него с руки браслет, в реальности тот звякнул о пол, а он потерял сознание.
Разочарованный, ослеплённый ревностью, яростью, ненавистью, он нашёл Руда и приказал следовать за ним. Тот полагал, что его миссия окончена, но Мартин быстро переубедил. Он поставил его у крыльца, и велел отвлечь внимание. Разведка показала, что в доме два волка. Сам мог в любой момент умчаться с помощью силы, а вот Руда сожрут. Конечно, после того, как выкачают информацию. Надел браслет, и попросил Таоса вселиться в отца Катарины. Существо громогласно расхохоталось, восхваляя ясный ум союзника. Мартин стоял неподалёку и скрипел зубами. Если бы не проекция Черы, удалось бы заполучить кольцо. Вертел браслет в руке. Вещица испускала темную магию, и ему это нравилось. Нужен был новый план.
Бинар ощутил призыв, закрыл глаза и перенесся. Она была растрепанна, руки тряслись.
— Что случилось любимая? — обнял за плечи.
— Отец напал на меня, пытался снять перстень во время путешествия к Эйнару, — изредка заикалась, путая буквы. — Как такое возможно? И что твой отец забыл в доме? — не понимал супруг.
Поделиться книгой: