Темная туманность [СИ]

Поначалу Рен старался не отставать. Хоть рана все еще на давала ему свободно двигаться, он шагал быстро и даже нес свою часть снаряжения. Но через какое-то время он начал выдыхаться, все чаще спотыкался и дышал громко и отрывисто.

Им необходимо было добраться до укрытия к наступлению темноты, поэтому Рей предложила сделать привал. На отдых они могли себе позволить не больше десяти минут, но она понимала, как эти минуты сейчас необходимы ее спутнику.

— Держи, — она протянула Кайло посох, когда они собирались продолжить движение.

Он принял его молча и зашагал вперед, но ей показалось, что за маской безразличия у него внутри все бурлило. Ясней ясного, что он злится, но не на нее, а на самого себя, потому что слаб и потому что вынужден принимать помощь.

По крайней мере, так они смогли двигаться быстрее.

— Твоя рана, — отрывисто произнесла Рей, пытаясь не сбить дыхание. — Она быстро заживает.

— Надеюсь на это, — хмуро бросил ей Рен.

Больше за все время пути они не заговаривали.

Издалека скалы казались опасными — острые зубья, вгрызающиеся в небо. Вблизи они казались еще опаснее. Неприветливое мрачное место.

Слои разных пород, спрессованных временем, создавали разводы цвета крови и ржавчины на черном камне. Рей и Кайло медленно продвигались по узкому ущелью. А день стремительно близился к закату.

— Где же нам…? — Рей лихорадочно соображала, оглядываясь кругом.

— Сюда, — отозвался Рен откуда-то позади.

Пещера, образованная одной скальной плитой, навалившейся на другую, к удивлению Рей, была пригодна для убежища. Она была достаточно просторной, чтобы даже Рен мог встать в полный рост, и чтобы двое могли с удобством разместиться по разные стороны от костра. И самое главное в ней был только один вход-выход, и никаких потайных лазов, таящих в себе неприятные сюрпризы.

— Годится, — удовлетворенно заключила она.

За время, что они скидывали поклажу и разводили костер из сухого кустарника, нарванного по дороге, снаружи воцарилась темнота.

Кайло не казался ей надежным товарищем по несчастью, и Рей все время присматривалась к нему — не выкинет ли он какой-нибудь фокус. Но Рен выглядел всего лишь уставшим и даже отчасти равнодушным к происходящему.

Ужинали они все тем же скудным однородным пайком, который составлял и их обед. Рей не жаловалась. Чего только за свою непростую жизнь ей ни приходилось есть. Что по поводу еды думал Рен, оставалось загадкой.

Рей тяготило его молчаливое присутствие. Закончив есть, он пялился в огонь невидящим взглядом, словно прокручивал в голове одну и ту же мысль. Он походил на одержимого.

«О чем вообще я думала, когда согласилась идти вместе?», — думала Рей. — «Он же безумен».

Рен бросил на нее через костер резкий затравленный взгляд.

— До сих пор не доверяешь мне, — уязвленным, обвиняющим тоном произнес он.

Рей не смогла сдержать презрения.

— Доверять тебе? Ты смеешься.

Рен вздернул голову, откидывая назад черные пряди со лба.

— Я тебя спас. Подумай, с чего мне сейчас тебя убивать?

— Спас меня? Ты спасал себя.

Кайло начинал закипать.

— Это я обвалил потолок в зале, и ты смогла сбежать!

Это вранье еще больше насторожило Рей. Но она решила не распалять спор, иначе он мог обернуться убийством.

В пещере вновь воцарилась тишина. Оба смотрели в огонь, предаваясь собственным размышлениям. Рей размышляла, кому нести дежурство первым. Рен казался слишком измотанным; если он уснет на посту, они оба окажутся в опасности. Первой, наверное, лучше дежурить ей…

— Рей…, - вдруг шепотом позвал Кайло. — Я не захотел убивать его.

Она ничего не ответила. Смотрела в пустые глаза, отражающие пляшущее пламя, и ждала, что еще он добавит.

— Это было неизбежно и казалось таким правильным. Убить Люка Скайуокера, значит добавить последний кусок к сложной мозаике. Я ни на секунду не сомневался в своей решимости. Но вот он стоял передо мной, смотрел мне в глаз, и я чувствовал в этот момент… чувствовал, будто убивают не его, а меня…

Слушать его было словно заглянуть в самое сердце мрака, но Рей не могла не слушать, затаив дыхание. А Рена несло, и фразы становились все сбивчивее.

— И я не мог не вспомнить… её, — Рей проговорила в уме то слово, которое не смог произнести Рен. — Он смотрел на меня её глазами… Моя рука. Она не слушалась меня. Я горел живьем… Понимаешь, кто я теперь?! — выкрикнул он, раскрасневшись.

— Я предатель! Я дважды предатель!

— Нет, — Рей ударила в самое уязвимое место обнаженной души. — Ты хуже любого предателя. Ты отцеубийца.

Ей казалось, что вот сейчас он точно вызверится и бросится на нее, но с этими словами в нем словно что-то потухло. Он притянул к себе свою сумку и, немного пошарив в ней, извлек на свет — Рей не могла поверить своим глазам — в его руке был световой меч Энакина Скайуокера.

— Он у тебя, — выдохнула она.

Это многое меняло. Но он не собирался его использовать. Он протягивал его ей, и она поспешила принять оружие.

— А как…? — Рей терялась в догадках, ведь она могла поклясться, что он был безоружен.

— Я спрятал его среди камней у капсулы, еще когда был там один, а когда мы уходили, подобрал и переложил в сумку. — Он кивнул ей на меч. — Давай.

— Что?!

— Сделай что должна. Я провалился, проиграл. Я уже никогда не совершу ничего великого. Я всего лишь звездная пыль, у меня нет шанса ни на один из путей. Я жил иллюзиями, что я что-то большее, чем есть на самом деле. И с этой мыслью я разрушал все, что могло меня отрезвить. Убивал и пытал, заглушая сомнения. Сжег все мосты до единого, — в его глазах заблестели слезы. — Я… я убил собственного отца.

Он уронил черноволосую голову на руки, сложенные на коленях, и издал стон похожий на крик раненого животного.

Несмотря на все свое отвращение к Рену, Рей действительно казалось, что она наблюдает за горем ребенка, потерявшего родителя. Удивительное случилось с ней в то мгновение, ей стало по-настоящему его жалко. Она прицепила меч на пояс.

— Не мне тебя судить. У меня множество причин тебя ненавидеть, но судить тебя я не хочу.

Он поднял на нее воспаленные глаза. Наверное, впервые Рей увидела за всем его обликом человека.

— Я буду дежурить первой, — она отошла от костра и расположилась у выхода так, чтобы обозревать подходы к пещере. — Очень прошу тебя выспаться перед своим дежурством.

Но Рен продолжал сидеть у костра.

— Я бы никогда тебя не убил.

Рей обернулась на его слова, но была сбита с ног длинными мохнатыми лапами с крючковидными когтями. С наружного выступа пещеры на нее опускалось огромное раздутое брюхо, острые жвала и сосредоточие множества лап.

3

Тварь, ухватив Рей, быстро вскарабкалась по отвесной скальной стене, и умостилась в небольшой расщелине, расставив лапы как распорки. Передними она пыталась перехватить жертву так, чтобы можно было дотянуться до плоти жвалами. Рей отчаянно выкручивалась и сопротивлялась, и ей наконец-то удалось извернуться и выхватить световой меч.

Луч небесного цвета прошил пространство вокруг, и часть мохнатой конечности, стискивающей ее туловище, полетела вниз. Существо огласило окрестности пронзительным скрежещущим воплем, и, разжав хватку окончательно, отскочило назад, вглубь расщелины, словно втягивая уцелевшие лапы в туловище.

Рей сорвалась и полетела вниз, ударяясь о камень и ссаживая кожу о шероховатую поверхность. Это мог бы быть её конец, но внезапно она ощутила, как тело ударилось обо что-то мягкое, но упругое, погасившее скорость падения. Судорожно ища руками и ногами на что опереться, она осознала, что под ней по-прежнему лишь воздух, но воздух этот плавно, но быстро опускал её на землю, пока ноги не коснулись твердой поверхности.

Рядом с ней стоял Кайло, плавно опуская руки вниз. При свете двух лун он выглядел бледнее бледного, и лоб его был покрыт испариной. Минута ушла у них на то, чтобы отдышаться, глядя друг на друга безумным взглядом.

— Она не вернется. Она ранена и прячется, чтобы залечить раны, — произнес он, и разгоряченное дыхание паром вырвалось из его рта.

Они поспешили вернуться в укрытие.

— Как же я сглупила! — сердце Рей продолжало учащенно биться. — Люк столько раз твердил мне, что я всегда должна быть настороже.

— Нападение трудно было заметить, — снисходительно заметил Рен. — Слишком внезапным оно было.

— Многое я бы сейчас отдала за исправный бластер, — сокрушалась Рей. Она ходила взад вперед по пещере, не в силах усидеть на месте, и бросала тревожные взгляды в сторону входа. В любом шорохе ей мерещилось чье-то приближение, и это мешало сосредоточиться и обратиться к своим настоящим способностям.

— Ты права, с оружием ближнего боя против нее шансов мало, — немного поразмыслив, он добавил. — Мы можем выставить «щит» и не дать чему-либо пробраться внутрь.

Рей остановилась и тут же начала лихорадочно соображать.

— Использовать Силу, верно? Но это же колоссальные усилия. Можно выставить его на некоторое время, но держать несколько часов…

— Нет, все проще, — по лицу Рена пробежала тень улыбки. — Можно прислушиваться с помощью Силы к чужому приближению, и если того потребуют обстоятельства — выставлять щит.

— Не сильно нам это помогло до этого, так?

— Мы спорили и не думали о безопасности. Это было глупо и опрометчиво. Сейчас мы не потеряем бдительности.

Он вновь казался собранным и до поры до времени уравновешенным. Рей смотрела на него и думала обо всех тех вещах, которые он знает, а она нет.

— Хорошо. Я первая подежурю.

На этот раз она не стала подходить ко входу, а присела у костра напротив Кайло. Затем прикрыла глаза, прислушиваясь. Потоки Силы, окружающие их, рисовали картину, недоступную для всех известных органов чувств, но для Рей такую же реальную как вкус или цвет. Самое сложное тут было не задремать.

Сосредоточившись, Рей позволила себе открыть глаза. Кайло по-прежнему сидел напротив и следил за ней.

— Почему ты не ложишься? — насторожилась она.

— Ты сумеешь выставить щит?

Его недоверие отчего-то рассмешило Рей.

— С той битвы на Старкиллере я не сидела без дела. Люк многому меня научил…

Образ учителя, всплывший в памяти, вновь заставил обстановку в пещере подернутся колким инеем недоверия и враждебности. Кайло тоже почувствовал эту перемену. Он помрачнел и, не сказав больше ни слова, улегся спать.

Оставшись в тишине наедине со своими мыслями, Рей не могла не смотреть на лицо спящего — тонкие черты на бледной коже. Но даже во сне его лицо не было безмятежным, оно было полностью проникнуто напряжением и тревогой.

«Он дважды спас тебя».

По недавней привычке, задумавшись, она перебирала бусины на браслете.

Кстати, припасов хватит еще дня на два. На три, если урезать порции. Что добывать в этой каменной пустоши? И сгодится ли членистоногое в еду?

Затем Рей прислушалась к тому, что происходит снаружи. Но кругом среди скал стояла тишина. Удивительно безжизненное место. Разве что их недавний гость тихо страдал в далекой расщелине.

Однако кое-что все-таки привлекло её внимание. В отдалении, со стороны долины, откуда они пришли, она почувствовала смутное движение. Сначала ее сердце радостно затрепетало — это могла быть помощь, друзья, каким-то чудом узнавшие о ее бедствии и поспешившие на выручку. Затем сердце упало — а что если это корабли Первого Ордена? Тогда уже ничто им не поможет.

Но тут она ощутила, как душа проваливается куда-то в далекий, далекий колодец.

Это движение не принадлежало ни одному живому существу. Оно ощущалось как легкое возмущение в стихии. Как рябь на воде.

Рей уже подумывала разбудить Рена, чтобы и он прислушался к происходящему, но спустя десяток гулких ударов сердца, все стихло.

Ближе к рассвету она разбудила Кайло. После некоторых сомнений она все же дала ему световой меч, а сама вытянулась у костра и уснула, чувствуя себя в полной безопасности.

Однако сон её, как и в прошлую ночь, был тревожен. Ей снились бессвязные картины из жизни: стычки с другими мусорщиками на Джакку, Финн, разделяющий с ней восторг первого совместного полета, Хан, ухмыляющийся над её успехами, Люк, под куполом звезд рассказывающей предания о джедаях, Лея, протягивающая ей браслет, и Кайло, заносящий над ней пылающий красный луч…

На грани пробуждения она слышала нарастающий гул. Настолько сильный, что она ощущала его вибрацию телом. А затем она проснулась.

Яркий солнечный свет проникал в пещеру, падая наискось, тускло освещал даже самые отдаленные уголки. В догоревшем костре еле тлели угли. Вырванная из объятий сна, Рей не сразу поняла, отчего чувствует опасность и тревогу. Пока не бросила взгляд вправо.

По другую сторону от костра сидел Рен. Он казался оцепеневшим. А его черный немигающий взгляд был прикован к её лицу.

— А ведь это ты, — едва сдерживая кипящую ярость, прошептал он. — Ты — несчастное недоразумение, вставшее на моем пути.

Гнев вырвался наружу, исказив черты его лица. Пытаясь оправиться от первого потрясения, Рей поспешила сесть. Она попыталась нащупать рукоять меча на поясе, но с ужасом вспомнила, что оружие у него.

— Тебя здесь вообще не должно быть. Ты должна влачить жалкое существование на своей помойке, до конца дней, и умереть сморщенной от солнца старухой среди таких же жалких отбросов.

Еще сутки назад ни одно слово, сорвавшееся с этих губ, не смогло бы ранить Рей. Но сейчас каждое было острее кинжала. Она вскочила, но не набросилась на него. Рен также быстро оказался на ногах. Против вооруженного световым мечом опытного противника у нее, безоружной, шансов никаких. По крайней мере, не здесь. Но он не торопился активировать оружие и нападать.

Рей зло смотрела на него. Она чувствовала, как глаза наполняются слезами, и изо всех сил старалась, чтобы ни одна не соскользнула по щеке. Убедившись, что атаки не последует, она наклонилась, свернула спальный кокон и затолкала его в свой мешок, после чего перекинула сумку через плечо, подхватила посох и направилась к выходу. Она заметила, как гнев на лице Кайло сменился презрительной усмешкой.

— Никто за тобой не прилетит. Как и тогда на Джакку.

Это стало последней каплей.

Рей перехватила посох и, стремительно развернувшись, нанесла сокрушительный удар…

Который пришелся по воздуху, потому что Рен оказался проворнее. Он отскочил, а Рей чуть не упала, потеряв из-за удара равновесие.