Цели бизнеса: декларации и действительность

О. И. Литвиненко

ЦЕЛИ БИЗНЕСА:

ДЕКЛАРАЦИИ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ

За фасадом буржуазных теорий

Стремление к прибыли пронизывает все стороны, все поры буржуазного общества. Нет такой области человеческой деятельности, куда не устремлялся бы капитал в погоне за прибылью.

К. Маркс в «Капитале» приводит высказывание одного английского журналиста о роли прибыли в капиталистическом обществе: «Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживленным, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы»[1]. Объектом извлечения прибыли в современном капиталистическом обществе стали искусство и спорт, освоение космоса, здравоохранение и т. п.

Особенно преуспевают в получении максимальной прибыли монополии. История каждой крупной монополии — это история преступлений, гигантских афер и чудовищных мошеннических сделок. «Не жди, пока тебе дадут. Если сумеешь — хватай сам!» — таков идеал дельцов мира капитала. Выколачивание максимума прибыли основано на изощренной системе эксплуатации рабочих.

Выступления трудящихся против засилья капитала, все большее недовольство господством монополий прогрессивной общественности вынуждают дельцов бизнеса прикрывать свои деяния широковещательными декларациями о целях бизнеса и его социальных функциях. Эти декларации основываются на концепциях целей бизнеса, разработанных буржуазными экономистами, социологами и принятых на вооружение предпринимателями и правительственными органами. Главная задача этих концепций — скрыть и оправдать масштабы и глубину эксплуатации наемного труда.

Яркое проявление концепции целей бизнеса получили в США, поскольку именно эта страна является главной силой мирового империализма и в ней господство монополий достигло наибольшего развития.

Наиболее распространенными современными концепциями целей бизнеса являются консервативная и буржуазно-реформистская. Консервативная концепция получила наиболее четкое воплощение в так называемой «рейганомике» — экономической политике, проводимой администрацией Рейгана вкупе с крупными монополиями. Если консервативная концепция проповедует культ прибыли, то буржуазно-реформистские теории полны стремления завуалировать погоню за прибылью так называемыми неприбыльными мотивами. Эти теории декларируют «сплетение» целей бизнеса и трудящихся, то есть «классовое сотрудничество».

Несмотря на различное содержание консервативных и буржуазно-реформистских концепций целей бизнеса, они имеют единую классовую сущность: служат средством насаждения буржуазной идеологии и усиления эксплуатации трудящихся масс.

Соотношение и роль консервативных и буржуазно-реформистских концепций целей бизнеса непрерывно меняется в зависимости от сдвигов в социально-экономических условиях функционирования монополий. При этом правящие круги стараются использовать два основных метода воздействия на трудящихся — «метод кнута» и «метод пряника». В. И. Ленин писал, что «буржуазия во всех странах неизбежно вырабатывает две системы управления, два метода борьбы за свои интересы и отстаивания своего господства… Это, во-первых, метод насилия, метод отказа от всяких уступок рабочему движению… Второй метод — метод «либерализма», шагов в сторону развития политических прав, в сторону реформ, уступок и т. д.»[2].

Июньский (1983 г.) Пленум ЦК КПСС обратил внимание на необходимость вести активную наступательную борьбу против буржуазной идеологии. Критический взгляд на современные концепции целей бизнеса позволяет разоблачить антинародную сущность империализма.

Консервативный и буржуазно-реформистский подходы к вопросам о целях бизнеса, естественно, не отгорожены китайской стеной. Они эклектически соединяются, смешиваются в различных теориях о «социальной ответственности» корпораций, четко проявляя тем самым свое социальное единство, свою общую цель — всячески оправдать эксплуататорскую сущность капитализма. В этих теориях идеологи бизнеса фальсифицируют актуальные социальные проблемы — государственно-монополистического регулирования экономики, взаимоотношений государства и частнокапиталистических монополий, загрязнения окружающей среды, обострения противоречий между трудом и капиталом. Концепции «социальной ответственности» бизнеса — относительно самостоятельный элемент современной буржуазной политэкономии, связанный с ролью корпораций в капиталистическом обществе.

В предлагаемой читателям брошюре рассматриваются разновидности концепции целей бизнеса. Выявляя их классовую сущность, автор показывает, что, несмотря на существующие различия между ними, в целом они направлены против эксплуатируемых в капиталистическом обществе трудящихся масс.

1. НОВЫЕ ВЕРСИИ КОНСЕРВАТИВНЫХ ИДЕЙ

В 70-х — начале 80-х годов на первое место среди теорий целей бизнеса выдвинулась консервативная концепция, которая была господствующей прежде, еще до распространения политики государственно-монополистического регулирования экономики. Сущность этой концепции — в провозглашении свободы предпринимательства, поощрении частнопредпринимательского накопления, необходимости свертывания государственного вмешательства в экономику. Капиталистическое предпринимательство и его стремление к прибыли представители этой концепции (М. Фридмен, И. Кристол и другие) изображают как естественные свойства человеческого общества. Идеалом регулирования капиталистической экономики, по их мнению, являются стихийное рыночное саморегулирование, проявления безраздельной предпринимательской власти. Тем самым консервативная концепция возрождает старые буржуазные лозунги об оптимальности свободного предпринимательства и определяющем цели производства лейтмотиве прибыли.

Почему вдруг был сделан такой поворот к вроде бы изжившей себя концепции? Государственно-монополистическое регулирование капиталистической экономики, основывающееся на буржуазно-реформистских теориях, не смогло ослабить кризисные процессы в экономике 70-х годов. В это время тесно переплелись структурные (энергетический, сырьевой) и циклические экономические кризисы, обострился общий кризис капитализма. Циклический кризис 1974–1975 гг. сопровождался резким повышением цен и инфляцией, замедлением роста капиталовложений в тяжелую промышленность. Нарастание анархии производства соединилось с накалом классовых противоречий капитализма. Все это не могло не вызвать у буржуазных идеологов, бизнесменов разочарования в способностях государства воздействовать на экономику. Они стали искать новых путей преодоления сложившейся неблагоприятной ситуации и обратились в конце концов к уже проверенной консервативной концепции, пропагандирующей предпринимательство, свободное от всякой опеки государства. Толчком к этому послужило также и стремление монополий освободиться от государственного регламентирования.

Оживление консервативной концепции проявилось особенно сильно в США, поскольку там в наибольшей степени обострились все антагонизмы капиталистического способа производства и роль монополий особенно заметна. Государственно-монополистическое регулирование американской экономики не смогло предотвратить углубление диспропорций в хозяйстве, подрыв финансовой системы, рост безработицы, ослабление экономического влияния США в мире. В стране произошел крутой поворот к требованию свободы предпринимательства, поощряемого политикой администрации Рейгана.

1. Культ прибыли в условиях «рейганомики»

Представьте себе фешенебельный вашингтонский отель. В банкетном зале длинный стол уставлен изысканными блюдами и винами. Здесь в один из воскресных февральских дней 1983 г. собралось много приглашенных — крупные бизнесмены, политические деятели, известные экономисты. В атмосфере торжественности звучали старые консервативные лозунги: «Что хорошо для бизнеса — хорошо для нации!», «Прибыль — на службу обществу!» «Зрелише всех этих черных галстуков внушительно, — пишет «Нью-Йорк тайме мэгэзин» (10.У 1983 г.). — Как правило, собирается до 2 тысяч человек. Затрачиваются десятки тысяч долларов. Это привлекает внимание печати».

Подобные приемы часто устраиваются консерваторами, заботящимися о сплочении своих сил. Поставщиком лозунгов, которым они следуют, выступает «фабрика консервативных идей» — Американский предпринимательский институт государственной политики (АПИ), широко финансируемый крупными фирмами, такими, как «Форд мотор компани», «Тотлатч корпорейшн» и др. Служа интересам своих покровителей, АПИ пропагандирует консервативные концепции целей бизнеса, которые отстаивают традиционные воззрения на прибыль как высшее мерило всех ценностей и на свободу предпринимательства как главное условие получения наивысшей прибыли. Видный идеолог АПИ Ирвинг Кристол констатирует: «Институт стал цитаделью экономической политики, основанной на принципах свободного рынка».

Представления о движущей силе прибыли, условиях ее обеспечения в виде свободного рынка, требование устранения государственного вмешательства, использование разнообразных методов эксплуатации трудящихся — все это вошло в идеологический арсенал теоретиков современных консервативных концепций.

В качестве устоя свободы предпринимательства консерваторы выставляют свободную конкуренцию. Рыночный механизм регулирования производства превозносится в качестве инструмента эффективной экономики. Консерваторы игнорируют антагонистические противоречия капиталистического производства, стихийный, разрушительный характер свободной конкуренции. Они обходят тот факт, что свободная конкуренция ведет к образованию монополий, что она сопровождается вытеснением мелкого производства крупным и обогащением незначительного меньшинства товаропроизводителей.

Консервативные идеи о целях бизнеса проникнуты культом прибыли. Апостол консерватизма и свободного предпринимательства Джордж Гилдер в трактате «Богатство и бедность» (1981 г.), ставшем настольной книгой президента Рейгана, призывает американцев ценить своих миллионеров — «цвет нации». Он утверждает, что «здоровье экономики зависит от того, какими глазами страна смотрит на своих богатых граждан». Главная мысль, которую проповедует Гилдер, — капиталистам нужно создавать все условия для того, чтобы они делали прибыль. Им следует помогать путем льготного налогообложения и посредством бюджетных субсидий. Он возрождает старую басню о «широких возможностях» сделаться богатым для каждого американца. Он иллюстрирует ее анекдотическим примером судьбы одного иммигранта, который поначалу продавал овощи с лотка, а через десяток лет заделался владельцем целого универмага. «Обогащайтесь, трудясь!». Эту же идею выдвигает и другой апологет бизнеса — Роберт Госсен в работе «В защиту корпорации».

Этот фарисейский призыв ко «всеобщему обогащению» предполагает «равенство возможностей» наемного рабочего и капиталистического работодателя. Но на поверку оказывается, что капиталист является собственником средств производства, а наемный рабочий лишен средств производства и вынужден, чтобы не умереть с голоду, продавать свою рабочую силу. Это означает, что богатство получают собственники капитала, а на долю трудящихся выпадает изнурительный и плохо оплачиваемый труд.

В США девиз «Обогащайтесь!» имеет свои особенности: он получил оттенок «американской исключительности». Правящие круги издавна внушают рабочему человеку иллюзию о возможности его личного обогащения именно в условиях Америки. Это делается для того, чтобы рядовой американец, испытывающий тяготы и бедствия жизни, считал их виновником самого себя, а отнюдь не господствующую социальную систему.

Для оправдания стремления к прибыли теоретики буржуазии привлекают и «аргументы» морального порядка. Прибыль возвеличивается в качестве «высшей добродетели нации». Среди «доказательств» в пользу прибыли фигурируют и религиозные (протестантские) идеи, согласно которым прибыль и богатство достаются людям, их заслуживающим.

Чтобы поддержать свое классовое господство, буржуазия пытается выдать идеологические лозунги, определяющие цели бизнеса, за общенациональные идеалы (Г. Дет-лофф). Духовные ценности бизнесменов выставляются как общенациональные, а сами предприниматели — как национальные герои, действующие на благо общества, в интересах его экономического подъема.

Прибыль изображается апологетами бизнеса неким «всеобщим интересом человечества». При этом всячески замалчивается тот факт, что создается она трудом наемного рабочего и безвозмездно присваивается капиталистом. Чикагский профессор М. Фридмен считает прибыль оценкой изобилия, двигателем социально-экономического прогресса, который служит абсолютной личной свободе и процветанию американского общества. Но при этом он не упоминает о том, что прибыль — это результат свободной деятельности капиталистов, превращающих результаты эксплуатации наемных рабочих в капитал.

С помощью консервативных концепций целей бизнеса буржуазия пытается превратить мотив прибыли и личного обогащения в неотъемлемый элемент массового сознания большинства американцев.

Открытое восхваление прибыли и богатства стало особенно модным после прихода к власти Р. Рейгана, республиканца с откровенно консервативными взглядами. Теперь американские буржуазные газеты объявляют хорошим тоном атрибуты богатства. Так, они рекомендуют американцам потребление черной икры, ношение норковых пальто, сумок из крокодиловой кожи. Фирма «Америкой экспресс» предлагает населению возродить «золотые времена трансконтинентального железнодорожного сообщения» в старинных вагонах класса «люкс». Стоимость такого путешествия для одного человека — 2295 долл. Американская буржуазия более бесцеремонно, чем когда-либо, выставляет напоказ свои богатства. И это происходит тогда, когда в стране число лиц, живущих ниже официально определяемой черты бедности, увеличилось за последние три года более чем на 5 млн. человек.

«Прибыли любой ценой» — таков сегодня господствующий лозунг американского бизнеса. И администрация Рейгана поддерживает его.

Тенденция к возрождению консервативных буржуазных идей о «пользе прибыли» проявилась в последнее время не только в США, но и в других западных странах. Там тоже происходит активизация консервативного движения.

Так, во Франции и Италии консервативные концепции приняли модернизированную форму идей «патернализма». Согласно патерналистским взглядам, фирма выдается за большую семью, в которой роль отца отводится капиталисту, распределяющему прибыль среди всех работников. Эта теория исходит из представлений о предприятии как едином социальном организме, функционирующем под руководством патрона-хозяина.

Консерваторы сетуют на то, что современный государственно-монополистический капитализм и научно-техническая революция душат личность человека. Они демагогически рекламируют старое доброе время, когда действовал лучший, по их мнению, механизм общественного функционирования — конкуренция. Цель теории патернализма, «семейной ассоциации труда и капитала», — не допустить социальных конфликтов на предприятиях. Причем главным фактором «социального мира» они считают подчинение рабочих предпринимательской власти.

Предприниматели ФРГ выступают с консервативной теорией о служении обществу при помощи прибыли. Реакционность и агрессивность традиционной идеологии американского бизнеса находит отклик в Великобритании в форме «тэтчеризма». Политика М. Тэтчер также поставлена на службу большому бизнесу и поощряет частную инициативу и стремление к прибыли. Все это подчеркивает международный аспект консервативных концепций целей бизнеса. В начале 80-х годов консервативная концепция легла в основу экономической политики целого ряда буржуазных правительств.

В США возведенная в государственный ранг консервативная идеология и политика буржуазии слились с именем находящегося у власти президента и получила название «рейганомика». Экономическая суть программы «рейганомики» сводится к ограничению вмешательства государства в дело бизнеса и поощрению действия рыночного механизма. По своей классовой сущности «рейганомика» — это прямое наступление монополий вместе с империалистическим государством на жизненный уровень трудящихся. Администрация Рейгана помогает предпринимателям создать за счет трудящихся условия для роста прибылей, а именно — обеспечить усиление и расширение эксплуатации труда капиталом. Это вынуждены признать в своеобразной форме и сами буржуазные экономисты. Так, Дж. Тобин пишет: «Цель контрреволюции Рейгана — направить экономическое влияние властей, в первую очередь федеральных, в пользу частных предпринимателей, к свободной конкуренции».

«Рейганомика» облекается декларациями о «благотворительности» частного предпринимательства и его института прибыли. Правительство проводит политику, способствующую бизнесу и максимизации прибылей.

Для обоснования такой политики идеологи бизнеса выдвинули так называемую экономическую теорию предложения товаров. Она исходит из того, что правительство призвано поддерживать бизнес в качестве производительного сектора экономики, то есть такого, который создает товарную продукцию. Такая поддержка должна, по их мнению, способствовать экономическому подъему. Увеличение прибыли будет служить показателем решения проблем экономического развития.

В связи с такой постановкой вопроса делается ставка на стимулирование не спроса, а предложения, что предполагает максимальное освобождение частных компаний от налогов и различных государственных ограничений. Все это, по мысли буржуазных теоретиков, должно позволить фирмам увеличить капиталовложения, что приведет якобы к росту производства и предложения товаров, расширению занятости, снижению цен. Идеологи бизнеса предлагают не расходовать на социальные нужды («впустую») большие денежные суммы, а передать их предпринимателям на нужды производства.

В предпринимательских кругах стал модным тезис о том, что американцы потеряли любовь к риску и прибыли, превратившись в иждивенцев государственного бюджета. Крупный финансист, тесно сотрудничающий с Американским предпринимательским институтом, У. Саймон писал, что расходование государственных средств на социальные нужды лишь порождает иллюзию того, что «если люди ленивы, беспечны и неспособны — независимо от того, бизнесмен это или бедняк, живущий на пособие, — то их возьмут на свое содержание вашингтонские власти».

Одним из видных консервативных теоретиков воздействия на экономику и бизнес «через предложение» стал американский экономист Б. Спринкел. Он упорно ратует за более низкие доходы и расходы федерального правительства. Консерваторы предполагают, что облегчение налогообложения корпораций, способных инвестировать дополнительные доходы, должно способствовать оживлению экономики. На самом деле эта политика полна противоречий и вращается в порочном круге: снижение налогов на корпорации ведет к снижению государственных доходов и сужает возможности федерального бюджета воздействовать на экономику.

Усиливая эксплуатацию рабочего класса и понижая его жизненный уровень, «рейганомика» предоставляет предпринимателям новые широкие возможности для повышения их прибылей. За последнее время прибыли американских корпораций возрастают быстрее, чем когда-либо. За 1981 г. рост их чистой прибыли (после вычета налогов) составил 11,6 %. Американские монополии, входящие в состав 500 ведущих компаний страны, получили в 1981 г. прибылей более чем на 84 млрд. долл. Эта сумма на 3,7 % выше по сравнению с предшествующим годом. В третьем квартале 1983 г. прибыли американских корпораций (после вычета налогов) составили 121 млрд. долл. и на 30 % превысили годовую прибыль 1982 г.

Самая большая в мире нефтяная компания «Экссон» в 1981 г. удерживала первое место по прибыли в списке крупнейших американских корпораций. Только чистая прибыль ее достигла 5,6 млрд. долл. У других 16 американских крупнейших компаний прибыли составили по 1 млрд. долл. и более. Прибыли «Дженерал моторс» в 1981 г., названном в отчетах этой компании «плохим» годом, превысили 1 млрд. долл. У ведущих корпораций США, по данным журнала «Форчун», норма прибыли колеблется от 15 до 25–30 %[3]. Нужно учесть, что американские промышленные корпорации обязаны своими огромными доходами не только эксплуатации трудящихся внутри страны, но и ограблению народов развивающихся стран, которому содействует внешняя политика правительства Рейгана.

Увеличение произведенной и реализованной прибыли, будучи движущей силой капиталистического способа производства, воздействует в свою очередь на его идеологическую надстройку. Так, движение прибыли является материальной основой появления и формирования концепций прибыли и целей бизнеса.

В условиях «рейганомики» в связи с тем, что возродились старые консервативные теории о прибыли как факторе социально-экономического прогресса и средстве «служения обществу», была выдвинута новая концепция экономического подъема через оживление прибыли. Эти провозглашаемые бизнесом цели приобрели государственную поддержку.

К каким же социально-экономическим последствиям приводит политика осуществления целей бизнеса, получившая свое оформление в виде «рейганомики»?

2. «Пусть расплачиваются трудящиеся!»

Консервативная концепция содержит тезис о том, что все экономические тяготы должны нести трудящиеся. Так, известный идеолог американских предпринимателей М. Фридмен потребовал улучшения условий реализации капитала посредством экономической политики, поощряющей капиталовложения и прибыли, путем снижения реальной заработной платы рабочих и наступления на их права. Он обрушился на систему социального обеспечения, которую в ожесточенной классовой борьбе завоевали американские трудящиеся.

Под прикрытием политико-идеологических установок консерваторов капиталисты в союзе с государством по всем линиям развернули наступление против всяких социальных уступок трудящимся.

Курс «рейганомики» на прямую поддержку бизнеса ведет к изменениям в структуре государственного бюджета, а именно — поощряются программы капиталовложений и выпуска продукции, сулящие новые прибыли капиталистам, повышаются военные расходы, обогащающие торговцев оружием, сокращаются государственные выплаты на социальные нужды. А это, естественно, ухудшает положение народа.

В условиях «рейганомики» корпорации пустились в беспрецедентную погоню за переливом капиталов в более рентабельные отрасли в поисках сверхприбыли. Так, компания «Юнайтед стейтс стил» направляет сейчас большую часть своих капиталовложений не в производство стали, тсоторым она издавна занимается, а в новые отрасли. Закрыв сталеплавильный завод в Янгстауне, компания построила вместе с корпорацией «Теннеко кемикэлз» огромный химический завод в Хьюстауне. Этот перелив капитала, который сопровождался увольнением рабочих и, следовательно, всей своей тяжестью лег на плечи трудящихся, президент компании Д. Родерик объяснял соображениями прибыли: «Наличный капитал надо вкладывать в наиболее прибыльные дела».

В условиях «рейганомики» перелив капитала в погоне за прибылью приобретает новые черты. Это, во-первых, крупномасштабность операций слияния. Сливаются гигантские компании. Значительная переброска капиталов осуществляется сейчас не только путем расширения собственных активов фирм, но и посредством скупки других компаний. Так, в начале 1984 г. монополия «Стандарт ойл оф Калифорния» заплатила за фирму «Глаф корпорейшн» рекордную сумму в 13,2 млрд. долл.

В первом полугодии 1981 г. на приобретение компаний американские корпорации израсходовали 35,7 млрд. долл. Это на 60 % больше, чем в соответствующем полугодии предыдущего года. За весь 1980 г. на эти цели корпорации затратили 44,3 млрд. долл.

Во-вторых, процесс слияния крупных компаний поощряется государственной администрацией. Последняя значительно смягчила так называемую антитрестовскую политику. «Рейганомика» способствует поглощению малорентабельных фирм крупными процветающими корпорациями. Приход к власти Рейгана ознаменовал новую волну слияний американских монополий.

Б. Уоссертейн, один из директоров банка «Фёрст Бостон», лицемерно именует слияние корпораций склонностью компаний к реорганизации. Поясняя свою мысль, он отмечает: «Многие фирмы продают некоторые свои активы, которые не вписываются в их структуру». На деле корпорации избавляются от неприбыльных производств и приобретают сулящие наибольшую прибыль.

Среди крупных, так называемых конгломератных (межотраслевых), слияний можно выделить приобретение нефтяной компанией «Мобил ойл» акций «Монтгомери уорлд», крупной фирмы розничной торговли, а также скупку корпорацией «Экссон» акций «Релайанс электрик компани». В ходе происходящей волны слияний наиболее охотно корпорации приобретают активы компаний, владеющих природными ресурсами, что считается самым выгодным способом вложения капитала в условиях инфляции и энергетического кризиса. Путем приобретения активов растут размеры корпораций, повышается уровень централизации капитала.

Перелив капиталов, осуществляемый предпринимателями в погоне за наибольшими прибылями, усиливает безработицу, снижает заработную плату. В связи с переброской капитала из одной отрасли в другую ежегодно в стране ликвидируется не менее 2 млн. рабочих мест. Так, в автомобильной и металлургической промышленности в условиях ускорения научно-технического прогресса быстро устаревает большинство рабочих профессий, что ведет к интенсивному увольнению работников. В новых отраслях, использующих последние научно-технические достижения, расширяется прослойка конвейерных рабочих, подвергающихся наиболее жестокой интенсификации труда.

С помощью «рейганомики» предприниматели стремятся навязать рабочим еще более неравноправные коллективные договоры. При этом предприниматели не стесняются в мерах, вплоть до шантажа. Так, в автомобильной промышленности вследствие новых договоров монополии за счет снижения заработной платы рабочих прибавили к своим доходам еще 10 млрд. долл. Трудовые соглашения с профсоюзами, подписанные в первом квартале 1983 г., привели в первом году действия этих договоров к снижению заработной платы и пособий на 1,8 %.

Сегодня значительное влияние на ухудшение положения рабочего класса оказывает наличие хронической и устойчивой массовой армии безработных, которая держится на рекордно высоком уровне — 10 % от совокупной рабочей силы. Президент Рейган в своих выступлениях советует рабочим не плакаться на судьбу, а взять газеты и почитать объявления о приеме на работу. Он удосужился подсчитать (как сообщает западногерманский журнал «Шпигель» от 16.1У 1983 г.), что, как правило, в газетах за один день отводится 24 страницы на печатание объявлений о приеме на работу, но он упустил из виду тот факт, что в США ежедневно официально ищут работу более 12 млн. человек.

Безработица позволяет капиталистам увеличивать сверхэксплуатацию тех рабочих, которые остаются трудиться на их предприятиях. Под угрозой массовых увольнений их заставляют работать сверхурочно. Предприниматели охотно практикуют увеличение рабочей недели. Так, хозяева фирмы «Интель», производящей полупроводники, по примеру других компаний потребовали, чтобы 5 тыс. ее работников согласились на 50-часовую рабочую неделю без увеличения заработка. Все чаще трудящимся навязываются условия труда, запрещаемые законодательством, — не только в отношении продолжительности рабочей недели, но и темпов труда, использования детского труда и т. д.

Предприниматели увольняют в первую очередь тех, кто имеет наименьший стаж работы в данной фирме. Так, на заводе запасных частей компаний «Дженерал моторс» во Флинте (штат Мичиган) уволены все рабочие, нанятые после 1965 г. Такая тактика сочетания массовых увольнений со сверхэксплуатацией занятой рабочей силы обеспечивает предпринимателям увеличение прибылей еще и путем сокращения взимаемых с них социальных отчислений.

Источником увеличения прибылей является и экономия на улучшении условий труда, пренебрежение правилами техники безопасности. В Нью-Йорке, Чикаго, Лос-Анджелесе и ряде других городов США появились потогонные мастерские, в которых рабочие трудятся во вредных для здоровья условиях, где не соблюдаются никакие законы о труде. За свой изнурительный труд они получают мизерную заработную плату и даже не объединены в профсоюз. Владельцы обычно скрывают местонахождение подобных предприятий. Так, например, в районе Корона Куинза в Нью-Йорке такая мастерская размещается в подвале с земляным полом, под парикмахерской. Рабочие проходят туда через черный ход.

На подобных предприятиях работа сдельная. Почасовая оплата составляет только 30–50 % тарифа, предусмотренного профсоюзами. Проработав восемь или девять часов в самой мастерской, работницы (а здесь работают главным образом женщины) уносят полуфабрикаты домой, где продолжают трудиться. Предприниматели все чаще привлекают людей на временную работу, при которой работник лишен каких бы то ни было социальных прав. В материалах профсоюза женских портных признается: «В некоторых мастерских с потогонной системой труда взимается с рабочих плата за «право» получать заработок наличными. На других предприятиях администрация оговаривает, что часть заработной платы будет вычитаться на налоги и социальное обеспечение. Но если рабочий попробует получить эти деньги, то обнаружится, что эти вычеты нигде не учитываются». На такой бесправной работе в США находятся свыше 5 млн. человек. Согласно последним данным Организации экономического сотрудничества и развития, число трудящихся, занятых в США временной работой, ежегодно увеличивается на 40 %.

Предприниматели широко применяют расовую дискриминацию при оплате труда. Одной из наиболее обездоленных и бесправных категорий трудящихся в Америке являются латиноамериканцы. Им платят мизерную заработную плату, а трудовые соглашения с ними могут расторгнуть в любое время. Следует при этом учесть, что минимальная заработная плата в США находится на более низком уровне, чем в других промышленно развитых странах (например, во Франции).

Монополии практикуют понижение реальной заработной платы посредством высоких монопольных цен на потребительские товары. Такие цены означают вычет из заработной платы трудящегося, превращение части стоимости продукта, предназначенного для воспроизводства рабочей силы, в монополистическую сверхприбыль.

На поддержание прибылей корпораций в ущерб реальным доходам трудящихся направлена и бюджетная политика Рейгана, которая характеризуется, с одной стороны, огромным ростом военных расходов, с другой — значительным сокращением социальных программ. Ассигнования на военные нужды в 1983 фин. г. возросли более чем на 18,3 %, превысив 221 млрд. долл. На 1985 фин. г. военные расходы запланированы Белым домом в беспрецедентной сумме — более 313 млрд. долл. На протяжении периода до 1987 г. администрация США предполагает израсходовать на военные цели 1,6 трлн. долл.

Рост военных расходов ведет к ухудшению условий жизни американских трудящихся. Так, они создают большие трудности в ключевых отраслях частной промышленности, не ослабляют, как пытаются доказать буржуазные апологеты, а обостряют безработицу. По подсчетам самих американских экономистов, 1 млрд. долл., вложенный в производство ракет, создает 14 тыс. рабочих мест, тогда как эти деньги, инвестированные в промышленные отрасли мирного назначения, обеспечили бы 48 тыс. рабочих мест. Военные ассигнования постоянно питают инфляцию, поскольку они приводят к увеличению бюджетных дефицитов. В свою очередь, дефицит бюджета делает необходимым займы, способствующие возрастанию государственного долга.

Безудержная гонка вооружений приносит особенно огромные прибыли крупным военным подрядчикам. В 1982 г. 10 ведущих военно-промышленных корпораций США получили более 30 % крупных контрактов Пентагона. Согласно действующей сейчас в этой стране системе заключения контрактов на производство оружия, государство в качестве заказчика обязуется возмещать монополистическим подрядчикам все производственные издержки и выплачивать им премии в размере определенного процента от себестоимости продукции. Помимо этого, в условиях, когда нет контроля над ценами на военную продукцию, корпорации неоправданно завышают цены на свои изделия, получая тем самым высокие доходы. Государственный военный рынок создает устойчивый сбыт для продукции монополий, обеспечивая им сверхприбыли. Таким образом, гонка вооружений по заказам государства дает им возможность в полную силу грабить государственную казну. Взаимодействие государственного аппарата и крупных монополистических фирм на основе роста военных ассигнований усиливает военно-промышленный комплекс США.

Бюджетная политика Рейгана пронизана стремлением предоставить капиталистам новые налоговые льготы. Низкие налоги на корпорации и низкие доходы государственного бюджета теоретически обосновываются в работах А. Лафферта, Б. Спринкела и других консерваторов. Их главный конек — сокращение налогов на прибыль под предлогом «поощрения» экономической активности. Б. Бартлет, консервативный теоретик, специалист по налогообложению, считает, что «наилучший путь к экономическому росту проходит через низкие налоги и свободный рынок».

Следуя этим и подобным теоретическим опусам, рейга-новская администрация в своей налоговой политике предусматривает постепенное снижение налогов на 30 % для всех налогоплательщиков. Но поскольку налоговые льготы возрастают пропорционально богатству, средства, естественно, перераспределяются в пользу крупных корпораций. Только в 1981 г. администрация Рейгана провела снижение налогов на крупные доходы с 70 до 50 %. Одновременно налог на доходы с капиталовложений был сокращен с 28 до 20 %. Доходы американских частных корпораций при новых налоговых отчислениях увеличиваются на 40 Млрд. долл. Согласно данным Бюджетного бюро конгресса, в 1983 г. семьи с доходом в 80 тыс. долл. и более выплатили налогов на 15 тыс. долл. меньше, чем раньше.

Зато подавляющая часть налогообложения падает на социальные слои, имеющие низкие доходы. Так, за 1980 г. подоходный налог с населения вырос на 26,6 %, в то же время налог с корпораций уменьшился на 5,8 %. В результате такой политики основная часть государственных доходов формируется за счет прямых и косвенных налогов с населения, а это ведет к снижению покупательной способности трудящихся, углубляет противоречия американской экономики.

Важный пункт налоговой реформы Рейгана — повышение нормы амортизации основных фондов. Корпорациям предоставляются большие налоговые скидки в целях поощрения амортизации при условии сокращения «жизненного срока» для оборудования до пяти лет, а для автоматических станков — до трех лет. Таким образом, при ускоренной амортизации постоянный капитал в течение трех — пяти лет оказывается списанным в амортизационный фонд, хотя срок его фактического снашивания значительно больше. Следовательно, списанное, но еще пригодное оборудование может служить капиталисту как даровая сила природы, повышая норму прибыли. При ускоренной амортизации в амортизационный фонд включаются огромные прибыли, которые освобождаются от налогообложения.

Ряд буржуазных экономистов идут еще дальше. В различных вариантах они высказывают идею полной отмены налогов на прибыль. Например, У. Саймон всю стоимость оборудования предлагает списывать в тот же год, когда оно устанавливается. Это равносильно отмене всяких налоговых обязательств для корпораций.

Администрация Рейгана систематически сокращает бюджетные ассигнования на социальные нужды — социальное обеспечение, образование, здравоохранение и т. д. В бюджете 1981 г. выплаты, предоставляемые государством населению, были сокращены на 15 млрд. долл., в бюджете 1982 г. — на 40 млрд. долл. В 1982 г. на 2 млрд. долл. урезана программа по продовольственным талонам, затрагивающая наиболее обездоленную часть трудящихся. Программа школьных завтраков сокращена на 30 %. Дальнейшее уменьшение этих статей было произведено и в бюджете 1983 г. Примерно на 2 млн. ограничен круг людей, имеющих право на получение продовольственных талонов. А на них до сих пор претендовали 22 млн. нуждающихся. Помощь многодетным семьям урезана с 6,6 млрд. до 5,4 млрд. долл. А это основной источник доходов 4 млн. американских семей. Уменьшены также расходы на медицинскую помощь (на 1 млрд. долл.), профессиональное обучение и пособия по безработице (на 1,9 млрд. долл.), стипендии студентам и т. д., свыше 10 млн. американцев неграмотны. В 1985 фин. г. средства на социальные программы предполагается урезать еще на 9,2 млрд. долл. Низвести социальное обеспечение до самого низкого уровня, допускаемого состоянием политической и классовой борьбы, — такова действительная цель бизнеса, опирающегося на «рейганомику».

С помощью «рейганомики» новые миллионы американцев выталкиваются за официальную черту бедности. По стране скитаются 200 тыс. нищих бродяг.

Вместе с тем «рейганомика» ухудшает положение и так называемых средних слоев населения. По их доходам бьют инфляция и повышение налогов. Движение их доходов отстает от стоимости жизни. На положении этих слоев сказываются и бюджетные сокращения расходов на социальное страхование, медицинское обслуживание, на помощь ветеранам войны.

«Рейганомика» еще более резко усиливает разрыв в доходах капиталистов и трудящихся. В США на долю 20 % богатейших семей приходится 44 % национального дохода, тогда как 20 % наименее обеспеченных семей располагают лишь 5 % национального дохода. «Рейганомика» делает капиталистов еще богаче, а трудящихся еще беднее. Свидетельство на этот счет содержится в материалах прогрессивного американского профсоюза механиков и работников аэрокосмической промышленности: «В 1982 г. по сравнению с 1972 г. средняя часовая заработная плата отстает от инфляции. В реальных долларах доходы трудящихся колеблются на уровне 1962 г., тогда как за это время доходы по дивидендам повысились на 126 %, прибыли (после уплаты налогов) — на 174 %, жалованье управляющих — на 176 %».

За счет снижения жизненного уровня и усиления эксплуатации трудящихся США в 1983 г. стали выходить из экономического кризиса. Однако оживление производства в 1983–1984 гг. протекает вяло и неравномерно. Производственные мощности не используются на одну треть. Средняя производительность труда в промышленности в последние годы топчется на месте, инфляция сохраняется. Торговый баланс обременен значительным дефицитом. В государственном бюджете превышение расходов над доходами в 1983 г. составило огромную сумму — 190 млрд. долл. Администрация Рейгана вынуждена была публично отказаться от своей широковещательной цели — сбалансировать федеральный бюджет к 1984 г. В традиционном послании конгрессу в январе 1984 г. «О положении страны» президент Р. Рейган вынужден был признать, что крайне острой остается проблема дефицита федерального бюджета, который в ближайшее время будет оставаться на беспрецедентно высоком уровне почти в 200 млрд. долл. Бюджетный дефицит является серьезным фактором инфляции.

Крупный бюджетный дефицит и его финансирование с помощью займов вызывают рост ссудного процента и содействуют усилению гнета финансового капитала. На деньги, которые берутся в долг, осуществляется сейчас большинство коммерческих сделок, сделок промышленных корпораций и правительства. Финансовая олигархия ежегодно присваивает в качестве процентов по федеральному долгу сумму, равную более 100 млрд. долл. Государственный долг возрастает ежегодно на 200 млрд. долл. и составил в 1983 г. 1 трлн. 390 млрд. долл.

К тому же высокий ссудный процент (достигающий 15 %), который устанавливается в угоду финансовым магнатам, ведет к падению потребления и покупательной способности трудящихся, поскольку он сужает возможности покупки товаров в кредит, в то время как потребительский кредит является очень распространенным способом финансирования потребления американцев.

Таким образом, реальная жизнь современной Америки убеждает в том, что консервативная концепция, взятая на вооружение администрацией Рейгана, не обеспечила решения социально-экономических проблем.

Трудящиеся США не хотят быть жертвой «рейганомики» с ее культом прибыли. Наступлению монополий при поддержке государства на жизненный уровень трудящихся рабочий класс противопоставляет боеспособность своих классовых организаций. В стране развивается забастовочное движение. В 1981 г. число участвовавших в забастовках составило 800 тыс., в 1982 г. — 656 тыс., в 1983 г. (до ноября) — 920 тыс. человек. Прошли массовые демонстрации трудящихся против сокращения бюджета социальных программ, против гонки вооружений и роста военных расходов. Среди крупных стачек 1983 г. следует отметить трехнедельную забастовку 700 тыс. рабочих и служащих «Американской телевизионной и телеграфной компании». В центре борьбы стоят вопросы защиты социальных интересов трудящихся.

Коммунистическая партия США на Чрезвычайной конференции в апреле 1982 г. разоблачила попытки правящих кругов усилить крупный монополистический капитал за счет трудящихся и выработала программу защиты прав народа на путях классовой борьбы. В докладе генерального секретаря КП США Г. Холла на указанной конференции была определена классовая сущность «рейганомики»: она «представляет собой наступательное политическое орудие государства и монополий для подрыва заработной платы и усиления эксплуатации трудящихся в условиях экономических кризисов».

2 ТУПИКИ БУРЖУАЗНО-РЕФОРМИСТСКОЙ ИДЕОЛОГИИ

1. Бизнесмены или службисты!

Выдвижение в условиях «рейганомики» на первый план старой, консервативной концепции целей бизнеса вовсе не означает, что отброшена конкурирующая с ней за влияние на массы буржуазно-реформистская теория. Параллельно продолжает функционировать наиболее типичное направление реформистской теории целей бизнеса — менеджеризм. Многие предприниматели остаются на его позициях.

В американскую экономическую и политическую литературу теория менеджеризма вошла в 40—50-х годах XX в. Она представляет собой развитие доктрины «революции управляющих». Если последняя заявляла о «социальной трансформации» буржуазного общества с помощью института управляющих, то менеджеризм в узком смысле объективно сводится к признанию лидерства менеджеров в организации бизнеса в интересах увеличения прибылей капиталистов. Эта концепция, как и консервативная, выполняет ту же классовую задачу — оправдать усиление эксплуатации пролетариата в целях максимизации прибылей монополий. Но теоретики менеджеризма предлагают иные методы, чем сторонники консервативной концепции. Истинные цели капиталистического производства они маскируют реформистскими иллюзиями о «классовом партнерстве», о «бесприбыльных мотивах» бизнеса.

Совершенствование управления является сегодня важным направлением политики капитализма. На этом пути корпорации хотят приспособиться к условиям научно-технической революции и обострению классовой борьбы в стране, пытаются эксплуатировать не только физические, но и духовные силы трудящихся. С этой целью применяются такие концепции менеджеризма, как «мотивы человеческого поведения», «стимулирование к труду», решение проблем «конфликтов и сотрудничества». Предприниматели постоянно обновляют формы социальной демагогии, используют идеи «классового сотрудничества» в процессе управления корпорациями.

Первые вехи менеджеристской идеологии бизнеса были заложены еще в начале века самими создателями корпораций — миллионерами Э. Карнеги, Дж. Рокфеллером и другими. Именно они начали пропагандировать взгляд на предпринимателей-управляющих как на людей, воплощающих дух корпорации, призванных уничтожить во имя «общественных интересов» жестокую конкуренцию и борьбу за прибыль. Менеджеристская идеология получила теоретическую разработку в буржуазной политической экономии — в работах Т. Веблена, А. Берли, Г. Минза, а в наши дни в произведениях У. Баумоля, Дж. Гэлбрейта и других.

Чтобы понять живучесть и исторические корни менеджеристской идеологии, надо кратко напомнить ее эволюцию. Одними из первых идею «управленческой революции», то есть мысль о переходе власти в корпорациях от собственников капитала к управляющим, изложили А. Берли и Г. Минз в 30-х годах. Из этого они сделали вывод, что максимизация прибыли уже не может лежать в основе деятельности капиталистических монополий.

В послевоенный период идеи «управленческой революции» получили отражение в работах А. Берли, Р. Тибол-да, П. Дракера и других. Они заявили о том, что происходит якобы трансформация капиталистической собственности в результате распространения акций и других ценных бумаг среди населения, о «служении» корпораций обществу, поскольку они якобы изжили принцип максимизации прибыли. Не последняя роль в этой трансформации капитализма принадлежала, по их мнению, управляющим, поскольку они не являются собственниками капитала.

Видным пропагандистом идей менеджеризма стал Дж. К. Гэлбрейт. В своей книге «Общество изобилия» Гэлбрейт заявлял о том, что власть в области управления корпорациями перешла в руки профессиональных управляющих, которые руководствуются интересами роста корпораций, а отнюдь не стремлением к наибольшей прибыли. Он начисто отрицал тот факт, что рост корпораций неуклонно ведет к максимизации прибыли.

Наиболее подробно взгляды на мотивы и цели деятельности управляющих Гэлбрейт изложил в произведениях «Новое индустриальное общество», «Экономическая теория и общественные цели». В индустриальной системе, то есть в «той части экономики, которая характеризуется наличием крупных корпораций», утверждал он, превалируют неприбыльные мотивы — общественное благосостояние, улучшение жизненного уровня всех слоев населения.

В своем варианте менеджеристской теории Гэлбрейт оперирует понятием «технократия» (власть инженерно-технических работников), введенным в начале XX в. американским теоретиком Вебленом. Но в трактовке этого понятия Гэлбрейт не следует по его стопам. Веб лен подчеркивал глубокие различия интересов общества и корпораций, а также внутри корпораций, Гэлбрейт, наоборот, в принципе отрицает такие различия и стремится выдать цели технократии и («техноструктуры») за общественные и тем самым представить капитализм гуманным, не стремящимся к прибыли.

Представители менеджеристской теории проанализировали ряд новых явлений современной капиталистической экономики, в частности возрастание роли управления в механизме господства корпорации, развитие и усложнение ее административного аппарата. Корпорациям и государству были предложены конкретные инструменты и приемы наиболее выгодной организации процессов капиталистического управления. Практические рекомендации сочетались с упорными утверждениями об особой роли управляющих, устраняющей стремление к прибыли. Вместе с тем главные усилия менеджеристов были направлены на то, чтобы максимально мобилизовать трудящихся на выполнение главной цели капиталистического производства — обеспечение прибыли. И все это маскируется иллюзиями о неприбыльных мотивах деятельности корпораций.

В концепции менеджеризма управляющие изображаются как «особый класс», не имеющий капитала и лишь распоряжающийся капиталом фирмы. По утверждениям теоретиков, каждый может стать управляющим, нужно только иметь к этому способности, знания, квалификацию. Но они умалчивают о том, что в действительности управляющие, и в первую очередь высшего ранга, набираются, как правило, из буржуазных слоев. И их движение по иерархической лестнице фирмы определяется прежде всего способностью «делать прибыль». Искусство деятельности капиталистического управляющего есть искусство извлекать максимальную прибыль из организации производственного процесса на основе эксплуатации наемного труда. И чем лучше управляющий сумеет обеспечить прибыль, тем охотнее собственники капитала доверят ему ответственные посты в управлении.

Характерно откровенное мнение специалиста по теории фирмы Р. Паскаля. На вопрос: «Каких руководителей выбирают американские корпорации?» — он ответил: «По укоренившейся традиции мы склонны ценить… пробивных лидеров. Мы выбираем их так, как будто избираем победителей на конкурсе «мисс Вселенная», ища броские качества — умение говорить, личную привлекательность и жестокость (по отношению к работникам в интересах получения прибыли). Известно, что, если управляющий не обеспечит получение прибыли, он может потерять работу».

Если в 50—60-х годах буржуазные экономисты (Л. Эп-пли, Д. Мак-Грегори) утверждали, что к менеджерам относятся как собственно управляющие, так и капиталисты-собственники, то теперь, стремясь представить капитализм «гуманным» и «интеллектуальным строем», теоретики менеджеризма заявляют о вытеснении алчных до прибыли бизнесменов этакими службистами — слугами общества. Они пишут о том, что капитализм «капитанов бизнеса» (который восхвалялся старыми консервативными идеологами) ушел в прошлое вследствие миссии менеджеров и превратился в «управленческий строй», в котором управляющие действуют исключительно в интересах общества.

Теоретики менеджеризма игнорируют различия в составе управляющих. В действительности в корпорации имеются высшие, средние и низшие управляющие, находящиеся на различных уровнях иерархической лестницы. К высшим управляющим относятся такие должностные лица, как председатели и члены совета директоров, президенты и вице-президенты корпораций, казначеи и т. д. К среднему звену управляющих относятся главы отделов фирм, а к низшему — заведующие отделениями и люди, стоящие ниже, вплоть до технических специалистов, выполняющих управленческие функции. Между этими категориями имеются различия в жалованье, социальном положении, но главнее — в социально-экономической природе их труда. Низшие и средние управляющие находятся на положении наемных служащих, высшие управляющие принадлежат к классу буржуазии. Именно они помогают капиталистам-собственникам рационально использовать их капитал и эксплуатировать наемный труд и в результате присваивать часть прибавочной стоимости. Высокие доходы этой категории управляющих создают возможность для приобретения ими капиталистической собственности.

Вот почему нельзя противопоставлять управляющих бизнесменам и капиталистам, как это делают буржуазные экономисты. Менеджеры, находящиеся на службе у предпринимателей, действуют во имя их интересов, во имя обеспечения им высоких прибылей. Их действия находятся под контролем предпринимателей, распоряжающихся акционерным капиталом. Даже совет директоров, которому принадлежит высшая власть в корпорации, находится под контролем финансовых магнатов. Зависимость высших менеджеров от собственников капитала подтверждается, в частности, быстрой и массовой их сменяемостью. Так, нередко за пятилетний период в корпорации наполовину обновляется состав высших руководителей.

Все это свидетельствует о том, что в действительности в корпорации нет никакого отделения контроля от собственности, о котором пишут буржуазные экономисты, а есть лишь новые формы их взаимосвязи. Еще К. Маркс и Ф. Энгельс показали, что при акционерной системе участия происходит отделение капитала-функции от капитала-собственности, что свидетельствует об усилении паразитического характера капиталистической экономики. Владельцы капитала передают функции непосредственного управления производством управляющим. Если раньше, особенно в XIX в., предприниматель объединял в одном лице капиталиста-собственника и управляющего, то теперь капиталист передал специалисту-меыеджеру некоторые предпринимательские функции. Дальнейшее развитие концентрации производства, расширение размеров предприятий под влиянием научно-технической революции еще более повысили роль управления в корпорации. Армия менеджеров все время увеличивается.