Отбор для босса. Скромница

Я замерла, слушая с гулко колотившимся сердцем, а Смычковский между тем продолжил:

— Ты скромная, ответственная, не карьеристка, любишь свое дело и не мстительная, — его пальцы перебирали пряди, и я невольно расслабилась, прикрыв глаза и прислонившись к груди шефа, слушая и не веря тому, что слышала. — А еще, в самом деле не мешаешь работу и личное, — со смешком добавил он, и моим щекам снова стало тепло. — Что весьма похвально. И даже вне офиса ведешь себя так, будто мы на работе, — его голос приобрел вкрадчивые интонации, а пальцы спустились к основанию шеи, мягко массируя.

— Потому что вы все равно… — пробормотала я, но договорить мне не дали.

— Ты, Олеся, — категорично заявил Смычковский и снова приподнял мою голову за подбородок, оставив в покое затылок.

Разочарование чуть не вылилось в длинный вздох, но я сдержалась.

— А? — выдала я глупое, хлопнув ресницами.

А наглый, невозможный, возмутительно обаятельный и притягательный начальник, чуть наклонившись ко мне, повторил с коварной усмешкой:

— Хватит выкать, Леся, после всего, что у нас было, звучит мягко говоря нелепо.

— Да ничего у нас… — тут же возмущенно вскинулась я, с досадой ощутив, как изнутри в который раз за этот длинный день плеснуло жарким волнением.

— Было, — твердо произнес Александр, еще понизив голос до бархатистого шепота, и погладил большим пальцем мою нижнюю губу. — Поцелуи — точно, и тебе нравилось, я чувствовал. Так что, есть кто-то, или путь к твоему сердцу свободен? — снова поинтересовался он, и я от смущения не нашла ничего лучшего, чем ляпнуть?

— Зачем вам… тебе… знать?

Смычковский же наклонился совсем к моему лицу, наши губы разделяли считанные миллиметры, и я ощущала его горячее дыхание, с безнадежностью понимая, что сейчас меня снова поцелуют. И я не буду против…

— Потому что я собираюсь ухаживать по всем правилам, Лесечка, — проникновенно сообщил Александр, и от того, как он меня назвал, пробрала жаркая дрожь, затаившись внизу живота лавовым озерцом. — Уже по-настоящему и без всяких провокаций. Ты ведь не возражаешь, да?

Господи, с таким голосом в сексе по телефону работать, а не начальствовать в офисе. Вот и вышла подышать воздухом, Олеся, на свою голову. А также, на другие части тела. Мне сейчас что только что предложили?.. Встречаться по всем правилам?.. И кто, собственный шеф?

— А-александр… — пробормотала я и запнулась, чуть не обозвав по отчеству. — Мы же работаем вместе…

— Лиля и Лешка тоже, им это не помешало, — невозмутимо отозвался Смычковский, продолжая поглаживать мой рот. — В общем, раз так вышло с выходными, считаю это знаком, — хмыкнул он. — Можешь пока привыкать к мысли.

Что-то я туго соображать стала, потому что зачем-то задала очень глупый вопрос:

— К какой?

— Что за тобой будет ухлестывать сам гендиректор, — со смешком и изрядным ехидством повторил Александр и снова приник к моим губам.

ГЛАВА 16.

Теперь уже гораздо нежнее, бережнее, лаская ставшие крайне чувствительными губы, медленно скользя по ним языком и не торопясь проникать внутрь. Наверное, я была слишком растеряна и выбита из колеи всем происходящим, резкой переменой в поведении Смычковского, поэтому послушно обмякла в его руках, понимая, что от меня уже ничего не зависит. Тело плавилось, наполнялось горячей, сладкой негой до самой последней клеточки, перед глазами вспыхивали разноцветные искры, а поцелуй все не заканчивался, наполненный нежностью, томительной неторопливостью. Рука Александра поддерживала за талию, пальцы второй зарылись в волосы на затылке, мягко поглаживая, и я потерялась в ощущениях, превратившись в сгусток эмоций. Господи, ну как этот человек может так целоваться, это несправедливо. Я же… я же соображать не могу в его присутствии, мысли разлетаются вспугнутыми птицами, и вообще…

Ой, нет, лучше это все-таки прекратить, пока шеф не надумал себе чего лишнего, несмотря на сегодняшний вечер и ужин. Пока я не увлеклась его поцелуями настолько, что забыла вообще обо всем. С огромным трудом удалось частично взять себя в руки и дернуть головой, прерывая восхитительное безобразие, мой голос предательски дрожал, когда я пробормотала:

— Александр, не думаю, что это хорошая идея…

— Саша, — снова перебил Смычковский, не обращая никакого внимания на упертые в его грудь мои ладони и все так же обнимая. — А ты не думай, Олеся, — весело предложил он. — Просто наслаждайся.

Я беспомощно уставилась на него, окончательно перестав понимать происходящее. Сейчас он совсем не был похож на строгого и сдержанного начальника, а… Просто мужчина, симпатичный, обаятельный и с убойной харизмой. Улыбка в самом деле разительно меняла его непроницаемое лицо и взгляд, сейчас искрившийся эмоциями.

— Мы знакомы всего несколько дней, вы… ты меня совсем не знаешь, — привела я следующий аргумент, упорно не желая сдаваться.

Не хочу потом с разбитым сердцем остаться, если ему просто захотелось чего-то новенького. И пока он не ответил, торопливо продолжила, глядя на ямочку между ключицами и не поднимая взгляд выше, и пока не растеряла храбрость и уверенность.

— Я не хочу быть просто удобной любовницей… — и вот тут запнулась все-таки, смутившись окончательно и уткнувшись лицом в грудь Смычковского.

Черт, мои оправдания звучат нелепо, но язык не поворачивается сказать, что его внимание мне неприятно. Сам же все чувствует, куда деваться. Со стороны выглядит, наверное, будто я уговариваю сразу в загс вести, а не оставить в покое. Широкая ладонь погладила по волосам, и около уха раздалось фырканье.

— Знаешь, любой другой на моем месте подумал бы, что ты набиваешь себе цену, — подтвердил Александр мои мысли, отчего стало еще неуютнее, и я вжала голову в плечи, чувствуя, как горит лицо. — Но я понимаю, чего ты боишься, — голос шефа смягчился, а я замерла, вслушиваясь в его слова. — Знаешь, а мне хочется просто ухаживать за симпатичной девушкой, которая умеет искренне радоваться знакам внимания, любым, а не только походам по дорогим ресторанам и подаркам с бриллиантами, — чуть тише признался он без всякой насмешки или иронии. — И обсуждать не чей-то достаток и успех, а болтать о жизни, или о каких-то повседневных мелочах, или просто молчать вдвоем. Что же до того, что я тебя мало знаю, — Александр отстранил и, обхватив мой подбородок, пристально посмотрел в глаза. — Достаточно того, что с тобой дружит Лиля. Для меня это отличная рекомендация, что ты девушка достойная, — на губах Смычковского появилась мягкая улыбка. — И я ни к чему не буду тебя принуждать, Олеся, тем более, на работе. Сам не люблю мешать личное и деловое.

Я прерывисто вздохнула, настороженно глядя на него.

— И под юбку лезть не будешь? — осторожно уточнила, вспомнив наглое поведение в первый же день моего нового назначения.

Улыбка превратилась в усмешку, глаза лукаво блеснули, и мое сердце заколотилось быстрее от вспыхнувшего волнения.

— Постараюсь держать себя в руках, — проникновенно сообщил Александр, погладив мои губы большим пальцем. — В крайнем случае, закрою приемную и удовлетворю свои низменные порывы, — добавил он, а я задохнулась от возмущения и острой вспышки стыда.

— Саша, — вырвался возглас, и я замолчала, смутившись собственного порыва.

А этот гад только рассмеялся и снова прижал к себе, обняв уже двумя руками.

— Шучу, — выдохнул он на ухо. — Значит, договорились? — вернулся Смычковский к прежней теме, продолжая гладить губы и усыпляя мою бдительность.

Боже, могла бы я всего неделю назад подумать, что сам гендиректор фирмы, в которой я работаю на скромной должности, предложит мне… встречаться? И ведь нехорошо врать себе, конкретно сейчас было очень хорошо, и совсем не хотелось, чтобы Саша отпускал. Ну вот, уже и Саша, пусть и в мыслях. Кажется, Олеся, кто-то попал, да? Кажется, я слишком долго думала, потому что начальство, чуть прищурившись, произнесло уже без всякой улыбки:

— Впрочем, даже если ты еще не определилась со своими желаниями, я все равно привык добиваться своего. И всем своим ухажерам, если они имеются, можешь передать, что ты занята, — добавил Смычковский, и я все-таки не сдержала нервного смешка.

— Да нет у меня никаких ухажеров, — пробормотала, облизнувшись, и глаза мужчины вспыхнули хищным блеском, а я запоздало поняла, как выглядит этот жест со стороны.

— Прекрасно, — кивнул Александр, наклонился и легко коснулся моих губ, а потом выпрямился, развернулся, обнимая одной рукой за талию, и легонько подтолкнул к двери с террасы. — Тогда хватит на сегодня разговоров, идем спать.

Признаться, на какой-то момент я подумала, что начальство подразумевает нашу совместную ночевку, и даже успела разнервничаться и немножко обидеться — обещал же. Но Смычковский остановился около двери моей спальни, повернулся ко мне и погладил по щеке, слегка улыбнувшись.

— Ну, спокойной ночи, Леся, до завтра, — попрощался он, и то, с какой нежностью Александр назвал меня, отозвалось теплой волной в груди.

После чего, развернулся и скрылся в своей комнате. Я немного растерянно моргнула, глядя ему вслед, коротко вздохнула и зашла к себе. Сначала думала, какой уж тут спокойный сон, когда сердце скачет по всей груди и губы до сих пор покалывает от наших поцелуев, но едва юркнула под одеяло, как утомленный переживаниями организм сдался. Веки отяжелели, мышцы расслабились, и буквально через несколько минут я уже сладко спала, обнимая подушку. А вот сны мне снились далеко не невинного содержания…

Несмотря ни на что, утром я проснулась отдохнувшая и выспавшаяся, правда, где-то в глубине души затаилось волнение, от которого щеки покрывал нежный румянец. Я умылась, оделась, прислушиваясь к себе и пытаясь понять, как себя вести дальше, и если честно, слегка дрейфила выходить из спальни. Но завтракать хотелось, да и Лиля забеспокоится, если я не появлюсь, поэтому пришлось собрать волю в кулак и храбро толкнуть дверь, шагнув за порог.

Уже на лестнице я услышала голоса из кухни и сердце екнуло, едва ухо уловило знакомые интонации. Все были в сборе, кроме меня. Невольно замедлила шаг, задышав чаше и вспомнив вчерашний вечер, а потом слегка разозлилась на себя, мысленно шикнула и взяла в руки. Ну в самом деле, Леська, что за детский сад, не набросится же на тебя Смычковский с порога. И вообще… Может, он к утру передумал. Отчего-то от последней мысли в груди неприятно кольнуло, и я поспешила зайти на кухню, не дав фантазии разгуляться и накрутить нелепых домыслов.

— Всем привет, — поздоровалась, окинув кухню быстрым взглядом и обнаружив, что свободный стул остался рядом с Александром.

— Привет, — Лиля радостно улыбнулась и помахала ладонью. — Садись, Лесь, ты как раз вовремя.

Я подошла к стулу, стараясь не смотреть на начальство, однако Смычковский поднялся, галантно отодвинул для меня, и когда я опустилась, чувствуя, как предательски вспыхивают щеки, его ладони мягко провели по плечам. И вроде просто прикосновение, никакой непристойности, но тело отозвалось внутренней дрожью, и я еще ниже опустила голову, ни на кого не глядя и ощущая себя изрядно не в своей тарелке. Однако никто не стал ехидничать или задавать вопросов, к моему тайному облегчению, а мой неожиданно появившийся ухажер всего лишь взял мою тарелку и положил омлета с сыром и помидорами.

— Ну что, какие планы на сегодня? — осведомилась Лиля, прислонившись к плечу мужа. — Лесь, ты когда домой собираешься?

— Я довезу, Лиль, не переживай, — не дал мне ничего сказать Александр, чем смутил еще больше.

— А, хорошо, — невозмутимо кивнула подруга, и я заметила, как на губах Леши мелькнула улыбка.

— Пойдем, прогуляемся по окрестностям? — обратился ко мне Александр, пока я наливала чай. — Тут красивые места, особенно вдоль озера.

Хорошо, я уже проглотила кусок, а то бы непременно закашлялась от замешательства, поэтому поспешно приложилась к чашке с чаем.

— Да, правда, кстати, Сашка прав, — оживилась Лиля. — Пройдитесь, Лесь, погода как раз хорошая.

Придумать причину, по которой мне бы не хотелось прогулки, вот так с ходу не удалось, да и глупо бы выглядело, наверняка. Потому покорно кивнула, ковыряя омлет, и пробормотала:

— Хорошо, можно и погулять.

— Тогда мы с тобой потом пообщаемся насчет переделки здесь, — Лиля улыбнулась.

Так и получилось, что едва я доела завтрак, как у меня забрали пустую посуду, сложили к остальной в посудомойку и, мягко взяв за руку, потянули к выходу. Я еще успела поймать умиленную улыбку Лили и ее мечтательный взгляд, а потом мы с шефом оказались во дворе. Мои пальцы утонули в широкой, теплой ладони Александра, а когда он тихонько погладил тыльную сторону, по коже веером разбежались горячие мурашки. Мы неторопливо пошли по дорожке к задней калитке, выходившей прямо в лес и дальше к озеру.

— Ну что, останешься у меня работать? — спросил непринужденно Смычковский, когда мы вышли с территории дачи Лили и ее мужа.

Я покосилась на спутника и выпалила:

— Если не будешь строить из себя наглого самодура.

Черт, что несу, все-таки он мой шеф. Наверное, от волнения, мягко плескавшегося в груди, не контролировала, что вертится на языке, однако Александра это, похоже, не задело. Он поднял брови, бросив на меня взгляд, а потом весело расхохотался, выпустив ладонь и вовсе обняв. Я только успела перевести дыхание, оказавшись так близко, а Смычковский, отсмеявшись, отозвался:

— Обещаю, больше никаких проверок и провокаций, — он чмокнул меня в висок, пока я переваривала очередную порцию откровений. — И напарниц тоже, соленый чай мне не очень понравился, — иронично заметил Александр.

Я вскинула на него взгляд и прищурилась.

— Так ты знал, кто это сделал?

— Ну конечно, — он пожал плечами. — Считаешь, я не понял, что из себя представляет Татьяна? Да она чуть не в штаны мне сразу полезла, стоило проявить к ней внимание и разок поцеловать, — он брезгливо поморщился. — О, идем-ка сюда, — резко сменил тему Александр и свернул к стоявшей на пригорке у берега озера скамейке с кованой спинкой.

Вид отсюда открывался красивый на широкую гладь, молодую листву подсвечивало яркое солнце, и все вокруг казалось умытым, сочным, весенним. Мы уселись, причем Александр устроил меня так, что я сидела спиной к нему, прислонившись к груди, а он обнимал двумя руками, устроив подбородок на моем плече.

— Ле-есь, — протянул он с непонятным предвкушением, и я моментально напряглась, ожидая подвоха. И не ошиблась. — А все-таки, наденешь завтра на работу чулочки?

ГЛАВА 17.

Я задохнулась от всплеска возмущения, дернулась, вцепившись в руку и попыталась выпрямиться.

— Ты обещал, — выпалила, повернув голову и скосив гневный взгляд на наглого шефа.

Он же только тихо рассмеялся, прижав меня крепче к себе.

— Прости, — выдохнул Александр, только я не услышала раскаяния в его голосе. — Правда, не удержался. Ты так искренне реагируешь на невинный флирт, Леся, — весело отметил он и коснулся губами кончика моего носа. — Закрадываются подозрения, что ты совсем не умеешь кокетничать, — Смычковский лукаво прищурился.

А я смутилась и отвернулась — ведь в точку попал. Кокетничать я и правда не умела, еще и немножко смущалась своих неидеальных форм.

— Это плохо? — буркнула, насупившись.

— Это чудесно, — выдохнул он в ухо, и шустрая ладонь медленно провела по бедру. — Мне нравится твоя искренность и непосредственность, Леся, я еще когда ты в брюках пришла, понял, что не играешь.

Вспомнив нашу совместную поездку в лифте, я ощутила, как тело облило жаром, и замешательство возросло.

— Вообще, неприлично сотрудниц щупать, — тихонько проворчала, поерзав и радуясь, что начальство не видит мое пылающее лицо. — Даже под видом дурацкой проверки.

— Ну почему же дурацкая, мне понравилось, — продолжал провокационный диалог этот коварный тип, еще сильнее вгоняя меня в смущение. — У тебя в самом деле аппетитная фигурка, Леся, с чисто мужской точки зрения, — ладонь Смычковского продолжала поглаживать бедро, и я слишком остро ощущала даже через ткань джинсов, какая она горячая.

— Все, хватит, — едва слышно выговорила я, прерывисто вздохнув, и чуть повернулась, уткнувшись в плечо мужчины.

Тут же нос защекотал бодрящий аромат хвои с морским бризом, только вот Александр воспользовался моментом, и его теплые губы прижались к изгибу шеи над воротником куртки.

— Как же ты мило смущаешься, Лесенька, — обжигая дыханием нежную кожу, шепнул ласково он, и от его слов я моментально разомлела, прикрыв глаза, и незаметно облизнулась. — Вот честное слово, очень сложно удержаться…

Это был совсем другой Смычковский, чем тот, которого я видела в офисе. Нормальный мужчина, харизматичный и симпатичный, обаятельный настолько, что устоять невозможно. Вот и мое бедное сердечко беспомощно затрепыхалось в груди, когда пальцы Александра… нет, Саши медленно скользнули на подбородок, мягко повернув мою голову. И его губы переместились на мои, лаская, смакуя, дразня. По телу моментально разлилась слабость, кровь превратилась в густой сироп, стекая к низу живота, мышцы охватила сладкая истома желания, отзываясь горячей пульсацией между ног. Я сама не поняла, как моя рука обвилась вокруг шеи Саши, притягивая ближе, я развернулась поудобнее, купаясь в ощущениях и нежась в объятиях.

Он игриво куснул и тут же втянул, посасывая, заставив выгнуться и с шумом выдохнуть ему в губы, и тут же я почувствовала прикосновение ладони к пояснице, уверенно скользнувшей под тонкий свитер. Только вот почему-то возмущаться и отталкивать не хотелось. Мне нравились эти неторопливые поглаживания, от которых во все стороны разбегались жаркие змейки, я плавно погружалась в золотистый туман, позабыв обо всем на свете. В том числе и о том, что мы, вообще-то, совсем не дома. Окружающее потеряло значение, остались только чуткие пальцы и губы, язык, уверенно ласкавший мой рот, и нараставшее удовольствие. Однако ладонь Саши не пыталась проникнуть выше или ниже, оставаясь на талии, обжигающе горячие пальцы выписывали узоры на ставшей слишком чувствительной коже. Сердце набатом стучало в ушах, а из груди рвался стон. Между ног полыхал настоящий пожар, а кружево бюстика раздражало напряженные, ноющие соски, отзывавшиеся на малейшее движение болезненными вспышками.

Не знаю, чем бы все закончилось, я совсем потеряла голову, однако Саша контролировал ситуацию и свои желания гораздо лучше меня, как оказалось. Он отстранился первым, поглаживая пальцами мое лицо, пока я пыталась отдышаться и ловила ртом густой, вязкий воздух. Я отметила серьезное выражение, без тени улыбки, и лишь на мгновение кольнуло беспокойство: что-то задумал?

— Лесь, прости, что я себя так по-свински вел, — неожиданно произнес Смычковский, и я совершенно неприлично вытаращилась на него, хлопая ресницами. — На самом деле, я не имею обыкновения грязно приставать к своим сотрудницам, даже очень симпатичным, — Саша улыбнулся уголком губ и очертил подушечками пальцев овал моего лица. — Но ты первая, кто на прямое выражение моих якобы намерений чуть не дала мне по физиономии, совершенно искренне воспылав гневом.

Ну вот как у него это получается, а. Вгонять меня в краску даже не комплиментом, а просто констатацией факта, что я — не такая, как остальные в его окружении…

— А если бы я заявление написала? — буркнула, пряча за недовольством замешательство, и отвела взгляд.

— Я бы выписал премию, принес глубочайшие извинения и повысил оклад в два раза, — весело сообщил Саша, обняв крепче и устроив поудобнее.

Ой, как приятно-о. На моих губах появилась довольная улыбка, я коротко вздохнула и кивнула, понимая, что уже давно не злюсь на него. Собственно, после того, как Лиля рассказала про открытую на моего шефа охоту. Понятно, что осторожничает и предпочитает проверять, пусть даже немного грубыми методами.

— А ты вообще другой, на самом деле, — призналась тихо я, раз уж у нас день откровений. — Никогда бы не подумала после первой встречи, что ты умеешь улыбаться и смеяться.

Саша хмыкнул мне в макушку и легонько поцеловал в висок.

— Ну так на работе я же страшный и требовательный начальник, — со смешком ответил он и мягко отстранил. — Ну что, идем дальше гулять?

На дачу мы вернулись через несколько часов, и мое настроение было отличным — да-да, те самые бабочки в животе, о которых так любят писать в женских романах. Если у меня и оставались сомнения в искренности Сашиных намерений, то где-то очень глубоко в душе. Я верила, что человек, который сам столкнулся с обманом, никогда не поступит так же с другим, и окончательно расслабилась. Мы пообедали с Лилей и Лешей, и часам к пяти засобирались домой — как раз, пока доедем, вдруг еще в пробку встрянем. Я поднялась за вещами, и когда меня догнала Лиля, поняла, что допроса не избежать. Однако ошиблась: подруга не стала приставать с расспросами, мы все же не настолько близко пока еще общались. Только похлопала по плечу, улыбнулась и сказала:

— Сашка хороший мужик, Лесь, я рада, что вы познакомились.

И все, больше ничего. Ни подколок, ни ехидных замечаний. Все-таки, Лиля хорошая. Через некоторое время, распрощавшись с хозяевами, мы с Сашей выехали в направлении города. Я, слегка утомленная прогулкой и интенсивными выходными в целом, разомлев в теплом салоне, задремала, откинувшись на сиденье. Смутно сквозь сон чувствовала, как лица изредка бережно касались, видимо, убирая волосы, и иногда чуткие пальцы гладили мои ладони, расслабленно лежавшие на коленях. А я млела, как кошка, от такой простой ласки…

В город мы добрались уже в мягких лиловых сумерках. Ощутив, что машина остановилась, я встрепенулась, сонно моргнула и зевнула, прикрыв рот ладонью. Мы стояли во дворе моего дома, и Саша, повернувшись ко мне, смотрел с задумчивой улыбкой и странным выражением в глазах.

— Ну что, до завтра? — негромко произнес он и протянул ладонь, провел подушечками по щеке. — Выходные получились чудными, — Смычковский улыбнулся шире. — И, кажется, впервые за долгое время я буду торопиться на работу не потому, что дела требуют моего внимания, — добавил он, а я от этих слов зарделась, как школьница. — Пойдем, донесу сумку, — предложил Саша, открывая дверь.