Весенние заморозки (СИ) (целиком)

-ЭахНодер?

Его взору, не потускневшему с годами, открывается морская битва. Около трех десятков одинаковых почти во всем северных драккаров, лишь цвет парусов отличает противников. Большинство парусов синеют древним императорским индиго, как бы в насмешку над еще сопротивляющимися тремя изящными кораблями арденов с ослепительно белыми парусами. Да, в насмешку - индиго был цветом императоров Ровендии. Эсгурии, пасынки ровендийцев, идут войной на последних арденов в этом мире. И готовы победить.

-Что они говорили, ралдэн?

-Он был сброшен с утеса в море, со связанными руками и камнем на шее, - закончил Эрик свой рассказ.

-Боги Звездного пика... - вздохнула Лорбаэн. - Какой кошмар.

-Я знаю, мой старый добрый Галак, - как-то неожиданно ласково сказал он. - Не думаешь же ты, что меня так просто ввести в заблуждение? Знаю я про ловушку. Но, видишь ли, эта девчонка ничего хорошего не желает ни мне, ни своим сородичам. Ее словам я склонен доверять даже меньше, чем предложению ардена - а ведь оно, согласись, не лишено логики. Я говорил с ним, и довольно долго. Он знает, что я не пощажу арденов, помогут они мне или нет. Но говорит, что они рассчитывают со мной справиться после того, как будут побеждены миакринги. Согласись, это уже больше похоже на правду.

Дети, вновь подумал прорицатель, надвинув капюшон плаща ниже бровей. Ребятишки, которым совершенно неожиданно пришла пора взрослеть.

Ей не надо было оглядываться. Она видела, как уходил Синрик, унося тело Мальтори прочь.

-Поцарапали, - просто, без лишнего пафоса объяснил он. - Эти зеленокожие вооружены дротиками. Кидают метко, мне на самом деле повезло, что только зацепило. А вот в лесу они чужие. Совсем теряются, стараются с дороги не сворачивать.

-Решай, - повторил Лагорис. - Ты - предводитель. Мы ждем твоего приказа.

-В гарнизоне замка было много храбрых бойцов. Я не могу присваивать их подвиги себе.

-Как-то это не похоже на Альбероника. Ищите, такие в бою не умирают.

-Гонец, моя госпожа! Гонец от Ригалиса!

Аралит приняла у нее кувшины, потом протянула руку и помогла выбраться самой. Ведущая в подвал стремянка скрипнула под ее ногой.

-Что тебе, эйторий? - спросил лекарь, не глядя на него. Однако обогнуть внушительную фигуру Лагориса не пытался.

-Наверное?

-А потому что пришел не вовремя! Иди, проповеди. Проповедай... тьфу! Лагорис, как это слово?

-А тебе, ралдэн, какая печаль с того, что Таларик с арденами мир заключит?

Вас всех беспокоит то, что произойдет с нашими поселениями за Катастой. Многим могло ударить в голову опьянение вчерашней победой. Вы забыли, что под стенами города уже стоят следующие завоеватели. Прежде, чем бросить все наши силы против южан, нам следует подумать, что делать с сорока пятью тысячами эсгуриев, кассорийцев и лиртодийцев под стенами города.

Она знала, что он на самом деле понятливый. Когда-нибудь, если горячая кровь молодости не промоет ему могилу посреди долгой дороги, он станет не только Младшим, но и Старшим. У него есть друзья, есть, наверное, и хорошие учителя. Все, что он не узнает сам, ему подскажут.

Лагорис слегка потряс головой, опустил секиру, посмотрел на своего соратника.

Халбер посмотрел себе под ноги и рассмеялся. Конечно же, детские шаги были куда меньше. А зубцы стены в те годы казались неприступными каменными глыбами.

Клетку стерегло что-то около десятка зеленокожих. Они расселись на земле неподалеку, постоянно оглядываясь в сторону пленников и непрерывно мяукая на своем кошачьем языке. Больше вокруг никого не было, чистое поле, холмы и перелески вдалеке. Остальная орда либо еще не подошла, либо разбила лагерь где-то еще.

-Меня интересуют берега возле устья Катасты, советник: наш и противоположный. Рельеф, если точнее. А также поселения на берегах и укрепления с той стороны, если они есть.

-Таларик, я говорил, помнится, что в Скейре может стоять очень большое войско.

-Не разминуться бы, - усомнился Дигбран.

-Не осталось у меня сыновей, - заявил барон, до того пытавшийся убедить себя и остальных в отсутствии у него суеверий. - одна внучка только. Береги ее, Дигбран.

Вызвались трое, один из них - темнокожий регадец. Много ли он понял из моих слов, не знаю. У лекарей вообще исключительно ответственное отношение к своему ремеслу. Они тут же принялись за дело.

Я и не стал с ним разговаривать. Примерился и заехал Арвариху с правой в челюсть.

-Я справлюсь, Дигбран. У меня мальчонка ее возраста, тоже сорвиголова редкий.

Он не верил, что Мирниэх смог выплыть со связанными руками. Мальчик многого еще не умел, не успел научиться владеть своим телом как следует. Но он - он, мастер клинка, владеющий собственным телом не хуже, чем мечом - он должен хотя бы попытаться. И сначала стянуть сапоги, а потом попробовать выплыть, отталкиваясь одними ногами. Веревки - потом.

-А зачем мы вообще тут воюем? Вы вроде бы хотели покарать арденов за какие-то старые обиды, а войско хотело взять богатую добычу - так покарайте арденов чужими руками, а добыча так и так от нас не убежит, если Скейр падет.

-В наши дни ардены не носят богатых нарядов, - объяснила она.

-Не буду, - Филласт поднялся со своего кресла-качалки и подошел к полке с томами летописи. - В чем ты тогда поклялся себе, Эрик?

Обладатель заговоренного доспеха сидел на земле и сосредоточенно тряс головой. На лбу Броганека отпечаталась красная полоса от шлема, вдавившегося в него при падении. Чуть ниже макушки в светлых волосах запеклась кровь.

То был миакоранский латник, который, вполне возможно, просто отошел в кусты. Броганек убил его одним чудовищным ударом секиры, проломившей шлем незадачливого миакринга, но тот успел-таки перед смертью заметить истонца и издать удивленно-предупреждающий возглас. Он был здесь не один, его товарищи откликнулись на этот звук... шума, так или иначе, оказалось более чем достаточно.

-Если вдруг передумаешь - скажи, - наконец сказал Броганек. - Но пока ты здесь, для всех других ты - моя собственность.

Бродя весь день среди бесчисленных палаток, он успел успокоиться. Ничего бы ему сделать не дали. Раньше - да, возможно, ардены бы заколебались, решая, имеет ли право наследник древней династии лупить прорицателя медицинским справочником по лбу. Но палаток в лагере было слишком уж много. Последний рубеж охраняло целое войско, все они подчинялись вполне реальным прорицателям и полководцам, а не мало кому известным бродягам. Ощущая в полной мере свою ничтожность, Эрик перестал наконец воображать картины кровавой расправы над Галдором ЭахКолларом, вместо этого сосредоточившись на способах просто поговорить с ним.

-Хорошо. Будем заканчивать.

-Так а мы тут причем? Пущай его боги хоть все друг дружку перебьют. Чего ради мы за ихние ссоры помирать должны?

-Завтракать будешь? - услышал я за спиной ее голос. - Если да, то одевайся, и пойдем. Я тут знаю одно кафе неподалеку. Там с утра всегда есть свежий салат из овощей и яичница с мясом.

Стихи, слова, облаченные в словесную оболочку мысли. Вспомнились вчерашние ардены из поселения изгнанников. Странные и смешные одновременно... были бы смешные, если бы не было так грустно смотреть, как простой деревенский кузнец пытается быть мудрее философа. Ровендиец, видите ли. Потомок изгнанников. Белая кость и голубая кровь, презрение к тем, кто младше. Хорошо мотивированное презрение, в котором почти не угадывается софистика. Да и кому ее угадывать - Эрику? Он с кузнецом полностью согласен: Младшие по определению неполноценны.

-Не считаю. И в Гиссану вы можете выметаться прямо сейчас, ваше сиятельство, - Таларик таки завелся. - Но армия останется со мной, и после заключения мира с арденами я сам выберу, куда мне ее вести, кому в Арденави быть другом, а кому - врагом. Да убирайся же ты прочь! - вскрикнул он, обратив внимание, что Лорбаэн так и стоит, слушая перебранку между темником и графом.

-Уцелеют сукины дети - поубиваю. - пробормотал Дигбран, имея ввиду баронских дружинников, рядом с которыми Ланнару видели чаще всего. И тут увидел Эрика верхом на вороном жеребце.

-Будь я проклят, Дигбран, если первый всадник - не девица! - воскликнул он, приноравливаясь к скорости своего спутника. - А алагор в латах за ней гонится.

У меня были какие-то свои ценности, которые я пока так и не сумел сформулировать. Что-то, что заставило меня во дворе замка Риммор ввязаться в бой с прорвавшимися баарисскими латниками. Что-то, что приказало встать на стене замка в строй и драться. Что-то, что принуждало ползти вперед и вперед по стылой равнине. Что-то, что подтолкнуло меня к столбу.

Она не ответила. Ехали они быстро, но без прежней спешки. Эрик, задумавшись о завтрашнем сражении, понял вдруг, что рассуждает так, словно решение расстаться с собственной жизнью уже отброшено. В бою ли, либо еще каким способом - уже нет, ушло, пережито и забыто. И не в том дело, что он придумал, как будет жить в мире без Эрви. Нет такой жизни, не видится она ему. Просто чувство, даже скорее ощущение, будто он должен что-то еще сделать.

Лорбаэн равнодушно пожала плечами.

-Больше не пользуйся сегодня скаранитом, Уивер, - сказал Прежний. Голос его был ровным, бесцветным, и только тот, кто всю жизнь общался с этим эльфом, мог уловить в этой фразе одновременно и просьбу, и предостережение.

Рука старого эйтория коротко дернулась, и Галд, согнувшись от удара в живот, повалился на землю. Лагорис шагнул вперед, схватил его за шкирку, поднял, поставил прямо.

Барабан начал умолкать, я опять провалился в сон. Не помню, что мне снилось после этого, и в каком порядке.

-Не волнуйся, Эриох, с ней все будет в порядке. Твои друзья присмотрят за ней.

-Порубим тебя, Ахрой, на кусочки. В реку побросаем, рыбы съедят. Кровь отмоем. Барону скажем: утоп Ахрой. На наших глазах утоп, сам, без нашей помощи. Барон и рад будет.

-Вот еще! - возмутился трактирщик, поставив перед Дигбраном и Виластисом по миске постной похлебки. - Чего ради я чужую страхолюдину кормить должен? Брат он мне, что ли, защитник мой от врагов или еще кто?

-Долго. Терпи, воевода.

-Да, вы сейчас вспомните все, чему я вас научил. Колья в землю! Сети растянуть! Давайте же, сволочи, людоеды, докажите, что вы стоите того, чтобы осквернять океан своими плотами, а мой взор - своими зелеными мордами. Вам не победить, я уверен. Но покажите же, что вы можете брать верх не только числом! Что вы не звери, а люди! Я не верю, что в вас есть что-то человеческое, но я - всего лишь Эриак ЭахТих. Прорицатель, который пытается совладать с собственной судьбой. Человек, оседлавший бурю, удерживающий в руках грозу, пытающийся прикрыть землю от ливня своим плащом. Нет, я не всемогущ! Я не Уивер ЭахТислари, я не возьму на себя больше, чем хватит силы в моих руках! Я уже знаю, что не в моей власти остановить эту бурю! Я встречал одного, который обладает такой властью, и мне ведомо, что их всего пятеро. Что ж, Верховный прорицатель, ты сделал свое дело. Ты хотел, чтобы я заманил зеленокожих в ловушку - вот поле, на котором останется большая часть дикарей. Те, кто уцелеют, не будут угрозой нашему народу. Ты добился своего, старый упрямец, которому мало показалось прожитых лет и человеческих сил. Ты сравнился с богами и превзошел их. Да, ты, один из пятерых, смог встать на пути бури и принять на себя значительную часть ее силы.

Следующая деревня была побольше. Проехав между темными от влаги изгородями, он спешился у первого же дома, чуть не свалившись в грязь, и постучал в дверь. В глазах мутилось от боли, и даже водка не помогала ее заглушить.

-Так это... дружина завсегда впереди всех быть должна.

Лагорис протер тряпкой оба лезвия секиры и потрогал их пальцем. Брах лениво переместился к двери, загородил ее собой. Бенара взяла Лани за руку и увела в спальню.

Эрик спрятал невольную улыбку в бокал с элем.

Всякого рода ухмылки и любопытные взгляды, которыми встретили меня бойцы, я смог успешно проигнорировать - ожидал этого и внутренне готовился всю дорогу до казармы. Но и оставлять все это молчаливое ехидство безнаказанным не стал. Подчиненные могут обсуждать своего командира, сплетничать, перемывать кости - но только за его спиной.

Не сразу, но до нее дошло, что последние слова прозвучали как вопрос. Лорбаэн не смогла сдержать улыбки.

-Очень приятно. А я - Ма...

-Речь арденов - это самая правильная речь. Но, ралдэн, я не понял из нее ни слова. Как же так?

-Я слышала разговор конунга Ригалиса, арденов и герцога Илдинга.

-Что? - не поняла сначала Илири, едва сдерживавшая слезы.

-Мне - никакой, - легко признал Галдор. - а вот Эрви плакать будет. Одна ее слезинка всей твоей шкуры не стоит, герой.

Где-то впереди прозвучала команда, и все эти бесчисленные Старшие двинулись. Ровным шагом, в ногу, они шли, оставляя на набережной как раз достаточно места, чтобы проехала повозка или разминулись два всадника. Для одного Мальтори - более чем достаточно. С удовольствием бы досмотрел такое увлекательное зрелище, как шествие армии арденов, однако дела торопили.

-Да неужели? - он засмеялся. - Вот так просто уйдешь, когда можешь потребовать любой выкуп, какой пожелаешь? Тебе не кажется, наемник, что твои услуги впоследствии арденам могут стать без нужды? Чем тогда станет твое будущее? Станешь скрываться от сородичей до самой смерти?

И только где-то на задворках сознания маячила досада, оставшаяся после утренней порки провинившихся военачальников.

-Как ты можешь здесь оставаться?

-Что за чушь? Где этот мальчишка?

Лагорис сегодня тоже пошел на стену. Вокруг него было несколько больше свободного пространства, чем в других местах - соседи справедливо опасались размаха его огромной секиры.

-Ты уверен? - Виластис внимательно посмотрел на него. - Нет, ты точно уверен, Дигбран, что нам надо на восток, а не на север?

-Идут галеры! - кричит гонец. - Много!

Прорицательница пришпорила коня, направляясь к лучникам. Из рядов стрелков ей навстречу выбрался седовласый арден с серой лентой, перехватывающей волосы.

-Устал? - спросил дружинник.

-Уже.

-Ох... я думаю, он предвидел нынешние события.

Не один Элбис виноват в сегодняшних событиях. Во власти Лайты было поднять на его пути полчища не меньшие, нежели собрал тот, кто вещал сейчас совсем рядом с моим укрытием, прохаживаясь перед Эриком взад-вперед. Однако Несущая свет удосужилась избрать своим орудием лишь пятерых, и один из них не справился уже давно, а второй, который висит сейчас за моей спиной, тоже, видимо, не преуспел. Да и Катаар мог бы хоть пальцем пошевелить, чтобы своего племянничка на место поставить, но что-то не похоже, чтобы повелитель времени сделал хоть что-нибудь. Аэлевит, во всяком случае, его вовсе не упоминала.

-Веревки покупают в основном, иногда рыбу сушеную - правда, не всякую. Меняют на безделушки, на стальные ножи, крючки для рыбной ловли, ткани и всякое такое. Дурят наверное зеленых без всякой жалости, я правда не знаю, что у них, пришлых, ценится, чтобы так уж судить.

Замечания в адрес истонцев она тоже слышала. Алагоры относились к народу Равнины куда как неприязненно, и не стеснялись высказывать свое мнение об 'этих мохнатых варварах', особенно когда ни одного воина в медвежьей шкуре поблизости не было.

Внучка со скоростью, Дигбрану по его годам уже недоступной, прижала камень к животу обеими руками и подняла на деда глазенки, исполненные высокомерия.

Броганек уехал с передовыми отрядами, в задачу которых входило предупреждать северян о приближающейся армии - во избежание эксцессов. В случае же, если северяне коварно подготовили движущемуся по тракту войску ловушку, истонцы должны были ее обнаружить и сообщить об этом. За Броганеком среди сородичей прочно закрепилась репутация великого разведчика, и последний из Эктуден не отказывался от чести подтверждать ее при всяком удобном случае. Лорбаэн он наказал ехать вместе с людьми Атранека Экмарена, но их очередь выступать была последней - конница равнин, как и прежде, прикрывала армию на марше и с фронта, и с тыла.

-Выпейте горячего вина, мой господин, - она протянула ему высокий стеклянный стакан.

Оказавшись в замке Скассл, он едва успел схватиться за стену, чтобы не упасть. Это были, к счастью, его личные апартаменты, и он оказался избавлен от чужой помощи и сочувствия, от тревоги и заботы, от попыток его задержать. Прорицатель чувствовал себя очень плохо, опять сбоило сердце и заходились кашлем легкие. Но одновременно он ощущал внутренний подъем, необходимость действовать, необходимость спешить. Пришла уверенность в том, что его замысел сработает. Сами собой достраивались детали, но он уже не переживал, что берет на себя роль, предназначенную им остальным прорицателям. Ведь это они достроили эти детали - точнее, вот-вот достроят. Осталось убедить из это сделать, но он уже был уверен, что убедит. И чем крепче была его уверенность, тем четче перед глазами становилась картина убеждения, все еще оставаясь фантазией, но уже прорываясь в реальность.

-Да неужели? - хмыкнул Рагон ЭахНодер. - Интересно, чем это нам поможет?

-Тогда заткни пасть, сделай милость.

Бой уже подходил к внутренним воротам. С тех пор, как я покинул донжон, их успели закрыть.

К ратушной площади я вышел в сумерках. Здание с четырьмя круглыми башенками по углам и одной высокой квадратной в центре было не то чтобы большим, но производило впечатление чего-то основательного, массивного. Высокие стрельчатые окна и изящные каменные пилоны говорили о его арденском происхождении, я задумался, как соотносится городское самоуправление, местом собраний для которого и служили ратуши, с принятой у арденов аристократической иерархией власти. Понял, что не знаю, как, и решил не ломать голову. Передо мной к главному входу подъехали двое всадников, спешились, один из них бросил поводья другому и быстрым шагом вошел в ратушу; я понял, что опаздываю. Вечер - понятие расплывчатое, надо было соглашаться на карету. Все равно прогулкой я не достиг ничего, кроме боли в ногах и отчаянного желания поскорее увидеть ее. К Амунусу совет, к Амунусу всю эту войну и вообще все на свете, но я хочу ее видеть, хочу ее целовать, сжимать в объятиях, быть с ней! Плевать, что мы только вчера познакомились. Вообще на все плевать...

Эрик расцепил зубы и вздохнул.

Ведь стоит ей хоть на миг смежить веки, и предстанут перед ней картины из прошлого, вспыхнет с былой силой ненависть, и потеряет Лорбаэн над собой всякую власть. Чей-то голос внутри шептал ей, что не надо бороться с собой, не по возрасту ей такие испытания, не по силам, что надо смириться и пусть все будет, как будет, а потом она придумает, как отомстить, и стоит ли мстить вообще. Возможно, то был глас рассудка. Но не хотела его слушать Лорбаэн, отказывалась закрыть глаза и держалась, держалась, держалась - прямо, как натянутая струна, крепко, как сжатый кулак.

Не глядя по сторонам, Эрик брел прочь от стены. Иногда перед его глазами появлялись отдельные сцены из огромного сражения. То Лагорис, стоявший поперек стены и удерживавший своей секирой регадцев в начищенных до блеска бронзовых кирасах. То герцог Илдинг, окруженный своими телохранителями, кричащий и машущий рукой. То мальчишка Равераэх, без остановки кидающий ледышки с высокой скалы. Галдор тоже не забыл ему привидеться - на эйторийском тяжеловозе, с неизменной кружкой в одной руке и скаранитом - в другой, прорицатель скакал вдоль стены и метал во врагов молнии.

-Да какой я лекарь... так, ученик знахаря. А вообще я прорицатель Круга, вот.

Слева и справа от дороги тянулись поля. Веггарский тракт забирал все севернее, натягиваясь в излучине Арриса наподобие тетивы. Редкие путники спешили убраться с дороги, однако Таларик приказал авангарду не задерживаться и никого из местных жителей без нужды не трогать. Приказ, на взгляд Броганека, более чем странный, однако нарушать его было попросту некогда. До Дассига было еще далеко, истонцам приходилось спешить.

Лорбаэн, если и удивилась, что граф Гисс ее заметил, то старалась не подавать виду.

-Что? - она, очевидно, ожидала от него чего угодно, только не то, что услышала.

Отдаленный грохот копыт разом оборвал все надежды, что еще оставались у семейства ЭахЛиас. Приближался большой отряд, и это никак не могли быть ополченцы - они ушли в бой пешими.

-Нет. Какие-такие рыцари и чего им тут надо?

Какие простые вопросы, и как же сложно с ответами! Грустно, да и смешно: ведь пока я тут сижу, старый летописец Валедир ЭахАлмери уже что-то решил и действует, независимо от меня и моих мыслей. Не зря же он до сих пор не появился. Арварих говорил что-то про подмогу, которая подошла к арденам. Ну да, для Арвариха все просто: появились неожиданные помощники, дали беглецам передышку и какую-то надежду, слабый отголосок того невероятного факта, что гарнизон замка Риммор все же не забыли. Арварих уже все для себя решил, и единственно ждет, пока комендант определится с тем, комендант он еще - или все же сложил полномочия. Если я решу уходить - Арварих пожелает мне попутного ветра и пойдет драться в одном строю с Вальдом. Если останусь - он и дальше будет идти вслед за мной. Простая варварская логика: или друг, или враг, или ступай своей дорогой.