Ликвидатор

— А вот прямо сейчас и будет, — посмотрел я в сторону саудовца, — сейчас находящегося в противоположном углу склада. — Текст у меня есть, а посему…

Текст действительно имелся. Хороший такой, заранее составленный в привычных для этого проповедника речевых оборотах. Лингвистический анализ, буде таковой станут проводить, никаких несуразностей не выявит. А копать слишком глубоко… Право слово, если таковые копатели и найдутся, то это всё равно не нарушит план, потому как «свободная пресса» раструбит сенсационную новость на всех носителях, бумажных и электронных. Да и собственно аудиозапись прослушают многие и многие.

Видишь этот текст? — задал я Хусейну риторический вопрос, подойдя вплотную, так, чтобы тот видел строчки на экране планшета. — Вот его сейчас и прочитаешь. Без лишнего пафоса, но и не голосом «умирающего лебедя». Естественно, относительно спокойно, словно обращаешься к своим боевикам. Если не получится с первого дубля, сделаем ещё несколько. Но если почую попытку создать впечатление, что тебя заставляют это произносить… Рандеву с кислотой будет гарантировано. Понял меня?

Понятливый. Первая попытка оказалась смазанной из-за дрожащего голоса, но тут уж чисто нервы. Как раз на этот случай имелись «стимуляторы», столь часто употребляемые сей малопочтенной публикой. Иными словами, наркота обыкновенная в частности, кокс. Потреблять оный Абу-бин-Салман как-то не особенно желал, только кто ж его спрашивать станет. Нюхнул как миленький солидную дозу, после чего голос заметно изменился в лучшую для нас сторону. И заговорил… прямо как на помеси проповеди и митинга. Собственно, именно это от него и требовалось.

Итак, запись имеется, бонус в виде немалой части активов местных исламистов. Тоже в наших руках. Это означало одно — «скрипач не нужен», он свою партию уже отыграл.

— Бернардо, убери мусор… Без крови.

— Постойте! Я…

Хрусть! Сухой треск ломающихся шейных позвонков был звуком знакомым. «Солдат» клана Катандзаро, весьма воодушевлённый солидным и неожиданным заработком, свернул шею исламисту совершенно буднично. Отлично. В дальнейшем нужно будет избавиться от тела, а для этого есть и «тара», и знания о том, что именно требуется сделать для гарантированного сперва упокоения на дне моря, а затем и подъедания останков «рыбами и раками». Подобные знания тоже изучались… на курсах, являющихся засекреченными, конечно. Тут главное обязательно вспороть брюшину и проколоть мочевой пузырь. Иначе труп с немалой степенью вероятности всплывёт-с, даже если озаботиться привязанным к ногам грузом. Кости, они станут хрупкими, плоть разложится или ещё раньше будет сожрана морской фауной. Кстати, именно по причине необходимости привлечения внимания оной фауны упаковка не должна быть герметичной. То есть на первом этапе транспортировки да, а вот прямо перед сбором необходимо будет облегчить рыбкам доступ к телу. Только так и никак иначе!

Ночь — это хорошее время суток. Жаль только, что зачастую она не столь длительная, как того хотелось бы. Именно поэтому «торжественные похороны» Абу-бин-Салмана в местной мутной водичке состоятся не сейчас, а на следующую ночь. Труп никуда не денется, а вот Асади Дахана нужно валить сегодня. Ведь как только наступит утро и проснутся усыплённые газом домашние Абу-бин-Салмана, они непременно всполошат все окрестности воплями по поводу исчезновения этой персоны. Нафиг такое не требуется!

Именно поэтому мы с Бернардо Рикконе, покинув склад и на всякий случай пересев в другую машину, мирно стоящую в паре кварталов от использованного припортового склада, двинулись в главный адрес — к дому Асади Дахана. Забавный нюанс заключался в том, что особой охраны там не ожидалось. Ну пара-тройка охранников из числа единоверцев, но не более того. Может парочка полицейских… вооружённых в лучшем случае пистолетами, да и то не факт. Нынешние британские законы с их воистину драконовским отношением к любого рода огнестрельному оружию, несмотря на всю маразматичность, сейчас были очень даже на руку. Проклятье, да их полиция по большей части без стволов ходит, чего тут ещё добавить можно! Прямо приглашение к нападению какое-то.

Ну а сам Асади Дахан? Неужто не понимал опасность уже для себя подобного рода практики? Понимал, но… Сейчас, во время предвыборной кампании, всеми силами изображал из себя этакого святошу, во всём законопослушного. Да и не ожидал реального покушения на свою персону. Ему подобная братия всерьёз считала себя в полной безопасности, защищаемая как системой власти этой и прочих стран, так и пассивностью и промытыми мозгами немалой части населения. Расслабились, отвыкли от того, что кто-то может и напомнить, что исламистской своре тут совсем не место.

— Марионетки?

— Ждут в нужном месте, — почти мгновенно отозвался Рикконе.

— Хорошо. Тогда в последний раз напомню — работаем быстро и тихо. Пришли, расстреляли, сняли короткое видео как свидетельство, после чего ушли. Отход поодиночке, встреча на условленном месте Вопросы?

Вопросов не было. Чудненько. Значит, точно пора. Экипировка при себе, у каждого по «Heckler & Koch MP5SD» — штука довольно старенькая, но до сих пор действенная. Удобный, звук гасится неплохо, магазины по сорок патронов, достаточная эффективность. А самое главное, что подобное оружие легко купить… если знать определённые каналы. К слову сказать, куплены стволы — и пистолет-пулемёты, и парочка «берет», опять же с глушителями в комплекте — были не мной и не Бернардо, а Абу Маликом, одной из тех самых марионеток. Вот и ещё один ложный след, по которому наверняка пойдёт британская полиция, если совсем уж работать не разучилась.

Помимо трещотки и пистолета имелись светошумовые гранаты и гранаты обычные — на крайний случай. Это из средств убиения. Глушилки электроники, мешающие сработать сигнализации и блокирующие обычную и сотовую связь. Средства связи, понятное дело. В общем, полный набор для операции по ликвидации объектов в городских условиях.

Милый двухэтажный домик. Камеры наверняка есть… только уже не работают, глушилка делает своё дело. Перелезать через стену? Помилуйте, в эпоху высоких технологий это было дурным тоном. Замки то тут уже не механические, а электронные. Электронным манером и отпереть можно. Щёлк… вот и готово. И никаких возможных признаков злостного нелегального проникновения. Шли себе двое людей, остановились возле двери и зашли, как будто так оно и надо. Может гости к хозяевам дома, а может и сами хозяева. Зато во-он тот человек, прохаживающийся по дорожкам, он лишний. Короткая очередь, почти неслышная, и вот уже нет того человека. Был охранник и нет его, помер смертью быстрой и внезапной.

— Чёрный ход, — едва слышно произношу я, но знаю, что эти слова раздуются из того динамика, что в ухе Рикконе.

План дома, в котором проживает Дахан, у нас есть. Нелишним бы сейчас оказался третий член группы, на подстраховке. Но чего нет, того нет. Сработать можно и в подобных условиях. Более того, сейчас хоть напарник есть, пусть и тот, с которым ни разу не успели сработаться. «Сольное выступление» оказалось бы куда более проблематичным. К тому же с риском, что пусть не сама цель, но кто-то из лишних свидетелей сможет улизнуть и поднять тревогу. Тревога же не то чтобы критична, но лишних хлопот создать может.

Дверь в дом. Вот тут чисто механический замок, но и для него есть средства. Бесшумные, конечно, а не взрывчатка. Шум… не люблю. Вредный он почти во всех случаях, помимо тех, когда необходима именно паника, сумятица. Не наш расклад.

Достаю немалых размеров шприц с кислотой внутри и впрыскиваю ядрёную химию аккурат в механизм замка. Тихо и надёжно, если не умеешь как следует пользоваться отмычками. Я не умел, а вот этот способ уже не раз доказывал свою эффективность. Немного подождать… Путь свободен. Глушилка продолжает работать, а внутри дома нет и признаком активности. Хотя в одной из комнат первого этажа свет горит. Охранник внутри дома? Наверняка, поскольку одного, что снаружи, явно было бы недостаточно.

— Чёрный ход?

— Тихо. Может мне войти?

— Лучше жди и наблюдай, — пресекаю неуместную инициативу Рикотто. — Если понадобишься, дам команду.

Тихо открылась дверь. Хорошо. Первым делом туда, где горит свет, чтобы с гарантией устранить возможные помехи. Ковры… Люблю ковры, они делают звук шагов и вовсе неслышимым. Хм, даже так! Свет был включён в холле, где находился не один человек, а сразу двое. Оба ярко выраженной ближневосточной внешности, беседующие о чём-то на своём непонятном наречии, сидя за небольшим столиком. Ну да мне оно и без разницы. «Трещотка» подёргивается в руках, а шквал пуль сметает обе цели со стульев. Ещё две короткие очереди, на сей раз контрольные, в головы… И смена магазина. Почти опустошённый, он падает прямо на пол, подбирать же его не имеет никакого смысла. Я в перчатках, отпечатки пальцев если и есть, то продавца и наших марионеток. А оно только на пользу пойдёт. Сомнительно, что эти типусы стали бы подбирать пустые магазины, не тот уровень квалификации у исламистского мяса.

Нашумел? Вроде бы нет, хотя удары пуль о стену и кое-что разбитое из элементов декора и оказалось погромче выстрелов из бесшумки. Впрочем… сомнительно, что на втором этаже слышно, что творится на первом. Двери, знаете ли, в том числе и между этажами одна такая присутствует. Всё ради повышенного комфорта. Неплохо в обычной жизни, но не сейчас.

Кто там у нас может находиться в доме? Прислуга на ночь уходит, это мне удалось узнать. Двое трупов тут, один вне дома. Получается, что навряд ли здесь есть ещё охрана. На втором этаже сам Асади Дахан и его жена. Туда мне и нужно. Лестница, дверь… открытая, нужно лишь ручку повернуть. И, пожалуй, сменить «трещотку» на пистолет. Причина? Не совсем правильно убить всех из одного оружия, пусть поработают хотя бы два ствола. Чем естественнее, чем оно и лучше. Коридор… свет! Мягкий. Ночной режим, но не только. Ага, вот оно что, полуночная птичка решила до «уголка задумчивости» прогуляться. Только вот какая из двух? Вопрос, однако.

Скоро будет и ответ на тот самый вопрос. Всё так же стараясь вообще не создавать шума, я занял позицию таким образом, чтобы выходящий из санузла объект меня если бы и мог заметить, то при большой осторожности и намерении отслеживать обстановку вокруг. Шансы на такое в пределах статпогрешности, если не ниже. Шепнуть напарнику, что всё норм и нужно чуть выждать. И собственно выждать, прислушиваясь к любому постороннему звуку. Минута, другая… есть. Специфический шум воды, затем опять же, но другой… шаги, открывающаяся дверь. Приветствую вас, мишень! И катись к ангельской бабушке из этого мира в иной, если он вообще принимает тебе подобных. Пара выстрелов из «беретты» аккурат в затылок Асади Дахану поставили жирную кровавую точку в карьере политика-исламиста. Контроль? При таком раскидывании мозгами он однозначно не требуется. Равно как нет нужды валить жену. Может и надо бы для полной гарантии, но не стану. Не шахидка же, насколько удалось узнать, а обычное забитое создание, как и большинство жён всех этих аллах-бабахов. Всё по их вере, традициям… замшелым и отвратным. Снять на видеокамеру в смартфоне, специально для этого купленного, труп Дахана с развороченным затылком. Теперь точно всё.

— Дело сделано. Ухожу.

Пора валить. Быстро, на сей раз через открытое изнутри окно на первом этаже. Знак паранойи? Возможно, но это ещё один шанс проверить, не приказали ли «солдату» клана Катандзаро избавиться от меня сразу после выполнения работы. Хотя она ещё и не совсем выполнена, но остатки оной, да при наличии уже оформленного плана, может выполнить и сам Рикконе.

Нет, зря всполошился. Или пока зря… бдительность при моём раскладе никогда лишней не окажется. Сейчас Бернардо караулит чёрный ход, но не готовясь пристрелить того, что откроет дверь изнутри, а отслеживая внешнюю картину. А тут и я… с неожиданной стороны.

— По отдельности? — только и спрашивает меня сицилиец, подразумевая уход.

— Угу. По дороге скопирую видео.

Видео мёртвого Асади Дахана и впрямь нужно было скопировать. На парочку флэшек, каждая из которых была «украшена» отпечатками пальцев уже мёртвого Абу-бин-Салмана. В мечети должны будут найти такую. Если же вдруг не найдут — опять же все понимают низкий уровень профессионализма теперешней британской полиции — найдём, куда подкинуть очередную подсказочку.

* * *

Следующий день, помимо головной боли от недосыпа, встретил меня множеством интересных известий касаемо вчерашних дел. Начать с того, что «зверское убийство кандидата от лейбористской партии Асади Дахана» уже стало первейшей новостью на всех новостных и не только информационных сайтах. Полиция также изо всех сил изображала бурную деятельность, а местные исламисты и сочувствующие ухитрились организовать нечто вроде стихийного — на деле, конечно, управляемого — митинга, где разорялись по поводу «преступлений фашиствующих молодчиков» и «продолжения угнетения выходцев из бывших колоний». Ожидаемо и в то же время как нельзя более на руку моему плану. Пусть сперва пошумят, поизображают оскорблённую невинность. Лишь после этого, на контрасте, общественность получит непрошибаемые доказательства, что случившееся — всего лишь разборка между конкурирующими бандами исламистов, среди коих нет ни одной, не вымазавшейся по уши в откровенном дерьме.

Кстати, о вышеупомянутой субстанции. Марионетки из числа найденных Рикконе выполнили порученное им — прошли в мечеть, точнее сказать, проникли, пользуясь нейтрализованной охраной, после чего поместили туда, в нужное место, доказательства причастности муллы Хусейна Абу-бин Салмана к убийству Асади Дахана и его охранников. Оставалось лишь направить расследование, но это несколько позже. Что же сейчас? Похоронить репутацию покойного кандидата в мэры, само собой разумеется! Дело в том, что в парочке мест, принадлежащих — или арендованных, в такие мелочи я не вникал — начальнику штаба покойного, Али Шарафа, были спрятаны такие не допускающие двойного толкования предметы как взрывчатка, пояса шахида и некоторое количество такой исламистской литературы, что даже самый толерантный в мире суд не смог бы закрыть на это глаза. Оставалось лишь «обнаружить» всё это добро.

Марионетки? А что они… их уже не было. Точнее сказать были, но исключительно в виде трупов, получивших как знак окончательного расчёта по паре пуль в жизненно важные места организма. Разумеется, совсем из других стволов, нежели использованные при нападении на кандидата в мэры. Те же, наследившие стволы, «трещотка» и «берета», были оставлены близ трупов. И да, при смывах с рук следы пороха будут найдены — об этом тоже позаботились. Точность даже в мелочах — без этого никуда. Если и останутся какие-то спорные моменты — точно не те, которые способны убедить широкую публику. Мастера же сыскного дела… на них плевать. Могут сколь угодно громко орать про непричастность одних исламистов к убийству других — дело ведь не в юридическом аспекте, а в политическом. Там совсем другие законы.

Никогда не был таким уж большим специалистом в IT-сфере, но оно и не требуется. Если, конечно, есть люди, готовые предоставлять подобные услуги и при этом не сдать в самый неподходящий момент. Значит, опять предстояло потеребить старину Курта. Он хоть и «сова» по своей натуре, но на дворе давным-давно день, да и вообще не в его правилах возмущаться, когда ценные клиенты звонят по делам чуть ли не в любое время суток.

Ответил на вызов по «скайпу» он довольно быстро, и минуты не прошло. Значит, ничем особо важным не был занят. Это есть гуд.

— Гутен таг!

— И тебе его же, физиономия истинно арийская, — улыбнулся я в ответ. — Я тебе сейчас сброшу один аудиофайл, его нужно переслать в британскую и не только прессу. Материальчик жареный, в него вцепятся как в кусок сочной вырезки после суточной голодовки.

— А если они веганы? — хмыкнул в ответ Лямке. — Антонио, я же понимаю, с чем это связано, не первый раз с тобой работаю.

— Потому и надо послать по большинству возможных адресов. Кто-то сразу рванётся печатать, а там и остальные вынуждены будут подключиться. И да, британской полиции тоже следует ознакомиться с этими данными. Сначала. А потом, скажем, ночной порой, второй пакет информации, на сей раз адреса, по которым очень надо поискать на предмет ликвидации террористической угрозы. Тут придётся постараться, чтобы пресса прибыла примерно в одно время с полицией. А то знаю я нынешние власти островитян — они искренне будут рады побыстрее и понадёжнее замять историю, идущую вразрез с мультикультурализмом и прочей ересью, что так глубоко проникла в то, что заменяет им мозги.

— Всё?

— Нет. Есть и третий, очень маленький кусочек данных, но нужно его выбрасывать или нет, я сказу позже. Полагаю, излишне напоминать, что всё должно быть по высшему классу, а след пусть уйдёт… хотя бы в Иран. У этих обормотов всегда были, есть и будут жёсткие разногласия с суннитами, вот пусть и подозревают друг друга, не жалко.

Курту было не привыкать, он получал самые разные заказы по обеспечению операций своих клиентов. Учитывая же его живое, здоровое и свободное состояние, справлялся он на вполне пристойном уровне.

— Решаемо. А что делать с той неожиданно большой суммой, которая упала на твой временный номерной счёт? Она не похожа на оплату за какой-то старый заказ. Совсем не похожа. Чересчур велика.

— Очень «ароматные» деньги, нуждаются в тщательной и многоэтапной отмывке. Никаких эмиратских, саудовских и вообще ассоциированных с мусульманами банков. Только Европа и частично Азия по сам понимаешь каким критериям. После вычета доли на отмывку, три четверти распределишь между моими базовыми счетами, а оставшееся положишь на отдельный, тобой созданный в одном из швейцарских банков. Это не моё.

— Нужно время.

— Понимаю и принимаю. Я никогда не спешу в подобных делах, собственная безопасность дороже.

— Ты это понимаешь, не как некоторые, — вздохнул Лямке. — Знавал я умных, талантливых парней, но жажда денег или торопливость их губила. И послушай совета — вали из Британии. Я тут краем глаза просмотрел отправленные тобой материалы… они взорвутся так, что брызги дерьма долетят и до той стороны Ла-Манша.

Своих эмоций я особо и не скрывал, так что Карл видел, что мне подобный расклад однозначно нравится.

— Много личного вкладываешь в работу.

— Так ведь помогает.

— Помогает, — эхом отозвался немец. — Не стать конченой сволочью, сохранить душу. Только повышает риск утратить жизнь. Держись определённой грани, Антонио. Особенно там, куда ты так неожиданно устремился. Катандзаро те ещё затейники.

— Справлюсь. И благодарю за советы. Я их ценю, ты знаешь.

— До связи.

Поговорили. И по делу, и по жизни. Можно быть уверенным, что в нужное время появятся и вбросы в прессу, и слив инфы полиции. По высшему разряду, чтобы и замолчать не получилось, и шум поднялся до небес. Про вонь и говорить нечего, её будет ну просто очешуеть как много. После подобной встряски в Саутгемптоне муслимам станет если и не совсем печально, то вот во власть они свой хер обрезанный точно не просунут. Ближайший электоральный цикл так уж точно. А вот сицилийской братве будет куда легче сесть на порт, особенно если вовремя подсуетятся и сумеют наладить контакт с теми местными бандами, которые из коренного населения. Вроде таковые ещё имеются. Хотя изрядно — не в пример арабам и прочим азиатам — прессуются полицией. Этот сектор их дел толерантности не противоречил, вот и зарабатывали медали… попутно принимая ну просто огромные подгоны информации от неевропейских этнических группировок. Так было, а вот останется ли? Вопрос, однако. Ай, это уже не моё дело. Я тут так, мимо проходил, хотя во время этой прогулки и постарался хоть немного, да подправить столь неприятный пейзаж.

Глава 4

Никогда не был на Сицилии, а вот теперь я здесь. Еще несколько лет назад и подумать не мог, что окажусь тут не просто проездом или по заданию, а по собственной воле, рассчитывая пробыть довольно долгое время, строя далеко идущие планы. А вот пришлось. Городок Алиадо, расположенный заметно на юго-восток от Палермо, этой своего рода «столице», являлся основой, коренными землями клана Катандзаро. Иначе говоря, тем местом, где большая часть населения была кровными узами связана с этой «семьёй».

На первый взгляд обычный небольшой город. Ничего особенного, но и не откровенное захолустье. Неплохие дома, парочка пристойных гостиниц, торговые центры, кинотеатры и прочее — обычный европейский город нового тысячелетия. Ночью… относительное спокойствие. Относительное, потому как шум, конечно, был, а вот с уличной преступностью дела обстояли неплохо. В том смысле «неплохо», что её практически не было, и полиции здешней оставалось лишь просиживать штаны. За исключением, конечно, попыток внести свой вклад в борьбу с действительно организованной преступностью, чему способствовали периодически набегающие гости с материка и местные «антимафиози».

А так да, тишина и спокойствие. Обусловленное, понятное дело, нежеланием кланов гадить там, где они живут. Это в Палермо и ещё нескольких крупных городах Сицилии порой творилось чёрт знает что, а тут пытались поддерживать атмосферу курорта. «Гастролёров» могли сперва вежливо попросить покинуть территорию, а потом, в зависимости от обстоятельств, либо подставляли под полицию, либо сами прикапывали под подходящим деревом.

Разумеется, где-то могла случиться и очередная вспышка противостояния со Стиддой, этой молодой криминальной структурой, борющейся за влияние с Коза-Нострой на её исконных угодьях, но сейчас вроде как наступил период затишья. Насколько он будет долог, разве что высшим силам ведомо, но вроде как месяц-другой перемирие должно было продержаться.

Касаемо же моих личных дел… С ними обстояло довольно своеобразно, пускай такое развитие событий и прогнозировалось как один из вероятных вариантов. Что случилось? Ничего особенного, помимо того, что я вот уже почти три недели находился на отдыхе в этом провинциальном городке, получив настойчивую рекомендацию оставаться в пределах если и не городской черты, то где-то рядом. Просто отдыхать, гулять, проводить время, скрашивая его любым из возможных досугов. С местными опять же знакомиться, врастая в здешнюю атмосферу. Благожелательное отношение гарантировалось, поскольку «гость семьи Катандзаро» — это своего рода пропуск в некоторые места и охранная грамота на теневой стороне жизни.

Почему всё случилось именно так? Осторожность, вот и вся причина. Да, ко мне присматривались некоторое время тому назад. Потом, когда первоначальный интерес этого мафиозного клана подтвердился, меня стали проверять со всех сторон, подкидывая один за другим интересные клану контракты на устранения. Лишь после этого пришло время настоящего «знакомства». Того самого, во время которого довелось, устранить, пожалуй, одну из наиболее значимых и известных персон — того самого Асади Дахана. Устранить так, что волна, поднятая маскировкой истинных причин убийства, до сих пор не спадала, превратившись в форменное цунами. Впрочем, сейчас не о том речь. Заказчики были довольны как самим устранением, так и его качеством, а заодно подобными результатами, позволяющими Коза-Ностре прийти на отныне свободное место в порту Саутгемптона. Прийти в таких условиях, когда некоторые из возможных конкурентов вообще предпочти временно отступить из региона, опасаясь понести ещё большие потери… вдобавок к тем, которые уже произошли.

Основной экзамен я прошёл по всем параметрам. Тут и сомневаться не приходилось. Подозревать ликвидатора, совершившего по сути знаковое ПОЛИТИЧЕСКОЕ убийство — пусть и в чисто деловых целях по мнению семьи Катандзаро — в том, что он работает на те или иные властные структуры, было бы откровенной глупостью. В нынешних реалиях приносить в жертвы оперативных комбинаций фигуры уровня Асади Дахана если и могли бы, то в крайне редких случаях и точно не для проникновения во второстепенный по влиянию даже в пределах Коза-Ностры мафиозный клан. И всё же я до сих пор был вне нужной мне структуры.

Причина? Не скажу, что она лежала на поверхности, но разглядеть оную было таки да реально, особенно если немного постараться, поскрипеть мозгами. Антонио ди Маджио уже успел доказать свою пользу семье Катандзаро, это есть факт. Равно как и то, что предоставление этому рекруту де-факто пропуска в сердце клановых владений и обеспечение благожелательной обстановки просто так учинять бы не стали. Катандзаро явно присматривались. Только уже не как к простому новобранцу, а как к более важной фигуре. За прошедшее с момента сооружения «маски» время я многое успел узнать о структуре Коза-Носты, её методах — старых, новых и гибридных — из-за чего мог с высокой степенью достоверности предугадывать те или иные действия.

Мафия — не только Коза-Ностра, но и Каморра, Ндрангетта, Сакра Корона Юнита и прочие, менее весовые — всегда ценила ликвидаторов. Не тупых стрелков, которых всегда хватало, а именно ликвидаторов, способных устранять хорошо защищённые цели и делать это, невзирая на преграды. Политики, военные, политики, судьи с прокурорами — в былые времена мафия ухитрялась добираться до всех, причём делая это с реальным профессионализмом, устраняя великолепно охраняемые цели. Тот же Пино Греко, личный «спусковой крючок» Тото Риины, куролесил много лет, ухитряясь оставаться целым и невредимым, да ещё и готовить целые команды новых ликвидаторов, перенимающих у него немалую долю мастерства. Собственно, система так ничего и не смогла ему противопоставить, погорел он на внутренней грызне в Коза-Ностре, когда капо-ди-капи счёл того опасным для собственной власти. Слишком уж большое влияние среди молодого поколении приобрёл легендарный киллер. Ну и о собственной безопасности стал меньше заботиться, посчитав, что в спину уж точно не ударят. Вот и ликвидировали… А его воспитанников, что немногим уступали наставнику, частью отправили следом, а частью помножили на ноль уже после того, как Торо Риина был захвачен. Причина? Они действовали согласно старым заповедям, то есть вели явную и открытую войну против врагов Коза-Ностры. Ту, которая входила в противоречия с негласными договорённостями нового капо-ди-капи, Трактора Бинну, с властями.

Дела не столь давно, но всё же минувших дней! Коза-Ностра уже не первый десяток лет не совершала знаковых политических убийств, не сцеплялась в клинче с системой… тем самым потеряв часть себя прежней. И вот первая ласточка, быстро и осторожно пролетевшая. Это я про случившееся в Британии. С одной стороны, эта ликвидация, а точнее ликвидации, были направлены против иной системы, не итальянской. С другой же — клан Катандзаро, может и неожиданно для самих себя, вновь убедился в том, что люди системы не просто смертны, но и ничего толком не могут противопоставить подобным ударам. Главное до поры не высовываться и уметь перенаправлять волну ответной реакции на «левых» людей.

Ещё один камешек на чашу весов в мою пользу для клана. И он же — в пользу всесторонней проверки. Не той, что оценивала нужность или ненужность клану, а скорее уж «рентгеновское просвечивание» всех личностных качеств однозначно нужного клану человека. Потому и «отдых» в пределах Алиадо являлся не совсем тем, чем стремился прикинуться. Это стало ясно сразу же, как только на горизонте появился уже знакомый мне Бернардо Рикконе, явно назначенный не то «нянькой», не то гидом по тайным угодьям клана.

Первым делом верный «солдат» Катандзаро предложил малость отдохнуть, развеяться в приятной компании, заодно и отметить несомненно удачное общее дело. То самое, которое принесло ещё и дополнительный, весьма солидный по меркам Рикконе заработок. Угу, деньги, выведенные со счетов исламистов, уже прошли отмывку, а четверть оных, за вычетом процента за услуги, перекочевала на специально для Рикконе открытый счёт. Я по возможности старался держать своё слово, да и в плане репутации это могло и должно было сыграть свою роль.

Отмечание, да. По внешнему виду нормальное такое, благостное времяпрепровождение с девочками в клубах, в казино и прочих местах. Не в глубоко провинциальном Алиадо, само собой, а в Палермо и ещё паре городов, где подобные заведения присутствовали в изобилии и были вполне приличного уровня. Стоит заметить, что в этих случаях рекомендация не покидать город не действовала. Ага, всё было «с высочайшего соизволения» дона Стефано, который ну прямо вот так взял и озаботился, чтобы потенциальный член клана как следует отдохнул. Прям возьму и поверю, предварительно разрыдавшись от умиления!

Нормальная, разумная тактика, направленная на изучение объекта, только и всего. Глубокое изучение, с попытками выявить возможные слабые места. То ли сам дон Стефано неплохо сёк в прикладной психологии, то ли кто-то из его советников взял на вооружение методики — и не из глупых — некоторых спецслужб. Отсюда и попытки то подпоить сверх разумной меры, то раскрутить на тему азарта за картёжным столом или у колеса рулетки. Опять же девочки… Проверяли склонность к тому или иному типу. Уровень болтливости просто так, в постели, готовность выполнять те или иные просьбы. Лепота! До тех проверок, которые способна при нужде делать серьёзная Система, старания мафиозного дона второго ряда не дотягивали, но вызывали искреннее уважение. Одним лишь фактом серьёзного подхода вызывали.

Вида я, само собой, не подавал, ведя себя как и полагается ликвидатору пусть и весьма высокого уровня, но все же не того, кто в прошлом был глубоко внутри одной из Систем. Пускай проводят свои проверки до той степени, которую сами сочтут необходимой. Всё едино это не должно продлиться слишком долго.

И точно, не продлилось. Вместо очередного похода «по лебедям» необычно серьёзный для себя Рикконе повёз меня из Палермо в Алиадо. По дороге же хоть и не давал повиснуть тишине, но темы для разговоров были исключительно важные. Касающиеся того, как именно следует вести себя с доном Стефано и с теми, кто стоит в организации куда выше простых «солдат», подобно ему, Бернардо. Знал ли я про структуру Коза-Ностры в целом и кланов в частности? Более чем. Впрочем, а кто не знает эту самую структуру, остающуюся неизменной вот уже очень долгое время, несмотря на все сложности и меняющийся мир вокруг? Книги, фильмы — всё это, обессмертившее итальянскую мафию, играло как на руку этой структуре, так и создавало определённые проблемы. Смотря как подходить к сему уже свершившемуся факту.

Клан или же семья — тут ещё большой вопрос, какой именно термин более корректен — имел и имеет довольно жёсткую и в то же время очень простую структуру. Во главе, бесспорно, стоит Дон, единственный и неповторимый, как правило стоящий у руля с момента своего избрания и до сохранения дееспособности или прямо до самой смерти. «Почётной отставки», как правило, не существует, а за косяки проштрафившегося дона просто убирают — собственная семья или люди капо-ди-капи. Раньше главную роль играл так называемый Купол — собрание Донов наиболее влиятельных кланов Коза-Ностры — но после «воцарения» сперва Тото Риины, а затем и сменяющих его капо-ди-капи Купол как самодостаточная система потерял немалую часть своего влияния. Хотя нет… При выборе «дона донов» от Купола зависело фактически всё, но это были уже единоразовые вспышки исключительности, а не постоянная доминирующая сила.

Дон — это, конечно, своего рода король, правящий железной рукой, но и он не застрахован от разного рода случайностей, таких как смерть, естественная или насильственная, посадка в места не столь отдалённые. Да и про тяжёлую болезнь забывать не следовало, от коей тоже сложно зарекаться. Потому иногда существовал младший босс, своего рода заместитель, готовый в случае необходимости принять бразды правления. Де-юре с точки зрения Купола и капо-ди-капи подобный человек так и оставался, к примеру, одним из капореджиме, но гттов был, случись что, взять бразды правления в свои руки.

Естественно, на этот пост Дон продвигал человека, безусловно преданного, но и про запасную подстраховку старался не забывать. Ею являлся консильери — советник по всем явным и тайным делам клана, фигура в своём роде уникальная. Причины? Как правило консильери был полностью по эту сторону закона, его очень сложно было прихватить за какое-либо нарушение. Исключительно советы, юридические услуги, владение абсолютно законной частью бизнеса, на которых даже отмывание денег и простейшую неуплату налогов повесить практически невозможно. Именно консильери, точнее сказать их деятельность, держали на плаву некоторые семьи Коза-Ностры после того, как доны, младшие боссы в случае их наличия в клане и даже капореджиме из наиболее влиятельных оказывались за решёткой или в могиле. Да, немалая часть криминальной деятельности ограничивалась или вовсе сворачивалась, но клан продолжал жить, а значит через некоторое время возрождался, словно птица феникс из пригоршни пепла. Впрочем, в последние десятка два лет находилась управа и на них. Как правило, вещали чисто экономические преступления даже из самых незначительных, но всё ж позволяющих упрятать того или иного консильери за решётку годика на два-три.

Дон, консильери, порой младший или «полевой» босс — вот главные опоры, на которых держалась любая мафиозная семья Коза-Ностры. А на ступени ниже располагались капореджиме, в просторечии капо. На язык так и просилось слово «бригадир», уже из лексикона отечественного криминалитета. Меж этими двумя понятиями и впрямь было много общего. Каждый капо в идеале имел под своим началом от десятка до двух десятков «солдат» и имел право отдавать им приказы, не противоречащие установкам дона. В зависимости от силы клана, наличествовало от четырёх до полутора десятков капореджиме. Раньше, несколько десятков лет назад, десяток капо в клане был нормой, теперь же исключением, да и «солдат» у капо хорошо если десяток набиралось. Старая сицилийская мафия, как уже упоминалось, переживала очень непростые времена.

Что до «солдат» — так они являлись основной боевой силой, но в то же время полноправными членами кланов. Более того, в большинстве случаев «солдаты» были тесно связаны с тем капореджиме, в команде которого состояли. Опять же тут имелось как минимум две стороны медали. Капо знали о всех сильных и слабых сторонах своих подчинённых, но в то же время «солдаты» частенько оказывались верны именно конкретному капо, а не дону. Сей нюанс порой приводил к серьёзной такой грызне за власть внутри клана, что заканчивалась как восстановлением статус-кво, так и коренным переформатированием, порой и с новым главой, бывшим капореджиме. Мда, всякое случалось.

Всё? Не совсем, поскольку были ещё и ассоцианты, они же «соучастники» либо «пособники». Не являющиеся официальной частью мафиозного клана, они, тем не менее были весьма важны, а про многочисленность и упоминать не стоило. Наёмные головорезы, купленные или иными способами мотивируемые работать на кланы чиновники, юристы, поставщики и продавцы контрабанды, оружия, наркоты и прочего… Ассоцианты занимались многим, порой получая за свои услуги реально большие деньги, но при этом не имели в кланах ни малейшего влияния. Любой свежепринятый в клан «солдат» стоял выше ассоцианта с многолетним стажем и большими деньгами в оплату за работу на Коза-Носту. И вот этот нюанс был оправдан во всех отношениях,

Знал ли я о Коза-Ностре… Естественно знал. Хотя приходилось изображать не столь осведомлённого человека, показывая, что в словах Бернардо, помимо уже известного, встречаются ранее неведомые штрихи к общему портрету. Так достовернее, а значит и лучше.

Прибыли! Куда? Естественно, что в городок под названием Алиадо, мне уже неплохо знакомый. Да и дом — из числа находящихся не в центре, а ближе к окраинам, вполне себе узнаваемый. На нижнем этаже парикмахерская и обувной магазинчик, второй и третий — обычные квартиры, в которых кто-то проживал.

— И куда нам? — поинтересовался я у Рикконе. — будем изображать необходимость стрижки или прохудившуюся обувь?

— К юным парикмахершам, которые любит пофлиртовать с теми, кто готов уделять им внимание и дарить дорогие подарки.

— Разумно.

Бернардо лишь улыбнулся, показывая тем самым, что всё продумано заранее и вообще не стоит беспокоиться о мелочах здесь, в пределах Алиадо. Мне оставалось лишь последовать за ним, на всякий случай будучи готовым к любому развитию событий. Учитывая наличие «береты» сзади за поясом, маленького «вальтера» в кобуре на левой щиколотке и нескольких метательных ножей в разных местах — это помимо пары замаскированных под аксессуары стреляющих приблуд — готовность была реально высокой.

А девочки тут и впрямь… не «десять из десяти», но баллов на восемь потянут без особого напряга. Сразу видно, что их как бы основная работа на деле всего лишь вспомогательная либо и вовсе прикрытие для истинного положения дел. Знойные итальянки, больше и сказать нечего, причём не старше двадцати пяти лет… или где-то рядом. Вдобавок все три фемины, присутствующие в пустом зале заведения, однозначно знали Бернадро, что называется, «в лицо». Равно как и он их, что и доказал, перебросившись с каждой несколькими словами, а затем приказав одной из красоток:

— На «полный курс» омолаживающих кожу процедур. Мне и моему другу, Стефи.

Та лишь кивнула и, нажав какую-то кнопку, расположенную под столешницей, произнесла:

— Все готово, синьоры, Для клиентов, которые записываются заранее, никакого ожидания. О… целый час? Вы действительно заботитесь о собственном здоровье и неотразимости в наших глазах.

Театр как он есть. Понятное дело, что все произнесённые слова были лишь дымовой завесой на тот маловероятный случай, если кто-то таки да ухитрился нафаршировать это место «клопами» или же слушал извне при помощи хитрой электроники. Кажется, я уже знаю, что будет дальше.

Прав оказался, да не совсем. Да, в той комнате, куда нам предложили пройти, помимо собственно антуража парикмахерской-косметологии находился спуск вниз, замаскированный за всяким хламом в ма-аленькой такой подсобке. Крутая винтовая лестница, ведущая вниз, по которой сперва Бернардо, а затем и я спустились на подземный уровень, явно не имеющий ничего общего с обычным подвалом. Видеокамеры, дверь из материалов, которую не то что пулей прошибить, взорвать проблематично. Один из схронов Коза-Ностры, которые в изобилии разбросаны по всей Сицилии, а может и не только. Уж сколько таковых власти находили, показательно уничтожали, а меньше их всё едино не становилось: в центре городов, в пригородах, в самых отдалённых деревнях.

Еле слышный щелчок открывающегося электронного замка — наверняка по тем самым видеокамерам наш сюда визит отслеживался с самого начала. Чего уж тут устраивать очередную бессмысленную проверку «паспортного режима». Несколько шагов вперёд, в уже открывшийся дверной проём, и вот мы оба, я и Рикконе, в помещении, вполне заслуживающем наименования холл или там гостиная. Более чем приличная обстановка, свежий воздух — кондиционеры нынче и мощные, и бесшумные, что немаловажно — несколько человек типично итальянской внешности. Вот только ни один на дона Стефано никак не тянет. Возраст не тот, знаете ли, а уж про ауру силы и власти и вовсе лучше промолчать по причине отсутствия таковой.

— Добрый день, Бернардо, — поприветствовал Рикконе один из трёх присутствующих в помещении людей, наиболее весомо выглядящий. Лет тридцати с лишним на вид, стоявший рядом со стеной и взирающий на окружающую обстановку с помесью лени и скуки. — Это и есть тот самый Тони ди Маджио?

— Да, Фабрицио, это он, — подтвердил мой знакомец. — Дон Стефано приказал, он здесь.

— Хорошо. Меня зовут Фабрицио Бартони, я капореджиме семьи Катандзаро. Так получилось, что дон Гримани именно мне поручил тебя встретить и обеспечить разговор с ним лично. Проходи, садись вот сюда.

И куда тут мне надобно присаживаться? Ага, вот туда показывает этот самый Фабрицио. Нормальный стул около овальной формы стола, за спиной вроде стоять не собираются. На столе же ноут — уже включённый, на экране которого раскрытое окно «скайпа», пока ещё не активное, но готовое принять вызов. Вот оно как! Разумно, спору нет. В ногу со временем идут конкретные мафиозо, а именно клан Катандзаро. Личный контакт лишь с одним из капо клана, в то время как посредством высоких технологий будет присутствовать… полагаю, сам дон Стефано Гримани. Такой расклад вполне устраивает, я ж манией величия не страдаю, плюс прекрасно осознаю разумные меры предосторожности. Для глав «семей» Коза-Ностры мало какие меры защиты способны показаться избыточными после того, что случилось в минувшие десятилетия и продолжает случаться раз за разом.

— Что теперь?