Когда устанет даже смерть (целиком)

Пришлось напомнить себе, чем это кончилось на Вулкане. Выдохнув, Грэм поправил одежду и неожиданно для самого себя улыбнулся:

— Тебя судьба коллеги тоже ничему не научила, — напомнила Эйнджела.

Ровно в эту секунду коммуникатор пиликнул входящим сообщением. Грэм поспешно вытащил прибор под насмешливыми взглядами коллег и прочёл сообщение.

— Спрошу, — пообещал Грэм, вылезая из-за стола.

Эмпат согласно кивнула.

Хмыкнув собственным мыслям, Грэм неловко пошутил:

Будто услышав его мысли, Ри прошептала:

— А чего не любишь-то? Ладно, если б пауки какие или змеи. Но утки… Они, как по мне, весьма симпатичные с этими своими клювами: мордочки довольные, словно улыбающиеся.

— Это вот… — он показал на мрачные одежды девушки, — …тоже из-за него?

— Опасно, — не стал отрицать Грэм. — Зато получаем всех троих и находим «крысу». Если даже ни один из троих не знает имени прикрывающего их человека, «крыса» однозначно влезет во все три расследования и на этом попадётся.

Грэм слушал, то и дело поглядывая на коммуникатор в ладони. Ри не звонила и не писала с того момента, как прислала своё фото, и капитан не знал, что и думать. Приняли ли её «работодатели» предложение капитана? Если нет — то как распорядятся полученной информацией? И не решат ли избавиться от него для перестраховки?

— А ты ей, значит, компанию составить не захотела? Ну, чтобы снять напряжение в группе.

Ну а фараонам можно подкинуть ложные следы — тоже фора дополнительная.

— Нужно обсудить план с учётом того, что доминионцы могут нас кинуть в любой момент.

Восхитительная попка Свитари потёрлась о бёдра Нэйва, и тот вцепился в подлокотники кресла, едва сдерживаясь, чтобы не прижать её к себе ещё теснее. Ри дарила ему повод отложить разговор по вполне понятным причинам. И всё существо молодого капитана требовало им воспользоваться. Даже если он рискует вновь оказаться связанным и обезоруженным.

— У всех свои долги, — согласилась Эйнджела.

Теперь Нэйв иначе посмотрел на гомонящих уток.

Синее платье с корсетом и без того обнажало плечи и большую часть груди, а теперь задравшийся подол открыл взгляду и точёные ножки Свитари. От этого зрелища у капитана пересохло во рту, и он сообразил, что чёртова полукровка таки одарила его порцией феромонов при поцелуе. Возбуждение смешалось со злым раздражением.

— Что, динамит? — насмешливо поинтересовался Билли — тот самый лейтенант, что дежурил прошлой ночью.

— Будешь смеяться, но будучи курсантом я часто представлял себе подобную картину. Увы — мечты имеют привычку сбываться самым неожиданным образом.

— Разве это что-то меняет?

— Нет у нас своих, — негромко ответила Эйнджела и указала на вымощенный камнем склон у пруда.

Не поворачиваясь, Свитари начала неспешный танец из тех, что девушки в клубах исполняют за деньги. А озадаченный капитан развернул листок и прочёл: «Запись через глаза на имплант. Приказ».

— Ты вообще не много обо мне знаешь, — усмехнулась эмпат.

— А у меня перед ним долг, — неожиданно оскалился Грэм. — Не прикрой меня Карл — тоже был бы сбой программы у очередного грузовика. Или ещё какой рояль упал на мою башку — ну, мало ли роялей в окна во время семейных ссор выкидывают?

Грэм кивнул и признался:

— Капюшон сними, пожалуйста, — попросил Нэйв.

Нэйв кинул девушку на кровать, с трудом сдерживая желание упасть рядом и какое-то время не думать о делах.

По всему берегу в отдалении друг от друга сидели самые разные люди. Многие кормили изрядно растолстевших уток, безбоязненно подплывавших к людям. Девушка сняла визор, села у самой воды, подогнула колени и обняла их руками.

— Теперь — да, — кивнул Нэйв, старательно игнорируя шпильку про «новых хозяев». — Жаль, поздно для тебя и Ри.

— Вот за что я вас люблю, — вздохнул Нэйв, усаживаясь рядом, — так это за ваше постоянство. Вы постоянно ухитряетесь найти ситуацию, из которой нет никаких гарантий выбраться целыми.

Эйнджела какое-то время молчала, обдумывая план.

Одних наказывали, других заставляли смотреть.

Соображал Грэм уже с трудом, опьянённый то ли феромонами, то ли близостью красивой женщины, столь откровенно демонстрирующей своё желание. В этот момент ему было уже плевать, насколько она искренна.

Глава 7

Идиллия. Город Эсперо, столица

Репликанты расположились в курилке, коротая время перед занятиями обсуждением недавнего прохождения через город.

Стилет положил руку на плечо Чимбика и попросил:

За соседним столиком двое рядовых из третьей роты активно делились наблюдениями.

— Сюда приходят есть, а не вас развлекать, — Чимбик понимал, что перегибает, но остановиться уже не мог. — Но вам же на это наплевать, верно? Вам же интересно на штамповок посмотреть. Посмотрели? Довольны?

Сержант вышел из столовой, спиной чувствуя направленные на него взгляды.

— Вам нужна помощь? — с раздражающей прямотой спросила Чимбика одна из идиллиек.

— Зачем вы ссоритесь вместо того, чтобы найти выход?

Оставалось надеяться, что шпионы врага купились на спектакль. Тем более что для придания достоверности велась активная работа служб радиоэлектронной борьбы и радиоэлектронной разведки, максимально затруднивших использование дронов и записывающей аппаратуры.

Рядовые удивлённо уставились на него, и даже Стилет перестал жевать.

Идиллийка перевела растерянный взгляд с одного на другого и с наивностью, граничащей с идиотизмом, спросила:

— Ты ещё крикни: «Окружают!», как в том анекдоте у дворняг, — пошутил вставший за ним Стилет.

— А я спросил, как вас зовут? — сержант перевёл взгляд на сиреневую ладошку. — Руку протягивать за воротами будете, а здесь — отдают воинское приветствие.

Он весело ухмыльнулся и бросил многозначительный взгляд на девушек:

Тот метнул на друга злой взгляд, но вовремя сообразил, что уж Стилет точно не виноват в происходящем.

Как и большинство дворняг, он побаивался репликантов, слухи о которых ходили один другого страшнее. Масла в огонь подливали неразговорчивость и замкнутость большинства искусственных солдат. Чимбик же вдобавок входил в число тех, кого особенно боялись.

Особенно новенькие багги батальонов коммандос.

Словно в насмешку, Хомайер повёл идиллийку к багги Чимбика. Сержант зло стиснул зубы и двинулся следом.

Объект сержантской злости за пару минут успел переодеться в форменный комбинезон и выпорхнуть из раздевалки.

Стоило Чимбику приблизиться, как весело перешёптывающиеся идиллийки уставились на него. Сочувственные взгляды окончательно испортили Чимбику настроение. Особенно раздражало то, что местные открыто демонстрировали свою осведомлённость. Эйнджела, хоть и была эмпатом, никогда не позволяла себе подобного. Она просто понимала Чимбика, практически не подавая вида, насколько очевидно то, что сержант пытался скрыть. И никогда не давала окружающим и намёка о его состоянии.

— Дюран — скотина, — Стилет с аппетитом принялся за еду. — Он и своих унижает по поводу и без.

Сержанты синхронно кивнули.

— Свободны, сержант, — если бы взглядом можно было убивать, то от Чимбика не осталось и мокрого места.

— Садж, ты чего? — зашипел Анубис, но Чимбик лишь отмахнулся.

— Я Кристал, — представилась она и протянула сержанту руку. — Но можешь звать меня Схемой.

— Да, — согласился Стилет. — Создаётся впечатление, что вреда от них будет больше, чем пользы.

— Вся еда дворняг такая вкусная? — восхитился Стилет.

Речь шла об идиллийцах, вступивших по призыву своего правительства в спешно создаваемые подразделения территориальной обороны. На ополченцев возлагалось материально-техническое обеспечение войск и охрана правопорядка в прифронтовой зоне.

— Садж сам не свой, когда голодный, — пояснил за его спиной Саймон.

То, что лейтенант Дюран из всех репликантов больше всех ненавидит Чимбика, знали все. И невнятное для стороннего объяснение Саймона исчерпывающе объясняло поведение сержанта.

— Интересно, а с ними заговорить разрешено? — поинтересовался Анубис, сидящий лицом к сержанту.

Чимбик молчал, пытаясь унять всё ещё клокочущую злобу. Получалось плохо. Дюрану удалось вывести сержанта из себя настолько, что он был на волосок от нападения на старшего по званию. И это злило ещё больше: Чимбик понимал, что не должен поддаваться на провокации дворняги. Он — элитный солдат, плод труда лучших умов генной инженерии, созданный сеять смерть и добывать победу. Он и был смертью. А Дюран — просто генная помойка, возомнившая о себе слишком много.

— Не получается, — неожиданно заявил Чимбик.

— Не знаю, мэм, — честно признался тот, обалдело глядя на Чимбика. — Раньше он так себя не вёл.

Чимбик молча отобрал у девушки половник и принялся наполнять поднос, игнорируя удивлённые взгляды идиллиек и недоумённые шепотки репликантов, гадавших, какая муха укусила обычно спокойного сержанта. Закончив, Чимбик швырнул половник на стойку и пошёл к свободному «сержантскому» столику.

— Как дверца в заднице, — наконец вспомнил он подходящую фразу. — Я здесь для приёма пищи, а не ответов на глупые вопросы. Понятно?

Его злость наконец-то нашла выход, и теперь сержант напоминал пошедший в разнос от перегрузок генератор.

Оба репликанта повернули головы, глядя на одну из раздатчиц. Та, словно почувствовав их взгляды, на миг оторвалась от работы и весело подмигнула. Анубис удивлённо моргнул и пронёс ложку мимо рта. Идиллийка рассмеялась приятным мелодичным голосом. Наклонившись к уху подруги, она что-то зашептала, без стеснения показывая на репликантов.

— Что только веселятся и трахаются, — Чимбик ткнул за спину большим пальцем, указывая на город. — Кто-то должен обеспечивать работу инфраструктуры, выращивать и подвозить продовольствие, добывать ресурсы. Даже если почти всё свалить на роботов — им тоже кто-то должен проводить тестирование и техобслуживание.

— А я… — начал было Блайз.

— Что? — не поняли собеседники.

Идиллийка смотрела на него удивлённо, но не испуганно. В отличие от тех же Лорэй, она явно не воспринимала Чимбика как угрозу. Да и вряд ли вообще в своей жизни сталкивалась со смертельной опасностью.

— А ещё они тут обожают новые впечатления, — продолжил Саймон. — А поскольку сами уже всё перепробовали, новизну им обеспечивают туристы. Эмпаты рядом с ними вроде как заново всё переживают, а потому с гостями отрываются по полной. А нас тут, вроде, в увольнение собрались отпустить.

Незримый поводок натянулся и душил жаждавшего крови репликанта.

— Мы как-то охраняли одного министра, — негромко сообщил он. — Так он как раз вернулся из отпуска на Идиллии.

Сержант обратился к идиллийкам:

— Не знаю, — равнодушно отозвался Чимбик. — Тут всё круглое: что дома, что планировка города. Мне нравится — светлые и просторные дома. Совсем не похоже на жилые блоки Эгиды.

— Извини, — Чимбик выдохнул.

Стоило осознать этот факт, как они сообразили, что перед ними всего лишь одна из местных, по случаю жары одетая в лёгкий белый комбинезон. При ближайшем рассмотрении он даже не слишком походил на спецодежду научников. Во всяком случае, будь у тех столь же изящное телосложение и бюст, вид на который открывало глубокое декольте, может, репликантам и понравилось бы тестирование. Хотя куда с большей вероятностью они бы возненавидели декольте.

Этот манёвр предназначался для соглядатаев Союза, подсчитывающих численность доминионцев. Бесконечная колонна техники должна была создать впечатление присутствия большого количества войск, в три раза превышающего истинные размеры контингента. «Раздувать» больше не рискнули — у противника мог возникнуть закономерный вопрос: как разведка проморгала столь крупную передислокацию сил противника?

— Потом познакомишься, Схема! — весело поторопил её всё тот же тех, и идиллийка поспешила в сторону раздевалки.

— Садж, ты вот взял и всё испортил, — вздохнул Блайз. — Сразу напомнил, зачем мы здесь.

— Не знаю. Но хотелось бы, — отозвался его товарищ.

— Р-разгильдяй она, а не техник! — лязгнул Стилет.

— Дюран, — односложно пояснил Саймон.

— Ненавижу этого дворнягу, — процедил Чимбик, подойдя к ожидающим его Стилету и Саймону.

— Идиллийский техник, — осторожно озвучил очевидное Саймон.

— Я как раз в боксы собирался, — Чимбик встал и с хрустом потянулся. — Ты со мной?

— …остаёшься тут, — завершил за него Чимбик. — Ясно?

— Лейтенант, сэр, — стараясь говорить ровно, сержант предпринял попытку достучаться до здравомыслия лейтенанта. — Я был свидетелем, как одна-единственная идиллийка с помощью эмпатии вывела из строя отделение обученных пехотинцев. При эвакуации подбитых машин с поля боя идиллиец может получить ранение, и его боль ощутят все, кто находится рядом. Точно так же, как идиллийцы сами ощутят боль ближайших раненых.

— Э… — Хомайер бросил быстрый взгляд на идиллийку.

— Слышал поговорку дворняг про то, на что можно смотреть вечно? — спросил Стилет.

Саймон переводил взгляд с одного обозлённого сержанта на другого, но благоразумно держал своё мнение при себе, прекрасно понимая, кто может стать громоотводом командирского гнева.

Стилет, не обременённый жизненный опытом друга, просто молча изучал новых «оруженосцев», как в шутку называл рембатовцев майор Савин. Красота идиллиек притягивала взгляд, но Стилет не мог выбросить из головы слова Чимбика про витрину для чужаков.

Оба сержанта встали у открытых ворот крайнего бокса и наблюдали за работающими рембатовцами.