Дилетантки

Дилетантки

Веселые истории из жизни автора

Светлана Гололобова

Иллюстратор Светлана Дехтяр

© Светлана Гололобова, 2018

© Светлана Дехтяр, иллюстрации, 2018

ISBN 978-5-4490-2208-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

История №1

ДУБ

Много лет назад. Лето. Обеденный перерыв. Угрюмый кабинет с потускневшими болотными обоями, местами заклеенными скотчем моими умелыми руками. Настроение подобающее. Кондиционера нет, отпуска тоже. Раскачиваясь на стуле, подставляю лицо под струю раскаленного воздуха, летящую из завывающего вентилятора.

— Привет, коллега, — на пороге появляется улыбающийся Стас из соседнего не менее мрачного кабинета, мой добрый друг и весельчак, — о чем мечтаешь?

— Я не мечтаю. Я задумалась.

— Поделишься?

— Поделюсь, конечно. Сегодня пятница, так?

— Так.

— Завтра выходной, а в воскресенье я дежурю. У меня только один выходной выходит. Вот думаю, а не махнуть ли мне завтра в аэроклуб.

— Зачем? Полетать захотелось? Заземленность наскучила?

— Да, надоела заземленность. Все надоело. Прыжок с парашютом хочу сделать.

— Шутишь?

— Нет, конечно. Давно собираюсь и вот решилась. Сестру с собой позвала. Она согласна. Вдвоем веселее будет и не так страшно.

— Так в тебе же веса кило сорок будет. Тебя ветром к арабам унесет. А там, в гарем попадешь, и станут тебя палками по пяткам бить за непослушание. — Стас ухватился за живот и принялся хохотать.

— Опять твои шуточки. Я же серьезно говорю. До арабов не долечу. Далековато будет. Прыгнуть давно хотела. А вес мой на все пятьдесят тянет. А если не дотянет и не допустят меня, то камней в карманы наложу. Буду насмешников закидывать с высоты птичьего полета. И тебе достанется.

— Слушай, Светка ты ненормальная. Допустим, тебе позволят прыгнуть в этом клубе, но ты, же неопытная.

— Инструктаж пройду. Все у меня получится.

Стас заинтересованно присел на свободный стул, развернул в свою сторону вентилятор и серьезно, вполне себе серьезно, проговорил:

— Тогда пиши завещание.

— Что?

— Вдруг у тебя не получится, и ты в понедельник не придешь на работу. Вот я и думаю, что же чайник твой электрический с ноутбуком зря пропадать станут?

— Ха! Чайник, значит, тебя интересует? А я-то думала, ты мне друг.

— Ага. Я друг, но мой чайник сгорел вчера.

— Я напишу завещание, а в понедельник, когда увидишь меня живой и здоровенькой, отдашь мне тысячу рублей за ехидство. Договорились?

— Ладно, договорились.

Быстренько нацарапав завещание, я вручила его Стасу. Выпроводив коллегу из кабинета, принялась обзванивать аэроклубы. Единственный аэроклуб в моем городе оказался закрытым по непонятным причинам. В соседнем городе меня согласись принять. Делать нечего, придется ехать за двести километров.

Следующим утром, вместе со своей любимой, единственной и всегда понимающей сестрой Наташей, мы двинулись к аэроклубу. Родителям сообщать о нашей затеи не стали. Зачем расстраивать их раньше времени. Сестра-погодка всегда поддерживала и поддерживает мои авантюрные идеи и начинания. Мало того, она сама частенько становится инициатором таких идей, так, что вместе скучно нам не бывает.

К месту назначения мы прибыли часов в восемь. Миновав распахнутые ворота с большими красными звездами, въехали на территорию клуба. Первым нас встретило старенькое здание аэровокзала. Оно оказалось в таком плачевном состоянии, что захотелось разрыдаться и вернуться домой. Обшарпанные стены с обвалившейся штукатуркой, сквозь которые проглядывали куски кирпича, говорили о былом когда-то величие аэроклуба. Доверия все это не внушало. Но возвращаться домой с невыполненной задачей, было не в наших правилах.

Удивительно, но народа на базе аэроклуба оказалось человек под пятьдесят. Все одеты согласно правилам: куртки с длинным рукавом, брюки или джинсы. Вот только мы вдвоем, как-то нелепо смотрелись. Футболки, шорты и кроссовки, никак не вписывались в каноны парашютного спорта. И мы могли бы оказаться не у дел, если бы не вежливые сотрудники клуба, которые любезно предоставили к нашим футболкам старые ветровки цвета хаки.

— Все собрались? — Громогласно спросил седовласый инструктор сего маскарада.

Все дружно кивнули.

— Тогда приступим к инструктажу. Слушайте меня, молча и, не перебивайте. Когда все расскажу, сможете задать свои вопросы. Вас много, а я один, давайте уважать друг друга.

Инструктор закурил и продолжил:

— На верхней одежды должны быть рукава до самой кисти. Это для вашей же безопасности. Выпивших для смелости товарищей и опохмелившихся допускать не буду. Все парашюты проверены и готовы к работе. На каждого из вас наденут снаряжение. Затем я лично каждого участника проверю. Когда будете в самолете, сидите смирно и не вертитесь. По команде «Пошел», каждый участник в своей очередности подходит к выходу. Ноги у выхода ставите вместе. Руки складываете крест-накрест, так, чтобы правая лежала на вытяжном кольце, а левая была поверх нее. При этом левая нога упирается в угол двери, корпус тела слегка наклоняется вперед и выбрасываетесь. При выбрасывании стараетесь сохранять вертикальное положение тела. Затем отсчитываете три секунды. Делаете это, считая подрят три трехзначных числа. Например, пятьсот двадцать один, пятьсот двадцать два, пятьсот двадцать три и если парашют не раскрылся, принудительно раскрываете его, дернув за кольцо правой рукой, которая по-прежнему находится на кольце. Если и это не сработает, то раскрываете запасной. Он будет располагаться спереди в районе грудной клетки. Главное не паниковать. У каждого из вас останется время для обдумывания ситуации. Случаев, когда парашют не раскрылся в полете, я на своей памяти, не припомню.

— Звучит обнадеживающе. — Ухмыльнулся кто-то из толпы.

— У нас каждые выходные проходят прыжки. Так что не вы первые, не вы последние. Человеческий фактор никто не отменял, но только по причине ошибок, совершенных в воздухе, происходят несчастные случаи. Поэтому, слушайте внимательно и запоминайте. Если кто-то боится, прошу покинуть инструктаж. Перед приземлением, ноги сведите вместе, ступни держите тоже вместе и прямо. Ноги слегка согнуты в коленях и напряжены. Они не должны болтаться, как язык у колокольчика. Запаникуете перед приземлением, ноги переломаете. Ясно? Приземлившись, старайтесь упасть на бок или живот, затем тяните стропы на себя, гасите купол. На этом все. Собираете парашюты, идете на базу. Вес снаряжения двадцать три килограмма. Кавалеры помогают дамам нести ношу. Вопросы есть?

— Есть. — Я решила сразу выяснить все вероятные казусы полета и обратилась к инструктору. — Простите, напомните, как вас зовут.

— Сергей Петрович.

— Сергей Петрович, недалеко проходит железнодорожная линия, а там электрические провода. Что если кто-то из нас приземлится на эти самые провода?

— Эта линия километрах в трех от нас. Вероятность приземления на них очень мала. Нужно быть воздушным шариком, чтобы вас так далеко отнесло.

— Я очень легкая. А вдруг?

— Тогда тяните стропы вниз, чтобы приземлится раньше этой линии. Такой способ называется скольжением. Это ускорит приземление. В полете каждый и вас самостоятельно сможет контролировать приземление.

— Я дилетант в этом деле, можно подробнее. — Продолжила я. Очень уж не хотелось отдавать Стасу чайник.

— Вы здесь все дилетанты, кроме меня. Все будете прыгать впервые. — Засмеялся Сергей Петрович.

Послышался громкий смех.

— Она все правильно сказала. Увидели препятствие, используйте метод скольжения, пытайтесь обойти препятствие. В случае опасности, включаем мозги. Если начнете падать на провода, то пытайтесь пройти между ними, не касаясь руками, ногами и любой частью тела. Запомните, скольжение можно применять только до ста пятидесяти метров от земли, позже нельзя. Еще зарубите себе на носу, вы не на аттракцион приехали. Все должно происходить серьезно и ответственно. Никакой самодеятельности. Действуйте четко по инструкции.

— Еще есть вопросы?

— А зачем здесь машина МЧС? — Спросила моя сестра.

— На всякий случай дежурит. Все мы разные. Особые экземпляры умудряются попадать в нелепые истории. Все, времени нет. Вас много, будем прыгать группами. Сейчас все дружно идем к врачу, а после осмотра, подписываем страховки и экипируемся.

Внимательно выслушав всю нехитрую арифметику, я поставила свои подписи под так называемой, страховкой жизни. Моя жизнь, равно как и жизнь остальных участников была оценена в пятьдесят тысяч рублей. И это притом, что стоимость одного парашюта в случае повреждения, оставления, порче, потере оценивалась в семьдесят пять тысяч рублей. И сей факт меня огорчил. Выходило, порча парашюта оценивалась дороже человеческой жизни. Но все, же все мы с сестрой подписались под этим сумбуром, деваться некуда.

После прохождения инструктажа, помощники инструктора-молодые парни и девушки лет этак шестнадцати водрузили на нас парашюты системы Д-1-5У. Эти парашюты частенько называют «Дуб». Это огромный безликий парашют начинающего десантника. Мне было неловко, оттого, что амуницию на меня натягивал мальчик. Он был таким юным, и от его правильных действий зависела моя жизнь, что в моей голове снова мелькнула мысль о побеге.

Я и представить себе не могла, как тяжело будет не только на душе, но и на теле. Вес парашюта со снаряжением составлял почти половину моего собственного. Главный парашют весил семнадцать с половиной килограмм, а запасной около пяти, был еще шлем, сумка всякие мелочи.

Когда парашютистов, набралось человек двенадцать, нас плотно, словно селедку в бочку, запихнули в Ан-2, в народе именуемый «Кукурузником» и мы взметнулись в небо, каждый к своей мечте.

Как только шасси закрылись, моя мечта вмиг испарилась. Страшил не сам прыжок, боялась одного — самолет развалится прямо в воздухе. Древний Ан ревел и гудел так сильно, что наружная обшивка, казалось, вот-вот разлетится в разные стороны. Я с ужасом стала ждать, когда же мы окажемся в нужном месте и выпрыгнем из этого чудовища. И вот тысяча метров преодолена, пилот принялся искать место для десантирования. Это оказалось сложной задачей. Несмотря на изнуряющую жару, дул сильный ветер. Пилот долго кружил в небе в поисках подходящего места.

Наконец, поступила команда к выходу. Мы, друг за другом быстро двинулись к открывшемуся люку. И вот настал момент истины.

Отсчитываю про себя, как было велено. Три секунды кажутся вечностью, но страха уже нет. Лечу в бездну и не понимаю, что ждет меня там. Парашют раскрывается неожиданно. Меня как одуванчик подхватывает вверх. Сердце замирает от восторга. Затем я останавливаюсь в небе. Необычное чувство. Я не сразу поняла, что лечу. Ощущалось что я птица и парю в воздухе. Даже сильный ветер не мог повлиять на мои крылья.

Остальные парашютисты разлетелись в разные стороны на несколько километров друг от друга. Внизу открылся великолепный вид: крошечные поля и луга походили на лоскутное одеяло. Речка, выглядела ручейком, а лес смотрелся, как заросли кустарника. Я поворачивала парашют в разные стороны и крутилась. Столько восторга не приносил еще ни один аттракцион.

Но, как обычно бывает, хорошее заканчивается очень быстро. Вот так и в этот раз, всего две минуты свободного парения, а затем ускорение, вернее его ощущение. С каждой секундой земля стремительно приближалась и чем ближе она становилась, тем быстрее мысли о красотах пейзажа и невероятных ощущениях улетучивались, и сменял их разум. Я постаралась сосредотачиваться на правильном приземлении. Боясь сломать ноги и шейный позвонок, соединила ступни. Мне нужно вернуться домой невредимой. Родители ведь ничего не знали, да и завещание стоило аннулировать. До земли остается десяток метров. Вновь возвращается страх. Но разум сильнее. Концентрируюсь, ставлю правильно ноги, держу лицо прямо перед собой и вот оно приземление…

Падаю лицом вниз и с невероятной скоростью несусь по ржаному полю. Полет оказался более впечатляющим, чем приземление. Пытаюсь гасить стропы, тяну веревки на себя. Парашют, вступив в сговор с порывистым ветром, сопротивляется и тащит меня метров тридцать лицом по полю. Я тоже сопротивляюсь и в результате побеждаю.

«Ура! Я жива». — Было первое, что пришло в голову. Перевернувшись на спину, потаюсь поднять голову. Тяжелый шлем и запасной парашют не дают этого сделать. Стала смотреть по сторонам. Обещанных помощников-кавалеров на всем ржаном поле не оказалось. И тут до меня дошло, что во время инструктажа никто не объяснил нам, как освобождаться от всего этого убранства. Неудобный шлем был затянут с такой силой, что пытаясь, освободиться, я поломала часть ногтей, при этом умудрилась поцарапать шею и подбородок.

После нескольких минут битвы, я одолела шлем и с дикой ненавистью отбросила его в сторону. Пролежав так минут пять-десять под палящим солнцем, я поняла, что помощи ждать неоткуда. Я осталась одна. Ветер разметал всех далеко друг от друга. Я забеспокоилась о сестре. Я не должна была впутывать ее в эту историю.

Включила логику, с трудом отсоединила карабины и освободилась от парашютов. Амуницию придется тащить в одиночку. Она же ценнее жизни моей. В переносную сумку, которая во время полета покоилась на моей на груди, обоими ногами с дикой яростью затолкнула все снаряжение. Двинулась в путь. Как назло сигареты остались в дамской сумке на базе. Воды не было. Идти предстояло километра три, не меньше. Вот тут-то я поняла всю тяжесть недальновидной девицы, свалившейся с неба. В коротких шортах предстояло пройти ржаное поле, и что станет с моими ногами и коленками, оставалось только предполагать. Но и это было не самое страшное. Второе поле представляло собой пахоту из буераков, а за ним виднелась непроходимая лесопосадка. Такая перспектива меня не прельщала, но, как говорится: «Волков бояться — в лес не ходить».

Мобильный телефон с остальными вещами оставлен на базе. Помощи ждать не откуда. Возможно, именно так чувствуют себя воины, попавшие в затруднительное положение. Но на, то они и воны, чтобы из этого самого положения искать выход. Я, стиснув зубы, решительно двинулась вперед. Как только могла, тащила ужасную ношу на себе. И что ж я только не делала: несла ее на плече, тащила волоком, держала двумя руками впереди себя. В голове крутилась одна мысль: «Поскорее добраться до базы, увидеть сестру и выпить воды». Пробираясь сквозь рожь, я видела, как в небе кружит все тот же «Кукурузник» и предположила, что он осматривает приземлившихся. Я помахала ему рукой, и он полетел дальше. Спустя пару часов я таки добралась до базы. За пятиминутное удовольствие пришлось расплатиться нелегким возвращением, изрезанными коленками и унылым видом. На базе уже собрались все собратья по десантированию. Но в отличие от меня их вид был более умиротворенным.

Словно умирающий в пустыне пилигрим, залпом осушила литр воды и принялась искать сестру. Моя Наташа весело болтала с пилотом спортивного самолета Як-18Т, договариваясь о полете с выполнением «мертвой петли». Узрев на мой жалкий вид, сестренка сообщила, что ее приземление было еще хуже. Она опустилась на дерево. И сделала это потому, как та самая железная дорога с линией электропередач оказалось на ее пути. Наташа ускорилась, приземлилась на верхушке дерева и повисла на стропах. Ноги и руки перетянуло стропами. До земли было не более метра, но освободиться и спрыгнуть она не могла. При попытках освобождения, стропы, как назло, сильнее перетягивались. Стропореза в снаряжении не оказалось…. и это понятно, парашют ведь «золотой», денег стоит. Так она провисела минут сорок, а потом ее спасли сотрудники МЧС, которые и привезли ее на базу. Сестра вскоре умудрилась совершить полет на том спортивном самолете с «мертвой петлей», а что до меня, то приключений мне хватило с лихвой.

По дороге домой мы долго спорили, кому из нас больше не повезло,… Тем не менее, ощущения птичьего парения, перекрыли все неприятные воспоминания о возвращении на базу. Это был неописуемый восторг!!! И чайник я оставила себе.

История №2

МОИ БУТЫЛКИ

Давным-давно, ровно тогда, когда интернет начинал покорять просторы нашей необъятной Родины, я решилась на весьма необычный эксперимент. Ввиду того, что сайтов по интересующему меня вопросу было совсем мало, а информацию в библиотеках почерпнуть оказалось невозможным, я долго рассуждала прежде, чем приступила к задуманному.

В каждом из нас заложен ген любопытства. Стремление испытать, попробовать и почувствовать что-то новое и необычное — это абсолютно нормальная поведенческая тенденция человека. Кстати, этим свойством человеческого мозга активно пользуются сильные маркетологи. Но не о них пойдет речь, поэтому вернусь к эксперименту.

В тот момент моему природному любопытству противостоял СТРАХ. Он прочно укоренился в моем сознании и категорически отказывался оттуда уходить. И его можно было понять. Позволю себе небольшую ремарку и порассуждаю немного по поводу страхов. С рождения человеческой цивилизации, страх являлся постоянным спутником любого человека. Страх был естественен для выживания и продолжения рода. Наши давние предки в ужасе шарахались от громких звуков, природных явлений, грозных животных. Но, именно, страх и желание защитить себя и свой род сделали нас теми, кто мы есть теперь. Страх позволил древним людям освоить огонь, чтобы отпугивать животных, а в результате привел к прогрессу. Страх побудил человечество строить укрепления и защитные крепости, из которых вырастали города. Именно он приводил в движение пласты человеческого сознания и толкал вперед.

Сегодня наш страх не такой глобальный, обмельчал он. В современном мире мы уже не боимся ни грома, ни молний, и страх наш носит больше социальный характер. Нет уже в современном страхе той благородности, присущей предкам. Он не служит инстинктом для самосохранения, оставляя в сознании только фобии.

Теперь мы боимся общественного мнения, отсутствия лайков под фотографиями на страницах наших социальных сетей. Опасаемся забыть дома мобильный телефон. Боимся того, что очередь в аэропорту или супермаркете, к которой мы присоединились, будет двигаться медленнее, чем та к которой не примкнули. Наши страхи доходят до абсурда, оттого, порой мы боимся обычных китайских палочек. Но самое интересное, то, что мы панически боимся всего бояться.

Мой страх не носил ярко выраженных социальных фобий, а был страхом самосохранения. Не знаю, был ли он благороден или нет, но все-таки заставил меня сделать шаг вперед.

С детства я боялась одного только вида собственной крови. Когда мне было лет девять, я сломала указательный палец на руке. Открытый перелом с видом собственной фаланги пальца, болтающейся на кусочке кожи, привел меня в такой дикий ужас, что я едва не потеряла сознание. Корень страха стал для меня понятен только в старших классах школы. И с тех пор я стала всячески его искоренять, но он не сдавался. Вот так и боремся с ним до сих пор, то он меня, то я его. И теперь небольшая капля собственной крови из пореза на пальце заставляет меня бледнеть, не говорю уже о заборе крови для анализов.

Вернусь к самому началу, к тому дню, когда я решительно настроилась побороть страх и удовлетворить свое любопытство.

Одним ясным выходным днем в самой середине лета, я, вместе с сестрой Наташей, ее супругом Алексеем и нашей подругой Маринкой приехали на любимую дачу. У меня в голове созрел план, но они о нем даже не догадывались.

Быстренько переодевшись, мы расположились на открытой веранде за чаем с не очень ароматными булочками, купленными в супермаркете, и заскучали. Сквозь распахнутые окна нашему взору открывался великолепный вид на лес. Могучие деревья с зеленеющими кронами и доносящимися оттуда звенящими трелями диких птиц, манили в свои объятия. На веранде было невыносимо жарко, а вот от леса, напротив, веяло такой прохладой, что захотелось немедленно ступить босыми ногами на сочную травку под сенью дубов.

— Пойдемте в лес. — Предложила я.

— Ты, что! Ты с ума сошла, там же клещи! — Воскликнула Маринка. — Леса теперь не обрабатывают. Я не хочу подцепить этих паразитов и стать инвалидом. И комары там съедят.

— А ты, что трусиха? — Я знала, к чему приведет разговор и принялась действовать.

— Я не трусиха. Я вот ничего не боюсь. Я лишь опасаюсь. И клещей я не боюсь, опасаюсь их последствий. Понятно, тебе?

— Все ясно. Чего же здесь непонятного. — Ответила я и усмехнулась про себя. Умение Маринки, одной только фразой делать из своих недостатков сплошные достоинства, не могла не вызывать улыбки. — А я вот сегодня планирую заняться акупунктурой. Не желаешь попробовать? Это совсем не страшно. Ты же не трусиха.

— А что делать нужно? — Осторожно поинтересовалась Маринка и бросила подозрительный взгляд в мою сторону.

— Ничего особенного. — Я пожала плечами. — Нужно пройти босиком по битым стеклам.

— Даже не знаю. Неожиданное предложение. К тому же у меня нога болит. — Она ткнула пальцем в перебинтованное колено. Ее колено на самом деле не болело, но перебинтованная царапина, полученная при падении с роликовых коньков, придавала ноге много трагичности.

— Марина, тебе на коленях стоять не придется. По битым стеклам ногами ходят. — Наташа поддержала разговор и принялась подтрунивать над подругой.

— Ты сама попробуй, а потом надо мной смейся.

— Сейчас не могу. Положение не позволяет. В будущем обязательно попробую. — Сестра погладила округлившийся животик.

— Не ссорьтесь. Я первая попробую. Если ничего страшного не случится, тогда и вы сможете. Договорились? — Сказала я.

День перестал быть томным. Интерес собеседников набирал обороты.