Магнетическое притяжение

Уоррен сдавленно выдохнул, и ей показалось, что, распустив волосы, она обнажилась перед ним, отчего ее охватило дикое волнение.

Прошло много времени с тех пор, как мужчина бросал на нее такие страстные взгляды.

– Как твой начальник, я настаиваю, чтобы ты собирала волосы, когда идешь на работу, но как твой муж, я запрещаю ходить дома с такой прической.

– Хочешь сказать, что, переступив порог дома, я должна распускать волосы?

– Или я сам распущу их, – ответил Уоррен, пожирая ее глазами. – Тебе вообще не следует собирать их. Но я такой эгоист, что не хочу, чтобы твои распущенные волосы видел еще кто-то, кроме меня. Пусть это будет мой секрет.

Тильда густо покраснела, но ведь она сама начала этот разговор. Только она никак не ожидала такого ответа со стороны Уоррена. Они сейчас готовились к получению вида на жительство или тут было замешано что-то еще?

И что бы из этих двух вариантов предпочла она сама?

– Тут нет никакого секрета, – возразила Тильда.

Настоящий секрет прятался под ее костюмом, и она представила, что могло случиться, если бы Уоррен вдруг сказал, что ее одежда тоже отвлекает его. Как бы он посмотрел на нее, если бы она начала раздеваться. Крошечные лоскуты нижнего белья почти не прикрывали ее тело. Вот почему она прятала их.

Тильда почти не умела флиртовать и имела смутное представление о том, как контролировать подобные ситуации – или, по крайней мере, контролировать их успешно. Брайан лишал ее уверенности каждый раз, когда называл ее этими отвратительными словами, стоило ей проявить инициативу. В том, что касалось работы, у нее таких проблем не возникало, потому что здесь она была уверена в себе на все сто процентов.

И теперь Тильда думала только о том, чтобы не потерять самообладание и избежать состояния паники.

– О да, это огромный секрет, – тихо возразил он. – С распущенными волосами ты превращаешься из привлекательной деловой женщины в настоящую соблазнительницу.

Она пришла в восторг от его слов, потому что ей никогда раньше не говорили таких комплиментов.

– И на что же я могу тебя соблазнить?

– На все, что угодно.

Уоррен не сводил с нее глаз, и она видела, чувствовала, что он сдерживается. Он не хотел нарушать ее границы, и она ценила это намного больше, чем он мог себе представить. Они заключили фиктивный брак, который, казалось, только с виду оставался таковым. Потому что теперь между ними возникло влечение, и ей хотелось узнать, к чему оно может привести.

Теперь все зависело от нее, потому что Уоррен не был Брайаном, и он откровенно заявил, что она может соблазнять его на что угодно, а он будет подчиняться ей. У Тильды закружилась голова, и она без конца восхищалась такими потрясающими качествами мужчины, за которого вышла замуж.

– Уоррен, – прошептала она. – Я хочу сказать, что ты самый терпеливый мужчина из всех, кого я встречала. Даже слишком терпеливый. Мне вдруг захотелось собрать свои волосы обратно.

Теперь в его глазах читалась неприкрытая страсть. У Тильды задрожали коленки, когда он медленно потянулся к ее затылку и запустил пальцы в ее волосы.

Потом Уоррен другой рукой обхватил ее за талию. Его движения были неторопливыми и чувственными, в точности то, что ей нужно, чтобы освоиться, когда их отношения зайдут еще чуточку дальше.

Что случилось очень быстро. Не успела она опомниться, как Уоррен притянул ее к себе и прижался к ней всем своим телом. Он был твердым во всех нужных местах, и они дразнили ее тело, особенно те участки, которые были едва прикрыты прозрачным шелковым бельем. Ткань скользила по ее груди, когда Уоррен терся о нее своим телом, и Тильда давно не переживала такого возбуждения.

Не отводя глаз от ее лица, он заправил прядь волос ей за ухо, и его палец задержался на ее коже чуть дольше, чем требовалось для такого простого жеста. Уоррен буквально погладил ее, и у Тильды перехватило дыхание, когда в его глазах она увидела, что он собирался сделать. Он хотел поцеловать ее. Но ждал, пока она даст знать, что не против.

– Это часть собеседования на получение вида на жительство? – едва слышно выдохнула она.

– Нет. Просто твои волосы сводят меня с ума, – прошептал он, еще глубже погружая пальцы в густую копну ее волос. – Но если хочешь, я расскажу об этом в департаменте эмиграции.

– Пусть это останется нашим секретом.

Теперь у них с Уорреном были свои секреты, что делало их настоящей парой. Он улыбнулся в ответ, и Тильде стало вдруг очень жарко.

– Мне нравится этот секрет.

– Он достаточно невинный, – возразила она и чуть поморщилась. – Возможно, нам нужно добавить еще парочку. На всякий случай.

– Не возражаю, – приподнял брови Уоррен. – Хотя мне до смерти любопытно узнать, что для тебя означает не «невинный» секрет.

– В таком случае поцелуй меня и узнаешь.

Он не стал медлить и осторожно прильнул к ее губам. И в его поцелуе не было той страсти, которую представляла себе Тильда, когда озвучивала столь дерзкое предложение. Ее вина. Уоррен не торопился и проявлял невероятное терпение, и ей хотелось заплакать от признательности, которую она испытала по отношению к нему. Именно по этой причине Тильда ухватилась за футболку Уоррена и резко потянула к себе.

Их тела буквально врезались друг в дружку. Уоррен со стоном чуть повернул ее голову и языком раздвинул ее губы. Тильде показалось, что по ее телу пронесся электрический разряд, и она машинально открыла рот, впуская язык Уоррена еще глубже. Но она была неспособна полностью отдаться на волю Уоррена и, обняв его за плечи, отвечала на его поцелуи с таким пылом, что он воспринял ее энтузиазм как приглашение к более решительным действиям.

Он развернул Тильду и, прижав ее к поручням, просунул свое мускулистое бедро между ее ног, чтобы потереться о разгоряченный низ ее живота.

Она почувствовала, как жаркая лавина наполнила ее лоно, и закрыла глаза от наслаждения.

Уоррен жадно целовал ее и лихорадочно проводил руками по ее телу. Его возбужденная плоть упиралась в ее ягодицы, вызывая в ней какие-то первобытные чувства. И Тильда изогнулась, приподнимая свою грудь и прижимаясь спиной к его торсу. Тогда Уоррен потянул вверх ее жакет и, скользнув рукой под ее блузку, коснулся ее обнаженной талии.

Тильду настолько потрясло прикосновение его пальцев к ее коже, что вся та страсть, которая копилась в ней долгое время, была готова в любую секунду прорваться наружу. Если бы Уоррен начал раздевать ее, она бы потребовала, чтобы он овладел ею прямо здесь, на террасе, держась руками за перила и входя в нее сзади.

Но стоило ей подумать об этом, как она вдруг вся напряглась и отстранилась. Уоррен пристально посмотрел на нее и сделал шаг назад, немного смущенно проведя рукой по волосам. Конечно, он не знал, что ему думать – то она буквально набросилась на него, а в следующую секунду резко отпрянула.

– Я перегнул палку? – осторожно спросил Уоррен.

Тильда молча смотрела на него, не зная, как объяснить, что забыла о том, что не может заниматься сексом, как все нормальные люди. Она была бесстыжей и распутной, и, когда позволяла мужчине увидеть, насколько похотливой она может быть, он тут же менялся и превращался в какого-то монстра.

– Извини, – покачала головой Тильда, а потом бросилась прочь с террасы, пока Уоррен не начал задавать вопросы или, боже упаси, не поцеловал ее еще раз.

Глава 5

Уоррен беспокойно метался по своей спальне до часа ночи, а когда понял, что все равно не уснет, направился в свой кабинет. Он включил компьютер и попытался сосредоточиться на делах компании, но напрасно. Все его мысли крутились вокруг женщины, на которой он женился.

Оказалось, что она целовалась лучше всех его бывших подружек, вместе взятых.

Уоррен представлял ее в самых развратных фантазиях, но он никак не ожидал, что реальность окажется ничуть не хуже.

Мисс Строгие Костюмы умело обращалась со своим языком. Но Уоррен не мог понять, почему она сначала таяла в его объятиях, а потом вдруг мгновенно превратилась в ледяную глыбу.

Особенно его расстроила горечь, которая светилась в глазах Тильды, когда она отпрянула от него. С ней определенно что-то творилось, но он пока не мог понять, что именно. А поскольку Тильда явно не собиралась объясняться, Уоррен решил, что ему придется узнать правду самостоятельно.

Он зашел в Интернет и попытался найти информацию о Тильде Барретт. Ее имя упоминалось несколько раз в связи с проектами, которые она разрабатывала для бывших работодателей, включая тот самый, над которым она работала в компании его друга, Джонаса Кима. Ха. А вот и она сама, в одном из своих чопорных костюмов, стоит рядом с мужчиной по имени Крейг Вон, тем самым кретином, который накосячил с ее визой.

Похоже, она носила эти скучные костюмы с самых юных лет. Но воображение Уоррена рисовало ее в платьях красного цвета с глубокими декольте. После того поцелуя на террасе он считал, что красное платье подойдет ей лучше всего. Но Тильда, казалось, так не думала и вроде больше не собиралась демонстрировать свои способности жарко целоваться, по крайней мере с ним.

Настроение Уоррена только ухудшилось, когда он не смог найти больше никакой информации о Тильде, которая помогла бы ему понять, что представляет собой его жена. Все, что у него было, это два скомканных разговора на личные темы и один поцелуй, о котором можно было только мечтать. И все это привело к тому, что аппетит Уоррена разыгрался не на шутку, и он только и думал, как забраться под костюм Тильды и узнать, что она там прячет.

На следующее утро он вообще не увидел ее. Насколько ему было известно, Тильда не выходила из своей комнаты. Неужели она избегала его? Плохи дела. Но только у него не было прав на Тильду, и он не мог ворваться к ней в комнату и выяснить, что такого ужасного было в том, что она поцеловалась с ним и теперь вела себя словно пленница в его доме.

Похоже, все дело в том поцелуе. Наверное, она думала что-то вроде: «Ой. Я вышла замуж за человека, который мне не нравится, и теперь вынуждена жить с ним, пока не получу вид на жительство».

Ближе к полудню, когда Тильда по-прежнему не появилась, Уоррен начал беспокоиться. Неужели она ко всему собралась голодать? Он разыскал домохозяйку и узнал, что Тильда попросила, чтобы еду принесли ей в комнату. Что ж, по крайней мере, она не станет морить себя голодом из-за него.

Уоррен тяжело вздохнул и вышел из дома, чтобы немного успокоиться.

Работники склада явно не обрадовались его визиту в воскресенье, к тому же он приехал без Томаса, который обычно служил своеобразным буфером между Уорреном и его служащими. А поскольку сегодня он был в дурном расположении духа, его сотрудникам пришлось нелегко. Откуда им было знать, что он уехал из дома, чтобы избежать нежелательного давления на женщину, на которой он женился и которая теперь жалела о том, что целовалась с ним на террасе прошлым вечером.

Хотя сама об этом попросила.

Когда Уоррен вернулся домой в семь, дом показался ему очень пустым, чего он не замечал никогда прежде. В доме находилось полно прислуги, но он предпочитал, чтобы его персонал оставался незаметным. Чего ему явно не хватало, так это присутствия Тильды.

Да что с ним творится, черт подери? Она только вчера переехала к нему, а он уже места себе не находит и ищет ее взглядом, задаваясь вопросом, почему она не пользуется террасой или не читает книжку в шезлонге рядом с бассейном.

Уоррен поужинал и ответил на несколько электронных писем. В принципе он так обычно и проводил свои вечера, но сегодня это занятие показалось ему как никогда скучным.

Он сидел и думал о том, что, наверное, немного поспешил, когда вчера набросился на Тильду. Теперь он не стал бы торопиться. Но она по-прежнему не показывалась.

В девять часов он вернулся к себе в спальню и уставился на свои часы «Магистралис» швейцарской марки «Луи Муане». В конце концов, что хорошего было в том, чтобы обладать такими точными, шикарными часами, если не отмечать каждую мучительную секунду уходящего дня?

Когда он ворвался в ванную, чтобы принять душ, он обнаружил там свою жену. Тильда испуганно повернулась, и Уоррен застыл словно громом пораженный. Кровь отхлынула от его лица, когда он увидел, что на ней ничего не было, кроме прозрачного нижнего белья из кружева белого цвета.

Внутренний голос кричал ему поскорее убраться отсюда, но он не мог даже пошевелиться.

Тильда схватила с вешалки свой халат и, набросив его на плечи, начала дрожащими пальцами завязывать поясок. И только тогда Уоррен закрыл глаза. Но это не помогло. В его мозгу навсегда запечатлелось это убийственное тело, едва прикрытое, кто бы мог подумать, прозрачным нижним бельем из тончайшего белого кружева.

Чашечки бюстгальтера едва прикрывали ее соски, что не имело никакого значения, потому что кружево было почти прозрачным и буквально молило, чтобы к нему прикоснулся мужской язык. Крохотный треугольник трусиков держался на трех шелковых шнурочках на каждом бедре и, да, у Уоррена было предостаточно времени, чтобы заметить, что это были стринги. Ему хватило одного взгляда на обнаженную ягодицу, чтобы узнать, что у Тильды была округлая попка, которая прекрасно уместилась бы в его паховой области, если бы он прижался к ней сзади.

Его тело не желало ничего другого, и его плоть отяжелела настолько, что он не мог вдохнуть.

– Извини, – пробормотал он, по-прежнему не открывая глаз.

Нащупав поверхность туалетного столика, он ухватился за него, чтобы не упасть. Черт, может, ему следовало рухнуть на колени, но он не был уверен, чем все закончится – извинениями или мольбой о том, чтобы она сняла халатик и он мог воздать должное ее нижнему белью.

– Что ты здесь делаешь? – сдавленно спросила Тильда.

– Прости. Дверь была не заперта.

Черт. Ему следовало спросить, почему она носит такое белье. А еще лучше – для кого она надевает его?

– Мне казалось, я закрылась. У тебя на дверях такие причудливые замки, которые не щелкают, когда их поворачиваешь. Поэтому я подумала, что все в порядке. Но похоже, я ошиблась.

От волнения ее акцент стал еще более заметным, отчего она сама стала еще более соблазнительной. А если добавить сюда секреты, которые он узнал о ней, – то, что она умела потрясающе целоваться и к тому же носила такое умопомрачительное белье, – и Уоррен был готов к тому, чтобы взорваться от возбуждения.

– Ты… оделась? – сипло выдавил он, зажмурившись так сильно, что из его глаз чуть не посыпались искры. – Потому что я не уверен, что смогу выйти отсюда вслепую.

– Можешь открыть глаза.

Он так и сделал. Тильда так завернулась в свой халат, что ее лицо наполовину спряталось за его отворотами. Каким-то образом она умудрилась собрать свои волосы в свой привычный пучок, но часть прядей падала ей на лицо, что делало ее не менее соблазнительной, чем с распущенными волосами.

По правде говоря, если бы она прорезала дырки для рук в мешке из-под картошки и надела на голову птичье гнездо, все это не сделало бы ее менее вожделенной в глазах Уоррена.

– Проблема в том, что я не могу развидеть увиденное, – пробормотал он.

– Прошу прощения?

Уоррен покачал головой.

Его жена оказалась невероятным, сводящим с ума сочетанием соблазнительницы и пуританки, и ему хотелось узнать, что собой представляла настоящая Тильда Барретт.

– Ты и я, мы ходим вокруг да около некоторых вещей. И нам нужно определиться с ними. – Она широко распахнула глаза, и в них, в точности как вчера, снова промелькнула горечь. – Пожалуйста. Я просто хочу поговорить с тобой начистоту. Но сначала оденься. Я жду тебя на террасе.

И только тогда Уоррен вышел из комнаты.

После того как он вышел из комнаты, Тильда приходила в себя добрых десять минут.

Теперь Уоррен знал, что у нее под халатом почти ничего не было.

Ее паника была такой же сильной, как и охватившее ее желание. Если бы только она могла перестать вести себя как сумасшедшая, когда дело касалось обычной физической реакции на потрясающего мужчину, который умел умопомрачительно целоваться, тогда ее жизнь была бы намного проще. И лучше. Но она не могла измениться одним щелчком пальцев.

А теперь Уоррен захотел поговорить с ней. Похоже, увидев ее нижнее белье, которое она постоянно прятала под своими строгими костюмами, он посчитал себя обманутым. И что теперь делать? Ведь Уоррен мог уволить ее и отправить обратно в Мельбурн.

Сейчас уже ничего не изменить. Кот выпущен из мешка, и, если честно, ей до смерти надоело прятать настоящую себя. Уоррен сказал, что хочет поговорить начистоту, что ж, лично она готова, только готов ли он сам услышать правду?

После случившегося надевать костюм не имело смысла, поэтому Тильда натянула футболку и джинсы и, собравшись с духом, направилась на террасу.

Но стоило ей увидеть Уоррена, сидевшего в одном из плетеных кресел и смотревшего на бассейн сквозь стеклянные стены, все внутри ее задрожало от волнения.

– Не знал, что у тебя есть одежда других цветов, помимо серого и коричневого, – заметил он.

Тильде понравилось то, что он давал ей понять, как сильно она впечатлила его, и это придало ей уверенности.

– Сюрприз.

– Ага. В последнее время ты не перестаешь меня изумлять. Вот почему мне не следует так удивляться, что ты все-таки появилась после того, как избегала меня целый день, а потом столкнулась со мной в своей ванной комнате, которая, похоже, является для тебя священным местом.

Кажется, он обо всем догадался.

– Просто я не знала, что говорить после того, как ввела тебя в заблуждение, так что я подумала, что будет лучше держаться от тебя подальше.

– Но ты не вводила меня в заблуждение. Я зашел слишком далеко с этим поцелуем, и ты имела полное право положить конец тому, что было тебе неприятно.

Тильда не ожидала услышать такой ответ и растерянно заморгала.

– Но это я попросила, чтобы ты поцеловал меня. – И одному Богу известно, как сильно она хотела ощутить вкус его поцелуя.

– Какая разница. Даже если бы ты попросила меня раздеть тебя догола и засунуть язык тебе между ног, ты все равно имела право остановить меня в любую минуту. Я всегда с уважением отношусь к таким вещам.