Помоги проекту - поделись книгой:
T2 [сырье] — прогрессивные материалы. Редкие металлы ($1750), полимеры [пластик] ($3410), биоматериалы [органика] ($3320), целлюлоза [древесина] ($3450), ткани ($2800), резина ($3350).
Из редких металлов к общедоступному рынку я отнес только титан, сделав расчеты на основе закупочных цен. Тонна титана стоила от 30 до 50 тысяч долларов. За один М-размерный картридж в 500 килограмм производители из системы платят десять Очков сущности. Если продавать очки через аукцион, а не через быструю продажу, то десять очков — это примерно $35 120. Проще говоря, заниматься титаном выгодно, но и крайне сложно ввиду ограниченности предложения и конкуренции с крупными металлургическими заводами.
У полимеров [пластика], целлюлозы [древесины] и резины ситуация та же, что и у стекла, камня и керамики. Был большой спрос, но заработок при нынешней схеме находился на грани убыточности. Существовал ограниченный спрос на картриджи ткани. Тут тоже можно хорошо заработать, если поставить дело на поток.
Пожалуй, самое большое удивление вызвал рынок картриджей биоматериалов [органики]. Их покупали даже больше, чем металл. Цена в течение последней недели вообще не менялась. Также стоило задумать над тем, чтобы начать ими заниматься.
T3 [сырье] — актиноиды — [радиоактивные вещества] (не продается).
Рынок T3 картриджей был представлен только одним типом сырья. И это единственный из известных мне рынков, где заказы шли на SSS-размерные картриджи с оплатой от десяти Очков. Вопрос в том, где взять полтора килограмма радиоактивных веществ для такого картриджа?! Такие вещи на улице не продаются. Из этого же сырья делались топливные стержни для генератора энергии (ядерного).
Последний вид рынка внутри CARD-системы — это купля-продажа самих очков сущности. Рынок интересный, но его я просто не хотел рассматривать. Как-то это неправильно.
Теперь, зная доходность каждого направления, можно было посчитать, какой объем работы группа должны выполнять в неделю, чтобы самоокупаться. Добавим также то, что каждое пятое Очко сущности забирал я как организатор схемы. За основу берем рынок T1 металл, T2 редкие металлы, T2 ткани и T2 биоматериалы.
T1-Металл = (25,000+20%) делим на разницу (3512-2250) = 13,3 заказа на десять М-картриджей.
T2-Редкие металлы = (25,000+20%) делим на разницу (3512-1750) = 17 заказов на один М-картридж.
T2-Ткани = (25,000+20%) делим на разницу (3512-2800) = 42 заказа на три М-картриджа ткани.
T2-Биоматериалы = (25,000+20%) делим на разницу (3512-3320) =156 заказов на десять М-размерных картриджей.
Потратив все утро на поиск информации, чуть не опоздал на встречу с Лукасом в парке Вердаго Маунтин, встретив его там же, где и вчера. В этот раз он снова пришел с сыном. Передо мной был крепкого телосложения майор все тех же почти пятидесяти лет. Морщины на лице уменьшились, пропала хромота и неловкие движения травмированной рукой. Тот неприятный желтый мешочек с трубочкой, уходящей в тело, канул в небытие, видимо, растворившись во время процедуры лечения.
На скамейке сидел здоровый мужчина с легкой, едва заметной улыбкой, словно он познал нечто простое и великое одновременно. Сэм не отставал от отца, уже освоившись с новыми ногами.
— Смотрю, к хорошему быстро привыкаешь. Вчера Сэм кое-как ходил, а теперь бодро шагает. Искренне рад за вас обоих. Выглядите намного лучше, чем вчера.
Майор поднял глаз, но заговорил не сразу, взяв небольшую паузу.
— Я не поверил вам вчера.
— Потому я и предложил перерыв.
— Не знаю, как именно работает эта ваша машина, но только после лечения я понял, как же плохо мне было все это время. Вы знаете, какой вкус у кофе на самом деле? Горький, малость противный! Мое здоровое тело мгновенно впитывает его и тут же сигналит о том, что кофе вреден. А вкус сока, свежих фруктов? За годы после ранения я чуть не забыл запах своей жены. Знаете, когда твоя женщина тебе рада, улыбается, она чуть-чуть меняется, и ты, как мужчина, это видишь. Сегодня утром я вновь увидел это крохотное проявление чистой женственности. Она стояла на кухне в лучах утреннего солнца, напевала что-то. А я как увидел ее… не мог подойти, боясь потерять эту чудную атмосферу.
Он перевел взгляд на землю. На лица заиграла довольная улыбка.
— Джон Хейтен за последние двое суток спал меньше шести часов, боясь пропустить хотя бы одну операцию. Они всей компанией тестировали на себе стимуляторы, проверяя, сколько могут на них продержаться. Парни боятся напиться. Боятся расслабиться и потерять все то, что увидели и пережили за эти двое суток. Боятся, что вы заберете у них, то, что они уже получили.
— Думаю, возникло недопонимание. Я помогаю, потому что могу помогать. Они на меня не работают, а сотрудничают со мной.
Майор кивнул. А вслед за ним и Сэм. Видимо, сам предмет разговора они уже обсудили.
— Поэтому я здесь. Нужен тот, кто будет ими управлять. Сержант Хейтен и другие привыкли выполнять приказы, живя в привычных рамках известной жизни. Командование берет на себя все проблемы по планированию, распорядку дня, питанию, жилью, цели задания и плану операции. Сами того не зная, вы наняли солдат, и теперь те ждут от вас приказаний. А вы их им дать не можете. Точнее, пока не умеете.
— А вы не преувеличиваете?
— Напротив! Преуменьшаю. Скомандуйте отбой, и они лягут спать. Сейчас их доверие к вам достигло пика. Нечто среднее между благодарностью и преданностью.
Из любопытства написал Хейтену.
HU04856: Дай отбой парням. Пусть отдохнут. Через сутки продолжим наши дела.
HU04856-2: Принято. Второй, конец связи.
Второй? Это по приставке к серийному номеру? Перевел взгляд на лицо Лукаса Пейджа. Он, очевидно, понял, чем именно я был сейчас занят.
— Легли спать?
— Да. Тут вы правы. Лукас, у вас было время подумать над моей просьбой. Возглавьте их. Помогите и им, и мне не запороть начатое дело.
Мне надо было как-то организовать людей и сам процесс так, чтобы мы смогли сохранить нашу деятельность втайне в течение следующих двух месяцев. Потом, если я справлюсь с заданием, можно работать более открыто. Если этого не сделать, рано или поздно к Хейтену и другим начнут приходить люди из правительства. Спросят лицензию на врачебную деятельность. Потом сертификаты и прочее. Государство никогда не допусти использования чего-то, что не может контролировать.
С большой долей вероятности Лукас согласится помочь мне в этом деле. Поэтому я решил ему рассказать и то, чего не знают пока парни Хейтена.
— Помните теракт на стадионе «Гнездо» десять дней назад? Скорее всего, те, кто за этим стоит, имеют CARD-браслеты, схожие с моим. Я с ними никак не связан, не имею ничего общего, не общаюсь и не имею их контактов. Но как только они поймут, что кто-то в Лос-Анджелесе имеет схожие с ними возможности…
Лукас кивнул.
— Они обязательно тут появятся. — Майор на секунду задумался, просчитывая мотивы. — Понимаю. Их монополия силы против вашей монополии на исцеление. Вы как две противоположности, которые непременно встретятся. Будь я на месте их командования, постарался бы вас захватить живьем. При таком раскладе ваша анонимность имеет смысл.
— Есть два предположения. Первое — они имеют более высокий технологический уровень, и потому им доступно военное оборудование, которого сейчас у меня нет. Второй вариант — их браслеты относятся к другой группе. Например, я — сборщик сырья, а они — военные. Медицинский модуль у них, скорее всего, тоже есть, но они не будут использовать его так, как это делаю я. Также есть вероятность, что оба предложения верны и «Храм Душ» сотрудничает и с другими пользователями браслетов, не связанными с их основным военным направлением.
— Значит, они военные. — Лукас кивнул сам себе. — Да, скорее всего, так и есть. Любой частной военной компании требуется финансирование. Пять сотен солдат с таким вооружением и технической поддержкой не могли появиться из ниоткуда. Сомневаюсь, что правительство еще не проверило этот вариант. Значит, «Храм Душ» так же, как и вы, зарабатывает Очки сущности, получая их либо так же, либо как-то иначе.
— Я пришел к тому же выводу.
Сэм Пейдж все еще молчал, давая говорить отцу.
— Поэтому, пока ваше задание не окончено, вы не хотите привлекать лишнее внимание. Когда я услышал от Хейтена суть проблемы, думал, потребуется только командование оперативными группами. С этим я смогу вам помочь. Но вам нужны будут и другие люди. Хорошо. Я подумаю над этим.
На этом мы пока закончили. Я инициировал Лукаса как еще одного агента, потратив Очко сущности, также передав ему все наработки по тому, как планировал построить работу. Показал и дал сфотографировать все окна с информацией в браслете. Объяснил принцип работы закладок в черте города. Добавил в чат Хейтена и создал еще один для командного состава.
Чем больше этим занимался, тем больше понимал, что затеял нечто настолько большое, что, скорее всего, не потяну. Прошло уже почти шесть суток с тех пор, как началась вторая стадия. За следующие пятьдесят девять дней надо сделать еще двести сорок девять заданий. Выглядело слишком нереально.Ведь у агентов была своя жизнь, рабочий процесс не отлажен, а о непродуманной финансовой стороне вообще говорить не стоило. В прошлый раз, с Самантой, я работал себе в убыток.
Вернувшись домой, еще раз создал подробную инструкцию о том, как работал каждый отдельно взятый элемент функционала браслета. Придя на склад, на котором когда-то Саманта Хоуп выполняла первое задание, снял видео о том, как пользоваться инструментами. Сделал несколько подборок информации: общая, инструменты, информация для функционирования группы. Опять сидел до двух часов ночи, пытаясь успеть все закончить за один день. Успел.
***
…Подтвердились слухи о Дарителе из Лос-Анджелеса. На базе возможностей его браслета сформировалась независимая группа военных преимущественно из бывших ветеранов-инвалидов, вылеченных с помощью продвинутых медицинских технологий. Сейчас они работают как частная охранная фирма «Бескровные» по всему штату Калифорния. Возможно, это прикрытие чего-то намного большего. Есть подозрения на активность в других штатах. Есть прямая связь между ними и случаем в хосписе Святого Иосифа. Известное оборудование — лучшая из известных гражданских экипировок, мобильные силовые поля, пульсары и станеры. Действуют независимыми командами. Истинные руководители организации устанавливаются…
Глава 4. Дракон со сломанными крыльями.
Глава 4. Дракон со сломанными крыльями.
***
Утром в чат командного состава пришло сообщение от Хейтена.
HU04856-2: Доклад. Состав команды отдохнул и готов к действиям. Сержант Джон Хейтен, рядовые Сэм Пейдж, Фил Роджерс, Стив Майкли, Адриан Браун, Том Перкинс прошли восстановление и готовы к работе. Норман, Абрамс, Томас, Мак-Дью, Робинсон, Брукса и Станер также готовы к работе в тыловой службе.
HU04856-5: Сержант, ознакомьтесь с новым материалом. Опросите команду, какой они видят способ решения проблемы с источниками ресурсов. Если будут предложения по организации процесса, можете писать прямо сюда. Жду доклада до 18 часов.
HU04856-2: Принято. Второй, конец связи.
HU04856-5: Пятый, конец связи.
Отец Сэма молодец, уже начал осваиваться в роли командира, стоящего над группами. Свои наработки я им скинул, дальше они пусть сами разбираются. Только закрыл чат, как Лукас написал в личку.
HU04856-5: Сэр, могу я внести депозит? Хочу купить Очки сущности и на них заказать картриджи для ряда хороших парней.
HU04856: Оставь сумку с деньгами в неприметном месте под открытым воздухом. Когда дрон-курьер заберет ее, продавец перечислит мне их на баланс. Дальше я включусь в аукцион, выставлю максимальную цену на Очки сущности. Если наша ставка сработает, в течение суток очки поступят мне на счет. Потом куплю для вас картриджи.
HU04856-5: Могу я попросить вас воспользоваться срочным выкупом? Не хочу ждать.
HU04856: Сейчас цена $3613 в срочном выкупе.
HU04856-5: Я привезу $78 000. На пересечение бульваров Инглвуд и Калвер. Синий рюкзак с деньгами будет на крыше здания. Пока депозит не будет зачислен, я никого не впущу на крышу.
Через час Лукас доставил сумку и передал мне координаты, указанные в системе на его карте. Я отправил запрос в систему аукциона, и дроны за $500 забрали сумку, зачислив деньги на депозит. После подтверждения получения я почти физически ощутил, как облегченно вздохнул Лукас, переживая за свои деньги. Для него по-прежнему был риск, что я мошенник и просто забрал его деньги. Так сказать, проверка на вшивость. Всего удалось купить двадцать Очков сущности. Как я и думал, Лукас попросил купить под него картриджи с медботами T3 (2 о.с) и биосинтетической плотью T3(4 о.с.) Простые картриджи типа T0 и T1 им почти не требовались во время операций по восстановлению. То же касалось T4 картриджа: небольшой расход и специфическое назначение. Я не переживал о том, что парни решили купить Очки сущности, а не зарабатывать их через систему. В конце концов, если они решат вернуть свои вложения, им придется хорошенько поработать. А если нет, то я все равно сделал доброе дело, помогая кому-то выздороветь.
В полдень Лукас уже получил свои покупки, а я как раз подъехал к одному весьма специфическому заведению. Недалеко от Монастыря Ангелов, почти у самого Франклин-авеню находилась пекарня, тесно сотрудничавшая с самим монастырем. В первые месяцы после приезда в Штаты, пусть и со стыдом, мы питались тут бесплатно раздаваемой едой. Тогда я узнал, что такое «тыквенный хлеб» и волонтерство, помогая после воскресных ужинов с уборкой в зале. Вкус хлеба тут божественен! Плотный снаружи, нежный внутри, с уникальным ароматом. Его любят как местные жители, так и паломники, приезжающие в сам монастырь. Все деньги, вырученные с продаж в пекарне, идут на благотворительность. Поприветствовав продавца, я прошел на кухню, а оттуда на задний двор пекарни. Цель моего визита все это время грелась на солнышке.
Луиза Талита-Кум довольно потягивала самокрутку, подставляя лицо солнцу, стоящему в зените. Полдень, как-никак. Услышав мои шаги, она повернула голову, ожидая первых слов. На глазах неизменные черные очки. Причем далеко не солнцезащитные.
— Добрый день, Луиза. Смотрю, ты все куришь эту дрянь.
— Адрок Халдери собственной персоной. Негодный мальчишка! Сколько ты не приходил?
— Семь месяцев. Много всего навалилось.
— Уже слышала от твоей матери. Плох старик Рукин. Раз ты решил навестить старуху Луизу, значит, случилось нечто действительно серьезное.
О болезни отца и стадионе я ей рассказывать не собирался. Первое она и так знала. Но старуха не промах. Тут же уловила тонким слухом паузу в разговоре.
— Слышу… сомнения. Боишься или не хочешь мне о чем-то рассказывать? Раз за других начал переживать, значит, взрослеешь. Похвально, похвально. Родителям не сказал или это касается и их, раз ко мне пришел? Личное? Пожалуй, что не совсем личное, но касающееся личных переживаний.
— Ты ужасаешь, старая. Я не успел и пяти слов сказать.
— Ко мне приходят, когда хотят услышать то, что и так сами знают. Думаешь, ты один такой?!
— Такой — один.
— Грусть и доброта. Сделал что-то хорошее? Ладно, хватит тратить время старой леди. Говори уже, зачем пришел.
С момента потери зрения Луизой прошло больше двадцати лет. Далеко не несчастный случай. Полоска шрама на веке и переносице говорила сама за себя. Хозяйка пекарни никогда не рассказывала, как потеряла зрение.
— Адрок, ты не девушка, чтобы мяться на пороге. Пока ты там стоишь, попроси Таби приготовить нам чай.
Из-за двери показалась личико любопытной африканки. Глянула, услышала, убежала обратно на кухню делать чай. Таби немая. Вроде бы причина в травме голосовых связок.
— Произошло кое-что действительно ужасное в моей жизни. Мой друг погиб. Его отец умер от разрыва сердца, увидев это собственными глазами. Я сам чуть не погиб. Потом за меня заступился один старик, и я кое-как выбрался из той передряги.
— Страшно было?
— Пожалуй, девять с половиной по десятибалльной школе.
— Интересно-интересно. С чем сравнивал?
— Страшно настолько, что детям я такое рассказывать точно не стану. Душевная травма обеспечена. Я не мог рассказать об этом копам, потому что их начальство в этом тоже замешано. Родителем сейчас и без меня сложно.
Старуха хохотнула, повернув голову в мою сторону. Затем аккуратно потушила сигарету.
— И ты решил повесить это бремя на плечи бедной старой слепой женщины? Расслабься, я шучу. Давненько я не слышала хорошей истории. Твой голос говорит, что ты испытываешь вину за то, что выжил. А те люди — нет. Поэтому ты начал делать добрые дела. Небось, еще и хлеба в моем магазине накупил, пытаясь подкупить собственную совесть. Если вздумаешь раздать его на улице, я тебя сама найду и надеру зад! А насчет вины… так всегда происходит, когда близкий тебе человек умирает.
Луиза сняла очки и протерла переносицу, не выпуская из рук уже новую сигарету.
— Я похоронила мужа, когда мне был тридцать один. Даже не видела его лица, когда с ним прощалась на кладбище. Сын умер во время африканской миссии Красного креста, спасая ту дуреху, что сейчас готовит нам чай и помогает мне печь хлеб. Поверь, мальчик, я знаю, что такое вина человека, который выжил.
— Сочувствую. Правда сочувствую твоей утрате. Как избавиться от такой вины?
— Никак. — Она помедлила. — Пока ты не признаешься самому себе, что в той ситуации от тебя ничего не зависело, ничего не изменится. Вина не страшна до тех пор, пока не хочешь сигануть с моста вниз головой, радуя дворника своими мозгами. Тогда можешь прийти ко мне еще раз, и мы снова поговорим. И снова, и снова, до тех пор, пока тебе не станет легче.
Старуха замолчала, что-то обдумывая.
— Вот оно как. Ты уже принял решение по этому вопросу до того, как навестил меня. Ответ, который устроит только тебя.
Я кивнул. Старуха этого не видела, но почувствовала.
— С каждым годом твой слух становится все более пугающим.
Таби принесла чай, аккуратно передав его в руки слепой женщине. Мою кружку она поставила на столик, самим поступком демонстрируя иное отношение.
— Хм. — Старуха фыркнула. — Эта девочка научилась даже молча демонстрировать свое недовольство. Она красива?
— Фигура хорошая. Черты лица для меня слишком обычные.
— Это все шок от вины, Адрок. Ты не любишь себя и потому не любишь мир вокруг. Слова, которые люди произносят, сам их порядок и подбор говорит о том, что они думают. Их мировоззрение, отношение к миру и к себе, настроение и характер. Такой шалопай, как ты, не постеснялся бы назвать Таби сексуальной, как ты делал года четыре назад с другой моей помощницей. Она все еще помнит тот случай!
Поделиться книгой: