Помоги проекту - поделись книгой:
Ахмед слез с моих колен и пошел к своему отцу.
– Прости за его надоедливость, – сказал его отец.
– Не бойся, Ренат, все нормально. Ты же знаешь, как я его люблю.
И это было правдой. Его я очень люблю – так же, как и своих сестер. Далее мы стали пить чай и разговаривать на разные темы. Отчим и Ренат завели разговор о футболе, Ахмед слушал их с большим интересом, сидя на коленях Надира. Мама с сестрой и сестренкой были на кухне – разговаривали о том о сем. Я остался один. Ну, это было привычным явлением. Я пошел в свою комнату и начал читать книгу «Танатонавты». Прошло немало времени. В дверь комнаты постучались, и я понял, что это моя сестра – Айдан. Родители обычно не стучатся. В последний раз я видел ее на своем дне рождения, и с того времени она очень сильно изменилась. В лучшую сторону. Она перекрасилась в брюнетку (раньше была шатенкой), похудела немного в нужных местах. Одним словом, она была красивой, хотя и выглядела старше своих 22.
– Входи, – сказал я, откладывая книгу. Она вошла.
– Можно присесть?
– Да, конечно.
Раньше мы были с ней не разлей вода, несмотря на разницу в возрасте. А сейчас мы отдалились друг от друга. Мы знаем друг о друге лишь то, что знают все, хотя раньше мы доверяли друг другу все свои секреты.
– Ты изменился, – сказала она. – Стал взрослее. Увереннее в себе.
– Это так заметно?
Мне было приятно, что она заметила перемены во мне. Наступило неловкое молчание.
– Я хочу… – начала она, но не договорила.
– Что?
– Понимаешь, у меня ведь никогда не было друзей. Как и у тебя. Была только Медина, но она после окончания школы уехала, и больше мы с ней не общались. Ну, и был ты.
Она остановилась, пытаясь понять мою реакцию. Но я молчал и ждал продолжения. И она продолжила.
– Но после свадьбы мы отдалились, и я осталась совсем без друзей. На работе я не могу никому довериться, да и я в декретном отпуске, сестра Рената меня не любит. Мне не с кем даже по телефону поговорить, когда скучно. Сижу целыми днями дома, присматриваю за двумя детьми. Иногда идем куда-то с Ренатом, оставляем детей его маме, но это случается очень редко – раз в месяц, а то и в два месяца. Но у меня нет никого, с кем я бы могла поговорить по душам. Понимаешь?
Я молча кивнул. Так делала Арифа, когда я изливал ей душу – молчала, не перебивала и показывала, что слушает.
– Я хочу, чтобы мы с тобой снова были друзьями. Как раньше, в детстве. Чтобы делились всем, чтобы доверяли друг другу. Мама весь день пыталась меня разговорить, чтобы я ей рассказывала все, что случается в моей жизни. Но ты же знаешь, что ей нельзя доверять. Она может разозлиться, не понять, закатить скандал.
– Мне ли это не знать?
– Поэтому я не хочу рассказывать что-то, что может ее расстроить. А еще Надир, – она выговорила его имя с особой злостью. Она, как и я, всю жизнь думала, что он нас не любит, и мы вдвоем были против него, пока она не вышла замуж и не оставила меня одного.
– Он неплохой человек, – сказал я. – И любит меня.
Сестра явно была в замешательстве.
– И ты говоришь это после всего, что рассказывала нам мама? Он принял нас к себе только потому, что мама обещала, что мы не будем высовываться, не разрешал нам просить добавки, говорил, что выкинет нас из дома, если мы…
– Это все ложь, – перебил я. – Мама это все выдумала. Смотри, – я достал с полки книгу «Империя ангелов». – Он купил ее потому, что мне эта книга понравилась. Он не пожалел денег на подарки для моего друга и поддержал мои идеи. Он всегда с радостью отдает мне свои книги и советует новые. Мы с ним очень хорошо ладим, он очень хороший человек. Не знаю, почему мама соврала нам, но плохим человеком Надира не назовешь. А еще в последнее время с мамой творится что-то странное. Она не разрешает мне подходить к нашей сестренке.
– К Лятифе? Почему?
– Не знаю. Вечно думает, что я могу ей навредить. Она и раньше так думала, но не реагировала так болезненно.
И затем я рассказал все, что происходило с мамой за последнее время. Сестра была явно потрясена услышанным и спросила, почему она так делает. Я ответил, что не знаю, потому что я действительно не знаю. И тут я сказал то, что тревожило меня давно, но что я не мог ни сказать, ни написать.
– Похоже, у мамы расшатались нервы.
– Хочешь сказать, что она?..
Она не докончила, но я понял, что она хотела сказать, и кивнул. Потом я рассказал ей то, что вспомнил недавно – разговор мамы с папой о тете. О сводной тете. Но сестра не помнила этого разговора – она их просто не слушала. Нас перебила мама, которая вошла в мою комнату, как обычно, не постучав.
– Смотрите на них. Снова вместе секретничают. Прямо как в детстве, – она улыбалась, но в ее голосе чувствовались язвительные нотки.
– Как мило. Оставила детей нам, а сама тут прохлаждаешься? А ну, живо выходите отсюда, и пошли со мной. Айдан, иди помогать мне, а ты иди присмотри за детьми. Только не смей приближаться к Лятифе.
Мы сделали то, что было велено. Дальше все прошло так, как обычно бывает, когда приходят гости. Я поигрался с племянниками, Ренат и Надир говорили о чем-то серьезном и взрослом, что меня вовсе не интересовало. Потом мы все вместе сели ужинать. Ужин состоял из маминой фирменной курицы под каким-то вкусным соусом, название которого я никогда не запоминаю, оливье и приготовленного сестрой салата «Мимоза» – мой самый любимый салат. К десяти вечера они ушли.
Теперь половина двенадцатого, и я заканчиваю писать. Пойду, почитаю книгу и спать. Пока, мой дорогой дневник.
Сегодня последний день октября, и мне хочется сделать итоговую запись по этому месяцу. Но сначала расскажу немного о том, что произошло после моей последней записи. После того дня мы с сестрой сблизились. Она зарегистрировалась в Фэйсбуке, и мы целыми днями с ней болтаем. Мы разговариваем обо всем. Тема сама по себе находится. И главное не скучно. А еще я посоветовал ей прочитать все те книги, которые прочитал я, и она прочитала все, кроме Гарри Поттера – сказала, что видела фильм и ей он не понравился. Я ее не виню – на вкус и цвет товарища нет. Я рассказываю ей про Айнур. Кстати, об Айнур. Мы уже встречаемся. Я ее, кажется, люблю. Про нее знает отчим, но не мама – она может разозлиться. Вообще за это время мы с отчимом очень сблизились. Сегодня фильм для семейного просмотра выбрал я – «Каратэ-пацан». Я читал в Интернете, что это хороший фильм, скачал на диск, и мы посмотрели. Я посоветовал отчиму, чтобы больше не покупал диски – можно ведь скачивать с Интернета. И он согласился со мной. Здорово, что мы понимаем друг друга, даже если это мелочи. Так, я что-то запутался, так как все смешал. Про сестру и Айнур написал. Про сегодняшний день тоже. Из книг я все еще читаю «Танатонавтов» – времени не хватает. Уроки идут хорошо. Вообще, в школе все хорошо. С ребятами я все так же хорошо общаюсь. Короче, ничего особо важного. Точнее, это очень важно, ведь я к этому и стремился. Цель, видно, достигнута, но я все еще должен над собой поработать. А теперь итог за октябрь.
В октябре произошло намного больше, чем в сентябре. Я подружился со многими людьми, наладил отношения с отчимом, встречаюсь с Айнур, с сестрой отношения просто прекрасные, прочитал кучу книг. Но это не конец. Это пока только начало. Арифа научила меня ставить перед собой цели. Она сказала, что, чтобы чего-то достичь, нужно поставить перед собой цель. Это будет главная цель. Потом нужно раскрыть эту цель – поставить несколько маленьких, последовательных целей, которые приведут к достижению главной цели. И все это надо записать, чтобы ничего не забыть. Но я пока не могу определиться с главной целью. У меня была одна цель – стать нормальным. И эта цель, как я понимаю, достигнута. Я преодолел страх общаться с людьми. Я больше не боюсь поговорить с кем-то незнакомым, показать или спросить дорогу, если понадобится. Раньше я думал, что никогда не смогу стать таким, какой я сейчас. Но вот я стал. И всего за месяц и 15 дней. Просто удивительно, не правда ли? Арифа сказала, что, несмотря на все мои продвижения, я должен все равно работать над собой, т. к. работа над собой очень важна. Что-то мама очень сильно расшумелась, Лятифа плачет. Я бы ее успокоил, но мама и так на взводе, не хочу злить ее еще больше. Поэтому, я лучше продолжу делать записи. Итак, на чем я остановился? А еще…
Ноябрь 2010
Дорогой дневник. Прости, что я прервал записи так быстро, но произошло нечто ужасное. Сейчас половина четвертого утра, но я пишу, потому что нужно кое-что рассказать. Я прервал запись, так как сестренка плакала очень громко. Я думал, что она повредит горло, мама тоже громко кричала, а я не выдержал и решил успокоить ребенка, так как ни мама, ни отчим этого делать не собирались. Я пошел к ним в комнату, взял сестренку на руки и хотел вынести из комнаты, но меня остановил мамин крик:
– Положи ее обратно в кроватку!
– Вы тут кричите, ребенок боится и плачет. Я отведу ее в другую комнату, чтобы успокоилась.
– Положи!
Я не заметил, как она дала мне пощечину, потом еще одну и стала бить со словами: «Не смей ее трогать!» Мне приходилось держать Лятифу крепко, чтобы она не упала, а мама все била меня и кричала. Отчим поспешил на помощь и стал ее держать. Лятифа снова расплакалась. Но я решил положить ее в кроватку, чтобы еще больше не разозлить маму. Потом я пошел в ванную, чтобы умыться и немного прийти в себя. И тогда я заметил кровоточащую губу. А еще у меня под глазом рана кровоточила. Не зная, что делать, я первым делом умылся, пошел на кухню за салфетками, чтобы ими остановить кровь. Вата и йод были в комнате родителей, а туда мне заходить не хотелось. Я остановил кровотечение и вышел из ванной. Сестренка все еще плакала. И мама плакала. Отчим не знал, что делать: он держал в руках плачущую Лятифу и одновременно пытался успокоить маму. Я вошел в комнату. Мама посмотрела на меня, но ничего не сказала. Я сел рядом с ней. Надир отошел в сторону, чтобы успокоить сестренку.
– Мама, – позвал я, но реакции не было никакой. – Мама. Не плачь.
Я обнял ее, надеясь, что она успокоится, но она расплакалась еще сильнее. Я поцеловал ее в щеку.
– Мам, хватит. Все хорошо. Я не хотел ничего плохого. Я никогда не обижу и не сделаю ничего плохого Лятифе. Она ведь моя сестренка. Она не чужой человек. Кроме того, она ребенок. Маленький, хрупкий, беззащитный ребенок. Я никогда не сделаю ей ничего плохого. И я не понимаю, почему ты так болезненно на это реагируешь.
Она плакала и качалась вперед-назад.
– Почему, мама? Почему ты каждый раз так злишься и избиваешь меня из-за этого?
– Прости, – вдруг сказала она, давясь слезами. – Прости меня. Я не знаю. Я не знаю. Прости. Прости.
Она расплакалась еще громче. Я снова обнял ее.
– Когда я была маленькой, у меня была сестра. Сводная.
Это стало для меня шоком. Она заговорила со мной о своем детстве. О том, о чем никогда не говорила. Она никогда ни с кем не говорила о своем детстве – кроме папы.
– Ее отец после смерти ее мамы женился на моей маме. И родилась я. Моей сводной сестре это не понравилось. Зохре. Так ее звали. Она всегда меня била. Издевалась надо мной. Позорила меня при друзьях. Она была старше меня на пять лет. И я не могла ей ответить. Я не могла дать сдачи, когда она валила меня, давила коленом и била головой об пол. Я не могла остановить ее, когда она избивала меня тем, что попадало ей под руку. Я жаловалась маме и папе, но они ничего не могли с этим поделать – наказания не действовали на Зохру. И это было самым ужасным. Она продолжала мучать меня. Она испортила всю мою жизнь. Однажды она разбила вазу прямо у меня на лице. И осколок вошел в мою губу. Оттуда и этот шрам, – она указала на шрам у нее на верхней губе. Меня всегда интересовало, откуда он, но спросить боялся. И вот узнал. Хотя я бы предпочел оставаться в неведении, нежели узнать все это. Затем мама расплакалась и плакала долго. Я обнял ее, пытаясь успокоить. Она продолжала повторять «прости».
– Вот почему я так боюсь, когда ты приближаешься к Лятифе. Я знаю, что ты ничего плохого ей не желаешь, но боюсь. Боюсь, что с ней ты сделаешь то же самое, что Зохра творила со мной.
Она снова громко расплакалась. Я сказал ей, что никогда не причиню вреда своей сестренке, что никогда не сделаю ей ничего плохого. Успокоилась она поздно. Меня интересует вопрос, где сейчас эта Зохра, но задавать его не решаюсь – уж очень больная тема для мамы. Во мне и сейчас кипит злость. Как можно было так обращаться со своей сестрой? Ну и что, что она сводная? Зато она СЕСТРА, тем более МЛАДШАЯ. Да как вообще можно с кем-то так обращаться? Это дикость! Все это не укладывается в голове. Таких людей и убить мало. Не знаю, как можно назвать таких людей. И вообще, это не люди. Это низшие существа. Низшие бездушные существа. Животные, растения и даже камни имеют душу, имеют чувства, но не существа, подобные Зохре. Злость так и кипит во мне. Ладно, пойду уже спать, если, конечно, смогу после всего услышанного. Пока, мой дорогой дневник.
***
И снова привет. Я сегодня уже делал записи, но пишу снова, так как опять появились кое-какие мысли. Я понял свою маму. Я понял, почему она винит жизнь в том, какая она. Теперь я отчасти с ней согласен. Жизнь у нее не была легкой. Она не могла ничего поделать с тем, что ее била сводная сестра. Да, она могла дать сдачи, когда уже повзрослела, но до этого нет. Она не могла в два годика избить или защититься от семилетней агрессивной сестры. Она не была виновата в том, что Зохра ее била. Мама также не была виновата в смерти папы. Это все жизнь. Но я все равно полагаю, что жизнь предоставляет нам испытания, которые мы должны пройти достойно. Мы не всегда виноваты в том, что предоставила нам жизнь. Но мы полностью в ответе за то, как прошли эти испытания. И, несмотря ни на что, я считаю, нужно оставаться добрым и правильным. Не сходить с пути истины, скажем так. Не предавать свои идеалы или идеи из-за того, что что-то в жизни пошло не так. Кстати, маме уже лучше. Она спокойна и ведет себя так, будто ничего не случилось. И это хорошо. Но все равно я уверен, что она изменилась. Она сама попросила меня посидеть с Лятифой, пока она сбегает к соседям, которые недавно переехали. Странно, она ведь никогда с соседями не общалась. А потом пришла и приготовила яблочный пирог, который всегда получался у нее довольно вкусно. Короче говоря, маме стало лучше. Странно, что, один раз излив душу, человеку может стать спокойнее. И я закончил читать «Танатонавтов». Я иду спать. Сегодня был трудный день. Пока, мой дорогой дневник.
Я так счастлив. Сегодня я рассказал маме, что встречаюсь с Айнур. Она, как я понял, это не одобрила, но отреагировала не так агрессивно, как мне казалось. Это уже большой плюс. Она только сказала, чтобы я не натворил каких-либо глупостей. Вообще после того, как она рассказала мне про Зохру, она изменилась. А еще каждый день днем она оставляет Лятифу со мной, а сама куда-то уходит. Мне кажется, что она идет на сеансы к психологу, потому что с каждым днем она меняется в лучшую сторону. С ней стало возможно общаться. Но иногда у нее все равно резко меняется настроение. И она все еще продолжает пилить Надира из-за того, что он якобы мало времени уделяет семье. Я поговорил с ней на этот счет, но она сказала, чтобы я не вмешивался в дела взрослых. Думаю, скоро она перестанет его пилить. Тогда жизнь точно наладится, и у нас в семье тоже все будет хорошо. Я рассказал сестре про то, что рассказала мне мама. Она тоже была в шоке. Неудивительно. Вроде на сегодня все. Пока, мой дорогой дневник.
Не знаю, как передать те чувства, что внутри меня. У меня внутри полная пустота. Ни хорошего, ни плохого – я ничего не чувствую. Не знаю, что это. Может, это еще неполное осознание того, что случилось? Может, я еще не до конца понял случившееся? В общем. За эти дни, что я не писал, произошла трагедия. Айнур умерла. Просто взяла и повесилась, не оставив даже записки. Просто повесилась. Полиция начала расследование, выяснилось, что она была под действием наркотиков. Не знал, что от принятия наркотиков можно наложить на себя руки. Никто не знает, откуда она достала наркотики, кто их ей отдал, но полиция все еще ведет расследование, и мы надеемся узнать об этом в скором времени. Странно, что я спокоен на этот счет. Я не чувствую боли, печали. Только скучаю по ней. И будто мир потерял все свои краски, жизнь потеряла смысл. И перестала течь. В остальном все нормально.
Узнав о произошедшем, мама и отчим начали меня жалеть. Они спрашивали, как я, нормально ли себя чувствую. Я отвечал, что все нормально. Но они все равно меня утешали, говорили, что жизнь продолжается и все такое, будто я этого не знал. Иногда они говорят такие вещи, что знают даже маленькие дети. Ужас. Иногда они просто непереносимы. Ладно, дорогой дневник. Пойду спать. Уже поздно. Пока.
И снова привет, мой дорогой дневник. В последнее время мир кажется мне пустым. Ничто меня не радует, не забавляет, не огорчает. Я ничего не чувствую – пустота, пустота, пустота и снова пустота. И больше ничего. Мир кажется мне серым и пустым. Единственное, что привлекает мое внимание, точнее кто, это одна девушка из школы. Я не знаю, кто она, как ее звать, в каком классе она учится, сколько ей лет. Я ничего о ней не знаю, но на вид она младше меня или моего возраста. Но не старше. Она брюнетка. У нее длинные кудрявые волосы, карие глаза, милое лицо.
Сегодня мама мне кое-что рассказала. О Зохре. Маме тогда было двенадцать. Родителей – моих бабушки и дедушки – не было дома. После прогулки Зохра вернулась домой и опять начала бить маму. Мама решила ответить ей. Она с большим трудом откинула ее с себя, побежала на кухню, взяла доску для нарезки и со всей силы ударила свою сестру по голове. Та упала, потеряв сознание. Когда пришли родители, мама им все рассказала. Они отвезли Зохру в больницу. Оказалось, что мама при ударе каким-то образом задела клиновидную кость плюс Зохра сломала шею, когда упала, и поэтому ее пришлось оставить в больнице. Родители отказались ехать домой, мама тоже осталась с ними. Ночью бабушке стало плохо, пришлось вести ее на осмотр к врачу. Мама осталась одна в палате сестры. Недолго думая, мама взяла подушку и задушила свою сводную сестру. Потом она вышла из палаты и убежала, чтобы ее не нашли. О том, что случилось потом, мама не рассказала. Но главное, она решилась на это. Она избавилась от той, которая портила ей жизнь. Я бы на ее месте сделал то же самое, если честно. Знаю, убивать плохо, ужасно, грех. Но иногда это единственный выход. Даже не знаю, насколько правильно все то, что я пишу, насколько все это ужасно, но я так думаю. Не буду тебе врать, мой дорогой дневник, я полностью поддерживаю маму. Она все правильно сделала, избавившись от нее. Иначе она испортила бы всю жизнь маме. Хотя она и так ее испортила. Довести двенадцатилетнюю девочку до того, что та согласилась убить собственную сестру, а затем сбежать, бросив все. Мама расплакалась, когда рассказала мне это. Она все еще жалеет о том, что сделала. Она говорит, что ей иногда снится Зохра, которая говорит, что придет за ней. Теперь я начинаю понимать, почему мама такая странная. Ладно, пойду уже спать. Пока, мой дорогой дневник.
Привет, дорогой дневник. Со вчерашнего дня мало что случилось, но вчера я забыл сделать кое-какие записи и поэтому пишу их сейчас. В последнее время у нас с мамой сложились очень теплые отношения. Мы стали ближе, она стала больше мне доверять. И она все еще, как мне кажется, посещает психолога.
А еще меня взяли в школьную баскетбольную команду. Там как раз не хватало игроков, вот меня и взяли, как только я туда пошел. Там я познакомился с новыми ребятами, которых я раньше не знал. Анар, Гасан, Намик и другие очень хорошие ребята. Вот и все. Пока, мой дорогой дневник.
Уже конец ноября. Как же быстро летит время. Оглянуться не успеваешь, как месяц закончился. Так и вся наша жизнь – летит быстро и бесповоротно. Иногда бывает поздно, когда понимаешь, что жизнь уже подошла к концу. Иногда этого просто не понять – жизнь обрывается быстро и без предупреждения. Поэтому нужно ценить жизнь, действовать, пока есть время и силы – потом может быть поздно. Что-то я отошел от темы. Так вот. Уже конец месяца, и время итоговой записи на этот месяц. За один месяц случилось много всего, что изменило мои взгляды на мир. Но, хорошо то, что я не стал снова планктоном или психом. Знаю, мало хорошего в том, что умерла моя девушка, а моя мама стала убийцей в раннем возрасте, но это жизнь. Все может произойти, и нельзя зацикливаться на всем. Нужно идти дальше, стремиться к своей цели и пытаться не совершить тех ошибок, которые совершили другие. Как говорится: «Дурак учится на своих ошибках, а умный – на чужих». Отчасти я не согласен с этой фразой, ведь ошибки совершают все, даже умные люди. Нет людей, которые не совершают ошибок. Главное, не повторять их и исправлять те ошибки, которые можно исправить. И снова я отошел от темы. Всегда так, пишу или что-то делаю, и меня заносит куда-то далеко. Итак, итоговая запись. Месяц начался просто ужасно, а закончился относительно хорошо, и все благодаря той девушке, которая начала красить мою жизнь. После смерти Айнур моя жизнь потеряла смысл, все было скучным и серым. Не было поводов для радости или даже для улыбки. Но когда я увидел ее, все изменилось сразу же. Звучит девчачьи, но это так и есть. Все произошло так быстро, что я даже не понял, когда успел в нее влюбиться. Надеюсь и верю, что я с ней скоро познакомлюсь.
Наташа и Эльчин всегда рядом со мной. Они никогда не оставляют меня одного и не дают скучать. Они поддерживают меня во всем. Сегодня мы вспоминали Айнур, Наташа плакала. Я не вижу смысла плакать, ведь слезами ее не вернуть. Да, слезы притупляют боль, но не для меня. Я не чувствую больше боли и грусти. Иногда я скучаю по ней, вспоминая те самые хорошие времена, которые мы провели вместе. Сначала Наташа немного обиделась из-за того, что я хочу завести отношения с той девушкой – считала, что я предаю память Айнур. Но потом она согласилась с тем, что жизнь продолжается и нужно идти дальше. Конечно, я помню и буду помнить Айнур – она была мне дорога. Но не могу же я всю жизнь провести воспоминаниями о ней. Это неправильно. Мне больно и грустно, когда вспоминаю о ней. Но нужно уметь скрывать свои боли, подавлять их и жить дальше. Люди, жалеющие себя, действительно жалки, и такие в конце концов или заканчивают жизнь самоубийством, или до конца своих дней остаются гнить в своем мирке, доживая свою никчемную жизнь. Звучит жестоко, но я считаю, что так и бывает.
Даже не верится, что два с половиной месяца назад я впервые вошел в кабинет Арифы. Несмотря на то, что время летит быстро, за этот, казалось бы, короткий период произошло немало вещей. Я уже не тот, что был раньше – не боюсь разговаривать с людьми, не боюсь высказывать свои мысли вслух, не боюсь отстаивать свое мнение. Мои отношения с мамой улучшились, я подружился с отчимом. Стал сильнее и могу постоять за себя. А еще я стал немного бесчувственным и жестоким. Но, надеюсь, это не будет прогрессировать. Я постараюсь, чтобы этого не случилось. Я не жалею о произошедшем, да и не стоит, ведь прошлое уже не вернуть. Что сделано, то сделано. Нам остается только двигаться дальше и пожинать плоды посеянного. Завтра начнется новый месяц, от которого я ожидаю много хорошего. Поживем – увидим.
Надеюсь, полиция в скором времени найдет того, кто отдал Айнур наркотики. Я бы этого человека убил собственными руками.
О! А завтра ведь уже 1 декабря. Первый день зимы. А погода все еще теплая. Скорей бы снег пошел. Всегда хотел сделать снежного ангела, но никогда не решался. В этом году обязательно сделаю – как только снег пойдет. Ладно, пойду уже спать, завтра с утра в школу.
Забыл сказать. В школе у меня все просто замечательно, я почти круглый отличник. Портит все физика со своей четверкой. А вот теперь точно спать. Пока, мой дорогой дневник.
Декабрь 2010
Дорогой дневник. Я узнал про ту девушку кое-что. Ее зовут Севда, она учится в восьмом классе, но моя ровесница. Она классная – веселая, жизнерадостная и в глазах играет искорка счастья. У Айнур этой искорки не было. В ее глазах были боль и грусть. Севда не такая. Я сблизился с ней, добавил ее в Фэйсбуке, и теперь мы болтаем. Она рассказывает мне о многих вещах и посоветовала прочитать книгу «Незабываемая прогулка». Я прочитал аннотацию, слишком все ванильное там, но прочту, чтобы не обидеть Севду. Она хорошая девушка, и я не хочу делать ей больно.
Со вчерашнего дня я стал замечать некоторые изменения в своем поведении. Я стал агрессивнее реагировать на некоторые окружающие меня вещи, например, вчера нагрубил отчиму, когда он сначала позвал меня помочь исправить дверцу шкафа, потом попросил сходить в магазин, а потом опять попросил сходить в магазин, так как он забыл сказать мне купить ему газету. Знаю, ничего такого в этом нет, но я сказал ему, что у меня есть свои дела и нечего тревожить по всяким пустякам. А сегодня утром обидел Наташу, так как она опять завела разговор об Айнур, а я сказал, что она, грубо говоря, надоела. Теперь она на меня обижена. Нужно перед ней извиниться. Но не сегодня. Короче, пойду уже. Начну читать книгу. Пока, мой дорогой дневник.
Поделиться книгой: