Помоги проекту - поделись книгой:
Не прошло и недели, во время которой маг не мог видеть Мириса нигде кроме всё той же практики и библиотеки, как его слуха стали достигать раздражающие шепотки:
— Ты видел этого третьекурсника?
— Эльф просто огонь. Почему я раньше его не видел?
— Собираюсь позвать его вечером в город. Раздобыл сонного зелья, так что планирую отлично провести время…
Здесь Дарт не выдержал:
— Эй, — позвал он говорившего мага так, чтобы слышали все.
Парень обернулся, бросив через плечо:
— Чего тебе? — но видя кто его позвал, умерил пыл.
— Ты про какого это эльфа языком мелешь?
— Тебе-то что? — сглотнул парень, чувствуя себя совсем не уверенно.
— Если ты или кто-нибудь ещё, — повысил он голос, — приблизитесь к третьекурснику на пушечный выстрел — размажу по стене, — Дарт обвёл студентов мрачным взглядом. — Всем ясно?
Никто не ответил и не спросил, каков интерес самого мага. С одной стороны, было очевидным, что паренёк-эльф мог привлечь кого угодно, и вряд ли Чёрный был исключением. С другой — вместе их никто не видел, как и Дарта, обивающего порог общежития в быстро образовавшейся группе воздыхателей.
Правда, через пару дней спонтанно возникшая группа вдруг испарилась. Причина не была секретом: для лучшей доходчивости Дарт выяснил счёты с парой поклонников, оказавшихся особенно настойчивыми.
И, помимо прочего, навесил несколько заклинаний, защищавших эльфа, и заодно транслировавших самому магу всё происходящее в одной конкретной жизни.
Решил ли Дарт свои проблемы, приведя Мириса в Сильён? Едва ли. Стал ли он меньше о нём думать, когда эльф стал более реален? Отнюдь. Всё вышло с точностью наоборот.
Дарт постоянно размышлял о том, что ему предпринять в отношении Мириса.
Пожалуй, в своих желаниях он всё-таки определился — он хотел расставить некоторые приоритеты в общении с эльфом, и сделать это таким образом, чтобы тот очутился в его постели как можно скорее, а после и оставил свой грязный угол в общаге, переехав к нему.
До конца учёбы оставалось ещё около полугода. За это время, маг был уверен, он разберётся с эльфом. Точно разберётся. При этом Дарт никак не обозначил своё «разбирательство», словно надеясь, что ответ придёт сам. Ведь придёт же?
Но как сломить неприступную оборонительную позицию, занятую Мирисом?
Дарт отчётливо понимал, что здесь он ступает на очень тонкий лёд. И дело было вот в чём. Сам факт, что Светлый снова и снова задаёт весьма двусмысленные вопросы, говорил о том, что Дарт ему интересен, иначе бы тот послал его куда подальше при первых же намёках. Мирис, к тому же, не проявлял никакого интереса к окружающим, если появлялся хоть малейший намёк на романтический подтекст, превращаясь в кусок льда и безжалостно отшивая навязчивых поклонников — конечно, так было до того момента, пока Дарт не обрубил этот интерес с другой стороны. Но даже в те кратчайшие сроки, во время которых путь к двери эльфа был открыт, тот умудрился заработать не очень-то лестное имя: Ледышка.
Оставалось только усмехнуться. Даже наблюдая за проекцией Светлого, Дарт не мог не заметить румянца Мири, когда бы они ни общались. Разве так выглядит ледышка? Смешно.
Это было другим доказательством того, что у Светлого всё же был к нему вполне однозначный интерес. Проблема заключалась в том, чего именно ожидал от него Светлый, раз за разом задавая свои вопросы. Не пылких же признаний и заверений в вечной любви?
Такие мысли заставляли Дарта улыбаться, но чего же всё-таки хотел Мирис, он так и не смог понять.
Откладывать неизбежное не имело смысла. У двери Мириса не ошивался никто нежелательный вот уже четверо суток, поэтому Дарт, полностью освободив себе вечер, направил шаги к общежитию, собираясь склонить эльфа к близости, воспользовавшись всем своим обаянием.
Чёрный маг сильно бы удивился, узнав, что обаятельным его не считал никто, даже те, кто проводили вместе с ним ночи. Причина популярности крылась в другом. Дарт действительно был необычайно силён и умён, подавая большие надежды на будущее, уже не говоря о том, что никто не возражал против того, чтобы проводить время в фешенебельном особняке со всем комфортом, учитывая, что многие из тех, кто проводил время с магом были студентами всё той же Академии, вынужденными жить в злосчастной и ненавидимой всеми общаге.
Студенты, натыкавшиеся на поворотах на чёрного мага, шарахались в стороны. Вокруг хлопали двери, и когда Дарт достиг нужной, в коридоре он остался один. И, к собственной досаде, ощутил, как быстрее бьётся сердце в груди — ему определённо не нравилось то влияние, которое оказывал на него эльф.
Дарт постучал, и некоторое время спустя дверь приоткрылась.
— Привет, — произнёс он, снова ловя себя на новых ощущениях.
Находиться рядом с Мири, а не просто общаться с проекцией, отчего-то было волнительным и приятным.
— Привет, — Мири огладил на себе тунику, когда увидел, кто к нему пожаловал.
Невольный жест не остался незамеченным: кажется, Мири тоже не остался равнодушным к появлению нежданного гостя.
— Зашёл узнать, как у тебя дела, — начал Дарт, чувствуя себя словно рыба, выброшенная на берег.
— Неплохо, — пожал плечами Мири. — Уже освоился. В Академии здорово.
— Да, — кивнул Дарт, соглашаясь. — А как твои родители восприняли исчезновение?
— Отец рвал и метал, — честно признался эльф. — Думает, я сам сбежал. Грозится, что сам явится, но пока вроде занят. И я здесь.
— Значит, гроза прошла мимо?
— Наверное.
Между ними повисла пауза.
— Может, пригласишь? — Дарт бросил взгляд поверх плеча светлого, надеясь, что эта пытка скорее закончится.
— Зачем?
Маг вопросительно уставился на эльфа.
— Ну… пообщаемся.
Мирис переминался с ноги на ногу, как будто хотел согласиться, но что-то его останавливало.
— Нет, Дарт. Извини, но не приглашу.
— Почему? — Дарт даже ощутил тот самый момент, когда отказ заставил грудь затеплиться, отнюдь не от приятных чувств.
— Потому что ты ко мне ходишь, и эти заклинания дурацкие вокруг понавесил только для того, чтобы… ну ты знаешь, — прошептал Мирис, и щёки его заалели.
— Мири, чего ты хочешь? — сдался Дарт, понимая, что раздражение берёт верх.
— Я знаю чего хочу. А чего хочешь ты?
Уверенный тон эльфа, словно тот действительно понимал о чём говорит, застал Дарта врасплох.
— Я хочу тебя, — без обиняков, выложил правду Дарт, не видя смысла продолжать ходить вокруг да около.
— В каком смысле?
Черный рассчитывал на пылкие объятья после сказанного — эльф, в конце концов, должен был почувствовать себя польщённым вниманием мага, но Мирис выглядел спокойным, словно не собирался таять у его ног.
— А в каком смысле меня можно понять? — Дарта начинал бесить этот идиотский разговор.
— В прямом. Ты меня хочешь для чего?
— Мирис, — маг привалился к косяку двери, чувствуя, что его чаша терпения переполнена, и стал потирать переносицу, щурясь. — Я знаю только один смысл фразы: я тебя хочу. Ты же тоже хочешь меня. Я чувствую, — уверено заявил он, глядя в упор на Мири: — Зачем ты изводишь меня и себя? Ты же не ожидаешь долгих ухаживаний и признаний в любви до гроба? Мы с тобой достаточно взрослые, чтобы сделать всё по-взрослому и получить удовольствие. Если я чего-то не понимаю, то объясни.
Дарт вдруг заметил, как изменился в лице эльф: краска сошла с розовых щёк, он выглядел расстроенным, как в тот раз, когда Дарт оскорбил его внешность, и явно собирался расплакаться.
Чёрный маг замер, не зная, что делать. Но вот, прошла одна из самых долгих минут в жизни Дарта, и буря, кажется, миновала — Мирис сумел собраться.
— Знаешь что, Дарт. Ты мне правда нравишься, но я, должно быть, ещё не такой взрослый, для тех отношений, о которых ты говоришь. И я не вижу ничего плохого в признаниях и ухаживаниях, если кто-то очень симпатичен, — Мирис, сглотнул и твёрже посмотрел в глаза Дарта. — Я вот в тебя влюблён, и мне жутко волнительно говорить это вслух впервые в жизни. — Дарт почувствовал, как в груди что-то замерло на мгновенье. — И я хотел бы услышать то же от человека, с которым… — он смутился, слова застряли в горле. — Наверное, я поспешил с выводами и мы друг другу не подходим, Дарт. Прости, если дал повод думать о себе неправильно. Прощай, — с этими словами Мирис закрыл дверь, оставляя Дарта по другую сторону.
Маг ещё долго глазел на безмолвный кусок доски перед носом, потом медленно развернулся и пошёл прочь.
Часть 3
Несколько дней друзья не узнавали Дарта. Нельзя сказать, что из общительного рубахи-парня, он вдруг превратился в молчаливого и угрюмого затворника, но всё же чёрный маг будто воды в рот набрал, погрузившись в глубокие размышления.
На пятый день, когда все трое, как обычно, развалились на широком каменном бортике фонтана, в той его части над которой рос тысячелетний дуб, удобно накрывавший тенью одну пятую площади, Дарт наконец не выдержал:
— Я сдаюсь! — подскочил он, сжимая кулаки. — Я ничего не понимаю!
Друзья переглянулись и тут же встали по обеим сторонам от мага.
— В чём дело, Дарт? — озадаченно спросил Тимайс.
— Ты можешь нам довериться. Мы подскажем, — легонько коснулась плеча мага Марена.
Другого выхода Дарт всё равно не видел. Его новая проблема не имела никакого отношения к магии, и что следует делать, он не имел ни малейшего понятия. Оставалось только понадеяться, что эти двое действительно смогут чем-нибудь помочь.
Услышав рассказ Дарта, Марена села прямо на землю в приступе неконтролируемого хохота, распугав собравшийся вокруг народ. От злости Дарт был готов придушить магичку, но вокруг было слишком много свидетелей, и он ограничился тем, что отнял у той голос. Та продолжала хвататься за живот, но вокруг наконец-таки стало тихо.
Тимайс проявил не в пример больше понимания. Усевшись обратно на бортик, он задумался, даже не замечая, как за спиной забурлила вода, реагируя на мысли мага.
— И правда, странно всё как-то.
— Не просто странно, — кипятился Дарт, расхаживая взад-вперёд. — Это вообще не имеет смысла!
— Точно.
— Если я ему нравлюсь, то почему бы не прекратить ломаться? Сначала он заявляет, что влюблён, а потом говорит, что ещё не готов ко взрослым отношениям. И заканчивает тем, что вдруг он ошибся и мы совсем не пара. Где здесь логика?
— Никакой, — согласился Тимайс.
— Сам знаю. Делать-то что? — всплеснул руками Дарт, будто требуя, чтобы кто-то наконец привнёс немного реальности в происходящее.
Тем временем Марена перестала ржать, как припадочная лошадь, поднялась с земли и отряхнулась.
— Да, задача, — продолжал размышлять маг воды, пока волна раз за разом накатывала на сторону бортика миниатюрным прибоем. — Может, он не совсем понял, что вы будете вместе? Или нет, подожди, — Тимайса вдруг осенило, — может, у эльфов есть какие-то особые ритуалы и он обиделся, что ты им не следовал?
В это время Марена недовольно потянула Дарта за рукав, намекая, что хорошо бы вернуть ей голос обратно, но Чёрный даже не обратил на неё внимание.
— Точно! — идея друга выглядела более чем логичной — Дарт действительно не принял в расчёт расу, когда собрался сблизиться с Мири.
— Вот мы всё и поняли, — довольно кивнул Тимайс, впервые почувствовав превосходство над великолепным и ужасным Дартом, обойдя его хотя бы в чём-то.
В этот момент перед парнями возникла хмурая и всё ещё безмолвная Марена. В руках она держала обрывок пергамента. Оба посмотрели на надпись:
«Вы — два идиота! Я знаю, чем недоволен эльф».
Лица магов вытянулись.
— Она — дура. Не слушай её, — выразил своё мнение Тимайс.
Дарт не любил оскорблений на собственный счёт, но в этот раз решил закрыть на это глаза и вернуть девушке голос — Марена, несмотря на то, что происходила из людей, была довольно сообразительная.
— Так-то лучше, — произнесла магичка, прочищая связки.
— И что ты думаешь? — насупившись, спросил Дарт.
— То, что вы прочли на бумаге.
— Осторожней! — рявкнул чёрный маг, никогда не отличавшийся терпением.
Марена сверкнула глазами, но промолчала, зная что Дарт поплатится за всё при любом раскладе — кажется, этот Мирис действительно его зацепил.
— Твой эльф попросту обиделся. Он решил, что ты посчитал его легкодоступным. А если верить его словам, что ты ему действительно нравишься, не такое впечатление он хотел произвести. Поэтому и спрашивал тебя снова и снова о том, в каком качестве он тебе нужен. Эльф хотел быть с тобой, ну… — Марена задумалась, пока Дарт ловил каждое слово магички. — В качестве парня, если не сказать любимого.
— Чушь! — фыркнул Тимайс на такое несусветное предположение и посмотрел на Дарта, ища понимания.
— Продолжай, — чёрный маг был на редкость серьёзен, и Тимайс притих.
— Но ты предложил… Ты ничего не предложил ему кроме, как удовлетворить твоё высочество! А это почти что место подстилки, если посмотреть под определённым углом, — она примирительно выставила вперёд руки, видя, как вздулись вены на висках Чёрного. — Вот он тебя и послал!
— И что же? — вклинился Тимайс, для которого слова Марены были возмутительным бредом не совсем здоровой головы. — Ты реально думаешь, что Дарт должен был предложить ему встречаться?
— Судя по напору парнишки, как минимум, — уверенно ответила та, не обращая никакого внимания на возмущение товарища. — Если он не смог стать кем-то важным для Дарта, то и вовсе посчитал за лучшее от него отказаться. Думаю, у него к тебе, Дарт, самые серьёзные чувства, — и Марена поиграла бровями, находя происходящее просто уморительным.
— Да кто поверит в твои выдумки, — махнул рукой Тимайс, отворачиваясь.
— Эльф признался, что влюблён, — девушка попыталась растолковать простые истины двум твердолобым лбам. — Что ещё вам надо? Какие ещё ритуалы? Он хочет ответной любви и внимания. Что вообще ты о нём знаешь? — чуть ли не накинулась Марена на Дарта. — У него были отношения? И если да, то чем всё это кончилось? Ах, прости, — словно припомнила она, — он же сказал, что признаётся впервые, а значит, вполне возможно, что ты станешь у него первым. И с чего он должен запрыгивать к тебе в постель? — тыкнула она пальцем в Дарта и покачала головой — С какой такой радости? К тому же ты видел какой он красавчик? У нас во всей академии бабы краше нет. Уже не говоря о том, что он эльф. Это им признаются, а не наоборот. Они же все нарциссы поголовно. А тот молоденький снизошёл до тебя. Думаю, по чистой наивности.
Если он влюблён, тебе, Дарт, придётся ухаживать и, может, признаться самому. Только учти, если я права, то после того как ты наиграешься и пошлёшь парнишку («если, конечно, тот не наиграется раньше», — подумала Марена, полагая, что Дарт вполне заслуживает такого урока), ты оставишь ему разбитое сердце.
В общем, сам решай, чего тебе надо. Не мои проблемы, — Марена закончила свой пламенный монолог в адрес двух «настоящих мужчин», не видевших очевидного, и, посчитав свой долг выполненным, удалилась с высоко поднятым подбородком.
Поделиться книгой: