Камень. Книга 3 (ознаком)

— Нет.

— Хорошо. — кивнул я.

Девушку Николая звали Еленой. Была она высокой и стройной шатенкой, приехавшей учиться из Нижнего Новгорода. Елизавета, девушка Александра, миниатюрная брюнетка, была из Костромы. Обе девушки происходили из обычных, но состоятельных семей, и жили в студенческом городке, рядом с «Приютом студиозуса». Если Елизавета старательно играла роль милой простушки, то вот по Елене было сразу заметно, что та сама себе на уме. Поначалу разговор не клеился, но в силу непосредственного характера Александра, общение постепенно наладилось. Разговорившиеся однокурсницы поведали мне о моей репутации в Университете:

То, что мой воспитатель вместе с Викой ломают комедию, пытаясь меня развеселить, было понятно и так, за что я им был даже благодарен. Но вот у меня смеяться желания не было никакого, мысли крутились вокруг одного — смогу ли я вновь восстановить темп, и поможет ли мне в этом Лебедев?

Ничем эта форма не отличалась от той, которую я видел на курсантах на улицах Москвы и на Николае с Александром Романовых. В общем и целом, второй комплект формы на мне сел вполне прилично, единственное, портной решил чуть укоротить рукава у кителя, перешить верхнюю пуговицу, чтоб мне дышалось свободнее, удлинить брюки на пол сантиметра и поменять туфли с 43,5 размера на 44. Когда портной убыл, Прохор сказал:

— Его Императорское Величество, Николай Третий!

— Ну, как тебе? — поинтересовался отец, закончив экскурсию.

Как остановился, я и не помнил. А мужчина приблизился к нам, и, заметив, что я на него смотрю, улыбнулся, вежливо кивнул головой в приветствии, тронув кепку рукой, и спокойно прошёл мимо. На автомате я прикинул его рост, который был за сто восемьдесят точно. Слава богу, обознался! Мужчина был простым прохожим, направлявшимся по своим делам.

— Поздравляю с принятием воинской присяги, курсант Романов! — он, улыбаясь, протянул мне руку, которую я пожал. — Поздравляю, Алексей Александрович!

— Может ты после комы ещё недостаточно восстановился? — Вика шагнула ко мне и обняла. — Пойдём домой, Лёшка, надо Лебедеву звонить. Сам не смей экспериментировать! Может Владислав Михайлович чего подскажет?

Молчание — золото! Именно этой мудрости я и придерживался, когда самым позорным образом сбегал к себе в квартиру подальше от бабских разборок, хоть и шутливых.

— Прохор, так после моего объявления она поймёт, что у неё нет никаких шансов! — нашёлся я. — А тут ты…

— Дурак! — Шереметьева ударила меня по предплечью. — Тебе на самом деле наплевать на всё и всех, или как? Зачем ты этот разговор вообще затеял?

— Идем дальше. — продолжила Анна. — Наш любимый Андрей! — она пихнула его в бок. — Девиз Долгорукого — и нашим, и вашим! Всегда таким был. Но при этом крайне порядочный молодой человек и очень надёжный друг. А я вот всё жду, когда же у нашего Андрея появится собственное мнение, которое будет отличаться от мнения старших.

— Лёш, ты чего встал? — спросила Вика.

Тут к нам подошёл полковник Орлов.

— На темп перейти не могу. Совсем! — выдохнул я. — Сама видишь, с доспехом всё норм, а темп пропал.

В квартире мы застали только Прохора, отец, дед и дядька уже ушли.

— Лёшка, ты же нас с Викой возьмёшь с собой? — напряглась Леся.

— Хорошо. Мне о твоём состоянии Прохор регулярно сообщал, и он же запретил приезжать. Да тут ещё дед твой, генерал Пожарский, нарисовался, требует для тебя на восстановление пару недель. А вчера так вообще Цесаревич позвонил, тот вообще месяц требует. У тебя точно всё нормально? — в голосе графа слышалось неприкрытое беспокойство.

— От двух недель до месяца. — понял меня колдун правильно. — Не переживай, Алексей, способности в обоих случаях вернулись в полном объёме. И не в результате усиленных тренировок, а, такое ощущение, когда организм полностью «перезагрузился» после пережитого сильнейшего стресса. — он встал с кресла и начал прохаживаться по гостиной. — Я же тебя смотрю, а у тебя все в порядке. Значит, на что-то моего виденья не хватает, что-то существенное я упускаю. Структуре твоего доспеха любой позавидовать может, правильность решётки просто изумительная! Эти звёздочки, как и у всех Романовых, впечатляют! Но у тебя они расположены настолько красиво и правильно! Да и у Прохора решётка великолепная, как и у князя Пожарского, я видел. — Лебедев остановился и подозрительно уставился на меня. — Неужели? Так больше просто некому… Значит Родовые легенды не врали? — он осёкся.

К Большому Кремлёвскому дворцу нас с Прохором доставили на разъездной машине.

— Отлично, Камень! — голос Орлова был бодр и весел. — Ты вообще как?

— Да. — девушка села на кровати. — Да, господин полковник, конечно. Как в прошлый раз? Хорошо, придумаю что-нибудь этакое. Поняла. Будет исполнено, Иван Васильевич! — она кинула телефон на кровать. — Пожарский! Неужели все про нас знают? Если так, то ты, как порядочный дворянин, обязан на мне жениться! — в её карих глазах плясали весёлые чёртики.

— Да. — в один голос ответили они.

— Профессиональное восприятие. — усмехнулся художник. — И ваши очки меня не обманут. Извините, но больше стульчиков нет, так что вам придётся постоять. — и он приступил к написанию портрета Вяземской.

— Военную присягу принять! — Император протянул мне открытую папку, принесённую Цесаревичем.

— Да, Государь. — колдун кивнул.

— В ближайшие год-два не женят, не переживай. — я приобнял её. — Так что смело обустраивайтесь, будете хозяйками, вместе с Прохором. Он мне уже насчет бани тут пожелания высказал. Договорились?

Когда Лебедев с Пафнутьевым покинули кабинет, Император спросил сына:

— Ань, тебе мороженого ещё взять? — светским тоном осведомился я.

— Надо отметить. Подразделению понравилось в «Избе». Ты не против?

Такси вызывали из «Избы», предварительно плотно пообедав. Кроме того, договорились на закрытие ресторана на спецобслуживание на вторник. Для согласования меню Вика пообещала администратору подойти вечером. На Арбате были в районе часа дня. Под давлением девушек умудрились сходить на две мелодрамы с элементами комедии. Отечественная лента понравилась нам игрой актёров и наполненным содержанием, а вот американская — ненавязчивым юмором и набором штампов, которые, тем не менее, отлично работали. После кинотеатра прогулялись по вечернему Арбату, посещая разные кафе — где пили кофе, где кушали мороженное.

— Здорово, Волкодавы! — сказал он.

— Ваше Императорское величество, курсант Романов для принятия военной присяги прибыл!

— Что Белобородов к ним на следующей неделе поедет. — ответил Александр. — Попытается уговорить их сделать вид, что ничего не было.

— За все те два месяца, которые прослужил курсант Романов в подразделении «Волкодав», он, как мне докладывали, успел себя неплохо зарекомендовать, и даже получил личный позывной, который просто так никому не дают. Да и в операции по освобождению заложников Алексей Александрович сыграл ключевую роль, благодаря чему удалось избежать многочисленных жертв среди школьников. Учитывая вышесказанное, а также факт принятия курсантом Романовым воинской присяги, курсант Романов Алексей Александрович награждается орденом Святого Георгия 4-й степени. — он взял орден, принесенный Цесаревичем, прицепил к моему кителю и протянул руку. — Поздравляю, Алексей Александрович!

— Так, красавицы! — добавил я жесткости в голос. — Мне решать, что украсит мои покои. И пока ваши портреты в мои планы не входят. Я понятно выразился? — девушки с готовностью кивнули. — Заканчиваем выяснение отношений по этому поводу. Особняк не резиновый, желающих в нем поселится великое множество. Так что ведём себя скромнее, и будет вам счастье. Надеюсь, я был услышан?

С подарками девушкам сейчас проблем никаких нет — с четверга можно спокойно пользоваться активами Гагариных. И это касалось не только налички и вкладов в банках, но и остального их движимого и недвижимого имущества. Я, конечно, понимал, что Леська с Викой и так финансово независимы, Вика даже богата, являясь потомственной аристократкой из совсем не бедного Рода, подарки им я как дарил, так дарить и собирался, но вот какой-нибудь широкий и показательный жест в отношении девушек сделать было необходимо, чтоб в обществе не считали меня скрягой.

— А выяснилось всё, когда князь Пожарский зашевелился?

На входе нас с Прохором встретил мой отец в сопровождении ротмистра Михеева. Мы поздоровались и прошли внутрь Палат.

— В каком смысле? — не понял я.

Посмеялись, конечно. Хоть я и понимал, что Вика шутит, но в её «требованиях» всё-таки содержалась определённая логика. Как бы это не звучало цинично, мои любовницы сейчас становились и частью моего статуса тоже. И если с Алексией в этом плане было всё в полном порядке — как же, звезда имперского масштаба, знаменитость, недостижимая мечта не только подростков, но и мужчин постарше, в том числе и аристократов, и слухи о нашей связи «добавят очков» не только девушке, но и мне, учитывая репутацию Романовых с их традиционной слабостью к любовницам из творческой среды. То вот Вяземская на фоне Алексии откровенно терялась. И совсем не в плане внешности, совсем нет! А в плане секретности её службы. Значит, придётся каким-то образом обыгрывать таинственность «рыжей бестии».

— Согласна. — заулыбалась она. — И ещё больше завидовать будут после того, как тебя объявят! А что, Лёшка? — она пихнула меня в бок. — Любовница будущего Императора Российской Империи — это не грязным пальцем в пупу ковыряться! — Вика горделиво выпрямила спину и надменно посмотрела вокруг. — Бойтесь меня, сирые! — она не выдержала и прыснула в кулачок. — И вообще, твоё Императорское Высочество! Требую подарков, соответствующих своему высокому положению! Особняки, земли и украшения принимаются! А также перевод на какую-нибудь хлебную синекуру с повышением в должности и звании! — девушка опять пихнула меня в бок и состроила невинное личико.

Мои покои располагались на третьем этаже и окнами выходили на Успенский собор. Представляли они собой отдельные полноценные апартаменты — небольшая прихожая, из которой мы попали в огромную гостиную, из гостиной же можно было попасть в две спальни, рабочий кабинет и гардеробную. Одних туалетных комнат было целых три штуки — две гостевых, и одна такая «скромная» хозяйская, с душевой кабиной, ванной с гидромассажем и небольшой сауной. Все помещения были обставлены явно антикварной мебелью светлых тонов, только в гардеробной дизайнеры применили самые современные технологии для организации пространства.

— Вика, понимаю, что прозвучит это странно, но ударь меня, пожалуйста. — остановившись, попросил я.

— А вы знаете, что у Сашки Петрова мама заболела, и он в Смоленск уехал? — сообщил я девушкам, увидев уличного художника. — Я ему написал, но он не ответил.

— Возьму, не переживай. — успокоил я её. — Можешь даже студию свою в особняке где-нибудь в подвале соорудить, чтоб по городу не мотаться. Все затраты беру на себя, Леська. А уж места для тренировок твоего кордебалета там будет достаточно.

— Ингу с Натальей приглашали, и вам с Андреем приглашения просили передать. — сказала уже Елена.

Из моего воодушевленного состояния на грешную землю меня вернул голос Императора:

— Норм всё, господин полковник. — в очередной раз ответил я.

— Расстроился, конечно. Но Прохор доложился, что после разговора с Лебедевым настроение у сына поднялось.

— Пойдём. — кивнула с готовностью она, продолжая смотреть на меня с тревогой.

После чего повернулся обратно к Императору.

— Надеюсь, тебе, Владислав, доходчиво объяснили все последствия словесного недержания по определенным поводам? И словесного недержания вообще?

— А мы и не знали, господин Белобородов, что вы из Канцелярии…

Разбудил меня звонок телефона. Кое-как выбравшись из-под ноги Леси и руки Вики, дотянулся до трубки и ответил:

— Это тебе компания. Уверен, с ней ты найдёшь общий язык.

Какую же гордость я испытывал за своего воспитателя! А уж круглые глаза «женского батальона», включая Вяземскую и Решетову, меня порадовали особенно. Только спустя какое-то время «волкодавы» начали протягивать нам руки для приветствия, а у меня интересоваться общим состоянием здоровья.

— Жди, Михалыч, скоро за тобой приедут. — сказал Лебедеву вернувшийся Прохор. — Заодно лично отчитаешься за очередной осмотр Его Императорского высочества. — колдун понуро кивнул.

Помимо «волкодавов» в зале присутствовали Командир Отдельного корпуса жандармов генерал Нарышкин и мой дед, князь Пожарский. С ними стоял и полковник Орлов.

— Не знаю.

Стены Георгиевского зала задрожали.

В глазах его сестры тоже читалось недоумение, одна только Инга улыбалась мне вполне радушно.

— Постараюсь не испортить такую красоту! — слегка поклонился художник. — Присаживайтесь, девушка. Халтуру не гоним. Ваш молодой человек останется довольным. А почему ваша подруга не желает портрет? — он смотрел на Алексию. — Ну, конечно… Вопрос снимается. Петрова мне не переплюнуть…

— Только вот не говори мне, Влад, что нет никаких унифицированных подходов к подготовке! — начал заводится Император. — Традиции у них! Хватит! Вот ваши эти навыки специфические, их описание и тренинг, в виде учебного пособия готовить начинайте прямо сейчас. Никаких электронных носителей, только бумага. Приказ понятен, Владислав?

— А может?..

— Прохор, тебе же со мной жить. — усмехнулся я в ответ. — И охота тебе по десять раз на дню поклоны бить моим родичам? Я прав, Вика?

— А кто? — на лице Лизы читалось искреннее недоумение, а её подружка активно начала кивать. — Даже мы с Ленкой к тебе проявляли знаки внимания, но ты был слеп! И это очень обидно для девушек, поверь мне… — она сделала вид, что вот-вот заплачет, но вовремя спохватившись, погладила Александра по руке. — Сашенька, милый, это было до встречи с тобой! — Елена в это же время что-то шептала уже Николаю. — Алексей, а почему ты не участвуешь в жизни факультета?

Пока художник занимался Викой, Леся меня начала пытать в отношении услышанного слова «особняк». Вчера мы с Вяземской не успели посветить нашу звезду в последние новости в силу понятных причин, а сегодня речь про это не заходила. Вот и пришлось мне рассказывать про объявление и переезд.

— С вашей чувствительностью, которая превышает даже мою, да. — улыбнулся он. — А теперь подробно мне расскажите, как вы поняли, что не можете войти в боевой транс.

— Ты, главное, не расстраивайся, Лёшка! Всё будет хорошо! — решил он меня поддержать. — Увидимся, наверное, теперь уже только во вторник, в Кремле. Постарайся до этого времени ещё куда-нибудь не влипнуть.

— Сделай репродукцию с твоего портрета! — хмыкнула Вика. — Кто тебе мешает? Но Алексей всегда будет знать, что мой портрет настоящий, а твой — лишь копия!

— Всё уже рассказал? — шутливо нахмурился воспитатель. — Меня-то хоть с собой брать планируешь?

— Подожди, Прохор, ведь «Александр Невский» даёт уже потомственное дворянство! — я указал ему на орден.

— Ну, у нас постоянно какие-нибудь тусовки после занятий происходят, то в студгородке, то в «Приюте студиозуса», а мы там тебя ни разу не видели.

Во время лекций и семинарских занятий старался наблюдать за поведением однокурсников и одногруппников. Выводы Елизаветы и Екатерины не особо-то и подтверждались — общение с молодыми людьми и девушками проходило ровно, никто какой-то враждебности не выказывал, да и завистливых и злых взглядов я не заметил. Может эти две красотки всё выдумали?

— Шереметьева, ты переходишь все и всяческие границы! — не очень уверенно заявил он.

— Ясно. — кивнула Елена. — Имей это ввиду, Алексей. — обе девушки явно получали удовольствие, «сдавая» Юсупову и Долгорукую.

— Полковник говорил, что вы вместе воевали, но у него орденов меньше будет. — почесал себе затылок Смолов.

— Прохор, ты же знаешь, для тебя — любой каприз! — пообещал я.

— Вот и молодец! И мне спокойней будет. — Прохор развалился в кресле. — А то этого встреть, этого проводи, чаи с ними погоняй, развлекая высокоинтеллектуальной беседой на отвлечённые темы… Нет, чтоб всегда вечерком заявлялись, посидели бы, как белые люди, в баньку бы сходили со сговорчивыми горняшками… Лёшка, а баня у Гагариных была, не знаешь?

— Мне с бабулей надо посоветоваться. — кивнул я. — Вот с ней вместе и решим, что мы сможем для тебя сделать.

— Государь, я уже говорил это и самому Алексею Александровичу, и Его Императорскому высочеству, — Лебедев покосился на Цесаревича, — в моей практике было всего два подобных случая, и в одном из случаев способности вернулись через две недели, а в случае с Ваней-Колдуном, через месяц.

В общей сложности, портрет Вики мне обошелся в триста рублей. Именно в такую сумму его оценила сама Вяземская. Не имея при себе требуемой суммы наличкой, перевёл деньги художнику на его счет в Имперском банке.

Мой воспитатель только отмахнулся:

— Договорились. — кивнула Алексия. — Но ты же понимаешь, что я свою теперешнюю квартиру за собой оставлю? Сегодня я тебе нужна, завтра нет… Без обид?

— Ничем. — опять махнул рукой мой воспитатель. — Дай мне спокойно погрустить и помечтать об объекте моей страсти. Это хоть мне и не свойственно, но извращённое удовольствие от жалости к себе я всё же получаю.

— Всё! Выходим. — потряс он головой. — Сегодня у нас с тобой важный день!

— Ты только не подумай, что я про тебя забыл, типа, если яблоки с бананами и апельсинами к тебе в больницу не возил, то мне наплевать?

— Тогда трубочку Ведьме передай, уверен, она рядышком валяется. — хмыкнул он, а я на автомате пихнул Вику в плечо, и протянул ей трубку.

— Не понос, так золотуха! — Император хлопнул себя рукой по колену. — Вы с Коляшкой мне вместе взятые за всё свое детство меньше проблем доставили, чем внук за два месяца! — Великий князь Николай Николаевич, присутствующий при разговоре, переглянулся с братом и ухмыльнулся, а Император продолжил. — Остаётся одно, ждать и надеяться, что способности Алексея к нему вернутся. Что решили с Петровыми?

— Да, Государь.

— Рассказывай, Лешка. — сказала Вика, видя, что я мнусь и не знаю с чего начать.

— Может что-то серьёзное? — спросила Леся. — Помощь не нужна?

— Первый раз слышу. — признался я.

Я подошёл к холодильнику и достал бутылку водки. Поставив её перед Прохором вместе со стаканом, сказал:

— Да.

И опять раздались хлопки, под которые я и вернулся в строй. Вот это подарок! «Георгий» 4-й степени! Чисто военный орден, который просто так не давали! И моя фамилия, очень на это хотелось надеяться, тут вообще была не причём. Теперь я Георгиевский кавалер! По секретному указу, правда, но кавалер! Значит, не зря я там, у спортзала, чуть не сдох!

— Пошли! — перебила она меня, и, схватив за руку, буквально потащила в сторону дома.