Хранитель

Земля из-под ног уплывала, отдаваясь страшной болью в лодыжке, а сквозь наступающий обморок девушка услышала недовольный возглас мужчины:

— Началось.

ГЛАВА 6

Резкая боль в ноге заставила Катарину очнуться. Она лежала в светлой комнате, на огромной кровати с тяжелым бархатным балдахином. А рядом сидел он, тот самый грубиян-проводник, и ощупывал лодыжку ее правой ноги.

— Что вы делаете? — собиралась возмутиться мисс Кабье, но жуткая боль заставила жалобно заскулить. На глаза навернулись слезы. Пришло осознание, что она находится в замке. Внутри. С ним. С кем?..

— Осматриваю вашу ногу. Вы ее подвернули, — констатировал факт мужчина. Он успел снять плащ. И теперь Катарина с настороженностью рассматривала его фигуру. Через белоснежную сорочку было видно, как играют мышцы при движении рук, как напряжена его спина и шея, как сосредоточен он на осматривании ее лодыжку…

— Ай-яй-яй, — вскрикнула Катарина.

— Сегодня останетесь здесь, а утром отправитесь обратно, — коротко проговорил он.

— Что значит останусь? — сдерживая страх, спросила девушка. — Будто вы хозяин, чтобы решать, кто здесь останется.

— Сэр Андреа Карибальди, — без особых полагающихся жестов коротко представился мужчина, но Катарина не поняла этого.

— Он в отъезде, а вы…

— Он перед вами, — раздраженно буркнул мужчина. — Извольте и вы назвать свое имя.

— Катарина Кабье.

— Я смазал вашу лодыжку обезболивающей мазью. Думаю, через пару дней вы забудете о своей неловкости.

— Неловкости?.. — Катарина вспомнила тот самый момент, после которого она оступилась. — Что это было? — вопрос прозвучал бы странно, если бы можно было понять, к чему он адресован.

— О чем вы? — лицо мужчины оставалось холодным и безразличным.

— О горгульях, — почти вскрикнула Катарина.

— Вы впечатлились изяществом архитектуры?

— Они двигались… — прошептала девушка и тут же поняла, насколько глупо в тот момент выглядит.

— У вас живое воображение. Впрочем, неудивительно, ведь вы художница, — мужчина круто развернулся и быстрым шагом проследовал к выходу.

— Это просто мое увлечение, — зачем-то отчиталась Катарина.

— Ланч вам принесут в постель.

Массивная дверь с шумом захлопнулась, оставляя девушку в одиночестве.

Вот какой же он все-таки хам, подумалось Катарине. Немного успокаивало, что несмотря на то, что накидка небрежно была брошена на плетеное кресло, а ее ботинки стояли рядом с кроватью, платье все же оставалось при ней… Но чулок с больной ноги был снят… И судя по тому, что в комнате никого, кроме них, не было, чулок стянул именно сэр Андреа Карибальди… Воспользовался ее беспомощностью. А может, он и дальше заходил, отцепив крючки на поясе…

Конечно, ни о какой потери невинности речи не шло. Катарина была замужем. И опыт сексуальных отношений, к сожалению, у нее уже был. Но можно ли назвать это опытом? Скорее истязаниями.

В день ее совершеннолетия родители устроили прием, пригласив самые уважаемые кланы Ваславии. Молодые мужчины оказывали Катарине знаки внимания, но весьма сдержанно, в рамках установленного этикета. А что Катарина? Мечтала поскорее уединиться, дабы погрузиться в недочитанный накануне приключенческий роман. Одним словом — дитя. Улучив свободную минутку, она вприпрыжку побежала в сад, в беседку, находящуюся в тени. Там можно было слышать, что происходит в большом зале дома, а самой оставаться невидимой. Усевшись поудобнее, Катарина увлеклась любимой историей. Сквозь настежь открыты окна слышалась музыка и смех светского приема, ничуть не мешающие чтению девушки.

— Здравствуй, Катарина, — послышался голос откуда-то сверху. Девушка подняла голову и увидела его — Станислава Кабье…

А дальше все было, как в тумане. Осторожные слова, легкие прикосновения… Властный тяжелый поцелуй и робкий ответ Катарины… Как-то случайно. Нелепо. И она не могла себе объяснить, почему именно поддалась. Почему сразу не ушла в дом… Увидевшая такую картину мать, решила, что ее дочь потеряла невинность… Потом, на утро, от Станислава Кабье последовало вынужденное предложение руки и сердца. И как бы Катарина ни пыталась убедить мать в своей невиновности, родительница оставалась непреклонной…

В итоге, после короткой брачной церемонии, Станислав Кабье, как полагается, на руках принес молодую жену в новый дом… И, небрежно положив на кровать, кинул, наливая себе полный стакан виски: "Раздевайся" Катарина подчинилась, сглатывая подошедший к горлу ком. Без нежности, без осторожности, без каких-либо полагающихся моменту сентиментальных вещей, он разом лишил Катарину и невинности, и детства, и романтических надежд на счастливую жизнь в браке.

Ужас супружеской жизни продолжался всего лишь полгода. Станислав Кабье умер неожиданно, от сердечного приступа. Точнее причину не назвали. А дальше были обвинения родственников в том, что она причастна к его гибели… Смерть родителей… Смена власти в Ваславии… Террор и гонения… Целых три года непрерывного ужаса выживания… Ни родных, ни близких, ни друзей, нищета и позорное бегство…

По прибытию в Белас, Катарина пожелала, чтобы никто не узнал о ее разбитой жизни. Назвалась "мисс", будто замужней никогда и не была. Да и кому какое дело, что творилось в ее душе. Хорошо, Август Кафани был вовремя предупрежден о изменениях в статусе Катарины. Иначе в раз разболтал бы по доброте душевной о ее незавидном прошлом.

В дверь комнаты постучали. И Катарина сначала не решилась ответить. Но потом вспомнила, что сэр Карибальди обещал послать за ланчем.

— Войдите, — громко произнесла мисс Кабье.

Вошла невысокого роста девушка с длинной косой. Одета она была в приталенное серое платье с длинным рукавом, подол пышный, на ногах несуразные кожаные пинетки. Но самой неожиданной в ее образе была ярко-красная атласная лента на голове.

— Ваш ланч, мисс… — она запнулась, не зная, как обратиться.

— Катарина, — подсказала девушка.

— Мисс Катарина, — и служанка сдержанно улыбнулась, опуская глаза.

Она осторожно поставила низенькую деревянную резную подставку на кровать перед мисс Кабье. В фарфоровой изумрудной супнице дымился горячий ароматный бульон. На тарелке благоухали свежеиспеченные булочки. Как же хотелось есть. И живот снова не преминул об этом напомнить. Вдохнув полной грудью, Катарина еле сдержалась, чтобы не накинуться на простую, но столь необходимую пищу. Неизвестно, сколько она пролежала без сознания: несколько минут или пару часов.

— А тебя как зовут? — Катарина постаралась сесть на кровати поудобнее и тут же сморщилась от резкой боли.

— Равилия, мисс. Вам нехорошо? — обеспокоенно поинтересовалась девушка.

— Ничего. Все в порядке… А ты давно живешь в замке? — Катарине хотелось перед обещанным отъездом все же поподробнее узнать об этом месте, полном легенд. Чтобы вернуться и с полной уверенностью сообщить профессору, что ничего здесь нет таинственного. Только, если и вправду нет повода для беспокойства, то причину нервного расстройства мисс Невитли и ее скоропостижной смерти придется искать в другом месте. И про Альтобато Сальконе, значит, все неправда…

— С самого рождения, мисс. Моя мать работает на кухне, а отец — в конюшне, — девушка скромно потупилась, будто ожидая очередного вопроса.

— И вам… — Катарина смешалась, не зная, как подобрать нужные слова, — не страшно здесь?

— Что вы, мисс, — воскликнула служанка. — С таким хозяином нам нечего бояться.

— А… какой у вас хозяин? — осторожно поинтересовалась Катарина.

— Он сильный, добрый, заботливый и… очень красивый… — Равилия опустила глаза, и ее щеки вспыхнули ярким румянцем.

Катарина снисходительно оглядела служанку с ног до головы. Все понятно — время пришло, и девочка влюбилась. Печально. Вряд ли хозяин, холодный и бесчувственный, сможет ответить взаимностью. Лишь бы не удумал в дурной момент воспользоваться ее наивностью. Ведь может взять и просто так поиграть с ней…

— А сэр Карибальди один здесь проживает? — В этот момент в голову мисс Кабье пришла совершенно логичная мысль о том, что хозяин замка может быть женат. А потому совершенно неприличным было бы пригласить ее, Катарину, к себе в гости.

— Нет. То есть не совсем…

Девушка при этом смущенно потупилась.

— К нему иногда приезжают и подолгу живут… другие… эээ… уважаемые месье.

Катарина поднесла к губам ароматную булочку, да так и замерла в нерешительности. Заминка служанки спровоцировала мысли на разные вариации.

— Родственники? — наконец, решилась спросить Катарина.

— Друзья, скорее… Я, мисс, наверное, что-то не то говорю… Мне пора идти… Нужна ли я вам сию минуту? — девушка заметалась в смущении.

— Да…

Катарина не знала, как ей суметь рассмотреть замок повнимательнее. Нужно было это сделать непременно до того, как ее отсюда выгонят. Может, убранство здания или удачно найденная библиотека позволят узнать больше. Только, как выползти из кровати, если даже пошевелиться невероятно болезненно.

— Мне нужно в уборную, — тихо произнесла первое, что пришло в голову, тем более, что ей туда действительно было нужно.

— Я помогу вам встать, — спокойно ответила девушка, принимаясь осторожно отодвигать тяжелые одеяла. В тишине как-то насмешливо зашуршала бледно-зеленая ткань, оголяя ногу без чулка.

— О, — не успела сдержать эмоции Равилия. И Катарина поняла все, о чем подумала девушка.

Сэр Карибальди собственноручно принес ее, потерявшую сознание, из леса. Затем уединился с ней в комнате. А потом прислал служанку накормить растрепанную мисс после… После чего??? Думать так было бы возмутительно со стороны какой-то служанки.

— Извините меня за забывчивость, — быстро-быстро залепетала Равилия, — хозяин мне сказал, чтобы я приготовила и одежду тоже, а я… Простите меня, мисс…

Она кинулась к темному деревянному шкафу, чтобы вынуть из него великолепного и дорогого покроя серебристое платье. Осторожно положила его на кровать и снова подбежала к шкафу. Открыв аккуратную коробку подозрительного черного цвета, перевязанную шелковой атласной кроваво-красной лентой, служанка вынула черные сетчатые чулки. Это непременно показалось бы Катарине вульгарным, если бы не выглядело так изысканно красиво. И нижнее белье — тоже серебристое — пронизанное искрящимися нитями, словно кто-то взял лунный свет и вплел его темной ночью в дорогое кружево…

Но если сэр Карибальди жил один… ну, или почти один… то откуда у него, вдали от торговых рядов, такие вещи? И зачем? Было бы верхом безрассудства думать о том, что в его покои часто попадают такие безбашенные леди, как она.

— Мне нужно в уборную, — коротко повторила Катарина, отгоняя прочь мысли о собственной беспомощности. Морщась от боли, она попыталась сесть на кровати. Равилия помогла спустить на пол больную ногу. Опираясь на служанку, Катарина попыталась встать, но тут же плюхнулась на постель снова.

Проклятая конечность. На глазах выступили слезы от испытываемой беспомощности. И зачем только она решилась на эту поездку? Работала себе спокойно, уже даже стала привыкать сводить концы с концами. Почти не скучала по родине. Почти забыла мужа-тирана. И всю свою печальную историю стала воспринимать, как прочитанный когда-то грустный любовный роман. Она поставила на самую высокую полку эту книгу ее несчастной любви, чтобы никогда больше о ней не вспоминать. И, наверное, постараться забыть о любви вовсе. Спокойно жить и работать…

А тут Юлия со своими тайнами. Всколыхнула воспоминания прошлого, заставила вспомнить самое сокровенное из детства, принудительно вывела из психологического летаргического сна, в который Катарина погрузилась сразу же по приезду в Белас.

Ее смерть… Душевные муки от угрызений совести. Тягостные мысли о неизведанном. Ее тайна стала тайной Катарины. И она поехала зачем-то в эту лесную глушь, сплошь окруженную яркими всполыхами осеннего леса. Но причем тут Юлия? То, что с ней случилось помешательство на фоне страхов и возможного насилия, объяснимо. Мнительность профессора — тоже. Он — человек целиком и полностью погруженный в тайны истории. Там все понятно. Но она. Заинтересованная какими-то тайными обрядами кучки обезумевших "рыцарей", сейчас, заключенная в этом холодном странном замке, подвергала свою жизнь реальной опасности. Чего ради?..

— Кажется, у вас проблемы?

Голос раздался где-то около входной двери. Сэр Карибальди. Катарина устало вздохнула. Вот только сейчас его и не доставало.

— Мисс нужно в уборную, — залепетала Равилия, совершенно не оценив деликатность момента, — а справиться мы не может, потому как нога мисс еще болит.

Катарина сокрушенно покачала головой, рывком накидывая на ноги одеяло.

— Могу предложить свою помощь, — он произнес это на ходу, быстро приблизившись к кровати с балдахином.

— Нет уж, извольте, — запротестовала Катарина, — хватит и того, что… — она внезапно запнулась, осмысливая, как поточнее охарактеризовать приключившееся с ее чулком. Но договорить ничего не успела, будучи подхваченная на руки хозяином дома. Он бесцеремонно поднял ее и быстрыми шагами вышел из комнаты.

— Пустите, — прошипела обескураженная его поступком Катарина.

— Мисс, посудите сами, — его голос звучал приглушенно и насмешливо, — если я вас сейчас отпущу, вы попросту упадете. Подумайте хорошенько, надо ли вам это. А если верну в комнату, боюсь, вы испортите мне кровать, в поисках выхода из сложившейся ситуации.

Пощечина прозвучала хлестко. Сэр Андреа остановился, внимательно рассматривая свою ношу. Его красивое мужественное лицо сейчас находилось непозволительно близко. И волновало до дрожи в напряженных коленях, которые он обхватывал своей широкой сильной ладонью. Как только Катарина отважилась на такой поступок? Ударить хозяина замка. За что? За оказываемую помощь? Как страшно и как неожиданно сладко стало от сложившейся ситуации.

— Вы хам, — испугавшись, произнесла Катарина.

— Надеюсь, вы уже сожалеете о содеянном? — снисходительно произнес мужчина, а мисс Кабье ощутимо почувствовала, как напряглось все его тело. Лицо приобрело грозное выражение, холодные глаза сверкнули, а желваки на скулах угрожающе заходили. И все же он был красив, словно какой-то хищный зверь, затаившийся, чтобы в следующий миг напасть и растерзать неразумную жертву.

— Нисколько, — отважилась на дерзость Катарина. — Впредь рассчитываю, что вы будете выбирать выражения. — Вот так надо держать себя, подумала она, а у самой дыхание перехватило от страха и сердце учащенно забилось.

— Так вы отвергаете мою помощь? — уголки губ его слегка поползли вверх. — Может, мне приказать соорудить вам какую-либо конструкцию для удовлетворения естественных потребностей?

Еще пощечина.

Невероятно. Катарину уже лихорадило от злости и страха, но она, несмотря ни на что, все равно старалась выглядеть гордой.

Мужчина быстрым шагом двинулся дальше, не удостоив внимания ее очередной жест отчаяния.

— Куда вы меня… тащите? — просипела Катарина — голос пропал, когда она увидела, как он открывает дверь в комнату.

Снова молчание.

Осматриваться особо не удавалось. Девушка лишь почувствовала, как ее опускают на что-то холодное, при этом бесцеремонно задирая подол…

Она непременно сказала бы что-то язвительное, но в тот момент резкой болью дала о себе знать пострадавшая нога. Катарина сжала зубы и зажмурилась.

— Позовете, как закончите… — Он сказал это, закрывая за собой дверь.

Следом в комнату вбежала запыхавшаяся Равилия, словно дорогое сокровище, держащая в руках черную коробку с красным бантом.

Преодолев приступ боли, Катарина открыла глаза. Она сидела на неком подобии трона, прекрасно сознавая, что это не трон. А что? Сомнений не возникло…

В деревянной, будто выжженной огнем, черной уборной, посреди комнаты находилась огромная ванная, окруженная подставками в виде ступенек, на которых расположены были различные принадлежности для омовения: пушистые мочалки из мягкой шерсти горного калигура, благоухающее мыло изысканного бежевого оттенка (конечно, отбеленное специально для важных господ), большие банки с розовыми лепестками и множество разноцветных маленьких флакончиков с арома-маслами.

Забравшись руками под подол, с усилиями приспустила хлопковые панталоны вниз, не переставая осматривать помещение, желая подробно запечатлеть в памяти все убранство.

— Желает ли мисс принять ванну? — забеспокоилась Равилия.

— Нет. Позже.

Катарина представила, как заставит на полчаса сэра Карибальди замереть в аристократической стойке у двери. Внутренне улыбнулась. Попыталась встать и измученно застонала.

— Хозяин, — позвала Равилия.

И Катарина тут же была подхвачена сильными мужскими руками, избавившими, наконец, от сковавшей боли.

— Спасибо, — неожиданно выдавила мисс Кабье.

— Оказывается, вам не чужды хорошие манеры, — снова с насмешкой отозвался сэр Андреа.

Катарина не ответила. Инстинктивно обхватив хозяина замка за шею, решила промолчать. В животе снова предательски заурчало — свидетельство незаконченного завтрака. Девушка сдержанно вздохнула. Подумала, что если бы она на самом деле обладала какими-то способностями, но непременно и сию же минуту избавилась бы от ненавистно боли.