Побег в пустоту

— Не кирпича, а бордюра, — поправила Лика, оглядев внезапную собеседницу. Снова, в который раз, вспомнила про осанку: не сутулиться! Не втягивать голову в плечи, словно ожидая нападения и готовясь оборону держать! Наоборот, выпрямить спину и спокойно попытаться понять, кого же она тут встретила. Память тут же услужливо подсказала: Дана. Тоже из разряда «друзей», не упускающих случая ее сейчас подколоть.

— Боярова, — Дана немного растерялась. Так же, как и Настена, и многие другие, кто приходил к ней еще в больницу, преимущественно позлорадствовать, и явно ожидал, что она в ответ на их подколы и откровения вспылит не на шутку. — Ты что, об свой бордюр не только головой, но еще и характером стукнулась? Тебя не узнать.

— А что, ждешь, чтоб я тебе истерику закатила? Прости, но на это сил сейчас нет. Так что принимаю заказы на будущее, но точных сроков исполнения не гарантирую.

— Да… — протянула Дана. — С тобой точно что-то не то.

Лика лишь пожала в ответ плечами. Она и сама уже поняла, что их с Анжелкой характеры резко разнились. Но что теперь делать? Переделывать себя ей под стать? Не хотелось. Хотя бы потому, что Ликина натура была против Анжелкиной стервозности. Да и ради чего это все затевать? Ради того, чтобы все окружающие по-прежнему тебя лишь терпели? А стоит ли ради такого стараться? Или остаться самой собой и эти перемены в характере тоже на травму списать? Но не много ли всего она пытается повесить на удар об бордюр?

— Ладно, поправляйся, — сказала ей на прощание Дана, перед тем как отправиться к тренажерам. И, словно вторя Ликиным мыслям, добавила: — Лицо долечивай, а характер этот оставь. Всегда б ты такой была — цены б тебе не было.

— Я постараюсь, — сказала Лика ей вслед.

Постояла еще немного, наблюдая, как Дана приступает к силовым тренировкам. Раньше она никогда не была в таких тренажерных залах, и все ей здесь было в новинку. В том числе и обилие красивых людей, красивых тел. Не просто стройных, а налитых энергией и силой. Надо будет и ей постараться, чтобы тоже стать когда-нибудь одной из таких. Не как Анжелка — та, судя по ее телу, которое Лике пришлось хорошо рассмотреть, приходила в этот зал больше для того, чтобы тусоваться в этой среде. Да, возможно, еще тренера изводить. Но тогда с чего он сегодня так к ней отнесся, даже с оплатой пошел навстречу? Или это была инициатива администрации клуба? Но если все-таки нет, то это неспроста. В который раз Лика задумалась о том, что ничего не знает о скрытой части Анжелкиной жизни. О той, которая оставалась за закрытыми дверями дома и не освещалась в Интернете, но не могла не влиять на ее повседневное поведение. Все-таки надо, набравшись храбрости, в ближайшее время и обязательно в разгар дня тщательнее порыскать по Анжелкиным секретерам. На ее компе запароленных файлов Лика не нашла. Плохо искала? Или их действительно не было? Но тогда, может, у Анжелки где-то хранятся личные записи в обычной тетради? Сама Лика никогда не делала таких — если бы в детдоме их кто-то нашел, то ничем хорошим это бы не закончилось. Подняли бы на смех, читая записи вслух, на публику, с ядовитыми комментариями и издевками, всю душу вывернули бы ей наизнанку. Но все же ей нередко хотелось доверить свои мысли бумаге. И, как она слышала, у многих людей периодически возникает такое желание. Не в их ли числе и Анжелка с ее вздорным характером? Ведь в ее окружении вряд ли сыщется кто-то, кому она захотела бы доверить свои сокровенные мысли. Значит, надо искать! Как минимум — комментарии на полях рабочих тетрадей. А может быть, даже дневник. В собственном доме, где никто не будет копаться в твоих вещах, такой дневник — это лучшее хранилище сокровенной информации. Тетрадку ведь, в отличие от файла, не взломаешь, незаметно подкравшись издали и подобрав к ней пароль. До нее может добраться только хозяин. Или самозванец, который занял хозяйское место. До сих пор у Лики не хватало духу так глубоко рыться в Анжелкиных личных вещах. Это сейчас, находясь вне дома, она могла смело строить свои планы. Но похоже, настанет день, когда поднять этот пласт будет просто необходимо. Так не лучше ли начать заранее? Может, еще сегодня попытаться к поискам приступить? Насколько хватит решимости? Но ей вообще сейчас не хотелось возвращаться в дом, где так пусто и одиноко, и так страшно бесконечными ночами, темными, несмотря на постоянно горящий свет.

— И как же так получилось, что такая прелестная девушка стоит тут одна? Да еще с таким печальным лицом?

— Ты забыл уточнить, что не только с печальным, а еще и с битым, — усмехнулась Лика, взглянув на подошедшего к ней мужчину, явно завсегдатая этого зала, судя по его налитым мышцам. А еще этот мужчина был статен и высок, с красивым лицом лермонтовского «Демона», которое обрамляли вьющиеся черные волосы, спадающие на плечи, и с бархатными карими глазами. В общем, он смело мог бы претендовать на звание «мечта любой женщины». И если не победил бы, то уж в первую тройку точно бы вошел.

— Это печально вдвойне, — карие глаза в обрамлении густых ресниц наполнились нежностью и сочувствием. — Тебя кто-то обидел?

— Да, — кивнула Лика, внимательно наблюдая за ним. И, не дожидаясь праведной, вполне логичной в этой ситуации вспышки гнева с его стороны, уточнила: — Бордюр. Возьмешься с ним разобраться?

— Это как? — рыцарь явно оказался в замешательстве.

— Сейчас объясню, — она продолжала внимательно его изучать. Красавец, мачо, идеальный самец! Так с чего вдруг из всех женщин в этом зале выбрал сейчас именно ее? Действительно пожалел, впечатлившись ее плачевным видом? Потому что при всех своих роскошных внешних данных еще и сердцем богат? Добр и внимателен к людям? Увы, после горького опыта с Ванькой Лика в такие совершенства больше не верила. Скорее всего, перед ней стоял сейчас самый обычный альфонс, отчего-то брошенный предыдущим объектом страсти и ищущий подходящую кандидатуру, способную взять его на обеспечение. Может, у них на этот счет даже был какой-то сговор с тренером? Через руки того ведь в этом зале проходит немало обеспеченных женщин. Вот он и порекомендовал приятелю попытать счастья с Ликой, зная, что она тоже не из бедных. Тогда становится понятно, зачем тренер забегал к ней сегодня на «косметическую» половину. Не новости сообщить, а просто удостовериться в том, что она здесь, одна и что смотреть на нее можно, не заикаясь от ужаса. А потом ткнул приятелю-охотнику пальцем, к кому подойти. Только ей-то что теперь делать? Ликвидировать этот сорняк на корню? Или… А, была не была! Представив себе очередное возвращение в пустой дом с живущим в нем призраком, Лика после паузы продолжила: — Ты можешь проводить меня до дверей моего дома и проследить, чтобы по пути со мной больше ничего такого не случилось.

Зубы у него тоже были хороши — ровные, белые. Лика убедилась в этом, когда он ей улыбнулся. Искренне, на сто ватт.

— Конечно! Сделать такую малость для такой прелестной девушки… кстати, может быть, нам стоит познакомиться?

— Лика, — представилась она, подавив в себе желание добавить с ехидцей: «Как будто ты сам этого не знаешь…»

— А я Влад, — он взял ее за руку и, преодолев легкое сопротивление, поднес к губам. Задержал ее руку у лица, нежно сжимая в своей и поверх нее глядя Лике в глаза. — Ну так что, сбежим из этого сборища олимпийцев? Я только быстро переоденусь.

— Я подожду тебя у выхода.

— Договорились, — он ушел, на прощание одарив ее еще одним взглядом, способным даже Снегурочку растопить, но не Лику.

Она была не просто Снегурочкой, а продуктом глубокой жизненной заморозки. Хотя в душе что-то и трепетало, пока она ждала на крыльце. Словно проснувшаяся бабочка робко трогала ее крыльями изнутри. Но в то же время Лика трезво спрашивала себя: а точно ли они ей нужны, эти грабли «номер два»? Помнила она уже одного такого, который тоже ей улыбался и говорил ласковые слова. А потом, сам лежа на диване, выгонял ее из дома на заработки. Или всякие распоряжения отдавал по хозяйству, так что она под собственной крышей даже не могла спокойно присесть, посмотреть телевизор. Да еще и битой за это была. Нужно ли это ей снова? После того как она страшной ценой недавно избавилась и от прежнего своего мучителя, и от пущенных по ее следу коллекторов? Но тут Лика усмехнулась. Этот пусть только попробует на нее руку поднять! То, что можно было проделывать с беззащитной Агафьей Молчановой, «детдомовским выкидышем», вряд ли прокатит с Ликой Бояровой. Уровень не тот! Да и опыт уже есть. Так что, если он только начнет наглеть, она сразу укажет ему на дверь, не дожидаясь, пока эта проблема начнет разрастаться. А то и полицию вызовет — пусть только попробуют не приехать! Здесь нет Ванькиного кореша-участкового. Да и этот — не Ванька. Навскидку — более культурный тип. Поэтому должен меньше себе позволять. Но вот обойдется дороже. Потянет ли Лика такое «приобретение»? Это потом будет видно! Если не потянет, то он и сам возле нее долго не задержится. А пока… Она залюбовалась им, вышедшим из дверей: походка у него тоже была то что надо. Грациозная, как у крупного хищника. Сразу отыскав Лику взглядом, он направился к ней. Она ждала, пока он подойдет и сообщит:

— Ну вот я и готов. Весь в твоем распоряжении.

— Это хорошо, — Лика протянула ему ключи от машины. — Сядешь за руль?

Когда они подошли к авто, Лика уже было протянула руку к ручке пассажирской двери. Но Влад опередил ее, сам открыл дверь, подал садящейся Лике руку, потом закрыл, наглядно демонстрируя ей, как это принято делать в приличном обществе.

Подъезжая к дому, Лика поймала себя на мысли о том, как же это все-таки приятно, когда инициативу в свои руки берет кто-то другой, а тебе можно расслабиться и, доверив управление машиной более уверенному и опытному водителю, непринужденно с ним болтать всю дорогу. Потому что, может, она и любила водить машину, но предпочитала это делать на ровных загородных трассах, а уж никак не в оживленном центре, где на каждом перекрестке хватало сюрпризов, и она только чудом до сих пор в аварию не попала. Влад заехал во двор, припарковался перед гаражом. Быстро усваивающая все уроки, на этот раз Лика подождала, пока он обойдет машину, откроет ей дверцу и снова руку подаст. Сильную. Надежную… по крайней мере, до определенной поры. Бережно придерживая Лику под локоток, он дошел с ней до входных дверей. И тут развернулся к ней лицом:

— Ну вот я и довел тебя, как обещал. Могу ли что-то еще для тебя сделать?

— Можешь, — это был последний момент для принятия решения, очередная точка невозврата, вставшая на пути ее жизни, и Лика решила ее пройти. — Не люблю ужинать в одиночестве.

— Я тоже, — улыбнулся он. — Составим друг другу компанию?

Она отперла дверь, вошла первой, так как он галантно пропустил ее вперед. Уже в прихожей сообразила, что у нее на ужин есть разве что хлеб и пара сосисок — не научилась она еще тратить деньги, которые у нее теперь были. Виновато посмотрела на него:

— Наверное, нам стоит еще раз выехать, в магазин. Я совсем не подумала о своих запасах.

— Эту проблему можно решить и другим способом. Позвонить в ресторан и заказать что-то с доставкой на дом. Утку по-пекински, например. Ты ее любишь?

Да если бы ей раз в жизни довелось такое хотя бы понюхать! Так что она неопределенно пожала плечами:

— Смотря как она приготовлена.

— Я знаю ресторанчик, где это делают просто великолепно. Сейчас позвоню… И раз уж так получилось, то можно мне будет душ у тебя принять? Потому что в центре я торопился и не успел.

— Давай, — Лика гостеприимно предоставила ему для этого все необходимое.

Специально ли он так задумал? Но шикарный заказ из ресторана доставили, пока он еще полоскался в ванной. Лика рассчиталась, не заморачиваясь, хотя не так давно за такую сумму на одной из работ ей пришлось бы вкалывать недели две. На «одной из», потому что за день ей доводилось побывать на трех-четырех, только успевала вертеться. Лика вздохнула, поймав себя на мысли о том, как среагировал бы Ванька, если бы узнал про ее нынешний достаток? Снова стал бы ласковым, внимательным, предупредительным? Как когда-то раньше? Как этот сейчас? Не одна ли это из причин, почему она сегодня позарилась на Влада? Чем-то он ей Ваньку напоминал. Первую настоящую любовь. Правда, сравнение было весьма сомнительным: тот альфонс, и этот тоже. Если только она в нем не ошиблась, и если он просто не решил сегодня снять ее на ночь. Тогда утром все выяснится, и если это так, то вежливо распрощается да был таков. Впрочем, есть способ и сегодня это проверить. Лика прошла в свою ванную и недрогнувшей рукой отвела в сторону створку душевой кабины. Ах, какое же у него было тело! Особенно сейчас, без одежды, со струйками воды, стекающей по буграм мышц. Лика так и поиграла бы с этими струйками, ловя их губами.

— Лика… — он никак не ожидал ее появления и вроде бы смутился, прикрыв ладонями то, что даже культуристы предпочитают не выставлять напоказ. — Я сейчас, еще минуточку.

— Хорошо, — она позволила себе еще немного полюбоваться им, прежде чем продолжить: — Пришла доложить, что заказ уже на столе. Так что давай поторапливайся, чтобы застать все в нужной кондиции.

— Заказ… а деньги? — спохватился он.

— Я все отдала.

— Как неловко. Я думал, успею. Прости! Сейчас я выберусь и рассчитаюсь с тобой.

— Не стоит. Ты сегодня мой гость. Так что я угощаю, это просто мой долг как хозяйки.

— Да? Раз так, я не буду с тобой спорить. Но в следующий раз я заказываю.

— Договорились. А теперь домывайся, я тебя жду, — Лика вернула створку на место.

Усмехнулась, когда он уже не мог этого видеть. «Я заказываю»! Да ты и в этот раз все заказал! Но зато теперь ситуация ясна окончательно. Если бы он явился к ней лишь на одну ночь, то ни за что бы не допустил, чтобы она рассчитывалась за ужин. Ни один хоть сколько-нибудь уважающий себя мужик до такого бы не опустился, чтобы одновременно претендовать и на кровать, и на стол. Значит, все обстоит именно так, как она это с самого начала уже поняла. Ну что ж! Не только поняла, но и согласилась! По крайней мере сегодня, если ее ночью снова обуяет животный страх перед потусторонними силами, ей хоть будет к кому прижаться в поисках поддержки. Так что можно считать, что она себе ночного охранника наняла. При этом способного еще и на приятное общение. Он не замедлил лишний раз убедить ее в этом, когда они сели за стол. Подвинул ей стул, всячески ухаживал во время ужина — подавал ей тарелки, наливал вино. Ваньки на такое не хватило даже в первые дни, воспитание подводило. А этот оказался еще и хорошим собеседником, и в кулинарии хорошо разбирался. Пообещал, что завтра лично в духовке ей свою фирменную курицу запечет… и осекся, сообразив, какой подтекст прозвучал в этом его обещании. Лика тонко улыбнулась, заметив его смущение, хорошо наигранное или искреннее — это уже было неважно. Отдавая дань хорошо приготовленным блюдам, они оба в то же время соблюдали умеренность, прекрасно понимая, что их общение не закончится за этим столом. В горле у нее вдруг пересохло. Она пригубила вино, глядя на Влада поверх бокала. Встретилась с ним глазами. Говорить без слов — этой наукой они оба владели. По сути, они могли быть актерами одного театра, вот только про его школу Лика ничего не могла сказать. Зато про свою… в прошлой жизни, когда она еще была Агафьей Молчановой, она отрабатывала этот взгляд, чтобы при необходимости он помогал ей получить поддержку тех, от кого порой зависело, будет ли она завтра есть, и не убьет ли ее Ванька еще сегодня, за то, что пришла домой с пустыми руками. Об этом, сидя за столом, думала она, а вот о чем думал в это же время Влад, можно было только догадываться. Но выводы сделал правильные. Встал из-за стола и подошел к Лике. Взял у нее из рук бокал с недопитым вином, отставил его в сторону. Потом осторожно потянул ее за руку, побуждая подняться. А когда она оказалась с ним лицом к лицу, он медленно, словно прощупывая дорогу, склонился к ней и приник губами к ее губам. Окончательно расставляя все точки над «i», Лика ответила на поцелуй. Это был ее выбор, ее решение. И что бы Влад собой ни представлял, и как бы она хорошо это ни понимала, а бабочка внутри ее трепетала сейчас своими крыльями все смелее, как будто и впрямь могла бы взлететь. У Лики сбилось дыхание. Рядом с ней был человек, мужчина, такой реальный и пышущий жизненной силой, что тотальный мрак, терзающий ее в этом доме, сейчас в панике расплескался прочь.

— Не здесь, — прошептала она, ощутив, как его руки смелеют все больше. — Пойдем в спальню.

— Покажи дорогу, — ответил он таким же сбивающимся шепотом, подхватив ее на руки.

Ночью Лика все-таки проснулась — похоже, это стало для нее нормой. Оглядела комнату в свете непогашенного ночника. Вокруг все было так спокойно, как будто иначе и быть не могло. Как будто она ни разу не просыпалась в этой кровати словно от удара током, вся в холодном поту. Как будто не цепенела от ужаса перед стоящей над ней невидимой тенью с ее ледяным дыханием. Умиротворенная, Лика откинулась на подушку. Влад дышал глубоко и спокойно во сне, совсем не так, как несколько часов назад. Но для Лики важнее всего были как раз не его любовные подвиги, а вот это присутствие, это исходящее от него тепло. Многие ли мужчины могут догадаться о том, что всего дороже для женщин бывает не секс, а возможность просто уткнуться лицом им в грудь или заснуть у них на плече? Лика повернулась набок, чтобы видеть его, спящего глубоким и безмятежным сном. Раскинувшегося по постели с непосредственностью дикого животного, которому неведомы были всякие там этические ограничения, вводимые для себя людьми. Не боясь его разбудить, Лика подвинулась к нему поближе, обняла его за плечо. И, уже засыпая, ощутила себя не только спокойной, а еще и счастливой.

Утром этот полубог с откинутыми на плечи кудрями сделал попытку принести ей кофе прямо в постель. Но Лика, строго приученная к порядку, не смогла переступить через усвоенные в детстве запреты и лишь смущенно улыбнулась в ответ на его старания:

— Нет, не надо. В кровати… да еще и неумытой-непричесанной… Давай лучше за стол! Я быстро. Ты меня подождешь?

Накинув на себя нежный шелковый халат, она метнулась в душевую кабинку, не желая его задерживать. Но он, как и она накануне, пришел к ней и бестрепетной рукой отодвинул створку, превратив предполагаемое пятиминутное омовение в долгие игры друг с другом и с водой, еще ярче, чем Лике мечталось вчера. И только потом, вылив на кухне остывший кофе, варил им обоим новый, давая при этом возможность Лике любоваться собой. А она, действительно любуясь, то и дело пыталась напомнить себе, что все это — спектакль, игра. Хотя и закрадывалась в душу надежда, опять эта глупая надежда на чудо: а вдруг он к ней действительно что-то испытывает? А вдруг так старается не потому — ну, хотя бы не только потому, — что пытается зацепиться за нее с ее достатком и домом?

— Вот, — он подал ей кофе и тосты, сделанные в тостере, который, оказывается, имелся на этой кухне. — Надеюсь, тебе понравится.

— Ты еще курицу обещал пожарить, — игриво напомнила Лика. И добавила, плавно переходя к другому вопросу: — Или тебе на работу надо идти?

— Нет. Пока нет, — ответил он, лишний раз подтверждая все ее догадки. Сел за стол, пояснил: — С прежней работы я недавно уволился, мы с хозяином характерами не сошлись. Так что пока я в поиске, но зато свободен. И на курицу время имеется.

— Хорошо, — кивнула Лика, подходя к самой щекотливой теме. — Тогда в спальне, в тумбочке деньги лежат. Ты бери оттуда, свои пока не трать. Ведь кто его знает, сколько тебе еще придется заниматься этими твоими поисками?

— Спасибо, — ответил он чуть смущенно. Кажется, хотел добавить что-то еще, но тут у Лики зазвонил телефон. Оказалось — Этель, чтобы уточнить Ликины банковские реквизиты, потому что безналичный расчет был намного удобнее для обеих. Лика снова запаниковала, думая о сумме, назвать которую не могла. Но тут Этель, успокаивая ее, сказала:

— Я переведу вам, как мы и договаривались, и плюс еще небольшая премия от меня. Но разумеется, я жду от вас, что вы периодически будете курировать ведущуюся работу.

— Да, конечно, — согласилась Лика, понятия не имеющая, должна ли она это делать.

— Спасибо. Да, и если вы не возражаете, мои знакомые тоже хотели бы к вам обратиться. Вы как сейчас, не очень заняты? И по состоянию здоровья способны работать?

— Да, буду вам благодарна за ваши рекомендации, — Лика все-таки не зря изучала Анжелкину манеру речи. Ведь если при личном общении со знакомыми та разговаривала совершенно иначе, то с работодателями это было как раз то, что надо. Попрощавшись с Этель, Лика осталась довольна собой.

— Заказчики? — поинтересовался Влад, дождавшись, когда она отложит трубку.

— Да. С этой моей травмой, — Лика коснулась шрама на лбу, — я многое запустила. Теперь, похоже, придется наверстывать.

— С этой твоей травмой, — он вышел из-за стола и присел перед ней на корточки, — ты у меня прекраснее всех. Какая-то такая вся ранимая, беззащитная…

Она в ответ лишь молча прошлась пальцами по его волосам. Ранимая? Беззащитная? Когда-то она разрыдалась бы от этих слов, потому что так мечтала их услышать! А теперь? Ранима, как броненосец, беззащитна, как бензопила. Заматерела, зачерствела, отрастила когти. Хотя именно сейчас так хочется их втянуть, подобно кошке, чтобы он об их существовании даже не догадался.

— Именно поэтому я к тебе вчера и подошел, — уточнил он после небольшой паузы, так и не дождавшись, что она что-нибудь скажет. — Не смог не подойти.

«Да, — мысленно ответила ему взрослая и циничная Лика. — А еще потому, что у тебя карманы пустые».

Ее телефон тренькнул, сообщая, что пришло сообщение. Из банка — это Этель уже перевела деньги на счет. Лика едва не поперхнулась, взглянув на сумму. Она никак не ожидала, что способна заработать столько всего за несколько дней! Пусть и от зари до зари, на износ, но за такой короткий срок!

— Кто там? Уж не поклонники ли тебе пишут? — с игривой ревностью поинтересовался Влад, сделав попытку приподняться и заглянуть в телефон — слышал ведь, о чем Лика с Этель разговаривали незадолго до этого, и наверняка догадался о содержании сообщения. А теперь, наверное, стало любопытно, насколько же Лика сегодня стала богаче. Но она не позволила ему этого узнать, небрежно отключив экран и заявив:

— Ничего существенного. И никакие мои поклонники не могут быть тебе конкурентами.

— Я этому рад, — если он и был разочарован, то сумел этого не показать. Сделал попытку привлечь ее к себе, со стула прямо на пол, но она воспротивилась:

— Не сейчас. Пожалуйста. Боюсь тебе быстро наскучить при таком темпе. А еще… — быстро добавила она, пресекая его возражения, — мне надо заняться работой. Ты уж прости, но она будет отнимать у меня много времени. Иначе никак. Но ты ведь уже взрослый мальчик? И сможешь себя развлечь, пока я буду занята?

— Постараюсь, — он вздохнул. — Займусь обещанной курицей, которую вначале еще надо добыть. Чтобы это отняло меньше времени, можно я твою машину возьму?

— Конечно. И деньги. В тумбочке, не забудь. Разумеется, не только на курицу. Сделай ревизию в холодильнике и смотри, может, тебе из вещей что-то будет нужно? Тогда не стесняйся, ведь ты наверняка пока на мели.

Лика проверила тумбочку после его отъезда. Взял, но не все. Но это и понятно: если он решил с ней остаться, то прежде, чем шиковать, для начала прощупает почву. Что ж, это хорошо. Лика за это время тоже успеет определиться, как далеко она готова зайти в своих на него расходах. Хотя уже сейчас с уверенностью могла сказать, что весьма далеко. Влад был ей нужен. Очень. Как надежная защита от бродящих по дому теней. Вон как одним своим появлением он изменил и саму Лику, и весь этот дом! Теперь ей здесь не страшно. И если еще вчера она с содроганием думала о возможности поглубже влезть в Анжелкины личные вещи, то сегодня это уже не казалось ей подвигом на грани невыполнимого. Он приедет, займется своей курицей. А она будет слышать его возню на кухне и действовать под эти звуки, чувствуя себя в безопасности. А материально… Лика вспомнила сумму, высветившуюся на экране телефона. Да, правы были те, кто утверждал, что талант талантом, но главное — это раскрутиться! Суметь заявить о себе и заставить других поверить в то, что ты единственная, неповторимая и безмерно талантливая! Анжелка ухитрилась это сделать. И вот… Сколько талантливых людей спивается в безвестности? А ее работы пользуются спросом, за них готовы платить! Или готовы платить за неофициальный бренд «Анжелика Боярова»? Но она его поддержит! Сейчас она испытывала прилив вдохновения и новых сил! Первый успех и присутствие Влада этому способствовали. А образование, которого у нее, в отличие от Анжелки, не было… Так Лика никогда не слышала, чтобы великие творцы заканчивали современные институты! Микеланджело, да Винчи, Моцарт… Какие дипломы лежали у них в карманах, помогая творить на века? Или это был их внутренний огонь, на который ничто не в состоянии повлиять? Он или есть, или нет, и в обоих случаях образование может играть только второстепенную роль. Лика себя с такими колоссами от искусства, конечно же, сравнивать не бралась, просто пришли на ум. Но начинала верить в себя и в то, что сумеет справиться без прослушанных когда-то лекций. К тому времени, как приехал Влад, она уже успела связаться с новым заказчиком и договориться о встрече.

Влад приехал жизнерадостный и довольный. Вычислил Лику в ее кабинете, забежал поцеловать. Смущенно развел руками, демонстрируя обновку:

— Я тут рубашку прикупил, ничего? А то до своего жилья так и не добрался за сменной.

— Я же сказала тебе: бери все, что надо, — ответила Лика, быстрым взглядом машинально оценив качество отнюдь не дешевой рубашки. — А твое жилье… оно неблизко отсюда? Так перебирайся пока ко мне.

— Обсудим это после. А пока перекусим, и я курицей займусь.

— Без моей помощи справишься? Я бы поучаствовала, но мне нужно поработать. — Лика дожидалась его приезда в кабинете, так и не посмев открыть Анжелкины дальние ящики. Для того чтобы набраться на это решимости, ей нужно было, чтобы он находился в пределах дома. Так что — чай. Влад позаботился о том, чтобы его было с чем пить. А потом — снова в кабинет. С несколькими замысловатыми ключами, которые Анжелка не оставляла, возила с собой, и с массой вопросов. Лика ведь даже не знала, приводя любовника в этот дом: а вдруг у Анжелки был свой? И не заявится ли он однажды сюда? Хоть у него на это и было уже достаточно времени, но мало ли, может, куда-нибудь уезжал?

На кухне зашумела вода, зазвенела взятая в оборот посуда, застучал нож по разделочной доске. Будничные, полные жизни звуки. Под них Лика присела перед столом. Разыскивая конспекты и рисунки, лежащие в зоне свободной доступности, она уже обнаружила в его глубине запертую дверцу. И теперь, игнорируя имеющийся в доме сейф, решила начать поиски информации именно с этого скрытого отделения.

Она не ошиблась! С замиранием сердца, словно кто-то мог ухватить ее оттуда за руку, пошарив в отпертом отделении, она выудила на свет стопку старых тетрадей, исписанных убористым Анжелкиным почерком. Действительно, дневники! Одни старые, еще школьные, судя по датам. Другие — более свежие, а одна тетрадь и вовсе не дописана до конца. Из нее Лика узнала, что «…какая-то швабра на побережье решила преобразовать свое стойло. Придется туда проехаться, общипать ее за подкинутые идеи, а заодно и позагорать, используя такую возможность…». Повинуясь какому-то внутреннему импульсу, Лика аккуратно вырвала этот последний исписанный лист. Покосилась в сторону кухни: хорошо, что Влад здесь, без него бы она на это чтение не решилась. Но при нем читать тоже было не слишком комфортно. Ведь все эти записи теперь имеют к ней самое прямое отношение. Масса образцов подлинного Анжелкиного почерка, в то время как Лика научилась качественно подделывать только подпись. А еще содержание. Стоит только Владу сунуть в эти тетрадки нос, понять, что это, и увидеть, как нелицеприятно она отзывается о своих клиентах… да в случае их ссоры, чем это будет не повод для шантажа с его стороны? Так что надо брать по одной тетрадке, форсированно их изучать, а потом сжигать от греха подальше. Подростковые, наверное, можно сжечь сразу. Что в них может быть важного? Лика пролистала одну наугад. И застыла в шоке. Анжелка, милая девчушка в беленьком платьице, которой выпало счастье иметь родителей… Да она их, похоже, попросту ненавидела! За то, что пытаются заботиться и воспитывать, а в другом восприятии — «пасти, доставать и тиранить». Анжелка, похоже, была еще с детства особой с норовом, и, судя по тому, что Лика сейчас взялась читать, ее приемным родителям было очень с ней нелегко. Она огрызалась на них, сбегала, могла загулять до утра и вернуться пьяной. И в школе у нее были вечные проблемы, так что даже непонятно было, как она ухитрилась поступить в институт. Не иначе как при помощи родителей, отца и мамы с больным сердцем. Анжелка своим поведением часто провоцировала у нее возникновение приступов и от этого страшно бесилась, вымещая зло на все готовой стерпеть бумаге. Лика была так шокирована беглым чтением записей, что даже не обратила внимание на те волшебные ароматы, которые начали все активнее долетать до нее из кухни. И только появившийся вслед за ними Влад заставил ее оторваться от чтения. Она вздрогнула, почти забыв о его существовании.

— Ну, что же ты тут так заработалась? — Он подошел к ней сзади, наклонился над плечом и потянулся губами к шее.

— Надо пользоваться случаем, пока на меня есть спрос. — Лика отложила очередную закрытую тетрадку и поднялась, все еще пребывая под впечатлением от прочитанного.

Хватит ли у нее нервов на прочтение всех этих записей? Да разве такое вообще возможно — не любить своих мать с отцом?! Богом данных родителей?! Ах, если бы эти люди ее, Лику, удочерили! Не пришлось бы им тогда расплачиваться за свою доброту. Уж она-то бы их любила, всю душу бы им отдала! Слушалась бы, заботилась о них! О милой маме с ее больным сердцем и даже о строгом отце, все-таки устроившим дочь в институт. Разве его не за что было благодарить? Пусть даже и отказывал в крупных покупках, в деньгах ограничивал и слишком большой свободы не позволял. Но если бы позволил, то Анжелка наверняка, как норовистая лошадь, только удила бы закусила и понеслась. Куда? Не сразу ли с кручи в обрыв? Так, как когда-то их родная мать. Лика узнавала этот характер, вспоминая рассказы, когда-то услышанные от бывших соседок кровной родительницы. Яблочки от яблоньки… Себя Лика из этого семейства тоже не исключала, хорошо помня, кто она теперь есть. Она — убийца! Но Анжелка… Ее же любили! Она же знать не знала, через что ей не довелось пройти по жизни благодаря этим людям! Может, поэтому и не ценила того, что они смогли ей дать?

— Лика, — проводив ее в столовую и подвигая стул, Влад заглянул ей в лицо, — с тобой все в порядке?

— Да, — она сделала попытку улыбнуться. — Просто голова после травмы все еще нередко болит. Ты не отвезешь меня вечером на встречу с заказчиком?

— Конечно же, отвезу! А пока садись. Таблетку тебе принести? Хочется, чтобы ты все-таки оценила мои старания, не отвлекаясь на недуги.

— Оценю, — пообещала Лика. В самом деле, надо прийти в себя, перенастроиться. Ведь ей скоро ехать, обсуждать с солидными людьми новый заказ. Потом работать, оправдывая их доверие. Но вместо этого хотелось лишь зарыться на пару дней в укромном местечке, взяв с собой только тетради. И — читать, читать без перерыва, сколько выдержат нервы! Увидеть сквозь страницы Анжелкину жизнь, почувствовать и понять. Теперь это казалось гораздо важнее, чем просто выведать детали этой самой жизни, по которым можно было бы впоследствии ориентироваться. Потому что прочитанное все никак не желало укладываться в Ликиной голове.

Влад отвез ее на встречу, как и обещал. Потом подождал в машине. Милый, заботливый, невероятно красивый, да еще и в самом деле умеющий прекрасно готовить. Курицу — так уж точно: истекающее ароматным соком мясо просто таяло на языке.

— Ну что? — Распрощавшаяся с хозяевами Лика подождала, пока он подъедет, выйдет и откроет ей дверь. — Теперь поедем твой шедевр доедать?

— Как скажет моя богиня.

— Да ладно тебе, — она улыбнулась. — Сказать — точнее, попросить тебя — могу только об одном: не возьмешься ли ты в ближайшие дни за хозяйство? Потому что я буду очень, очень занята. И если ты, как истинный рыцарь, подставишь мне свое сильное плечо…

Ваньке бы она такое сказала! Сразу бы заработала по зубам! Ну а если бы в первые дни, когда он еще руки не распускал, то наверняка бы услышала: «Нет, голубушка, баба должна этим заниматься!» Влад же лучезарно улыбнулся ей в ответ:

— Почему бы нет? Вот только… я же тебе уже говорил, что мне нужно работу искать.

— К лешему твою работу! Не убежит. А того, что мне должны заплатить, нам и на двоих вполне хватит. Так что поддержи меня, хорошо? Деньги знаешь где брать. Ты ведь не возражаешь против наличных?

По его лицу она видела: не возражал! Просто все еще сомневался, так сказать, в глубине своего заплыва. Но Лику это уже мало волновало. Ни останавливать, ни поощрять она его пока не собиралась, решив для начала пустить все на самотек.

Вопрос о его работе больше не поднимался, но Лика изначально знала, что так оно и будет. И не возражала: Влад оказался ей очень полезен. В отличие от Ваньки он готов был не только брать, но и что-то давать взамен. Внимание, заботу, горячие ночи. Подарки, хоть и купленные за ее счет, но выбранные по его вкусу. Отменному, надо сказать. Лика ни таких вещей, ни таких украшений себе бы не выбрала, просто потому, что так и не научилась тратить деньги, по привычке считая в уме каждую копейку. У него с этим все было гораздо проще. Себя, правда, тоже не забывал, покупал все, что понравится, но Лика сама его об этом просила, считая, что он этого заслуживает. И действительно, кто, как не он, способен был, например, встретить пьяную компанию каких-то старинных Анжелкиных приятелей, внезапно заявившуюся к ней в гости посреди ночи? Всех накормить, напоить, уболтать, найти каждому место для сна? Лика за одно это готова была бы его премировать, не считаясь с расходами! Ведь если бы не его помощь, то, растерявшаяся, она вообще не знала бы, что с ними со всеми делать, да еще и соответствуя Анжелкиному образу. Влад же эту проблему решил, выступив в роли хозяина и позволив Лике почти полностью укрыться за его широкой спиной. Как решал мимоходом и мелкие житейские проблемы. Например, переназначить время уборщице, вызвать сантехника или набить холодильник. Или оторвать Лику от очередной работы, чтобы накормить пусть даже сделанным в ресторане заказом. Или захватить ее с собой в «Афродиту», предварительно договорившись там за них обоих о времени на массаж. В «Афродите», кстати, одна из прежних Анжелкиных «друзей», Наташа, пыталась открыть Лике на Влада глаза. Рассказала ей, как его, зарвавшегося в своих аппетитах, прежняя любовница под конец и вовсе застала с чужой бабой на хозяйской кровати. И вытолкала взашей, в том, в чем был, предпочтя все его вещи спалить, чем выкинуть вслед за владельцем, чтобы ему не досталось ничего, что было куплено на ее деньги. Наташа даже совала Лике телефон этой женщины, чтобы Лика с ней пообщалась, дабы на те же грабли не наступать. Тем более что, по утверждениям той, у Влада еще имелись весьма сомнительные знакомства и довольно темные моменты в биографии. Но Лика, выслушав все это, только плечами пожала в ответ:

— Меня он пока что устраивает на все сто. Ну а если тоже зарываться начнет, то со схемой действий ты меня уже и так ознакомила.

— Ну смотри, как знаешь, — с сомнением сказала Наташа. — Мое дело было тебя предупредить на его счет. Ты, главное, сильно в него не влюбляйся… Хотя кому я это говорю?

— Мне, — покивала Лика, уже зная, что Анжелкино сердце было глухо к таким порывам. Ее дневники, сжигая их один за другим, она прочитала со временем, так что теперь могла об этом судить. Иногда при прочтении Лике начинало казаться, что она просто погружается в колючую ледяную бездну — такое чувство вызывало у нее пристальное изучение Анжелкиной натуры. Хорошо хоть на работу можно было отвлечься, отогреться. Потому что работа действительно и грела, и затягивала с головой. У Лики с детства было особое чувство пространства, форм и цветов, и она обожала с ними фантазировать. Теперь она могла заниматься всем этим в свое удовольствие: с заказами у нее не возникало проблем. Второй заказ, после заказа Этель, тоже был сделан весьма успешно, в нем пришлось доработать лишь парочку мелочей. Гостиная, в которую во время Ликиного визита как раз заглянуло вечернее солнце. Она так и увидела эту солнечную решетку на стыке двух стен и потолка, а потом, от нее, придумала совершенно невероятное, но роскошное решение всего интерьера. По рекомендации этого заказчика она получила еще двоих, потом к ней обратился кто-то из прежнего Анжелкиного контингента и тоже остался доволен. И пошло-поехало, почти без остановок. Может, как у самой Анжелки, а может, даже и лучше. Раньше Лика любила мечтать о доме, а теперь вдохновенно реализовывала свои мечты, пусть и не на собственной жилплощади, но зато за деньги.