Помоги проекту - поделись книгой:
– Это ты у меня нашла? Миленькая… Даже не помню, откуда она у меня.
– Чаще барахло перетрясай, – посоветовала подруга, – натянешь к ней белую майку. Уж маек у тебя целая куча, я знаю. И туфельки.
– Всё бы ничего. Но как я во всём этом на скутере поеду?
В тёплое время года я предпочитала передвигаться на своём серебристом скутере Yamaha majesty 250.
– Кто тебе сказал, что надо куда-то ехать? Клуб у тебя под носом… В соседнем микрорайоне через дорогу, в пяти минутах ходьбы.
– А-а-а-а-а…
– Ага. В общем, я так понимаю, с одеждой вопрос решён, буду ждать тебя вечером. Всё, я побежала!
– Куда?
– Как куда? Готовиться! Это ты, Поля, пятерней свои короткие волосы взъерошишь, лаком сбрызнешь – и причёска готова. А мне нужно локоны завить. Пока, – Надя чмокнула меня в щёку и ретировалась из квартиры.
– Эй, подожди… А бардак кто убирать будет? Мне эту гору тряпья за весь день не убрать!..
Но подруги уже и след простыл. Я вздохнула, посетовала на то, что робота—уборщика ещё не изобрели и принялась запихивать одежду обратно.
Ближе к вечеру телефон назойливо начал пиликать. Надя то и дело присылала селфи и фото себя в зеркале, беспрестанно спрашивая меня: «Ну как?.. Не сильно аляповато… Не длинновато… Не коротковато?..» И если поначалу я ещё пыталась отвечать, то после десятого сообщения с фото плюнула и перестала отвечать. Тогда Надя позвонила:
– Ты занята?
– Очень! Я активно готовлюсь…
Лежу на диване, слушаю музыку…
– А ты бы не посмотрела?..
– Нет, не посмотрела бы. И не посмотрю. Иначе у меня желание идти с тобой куда-то пропадёт. Слушай, что ты, вообще, возишься так долго? У тебя красивая фигура, на тебе любая шмотка сидит отлично… Я бы на твоём месте не парилась.
– Ох… Да ты и на своём не паришься. Значит, можно надеть одно из платьев?
– Нужно.
– Мини?
– Макси. Блин, Надя. Я сейчас точно никуда не пойду. Всё, отбой…
Я отключилась и ещё через полтора часа ничегонеделанья принялась лениво собираться. Махнула пару раз горячим утюгом – и наряд выглажен. Причёска – минутное дело. Надя была права. Взъерошить, сбрызнуть лаком – и готово. Макияж тоже много времени не занял. К счастью, у меня выразительные черты лица и мне не нужно каждое утро рисовать себя с нуля. Подвела глаза, подкрасила ресницы и немного блеска на губы.
Я управилась очень быстро и забросила на плечо рюкзачок. Потом цокнула пару раз каблуками в коридоре и закинула в рюкзак любимые слипоны. На всякий случай. Потому что, чует моё сердце – я не протяну долго в пыточном инструменте для ног под названием «лабутены».
Глава 2. Клубный сюрприз
Надя уже ждёт меня в клубе. Сверкает улыбкой, как новогодняя гирлянда, и сшибает с ног ароматом парфюма, которым облилась, похоже, с головы до пят.
– Джанни Версаче бы не одобрил твоей расточительности, – бормочу я и целую её в щёку, стараясь не вдыхать аромат слишком сильно, ибо боюсь, что у меня получится химическое отравление. А я, вообще-то, собираюсь получить алкогольное.
– Спасибо, и ты прекрасно выглядишь, – поддразнивает меня подруга. Потом переводит взгляд на мой рюкзачок, обреченно спрашивая:
– Ты его и сюда притащила, да?
– Конечно, куда я без малыша?
Малышом я любовно называю свою камеру. И да, я всюду таскаю её следом. Потому что никогда не угадаешь, где тебя ждёт удачный кадр. Иногда в самом обыкновенном и приевшемся внезапно можно увидеть нечто такое, что выбьет у тебя почву реальности из-под ног и унесёт в неведомые дали. Говоря, что камеру я всюду таскаю с собой, я на самом деле имею в виду именно это. Как-то раз я сфотографировала свои кеды на фоне потрескавшегося донельзя напольного кафеля в туалете какого-то общепита. Трещины мне показались такими необыкновенными. И не только мне. Чёрно-белый снимок получил хороший отклик и даже приз с заумной формулировкой о концептуальности и чём-то там ещё.
– Твой малыш отпугивает от тебя всех. Спрячь свою зверушку в рюкзак и сосредоточь все свое внимание на VIP-зону.
Нет. Вот ещё. Делать мне больше нечего, как пасти мажористых козлов. Но для того чтобы Надя отстала, я согласно киваю. Потому что знаю наперёд дальнейшую схему под кодовым названием «раз два три».
Раз: мы занимаем один из столиков и заказываем спиртное. Надя – какой-то гламурный коктейль, я – текилу. От коктейлей мне на следующее утро бывает так хреново, что можно даже не пытаться их пить. Спасибо, прошлых попыток хватило. Потому я предпочитаю опрокидывать в себя пару стопочек чего-нибудь эдакого, чем мешать несмешиваемое.
Два: пляшем на танцполе, время от времени возвращаясь к столу. Причём в очередной раз я возвращаюсь к столу одна, а Надя трётся около какого-то метросексуала. Да и бог с ней. Пообжимается, сходит на свидание пару раз и подожмёт губы, махнув на прощание, а мне поведает в очередной раз историю о «затерянной половинке души, которая никак не хочет себя обнаруживать».
И три: Надя что-то торопливо мне бормочет и перебирается сначала полностью к столику метросексуала, а потом и вовсе пропадает с ним из поля зрения. Понятно дело зачем. Проверять на практике, стыкуются ли половинки должным образом.
Я машу официанту, знаком показывая, чтобы мне плеснули ещё спиртного. А сама, вооружившись камерой, щелкаю по сторонам. Иногда получаются хорошие снимки, даже при съёмке беснующегося моря тел. Разглядываю танцующих, выискивая интересные лица. Делаю пару снимком и разглядываю полученное фото. Поначалу, кажется, ничего особенного, а потом замечаю, что объектив камеры захватил с краю такого милаху, что мне становится невдомёк, как я могла сама его не заметить.
Правильное, овальное лицо, короткие золотисто-русые кудряшки на голове. Из какой сказки сбежал, принц? Ищу объект глазами и нахожу парня, прислонившегося спиной к стене. Часть обзора закрывают соседние столы, но всё же камера выхватывает занятную мордашку. Я разглядываю парня чуть пристальнее, понимая, что объект не подходит мне как минимум по одному параметру – росту.
Мать-природа щедрой рукой отсыпала мне к двадцати трём годам аж целых сто восемьдесят пять сантиметров роста. Добавьте к ним ещё мало-мальский каблук… И поиски принца оборачиваются той ещё смехопанорамой. А сейчас, при взгляде на симпатичного парня, мой глазомер передаёт мне сведения, что он будет ниже меня, даже если я не надену туфли. Я бы не заморачивалась насчёт таких мелочей. Но вот у большинства мужчин эго такое огромное и вместе с тем чувствительное, что его ущемление хоть в чём-то они воспринимают очень болезненно. Потому я мысленно машу рукой, мол, проедем мимо этого красавца с ветерком, но щёлкаю кудряша ещё пару раз, прежде чем отложить камеру на стол и заняться проблемами куда более насущными.
Стянуть к чертям эти туфли! Ноги болят неимоверно. Зачем только послушала Надю? Ей-то сам Бог велел носить туфли, чтобы добавить к своему росточку волнительных сантиметров пятнадцать, а мне они ни к чему. Потому я стягиваю туфли и обуваю слипоны. Спасибо, Господи, такое облегчение… Даже глаза сами собой прикрылись от блаженства. Потом вдруг чувствую, что рядом возник некто. Открываю глаза и впадаю в прострацию на пару мгновений. Рядом со мной на диван приземлился не кто иной, как кудряш, фотографируемый мной немногим ранее.
– Привет!
– Привет, – отвечаю я и додумываюсь сложить туфли обратно в рюкзак, боковым зрением подмечая детали. На парне тёмно-синие джинсы и туфли, длинная клетчатая рубаха, надетая поверх футболки. И в этой рубахе парень буквально тонет. Я, конечно, ратую за удобство в одежде, но даже на мой вкус, тут… слишком свободно. Рубаху парня можно поднять на флагшток. И она, раздуваемая ветром, издалека будет напоминать чье-нибудь знамя.
– Туфли, – констатирует факт парень.
– Спасибо, капитан очевидность, – отвечаю я, глядя в карие смеющиеся глаза.
– Зачем тебе такие высокие каблуки? – немного помолчав, поинтересовался парень, – ты же и без того высокая.
Ну началось…
Задолбали, шавки половинчатые. Потому я выдала в ответ этому златокудрому пуделю:
– Чтобы давить ими мелких клопов вроде тебя!
– Мелкий? По-твоему, я мелкий?
– Мелкий, но надоедливый, как…
– Как клоп, да?..
– Как клоп или как микроб. Короче, смысл тебе ясен, хоббит.
– Вставай, – протянул он мне ладонь.
– Зачем?
– Вставай, посмотрим, кто из нас мелкий.
Вставать я не желала, мне и на диване хорошо сиделось. Особенно сейчас, когда мои ножки блаженно кайфовали в любимых слипонах. Но парень крепко схватил меня за руку и дёрнул, заставляя подняться.
– И кто из нас хоббит?
Э-э-э-э-э… Как так-то? Издалека он казался мелким, на голову ниже всех, кто стоял с того края танцпола.
– Там ступеньки, я стоял на пару ступеней ниже, – подсказал парень улыбнувшись.
Мне пришлось поднять голову вверх. Боже, забытое ощущение, когда смотришь на парнях снизу вверх, а не наоборот. И даже не глаза в глаза. Кайф, одним словом. Сразу чувствуешь себя как-то иначе, особенно когда тебе улыбается такой красавчик.
– И всё же. Если я надену туфли на каблуке, я буду с тобой одного роста.
– А ты ещё на тридцати сантиметровые ходули встань и будешь выше Майкла Джордана.
– Ладно-ладно, беру все свои слова обратно. Ты не клоп.
– Спасибо, – приложил руку к сердцу парень, – ты меня обрадовала. Очень.
Я приземлилась обратно на диван, как и он. Следом за мной.
– Вообще-то, я подошёл к тебе не затем, чтобы ростом мериться.
– Да ну? А я думала, что ты только с этой целью к девушкам и подходишь. Встаёшь навытяжку, головку прижимаешь и ласково так треплешь по щеке избранниц со словами: «Все, кто выше моего пупка, могут пройти направо, вы свободны! Все, кто ниже, добро пожаловать, крошки…»
Парень загоготал.
– А ты какую головку имела в виду, а?
Теперь настал мой черёд давиться смехом.
– Проехали, парень…
– Нет, не проехали. Интересно же…
– Какую хочешь видеть в своих фантазиях, такую и представляй.
– Кстати, о фантазиях… Я не давал разрешения на съёмку.
– Что?
Думаю, у меня натурально получилось изобразить изумление. Парень улыбнулся и подался вперёд, заграбастав мою камеру.
– Так, руки убери от моей аппаратуры.
– Я же говорю, что не давал разрешения на съёмку…
Тыкнув пару раз по кнопкам, он разворачивает камеру, показывая себя, запечатлённого на фото.
– Отдай.
– Нет… Сначала удалю.
Тык-тык-тык…
– Вот теперь держи.
– Вообще-то, я фотограф. Работа у меня такая, людей снимать.
– Ага, то есть ты так работала, лениво щелкая раз в полчаса и закидываясь после этого текилой?
Внимательный. Значит, не только я пялилась в его сторону, когда думала, что он меня не видит. Но и он тоже. Занятно.
– Да, я так работаю. Для души иногда щёлкаю, ловлю моменты из жизни. И почему тебя нельзя снимать? У тебя с этим какие-то проблемы?
Парень придвинулся поближе, иронично оглядев перед этим меня:
– Проблемы? У меня? Похоже, ты перепутала меня с собой.
– А с чего ты взял, что у меня проблемы?..
– Не в обиду будет сказано… Но с твоим ростом парня найти нелегко. Большинство – чипиздрики, ростиком метр семьдесят.
Я хихикнула, не удержавшись, но следом он выдал:
– Потому я тебя, с одной стороны, понимаю… Ты девушка темпераментная и из-за отсутствия парня приходится выкручиваться вот так…
К чему он клонит? Что-то я его не понимаю. Или, правда, текилы перебрала? Парень услужливо подсказывает:
– Да, я польщен быть объектом чьих-то фантазий, но…
– Что?! Ты, случайно, при рождении не вылетел из чрева со скоростью пули, ударившись головой об стену?
– Со мной всё в полном порядке, – нагло заявляет парень.
– Фи. Тоже мне, объект влажных фантазий…
Презрительно кривлю губы, оглядывая его с головы до ног. Да, он хорош, но только ему о том знать не стоит. Потому смотрю я на него, как на прокисший суп. С толикой сожаления. Мол, был бы хорош, да, если не вот это обстоятельство в виде твоей непригодности к употреблению.
– Может, объяснишь, почему я не могу быть объектом чьих-то влажных фантазий?
Поделиться книгой: