Искра в бушующем море

Анна Пожарская

Искра в бушующем море

Глава первая

Вот он — последний ингредиент. Элла затаила дыхание. Поежилась. Тут, у Священных пещер, не было снега, но дул холодный ветер. Если верить рисункам в книгах, то перед ней тот самый Пестрый локон — цветок, который следует добавить последним в зелье для лечения безумия детей Повелителя неба.

Что там говорилось в рецепте? "Растение покажется магу, преодолевшему все преграды, готовому отдать свои силы и принести в жертву любовь". Чародейка усмехнулась: преграды были, конечно, но не так чтобы смертельные, отданные силы вскоре восстановятся, а любовь принесли в жертву без ее участия. Бывший жених вот-вот женится на другой. Терять нечего! Что там нужно, чтобы сорвать Пестрый локон? Разбудить бога? Сейчас поищем, где этот соня.

Элла внимательно посмотрела вокруг, но никого даже отдаленно напоминающего нужное существо не нашла. Опустилась перед растением на колени, в книгах полно иносказаний, так что богом может быть кто угодно. Наклонилась. Ничего! Только каменная крошка нещадно колет кожу сквозь платье и вязаный балахон. Чародейка завернула руку в плащ и потянулась к веткам колючего кустарника, на котором росли ярко желтые с кровавыми крапинками цветы. Добыть ингредиент не вышло, только руки исколола. Зло посмотрела на камень, из которого рос Пестрый локон, затем сорвала с ремешка на шее стекляшку с заготовленным заклинанием и, направив силу, жахнула ей по породе.

Глыба превратилась в горстку мелких камешков, куст накренился, и Элла легко вытащила его вместе с корнем. Ухмыльнулась и посмотрела по сторонам. Обойти написанное в книгах нельзя, где-то рядом бродит разбуженный бог. Осталось понять, чем это грозит.

Из камней выполз жук. Большой, с пол-ладони, коричневый с рогами и гладкими жесткими крыльями. Элла посмотрела на насекомое вторым зрением и не обнаружила за ним никакой силы. Улыбнулась и успокаивающе прошептала: "Спи приятель, снег не сошел, до тепла еще полтора лунных цикла ждать", но жук не послушался ее слов, он потер передними лапками и пополз по куче обломков.

Элла пожала плечами, потрясла куст, избавляя корни от мелких частиц, и сосредоточилась на выборе обратной дороги. Редко, но случается: потревожишь бога, а ничего не произойдет. Потерла рукой шею и обнаружила, что кристаллов с "домашними заготовками" на ремешке осталось всего ничего: одна стекляшка с запасом силы, одна с защитным заклинанием и еще одна на случай смертельной опасности. Спрятала добычу в торбу и ступила на одну из тропинок.

Жук неспешно сделал круг около того места, где рос Пестрый локон. Потер лапами и превратился в крысу. А потом изменился еще немного и еще, пока, наконец, не дошел до своих истинных размеров.

Близ выхода из Священных пещер, Элла услышала преследователя. Потянулась рукой к кристаллу с защитным заклинанием. Поздно! Мощная когтистая лапа саданула ее по спине, разрывая одежду и оставляя кровавые дорожки. Чародейка упала и спешно перевернулась лицом к врагу. Выпустила из стекляшки защитное заклинание и пошарила рукой в поисках выроненного посоха. Помощник из черного вяза отлетел шагов на пять. Рядом с ним стоял рогатый саблезубый красный медведь, оглушенный отпором жертвы.

Маг призвала второе зрение и на этот раз разглядела все. Встала на ноги. Вздохнула с облегчением. Если верить переплетениям нитей силы, перед ней не бог, а страж. Сильный. Опасный. Много чести для цветка, пусть необычного.

Медведь пришел в себя и прыгнул на жертву. Элла отскочила в сторону, хмыкнула и сорвала оставшиеся кристаллы с ремешка. В руке ее появился аркан из серой призрачной, будто сотканной из светящейся пыли, веревки. Она резво накинула петлю зверю на шею и потянула веревку на себя. Страж почувствовал жар ловушки и рванулся прочь. Запахло паленой шерстью. Чародейка запела заклинание. Закрыла глаза и представила себя веретеном, на которое наматывается чужая жизнь. Мгновение, и голос мага стал громче, ось закружилась в бешеном танце, страж взвизгнул и упал. Элла сделала глубокий вдох и резко дернула аркан. Голова медведя отделилась от тела и покатилась к ногам чародейки. Она перешагнула трофей, подняла посох и вернулась на тропинку.

Идти было тяжело. Мерзла спина, у левого ботинка оторвалась подошва, а сил привести одежду в порядок не осталось. Даже накопленное за все три года ученичества и то пришлось отдать, чтобы заполучить цветок. Каждый шаг давался с трудом. Элла присела на камень у дороги и устало прикрыла глаза. В лицо пахнуло гарью, поток теплого воздуха окутал тело. Большая тень быстро пробежала по земле. Элла испуганно подняла глаза к небу, но ничего не увидела. Показалось! Слишком много сил потратила, вот и мерещится. Она просидела бы так вечность, но вскоре с неба повалил мерзкий мокрый снег, и пришлось двигаться, чтобы не замерзнуть.

Отправилась в библиотеку наставника. Там, в выделенном ей закуточке, была мазь, помогающая заживлять раны. Осталось только придумать, как дотянуться до царапин на спине.

Элла сняла плащ и балахон, вымыла руки и намазалась там, где достала. Полегчало. Извлекла из торбы Пестрый локон, отрезала ножом три цветка и, как требовал рецепт, поместила их в емкость с предварительно сваренной субстанцией синего цвета. Спрятала зелье в темный шкаф. Через полный лунный цикл, когда лекарство будет готово, жидкость поменяет цвет на кроваво-красный.

Чародейка расстегнула теперь уже бесполезный шейный кожаный ремешок и тяжело вздохнула. Цветок достался дорого: мало того, что ее чаша опустела, так еще и канули в вечность двадцать шесть кристаллов с заклинаниями — все, что она умудрилась создать за три года учебы у Эскала. Элла верила, все не зря. Хотелось есть и спать, но сил добраться до дома не было. Чародейка уселась на табуретку, уткнулась носом в дубовую поверхность стола и решила немного прикорнуть. Вряд ли ее кто-то потревожит. Эскал так носится со свадьбой своего сына, Авара, что у него совершенно нет времени на ученицу. К тому же, обстоятельства, при которых расторгли помолвку Авара и Эллы, видимо, заставляют учителя чувствовать себя виноватым, и парочку последних лунных циклов, он старательно избегает несостоявшуюся сноху.

Как всегда в моменты бессилия, ей снился Кнут, первый учитель. Он ехидно улыбался и вещал основы Искусства: "Ты обладаешь магической силой и возможностью этой силой пользоваться. Силы каждого из нас ограничены, накапливаются медленно, и в природе нашей удерживать все свое при себе. Если представить вместилище наших сил в виде чаши, то чаши эти мало того, что у всех разного размера и наполняются с разной скоростью, так еще и отставлены на самую дальнюю полку буфета. Ты можешь достать нужное. Поначалу будет трудно, придется использовать заклинания, помогать себе жестами и концентрироваться каждый раз, когда хочешь сделать что-то незначительное. Но со временем станет легче. Ты увидишь — ты всесильна или почти всесильна. Ты сможешь сделать что угодно, если на это хватит того, что скопилось в твоей чаше или того, что ты накопила в кристаллах. Помни только об одном — ничего не дается просто так, за любое свое действие ты платишь из своего источника. А уж как им распорядиться — дело твое". Элла хотела возразить ему, но почувствовала, как кто-то теребит ее за плечо.

Проснулась и мутными глазами смерила нежданных гостей. На нее изумленно смотрели учитель Эскал и Ирта, новая невеста бывшего жениха. Элла тяжело вздохнула. Она вдруг поняла, как выглядит со стороны — растрепанная, замученная, в рваном платье и с окровавленной спиной. Ей захотелось растаять в пространстве. Посмотрела на Ирту — оборотня из детей Повелителя неба и пожалела, что страж-медведь не убил ее. Авара не в чем упрекнуть — новая невеста хороша со всех сторон, и красива, и воспитана, и маг, хоть и слабый, но все-таки. Если она и впрямь сможет снять семейное проклятие, Элле даже стоять рядом должно быть стыдно.

Эскал метнул взгляд на ремешок с выдранными кусками и прищурил свои звериные глаза:

— Прости, что потревожили. Я хотел показать Ирте библиотеку…

Новая невеста бывшего лучезарно улыбнулась и заговорила. Голос у нее тоже был мелодичен до омерзения.

— Это я виновата, Авар рассказывал, что ты пытаешься сделать лекарство от безумия, и мне захотелось посмотреть.

Элла разозлилась. Она знала, что Эскал считает раздобытый рецепт от эпидемий, косивших его собратьев, неправильным, но чтобы так откровенно надсмехаться, нужно иметь веские основания. В конце концов, пока не доказано обратное, она вправе считать свое зелье лекарством. Намотала на палец истерзанный шейный ремешок и снисходительно скривилась вместо улыбки, хотя бы маг она точно лучший.

— Сегодня я добавила последний ингредиент. Через лунный цикл я буду точно знать, напрасны ли мои усилия.

Улыбка Ирты стала шире. Она накрыла ладонь Эллы своей.

— Значит, ты близка к прорыву? Просто великолепно! Это будет настоящее чудо.

— Если будет… — глубокомысленно заметил Эскал.

Элла метнула на учителя разъяренный взгляд, высвободила кисть из цепких холодных рук соперницы. Приосанилась.

— Лучше пытаться, чем ждать у моря погоды.

Несостоявшийся свекор промолчал, а ученица вдохнула поглубже и продолжила:

— Я говорила с отцом вчера. Эскал, если ты больше не хочешь учить меня, он готов освободить тебя от обещания.

Маг покачал головой и слегка стукнул по деревянному полу обоими хвостами. Ссора с отцом Эллы в его планы явно не входила. Потер морду когтистой лапой:

— Не нужно. Просто я так занят подготовкой к бракосочетанию, что не нахожу время для занятий. К солнцестоянию все успокоится, и мы продолжим. Поверь, мне есть, что еще тебе рассказать.

Элла кивнула. Ирта попыталась сгладить неловкость:

— Послезавтра мы с Аваром отмечаем официальную помолвку, я была бы рада видеть тебя там.

Элла смяла в кулаке мягкий ремешок, тряхнула головой, не ослышалась ли? Ошпаренные кони, что творится у Ирты в голове? Ведь все знает, зачем зовет на такой праздник? Улыбнулась:

— Весьма признательна за приглашение, но я не смогу, у меня нет парадного платья,

— пожала плечами.

— Разве для такого сильного мага новое платье — трудность? — ехидно поинтересовалась соперница.

— Я предпочитаю тратить источник на другие вещи, — отрезала чародейка.

В глазах учителя промелькнул нехороший огонек. Он облокотился лапами на стол и заглянул Элле в глаза.

— Я пришлю портного сегодня, — подытожил он твердым голосом. — Приходи. Мы с супругой настаиваем.

— Хорошо, — кивнула чародейка. Отказывать Оплате, матери Авара, было не принято. Этот деспот в юбке не прощала неповиновения.

Эскал внимательно посмотрел на ученицу. Вздохнул:

— Позволишь помочь тебе со спиной? Вижу, ты без сил.

— Что правда, то правда — вымучила улыбку Элла и повернулась к учителю раной.

В большое зеркало, что висело на одной из стен кабинета, она увидела, как Эскал проводит лапами около ее спины, как затягиваются следы от когтей стража, и как восхищенно смотрит на будущего свекра Ирта. Элла чуть не плюнула с досады. В лечении ран не было и нет ничего сложного, а если маг Ирта и этим не владеет, то грош цена ее силе. Зло ухмыльнулась. В пророчестве говорится, что дети от женщины с меткой Повелителя неба, будут избавлены от родового проклятия семьи жениха. Что ж, видимо, единственное, что Ирта сумеет сделать полезного — родить Авару свободных от проклятия наследников.

Эскал закончил с ранами, они с Иртой извинились и откланялись, а Элла осталась гадать, хватит ли ей сил видеть возлюбленного с другой и не издохнуть на месте.

Глава вторая

Надо ехать в Тмар. Здесь ее больше ничего не держит, а в проклятом городе магу всегда найдется работа. Даже такому недоучке, как она.

Жалко оставлять недозревшее лекарство от безумия, Эскал наверняка не станет проверять, помогает оно или нет. Но если ему плевать на свой народ, то отчего Элле должно быть до него дело? Потешить самолюбие победой? Вряд ли нужно признание, если Авара не будет рядом. Увы! Семейное проклятье бывшего жениха ничего общего с безумием детей Повелителя неба не имеет, и Элле не покорится. Давно избрали другой метод.

Элла шумно вздохнула, смахнула набежавшую слезинку и продолжила затягивать шнуровку походных ботинок. Лучше поторопиться, вот-вот закроются врата. Надела колючий теплый плащ, взяла в руку посох из черного вяза, повесила на плечо торбу и, окинув прощальным взглядом уже не свое жилище, вышла на улицу.

Пахло весной: талой водой и прошлогодними перегнившими листьями. Солнце ярко светило прямо в глаза. Задорно чирикали синицы. Элла натянула капюшон, не хватало еще простыть, и зашагала вперед. Здесь, на земле детей Повелителя неба, правильно выбранная дорога приводила к месту назначения почти мгновенно. Прежде чем путешественница поняла, что новые ботинки натирают левую пятку, остался позади и белоснежный замок семьи учителя, и побережье с огромными бесполезными парусниками, а следом деревня и лес. Чародейка перешла бурную реку по мосту и, наконец, очутилась у врат.

Близ завесы, отделяющей земли детей Повелителя неба от остальных территорий, волшебная сила не отвечала. Как бы ни был могущественен маг, за десять шагов до границы, он превращался в обывателя, что должен пройти свой путь без помощи Искусства. Элла вздохнула. Ее ждали серьезные испытания: два больших сундука с вещами. Оставить бы все, да уйти налегке, но вернуться будет не просто — врата открыты лишь несколько дней в году. Хочешь — не хочешь, а самое необходимое лучше забрать сразу.

Издалека деревянные ящики отчего-то напоминали маленькие гробы. "Подходящий размерчик, чтобы похоронить мечты и надежды", — ухмыльнулась Элла и направилась прямиком к вещам. Поежилась. Все-таки солнце еще не грело по- настоящему. Опять вздохнула и потянулась, чтобы перетащить через врата первую половину вещей.

— Погоди! — выкрикнули откуда-то слева. — Сейчас помогу.

Элла вздрогнула и обернулась на голос. В ее сторону со всех ног несся Авар, на ходу принимая более привычную для бывшей невесты ипостась.

"Ошпаренные кони! — пронеслось в голове. — Он не должен был успеть".

Тем не менее, успел. Тяжело дышал, рыжие волосы выбились из хвоста, но на лице застыла вымученная улыбка.

— Не надо, — вновь прибывший попытался восстановить дыхание. — Я сам.

Элла пожала плечами и отступила. Пререкаться нет времени. Позволила мужчине вынести сундуки за пределы земель детей Повелителя неба. Молча наблюдала, как он прячет их в дупле огромного дуба. Позже она перенесет вещи с помощью силы, но сначала нужно найти пристанище. Кто-то невидимый будто навесил на грудь большой плоский камень, он давил и не давал вздохнуть. Перед глазами вставали картины позавчерашнего празднества. Авар обнимает Ирту, улыбается во весь рот, пока гости произносят тосты в честь его помолвки. Чтобы отвлечься, чародейка замаскировала дупло с помощью заклинания. Надеялась, что Авар не станет дожидаться окончания, но мужчина явно хотел объясниться.

— Прости, если что не так, — выдавила Элла. — Я бы осталась, но видеть тебя с другой — выше моих сил. А позавчерашний ужин стал последней каплей.

Она посмотрела на бывшего жениха, будто стараясь навечно запомнить его черты. Пробежалась взглядом по нитевидным губам, тонкому носу и остановилась на желтых глазах с лисьими зрачками. Интересно, он все так же пахнет корицей? Авар тяжело проглотил слюну.

— Я не знал. Прости, — покачал головой и пожал плечами. — Отец не сказал мне, что пригласил тебя. Он решил: нам так будет легче понять, что все кончено.

Элла облизнула губы и вымучила улыбку:

— Он прав, — сделала глубокий вдох, чтобы подавить подступающие слезы. — Тебе пора, ты не попадешь домой.

Авар кивнул, но к вратам не пошел. Приблизился к Элле и прихватил ладонью прядь ее красно-рыжих волос, пропустил их между пальцами.

— Ты совсем не такая, как три года назад. Ты больше не та угловатая девчонка с веснушчатым носом, что я полюбил. Сейчас ты прекраснее всех на свете, Искорка. Жаль, уже не моя.

— Это ты не мой, — Элла закрыла глаза, и предательские слезы покатились по щекам. — Уходи.

Желтоглазый не послушался. Обнял собеседницу и, едва касаясь губами ее щек, собрал набежавшие капли.

— Одно твое слово, — прошептал Авар, — и все будет как раньше.

Чародейка покачала головой. Запах корицы сводил с ума, но боль была сильнее вожделения.

— Как раньше уже никогда не будет, — возразила она. — Прошу, уходи. Не мучай меня. Пожалуйста…

Мужчина не послушался. Молча стоял, удерживая ее в объятьях. Элла подняла на него глаза, раздумывая, чего же он ждет, а потом, сообразив, сняла с руки кольцо из угольного цвета металла с крупными изумрудами и протянула его собеседнику.

— Я, наверное, должна вернуть его…

Авар торопливо покачал головой:

— Нет, — забрал кольцо и надел его обратно на палец чародейки. Грустно усмехнулся:

— Я дарил его не в честь помолвки, а чтобы ты могла избавиться от привычки воровать зеленые предметы.

Он закрыл глаза и потер ладонями лицо:

— Хочу, чтобы у тебя все сложилось хорошо, там, где я не смогу тебя защитить.

Элла отстранилась, перехватила посох удобнее и выдавила улыбку:

— Прощай, дитя Повелителя неба.

— Береги себя, дочь демона.

Желтоглазый поцеловал ее лоб, попятился пару шагов, затем развернулся и пошел к вратам. Элла осталась одна. Она снова покинула место, которое считала своим домом, как и в прошлый раз, ее нигде никто не ждал. Что ж, тем лучше, можно выбрать любой путь.

Прошептала заклинание перемещения и закрыла глаза, наслаждаясь забытыми ощущениями объятий изменяющегося пространства. На землях детей Повелителя неба это заклинание было без надобности, и теперь приходилось вспоминать его на ходу, но обаяния своего оно не утратило. Тело казалось пушинкой на ветру, а сила пронизывала каждую его частичку.

Элла материализовалась на залитой солнцем вершине холма. Посмотрела вокруг. Далеко на западе красовался вулкан Горло богов. Строгим хозяйским взглядом он взирал на окрестный лес, деревушки и поля. А на востоке, со схожей возвышенности подкрадывались к морю крепостные стены Тмара, самого большого города в окрестностях Горла богов.

Почему Тмар называли именно проклятым городом, Элла могла только предполагать. Легенды гласили, что заложив первый камень, владелец земли заключил договор с богами. Ему хотелось славы и богатства, хотелось, чтобы город процветал, и боги пообещали ему желаемое. Взамен они просили самую малость — глаз красного морского змея, из тех, что обитают в море. Долго обсуждали условия, но, в конце концов, сошлись на этой цене.

Время шло, а добыть глаз так и не удалось. Небожители будто затеяли игру, они сами оберегали змея от посягательств. Первый градоначальник отправился в Мир мертвых, а второй выторговал другие условия: за свое процветание город обещал платить жизнями жителей. С тех пор время от времени боги взимали свою дань, способы каждый раз были разные, неизменным оставалось лишь одно — в Мир мертвых отправлялось множество горожан. Предупреждение о договоре висело у каждых ворот в город, но Тмар манил красивой жизнью и большими заработками, поэтому никогда не пустовал. Градоначальник не оставался у Тмара в долгу, такого количества, нанятых для защиты города магов, не было больше нигде. Элла тоже надеялась найти тут и место, и учителя.

Она сняла капюшон, у Изумрудного моря оказалось теплее, чем на побережье детей Повелителя неба, и направилась к ближайшему входу в город. Шла долго, хотелось вспомнить дорогу, просто существующую в пространстве, а не ведущую к конкретной цели. Земля хлюпала под ногами, голые деревья напоминали старух- попрошаек, пророчащих беду, но Элла гнала дурные мысли прочь. В конце концов, время побеждает любые чувства, а у дочери демона его хоть отбавляй.

У ворот толпилось человек пять с пожитками и гружеными телегами, пахло лошадьми и ожиданием. Каждого приезжего просили представиться и прочитать вслух предупреждение о договоре с богами. Элла встала в очередь прямо за пожилым крестьянином. Судя по его телеге, старик решил переехать. Он мял шапку в руках и нервно переминался с ноги на ногу. Подошла его очередь и часовой, кивнув в знак приветствия, протянул ему бумагу. Крестьянин виновато пожал плечами, читать он не умел. Элла вызвалась помочь, но рядом возник офицер и сообщил, что это его обязанность. Уткнулся глазами в лист и начал читать.

Чародейка слушала и не могла отделаться от мысли, что где-то в этом договоре есть подвох, но где именно разобрать сходу было сложно. Наконец, когда настала ее очередь, она представилась, прочла вслух положенное и попросила взять текст с собой. Постовой покачал головой, другого экземпляра у него не было. Раздосадованная, Элла попрощалась и вошла в город. Ее окликнули почти сразу. Чародейка оглянулась, увидела офицера и остановилась, позволяя нагнать себя.

Мужчина лукаво улыбался и размахивал листом бумаги. Вероятно, лишний все-таки нашелся.

— Держи, Лисичка, — подмигнул он, протягивая ей предупреждение.

— Спасибо, — улыбнулась Элла в ответ, свернула листок вчетверо и сунула его в торбу.

Посмотрела на собеседника: молодой, на вид не больше двадцати пяти, отлично сложенный красавец, с гривой светлых волос, закрывающих шею, и теплыми серыми глазами. Улыбка удивительно шла ему, хоть и показывала морщинки вокруг глаз и рта. Он еще раз подмигнул.

— Домашний маг нашего градоначальника ищет себе подмастерье, — тут офицер покосился на вытатуированные письмена на руках Эллы. — Видно, ты уже не новичок, но, поговаривают, в наших краях Драк самый сильный маг, и если тебе нужна работа, не зазорно пойти к нему.

Чародейка опустила глаза, вероятно, через эти ворота проходят только приезжие, иначе как объяснить такую проницательность.

— Спасибо. Как мне его найти?

Блондин рассмеялся:

— Я думал, такие как ты, Лисичка, не нуждаются в объяснении.