Помоги проекту - поделись книгой:
Оказавшись на острове, мы слегка растерялись. На относительно небольшой площади громоздились тысячи самых разных зданий и сооружений. Мы локализовали район поиска постамента с автографами русских моряков и Орлова, но не нашли даже намека на существование мраморного основания, казавшегося нам большим. Поиск осложняло то, что большинство статуй исчезло в недрах многочисленных музеев и частных коллекций или было просто утрачено. Многие постаменты можно было идентифицировать по углублениям для ступней статуй, чей след давно простыл. Два часа поисков не дали никаких результатов. Мы уже не надеялись что-нибудь найти.
На острове живут лишь несколько человек, охраняющих остров или работающих в небольшом музее. В нем выставлены наиболее ценные экспонаты. Нам пришлось обратиться к ответственному работнику – типичному старшему научному сотруднику. Диалог наш был очень нетороплив и странен.
– Здравствуйте. Я ищу специалиста, который мог бы меня проконсультировать, – сказал я.
Невысокого роста, плотный мужчина смотрел на меня изучающее. Так обычно смотрят, когда ждут подвоха. Я, очевидно, в его глазах выглядел подозрительно.
– Ну, это смотря кто именно вам нужен.
– Мне нужен тот, кто знает историю и расположение конкретных объектов на острове.
– А что конкретно вас интересует?
– Статуя Аполлона.
– Ее не существует.
– А где ее постамент?
– А зачем вам постамент без статуи?
– Но он существует? – гнул я свою линию.
– Возможно. А зачем он вам? – не сдавался мой собеседник.
– Меня интересует не столько сам постамент, сколько тексты и надписи на нем.
– Ммм… Эээ… Его здесь нет.
– Но на нем есть надписи?
– Возможно…
– А где же сейчас постамент?
– А вот этого я вам сказать не могу.
– И все-таки?
– Он… в надежном месте, – грек явно переигрывал меня, но я шел напролом.
– Значит, он на острове?
– Вполне возможно.
– И зачем убрали?
– На нем обнаружены… Эээ, это наше национальное достояние, и мы его убрали.
– Так он на острове?
– Он в надежном месте.
– Но, скажите, русские тексты на постаменте были?
– Это не единственное место, где обнаружены русские тексты.
– А можно на них взглянуть?
– Это совершенно исключено, – заявил грек и дал понять, что больше не намерен продолжать разговор.
Все это было очень странно. В мэрии Миконоса нам сказали, что постамент с русскими текстами находится на острове в открытом доступе. А мы выяснили, что именно этот постамент приравнен к национальному достоянию и удален с глаз долой непонятно куда. Логично было предположить, что его перенесли в музей. Но и там его не оказалось. Что же обнаружили греки на нем такого, что заставило их скрыть его от любопытных глаз? И это на острове, буквально заваленном античными постаментами!
Мы попытались, словно шпионы, проникнуть в закрытую часть острова, чтобы поискать русские письмена. И быстро поняли, что это занятие еще более бесперспективное, чем поиски иголки в стоге сена.
Тем не менее я не был разочарован, скорее, я был еще больше заинтригован. Нам удалось выяснить, что русские надписи действительно существуют, причем не в одном месте, и, вероятно, были начертаны не одним человеком. Вполне возможно, что надписи являются неким зашифрованным посланием из прошлого, а не просто автографом в стиле «Киса и Ося…», и греки сами пытаются с этим как-то разобраться. Во всяком случае, я бы на их месте поступил именно так – сначала расшифровал, а затем с комментариями выставил на обозрение. Что ж, есть еще один повод вернуться сюда.
Глава 8
Школа для «гречат». Наксос
Еще до отъезда в экспедицию я консультировался с Еленой Борисовной Смилянской, много лет занимавшейся историей Архипелагской губернии. Именно она обнаружила дневники капитана Степана Петровича Хметевского в Переславль-Залесском музее-заповеднике и впоследствии опубликовала их. До моего визита в Архипелаг она была единственным исследователем темы, кому удалось лично там побывать и убедиться в реальности этого уникального образования. Мы же надеялись привезти из своей экспедиции новый, ранее неизвестный материал, который бы дополнил общую картину жизни Архипелагской губернии.
Острова Кикладского архипелага расположены недалеко друг от друга. Зачастую расстояние между ними не превышает 10–20 морских миль. Тем более удивительно, что они непохожи: у каждого острова свой характер, ландшафт, культура, экономика и даже образ жизни. Это отмечают не только современные туристы, но и те, кто приезжал на Киклады пару сотен лет назад. Матвей Коковцев писал:
Три соседних острова – Парос, Миконос и Наксос – и сегодня непохожи буквально во всем. Миконос колоритен, но настолько перегружен туристами, что местные жители выражают недовольство по этому поводу. Наксос не назовешь туристическим центром. Остров успешно зарабатывает на жизнь сельским хозяйством, и турист для большинства его жителей – это тот, кто вечно путается под ногами и мешает наслаждаться «сладостным течением жизни». В их понимании турист – это часть их полугодового дискомфорта, неизбежное неудобство, достойное лишь фразы: «Отойди, ты заслоняешь мне солнце!» Правда, подобное отношение местных жителей к туристам внешне никак не проявляется, разве только в нежелании менять ради них свой привычный ритм жизни. Наксос среди всех соседей – самый большой в архипелаге и при этом самый высокогорный. Высота горы Зас на Наксосе превышает 1 тыс. метров над уровнем моря. Наксос смотрится великаном на фоне плоского и менее выразительного Пароса. Не случайно капитан Хметевский, часто болевший в конце пребывания в Архипелаге, выбрал именно Наксос в качестве места излечения и оздоровительных конных прогулок.
На островах во времена русского присутствия бок о бок существовали две религиозные конфессии – православная и католическая. Военная администрация не дала ни одной из них приоритета и наделила патриархов равными правами в управлении островами. Жители Пароса, как я уже писал, пребывали «в жалком и угнетенном состоянии». А Наксос, по сравнению с соседом, стоял на гораздо более высокой ступени развития. Католическая диаспора острова была сопоставима по своему размеру с православной и жила в согласии с 1207 года, когда Наксос стал столицей Наксосского герцогства – вассального образования в составе Венецианской республики. Герцогство основали племянник венецианского дожа Марко Санудо и его друзья по оружию – рыцари-крестоносцы, возвращавшиеся из IV крестового похода.
Первое, что бросается в глаза на Наксосе, – это крепость Кастро на вершине холма. Она венчает хаотичное нагромождение домов старого города. Дома эти подчас ветхие, но они придают острову еще больше шарма. Вы можете часами плутать по каменным лабиринтам и, оказавшись у крепостных стен, обнаружить, что Кастро – не монолитное фортификационное сооружение, а набор отдельных башен-секций. По замыслу его первых строителей, крепость должна была представлять собой единый оборонительный, но все же разделенный на отдельные участки обороны комплекс – по числу семей, основавших и населивших его. Основатели Кастро были отпрысками самых благородных венецианских семей. Они обрели свой боевой опыт в сражениях за гроб Господень. Лабиринтом они сделали крепость не случайно: в нем мог заблудиться любой, кто осмелился бы нанести визит хозяевам без их согласия и желания. Большинство башен Кастро по-прежнему принадлежит потомкам рыцарей. Их гербы над дверьми, арками и воротами заметит даже невнимательный взгляд.
Один из обитателей Кастро – Николаос Мишель Лоран Каравиас Делла Рокка Бароцци. Живая легенда, реальное олицетворение истории острова с 1207 года, но для друзей – просто Никас. Он является потомком выходца из Бургундии графа Офон де ла Рош, участвовашего в IV крестовом походе в качестве командира одного из отрядов. Его длинное имя сначала видоизменилось на венецианский манер, а затем приобрело частично и греческое звучание. Никас, как и его далекие предки, не ассимилировался, не принял православия и сейчас является одним из 100 жителей острова, составляющих католическую общину. Этому меньшинству удается совершенно гармонично сосуществовать с православным большинством.
Когда Никас начинает рассказывать о своем происхождении и истории семьи, в его глазах появляется особый блеск, а фигура невольно приобретает величественную осанку независимо от того, сидит ли он с вами в кокпите яхты за бокалом вина или показывает свой дом-башню, превращенный им в один из самых впечатляющих музеев, которые мне приходилось посещать на Кикладах. Причем он сам является экспонатом, самой яркой, важной и неотъемлемой частью этого музея, часть экспозиции которого составляют не только семейное древо, портреты предков, старинная мебель и личные реликвии, но и то, что он собирал сюда в течение многих лет и что так или иначе рассказывает о его любимом острове. Поскольку Никас – человек любознательный, часть экспонатов музея появилась в результате исследования самых укромных частей его замковых владений. Если кто захочет написать увлекательную книжку о приключениях рыцарей-крестоносцев на Кикладах, лучшего событийного источника, чем семья Делла Рокка, не найти.
Никас вот уже много лет женат на русской, Елене Кисселевой, скрипачке. Это в значительной степени определило характер наполнения музея – каждый год, с апреля по ноябрь, в его древних стенах проводится более 150 музыкальных фестивалей самых разных жанров и течений. На стенах этого уникального музея теперь можно увидеть, в числе прочих экспонатов, несколько русских морских карт, которые были подарены мной Никасу во время последующих визитов. Совершенно очевидно, что предки Никаса как далеко не рядовые члены дворянского сообщества острова принимали самое непосредственное участие в жизни новой губернии и управлении островом, так же как это происходило на других островах Архипелага. В записках голландца на русской службе Паша ван Кринена действительно нашлось упоминание о его предках:
Упоминания в хрониках предков Никаса как князей окончательно внесло беспорядок в его идентификацию – кем он является на самом деле: графом, князем или все же герцогом?
На Наксосе в годы существования губернии была образована гимназия для «малолетних гречат». Я хотел побывать на острове еще и для того, чтобы разыскать дополнительные сведения о заведении и найти здание, в котором оно размещалось. Смилянская считала, что школа не сохранилась. Я, как человек сомневающийся, решил все узнать лично.
По замыслу основателей гимназии, детишки с различных островов из семей разного состояния должны были жить в изоляции и в будущем составить «новую породу людей» нового греческого государства. Это подтверждает далекоидущие замыслы Екатерины Великой. Императрица не имела планов использовать острова как разменную монету для мирных переговоров с османами. Она собиралась здесь задержаться и создать некую идеальную модель нового общества. Опорой для эксперимента должны были стать не моряки адмирала Спиридова, не албанские добровольцы и даже не местные приматы и духовенство. А именно дети. Им было суждено стать гражданами нового общества и изменить этот край.
Все дети поступали в гимназию на полное обеспечение, оплачиваемое из личных средств графа Орлова.
Часть детишек была направлена на обучение и морскому делу:
Поделиться книгой: