50 способов околдовать вампира

• Я не выдам твоей тайны, — пообещала Виктория. — За двести лет, проведенные в шкафу, по-другому глядишь на вещи.

• А зачем вы там спали? — поинтересовалась помощница.

• Мы с Виктором играли в прятки. Он намеревался меня разбудить, однако, не сделал этого, — проговорила вампирша. — Сейчас я наверстываю упущенное время. И надеюсь влюбиться взаимно хотя бы в эльфа.

• Девочки, кто станцует со мной? — облокотившись на перегородку, прервал их разговор Виктор.

• Ты пьян как фортепьяно! — констатировала Виктория, — мы собираемся домой.

• Сначала пусть Филли станцует со мной, — проговорил мужчина, пьяно лыбясь.

• Лучше сделай это, — шепотом произнесла вампирша.

Помощница нехотя вернулась с мужчиной на импровизированный танцпол. Музыканты играли что-то медленное. Виктор приобнял её. Она уткнулась носом в его расшитый золотом камзол. Она вдохнула его мускусный аромат, ощущая непозволительную близость с начальником. Мужчина дышал ей в волосы, его рука бродила по её спине. Виктор склонился к ней, оставляя дорожки из поцелуев на ушах и шее. Филлис задрожала в его руках, отдавшись приятному наслаждению.

• Наутро вы будете жалеть об этом, — проговорила она, отстраняясь.

• Не уходи так быстро! — удержав её, произнес Виктор. — Прошу, позволь поцеловать тебя.

• Нет, — ответила Филлис, упираясь рукой в его грудь. — Вы пьяны и ничего не соображаете.

• Вампиры никогда не пьянеют от алкоголя, — сказал он. — Один поцелуй. Всего один. Ты сама этого хочешь.

• Нет, — возразила она, — я хочу домой.

Филлис вернулась к Виктории. Та, взяв девушку под руку, вывела их обоих на улицу. Ученый, понурив голову, плелся следом. Вампирша звонко свистнула и через пару секунд перед ними появилась карета.

Виктория залезла на сидение, разложив платье. Рядом с ней девушке место не досталось. Филлис обратный путь провела рядом с Виктором, который с невообразимым отчаянием держал её за руку, целовал её пальцы.

Помощница не решалась сказать, что он растравливает ей душу своими неосторожными действиями. Вампир будто специально решил проверить её чувства на прочность. Словно хотел, чтобы она на один вечер позволила себе короткую интрижку с начальником. Но теперь от необдуманных действий Филлис сдерживала маленькая дочурка.

• Ограничитель сдох, — произнес Виктор, замечая, что медальон на его груди почернел. — Спасибо за вечер, — обратился он к Филлис.

• Я найду тебе другой, — сказала Виктория, — давай отпустим твою помощницу домой.

Карета остановилась напротив дома Филлис. Ученый вышел первым, освобождая ей путь. Потом он забрался обратно, и карета с вампирами скрылась из вида. Девушка достала ключ и отперла дверь, заходя в тёмный дом. Через окна виднелся алый рассвет.

Утро встретило Филлис застучавшим по крышам домов дождем. Бледное солнце с трудом пробивалось сквозь нависшие над деревней тучи. Одеваясь в полутьме, девушка спотыкалась о сундуки и одежду, разбросанную после вечера по полу.

Увидев платье, что ей подарила Виктория накануне, она с брезгливостью аккуратно сложила его. От воспоминаний прошедшего вечера стало физически плохо. В горле до сих пор першило от разбавленного вина, безумно хотелось выпить воды.

Выудив из деревянного сундука синее платье, она надела наряд, заплела косы, вплетя в них ленты. Мельком взглянув на себя в округлое зеркало, она увидела круги под глазами и неестественную бледность.

— О, боги! — прошептала Филлис, — я сама похожа на вампира.

— Внучка, мне нужна твоя помощь, — также шепотом сообщила ей Арамиста, кутаясь в объемную шаль. — Не могу вспомнить рецепт лекарства от паразитов на картошке.

— Книга с рецептами зелий лежит у тебя в комнате, рядом с трюмо, — проговорила девушка.

— Точно! — воскликнула Арамиста. — Спасибо! Буди Талию, пусть мне поможет с лекарством.

— Бабушка, мы договаривались, что ты мою дочь не будешь обучать магии, — сказала Филлис.

— Я и не собиралась, — фыркнула ведьма, — но у девочки начала проявляться магия. Она может перемещать предметы без помощи рук.

— Нет! — проговорила девушка. — Нет! Только не Талия.

— Успокойся, Филлис. Ведовской дар передается в моей семье по женской линии. Это неизбежно, моя милая, — сказала Арамиста.

— Я успокоила разъяренную огненную саламандру, — призналась Филлис.

Ведьма приобняла внучку, вручила ей красную розу и повела на маленькую кухоньку. Филлис послушно шла за бабушкой. Обычно Арамиста поступала подобным образом, когда хотела рассказать какую-либо историю.

Достав парочку маленьких горшочков, ведьма поставила их на стол и бросила туда пучёк полыни, произнесла какие-то слова. Горшочки вспыхнули зеленым цветом.

— Смотри внимательно, — велела Арамиста.

Филлис склонилась над горшочками. Зеленый цвет превратился в белый оттенок. Появились неясные очертания. Она увидела девушку и парня, стоящих на лесной поляне в вечерних сумерках. Девица с короткими рыжими волосами, кукольным личиком и перекошенным ртом, медленно раздевалась перед остолбеневшим парнем. Приглядевшись, она с изумлением узнала Виктора, своего начальника, на пару веков моложе, чем сейчас.

Марианна, сбросив наряд, медленно приблизилась к парню. Она впилась в его губы. Виктор сопротивлялся, девушка медленно вытягивала из него силы. Парень, в конце концов, подчинился, позволяя ей творить с ним все, что заблагорассудится. Марианна принялась раздевать его — избавила от одежды, оголив молодое тело. Виктор с жаром отвечал на её поцелуи, позволил уложить себя на траву, где лежало расстеленное покрывало.

Ведьма нависла над ним. Серебристая струя потихоньку тянулась от парня к ней, делая её моложе. Марианна становилась моложе на глазах изумленного Виктора.

— Что ты со мной делаешь? — хрипло спросил парень.

— Тише, солнышко, это не больно, — прощебетала Марианна. — Вампирская энергия такая сладкая и сочная…

— Прекрати! — жалобно попросил Виктор. — Я не хочу тебя!

Марианна ударила его по щеке. Парень дернулся, но ведьма не дала ему уйти, придавив своим телом к покрывалу. Она опять поцеловала его, и Виктор затих. Серебристая струя энергии превратилась в поток. Ведьма с извращенным удовольствием лишала его последних сил.

— Хватит, — прошептала Филлис, отскакивая от горшочков, словно она обожглась. — Зачем?

— Давным-давно Марианна влюбилась в вампира, — начала повесть Арамиста, — она готовилась отказаться от магических сил. Как ты увидела, магия проявила себя на их совместной встрече. Магия победила саму Марианну, она чуть не убила возлюбленного. Испугавшись, она прекратила всяческие встречи с Виктором. А с трудом выживший вампир на много веков исчез из Донауворта.

— Смысл тот же — не повторять чужих ошибок? — уточнила внучка, вытирая соленые капли с лица.

— От магии невозможно отказаться, как бы ты не хотела, — проговорила ведьма.

— Я поняла, — сказала Филлис, — хорошо, что ты меня предупредила. Бабушка, ты у меня лучшая!

Арамиста криво улыбнулась. Она собиралась показать внучке, что её сестра однажды споткнулась о Виктора, который не отвечал ей взаимностью. Но девушка поняла её частично. Видимо, чувства Филлис намного сильнее, чем у Марианны когда-то.

Персепона Стикс в своей книге говорила: «Делай окружающим искренние комплименты». Выходя из дома, Филлис повторяла про себя совет. Она собиралась говорить комплименты Виктору, надеясь завоевать его сердце. Бабуля, конечно, учудила, показав ей давнишние воспоминания. Какое-то смутное чувство не покидало её, пока она шла под дождем к замку. Редкие прохожие обходили её стороной словно прокаженную, матери брали на руки детей, когда она проходила мимо. Конечно, шла внучка ведьмы.

На заре эпох существовало Дерево мироздания. Оно делило мир на две части — кроны упирались в небо, корни были в земле.

Из листьев Дерева, упавших на землю, родились реки и океаны. Из корней выросли горы, холмы и поля. К Дереву боги приставили Стражника, что обязан следить за тем, чтобы оно продолжало служить проводником между богами и людьми.

Однажды пришла к Стражнику дева юная — просить дать живой воды, дабы исцелить отца от смерти. Стражник воспротивился, и тогда на месте девы возникло существо ужасное, которое принялось раскачивать Дерево. Возмутились реки, заштормили океаны, пробудились вулканы, в горах начались обвалы. Та дева была ведьмой.

Боги лишь смогли приструнить девицу, подарившую себя Тьме. Они сделали её жительницей Дерева, навсегда наказав людям обращаться к богам только в крайнем случае. С тех пор, молитвы произносят, когда уверены, что боги их слушают.

Ведьма в Донауворте это отнюдь не гордое звание. Маги, например, имеют весомый статус. Они почитаемы. Они приближены к королю. Они пользуются магией, не боясь преследования со стороны Банка идей. Маги сами вышли из Банка, выделившись в отдельное сословие.

Мерлин, к слову, самый великий маг божественного происхождения. Он единственный из гильдии магов, кто прославился на все королевство Донауворт и отнюдь не благодаря родителям, а собственным проступкам. А по поводу происхождения Мерлина существует такая легенда:

«Сын Ве́ра и Алиры рос не по дням, а по часам. Славный мальчуган обладал силой недюжинной и во всём походил на отца. Стал тогда бог учить своего сына управляться с магией — показал Дерево Мироздания, рассказал о том, как оседлать ветер, как подчинить бурю.

Не жилось спокойно Мерлину в облаках. Свои дни он проводил в наблюдении за людьми. И однажды сказал, что хочет попасть на землю, чтобы принести людям магию и знание трав для лечения многих болезней. Долго кручинилась Алира, долго уговаривал сына остаться Ве́ра, но юноша был непреклонен. Дала тогда мать ему посох, чтобы удобнее ступать по земле, а отец специально состарил его, чтобы люди не узнали в нем божественного сына.

Спустился Мерлин на землю вместе с грозой. На пути ему попалась сердобольная старушка, что помогла переждать бурю в избушке. Так Мерлин поведал ей, какие травы лечат, а каких стоит опасаться. С тех пор в Донауворте появились ведьмы и волшебницы.

Продолжил путь Мерлин. Много лиг прошел. И попал он в Великую Бретанию, где приглянулась ему Дева Озера. Но Дева та не ответила взаимностью. От отчаяния помог волшебник Туеру. А для рожденного Артура стал наставником. Однако не по нраву была Мерлину такая судьба.

Многие девушки чурались его. Многие его предложения руки и сердце отклоняли. Кручинился Мерлин, страдал Мерлин. Когда старец отчаялся найти себе любимую, призвала его к себе богиня Любовь. С радостью Мерлин откликнулся на её зов и познал счастье. Родился у них ребенок. А богиня строго-настрого наказала малыша отдать на землю, в Вайтокросс. Долго Мерлин противился её решению, но с тяжелым сердцем отдал своего сына туда, куда велела любимая.

С тех пор раз в тысячелетие возносится к милой Мерлин, а от их соития рождается мальчик. И каждый раз Мерлин вынужден исполнять наказ, дабы в Донауворте его наследники исполняли божественную волю».

Филлис брела вперед. Шум прибоя застиг её внезапно. Она подняла голову, увидев замок и полоску океана за ним. Капли падали на землю, опутывая холодной поволокой. Девушка мерзла под плащом, приближаясь к готическому строению. Деревня уже давно осталась позади.

В замке стало очень-очень тихо. Появившись в приемной, девушка бросила плащ на стул. Новая сова с укором смотрела на неё, пришлось активировать и выслушивать длиннющие сообщения от клиентов. Филлис разожгла камин, чтобы хотя бы немного согреться. ни Виктора, ни Виктории. Никого. Ни единого слова. Ни единого звука.

Замок предусмотрительно молчал, охраняя собственные тайны. Филлис разбирала бумаги. Она увлеклась цифрами, погрузившись в мысли. Строчки разбегались, а перед глазами стояла лесная поляна, где Виктор и Марианна предавались любовным ласкам. Отложив пергаменты, девушка схватилась за голову и обреченно простонала. Арамисте удалось сбить её с толку.

Она убеждала себя, что это давно в прошлом. Что Виктор изменился. Что он — другой. Что прошло много веков и чувства поутихли. Но встреча с Марианной перед городскими воротами показала обратное. Вампир говорил с затаенной болью.

— Боги, лучше бы я этого не видела, — проговорила Филлис, закрыв голову руками. — Одна ведьма не сумела покорить Виктора и мне, скорее всего, не удастся.

— О чем ты? — неожиданно возникнув рядом с ней, спросил ученый.

— Простите, задумалась, — лепетала ошарашенная помощница. — Хотите, я принесу вам вина из подвала?

— Потом, — сказал Виктор. — О чем ты говорила?

— Неважно.

— Мне важно, Филлис.

— Сомневаюсь. Документы для надзорщиков в полном порядке. Когда они придут, вы смело покажите им бумаги.

Виктор смахнул пылинки с черного камзола с золотом. Он внимательно вгляделся в лицо помощницы, с легкостью проникнув в её мысли. Он видел сам себя на лесной поляне, ощущал болезненную реакцию Филлис. Отшатнувшись, мужчина ударился спиной о часы. Девушка с расширенными от ужаса глазами смотрела на него.

— Вы влезли в мои воспоминания?! Как вы посмели? — воскликнула она.

— Ты не дала мне выяснить причину по-хорошему, — слабо возразил Виктор.

— Это не дает вам права считывать мои мысли и эмоции! — задохнувшись от негодования, произнесла Филлис.

— Ты права, у меня нет права, — сказал мужчина, — но, если бы я раньше знал, что ты связана с Марианной кровными узами, не взял к себе на работу! Боги!

— Причем тут боги? — переспросила помощница, — вы вторглись в мою голову! Вы…вы! Вы — чудовище!

— Да, я чудовище, — сделав шаг к ней, произнес Виктор, — чудовище, запертое в замке из-за древнего проклятия.

— Вы сами выбрали такой путь, — отступив от него, выдала Филлис.

— О, нет! Мой отец выбрал мне путь за меня, когда я ещё находился в утробе, — рассказывал Виктор, — будучи вампиром, он силой взял мою мать. Она умерла, рожая меня! Ты ничего не знаешь о том, что я чувствовал раньше и чувствую сейчас.

Виктор приблизился к ней, встряхнув как куклу. Он поморщился от боли, не давая ей отвернуться. Филлис походила на запуганную лань, даже не стараясь противостоять ему. Она не плакала, нет, но он как по ладони мог считывать её эмоции.

[7] Контрданс — старинный английский танец. Впервые упоминается в литературе в 1579 г. Возможно участие в контрдансе любого количества пар, образующих круг (round) или две противоположные линии (longways) танцующих.

Глава 10

Виктория прихорашивалась перед зеркалом — красила губы, делала прическу. Темное бархатное платье выгодно подчеркивало её фигуру, оттеняло блондинистые волосы.

Чуткий слух вампирши уловил какое-то шевеление внизу, в приемной. Голосов она, может, и не слышала, но настолько ярко прочувствовала испуг девушки, что не стала оставаться в стороне. Она намеревалась устроить брату хорошенькую трепку и открыть ему на глаза на красоту Филлис. И, если со вторым она почти справилась, то трепка постоянно откладывалась. Виктор избегал оставаться с ней вечером один на один, находя несуществующие дела в деревне.

Виктория покинула комнату, прошла по витиеватой лестнице вниз, держась за перила. Она старалась производить, как можно меньше шума, чтобы подслушать разговор. Злость брата она ощущала, когда подходила к двери, ведущей в приемной. Бедная Филлис не сделала ни единой попытки уйти. И хоть их лиц вампирша не видела, но поняла, что пришла вовремя.

— Мне больно, — прошептала помощница еле слышно.

— Мне больно касаться тебя! Зачем ты заставляешь меня каждый раз проходить через различные виды боли?! — Виктор снова встряхнул её, словно какого-то голема. — Лезешь ко мне, что-то вынюхиваешь! Ворвалась в мое прошлое!

— Я не хотела, — пролепетала Филлис. — Вы делаете мне больно. Дайте мне вернуться домой, пожалуйста.

— Нет, сначала ты меня выслушаешь! — проговорил мужчина, отпуская её. Сложив руки, он начал кружить по приемной, будто коршун. — От какой летучей мыши ты узнала о моей встрече с Марианной? Почему ты видела, что происходило пятьсот лет назад? Боги, как ты меня бесишь! Смотришь на меня как верная собака, готова исполнить любой мой приказ, чтобы угодить мне! Почему?

Виктория не утерпела. Виктор перешел всяческие границы. Войдя в приемную, она застала чуть ли не плачущую Филлис на стуле, а брат продолжал кружить по комнате. Вампирша собралась спасать несчастную девушку, но помощница вдруг резво встала, подошла очень близко к вампиру и выдавила сквозь сжатые зубы: «Видеть вас не хочу!».

Филлис ушла, хлопнув дверью напоследок. Ученый сразу изменился — от его ярости не осталось и следа. Перестав бродить по приемной, он рухнул на единственный стул. Он пальцами впивался в собственные волосы, бубня под нос.

— Что случилось? — не осталось безучастной Виктория, входя. — Кто кричал?

— Она ушла, — еле слышно выдал брат, — я перегнул палку.