Следствие ведёт чудодей

Гоблин зашевелил губами. Я с удовольствием наблюдал, как его глаза расширились от страха, когда он дочитал до последнего слова.

— Ну, он мне очень дальний родственник… очень дальний. Я его и не видал-то ни разу в жизни. Ну, Шейн, ты же понимаешь… Он вернёт деньги, наверняка вернёт, и работу переделает. То есть, я конечно, точно не уверен, я ж его совсем и не знаю, но наверняка, — начал причитать Монро, поглядывая, как мои пальцы отбивают дробь на рукояти кинжала. — Это же просто досадная ошибочка. Ведь даже забавно вышло…

— Забавно? — холодно процедил я. — Значит, я забавный? Этакий смешной весельчак-чудодей из какого-нибудь цирка-шапито, да? Может мне огнём дыхнуть или твоими кишками пожонглировать, а? Вот смеху-то будет…

— Не надо, — пискнул гоблин, попытавшись скрыться под стойкой.

— Вылезай, засранец мелкий, — уже спокойным тоном велел я. — Не за твоей шкурой пришёл. Хотя стоило бы. Это просто чтоб ты понял — ты мне задолжал, Монро!

— Чего изволите? — тихонько осведомился он, с опаской выглядывая наружу.

— Мне нужен орк.

— Да выбирай любого, — радостно развел лапами гоблин. — Для тебя, Шейн, что угодно, всегда, ты ж знаешь. Заходи в любую из двух десятков комнат, в девятнадцати случаях не прогадаешь.

Я вздохнул. Будто я сам не знаю, что у него тут сплошь одни орки квартируются. Хотя, что он там сказал про девятнадцать из двадцати?

— А в двадцатой кто?

— Огр.

Это уже интересно. С чего я решил, что в смерти эльфийки виноват орк? Исходя из характера повреждений, определил причину и отбросил эльфов и людей из-за недостаточных размеров мужского достоинства. Огров я в расчёт не брал изначально. Сколько их в Спектре? Три, четыре? Всё-таки три, Гызыра полтора года назад выпотрошили тем самым рогом. Остальные трое могут себе позволить купить дюжину эльфиек для личного пользования, если вдруг захотят. Огры создания весьма специфичные, довольно редкие и оттого востребованные. И вопреки расхожему заблуждению — не так тупы, как все считают. Один не первый десяток лет заправляет всем преступным миром Северного квартала. Второй служит в комиссариате, на не самой распоследней должности. Третий всего лишь охранник, но у лица весьма высокопоставленного и на жалованье не скупящегося. Силищу огров общественное мнение отнюдь не преувеличивает. Итак, этим троим мараться ни к чему. А вот заезжий гастролёр — совсем другое дело.

От моего пинка дверь печально хрустнула и повисла на одной петле. Я покосился на Печать Силы в левой руке. Эх, зря заряд трачу, но лучше подстраховаться заранее.

Впрочем, нападать на меня с порога никто не собирался. Огр преспокойно восседал, развалившись в кресле, с любопытством разглядывая нежданного гостя.

— Чего надо, шляпа?

Вот мою шляпу он зря помянул. Не люблю, когда критикуют мой стиль одежды.

— Комиссаров звать будем или так расскажешь, чем тебе эльфийка приглянулась?

— Ты пьян, Человек-в-Шляпе?

Выругавшись про себя, я бросил огру свою визитку. Если вякнет про чудодея, я точно за себя не отвечаю.

— Что-то ищешь или на кого-то охотишься? — осведомился он, прочитав текст. — Или просто… чудишь?

Ну всё, я предупреждал!

От необдуманных поступков меня остановил сдавленный смешок. Оглядевшись, я понял, что мы с огром вовсе не одни. В комнате также присутствовали четыре орки… или оркессы, как правильно? В общем, женщины-орка. Все были голые, в ошейниках, к которым крепились тонкие цепи, расходящиеся по разным углам.

— Нравятся мои девочки? — по-своему истолковал моё внимание огр. — Не продаются, но попользоваться одолжить могу. Если чудить перестанешь и объяснишь, какого Устья ты снёс мою дверь!?

На последних словах он уже сорвался на рычание и даже приподнялся с кресла. Я махнул рукой с Печатью и покачал головой. Огр намёк понял и с ворчанием уселся обратно в кресло.

— Похоже, произошло недоразумение, — признал я, ещё раз оглядев орчих. — Хотя… тебе эльфийки нравятся?

— Я не умею их готовить, — хохотнул огр.

Мне не хватило вежливости выдавить из себя хотя бы подобие улыбки. Да, огры не так тупы, как о них думают, но вот их чувство юмора… А конкретно эту шутку он, наверное, считает своей семейной реликвией, переходящей из поколения в поколение. Другого объяснения нет, уж слишком она стара, чтобы всерьёз считать, будто это смешно.

А вот огру моя шутка понравилась. По крайней мере, он счёл историю гибели эльфийки и мои подозрения о его к этому причастности шуткой и хохотал так оглушительно, что с потолка клопы посыпались. Если хоть одно насекомое угодило мне за шиворот, я всё-таки вернусь и отрежу Монро уши.

— Ох и повеселил, чудодей, — покачал головой огр. Я скривился, но решил не обижаться. Похоже, я и впрямь малость начудил. — Ты никогда не видел голого огра?

— И не горю желанием! — поспешно заверил я.

— Нет уж, ты посмотри! — он поднялся и принялся расстёгивать штаны. Ну и что там такого особенного, чего я никогда не видал?

Когда он вывалил наружу свой причиндал, я скривился и не удержался от досадного плевка. Да уж, похоже, больше я хвалиться своими девятью дюймами не буду. Ну разве что перед эльфами. Если бы он засунул эту дубину в эльфийку… Если б он вообще сумел проделать такой фокус, я бы подарил ему пачку визиток, нарекающих его чудодеем.

Орчихи отреагировали на обнажение хозяина с большим энтузиазмом. Все четверо резво поползли на коленях к центру комнаты, стараясь дотянуться до вожделенного объекта, но были остановлены слишком короткими цепями.

— У них течка, — сообщил огр. — Только и мечтают о… — он многозначительно скосил глаза вниз. — Ну, ты понимаешь.

Специалистом в половой жизни и размножении орков я не был и подробностей не знал. Да никогда особо и не интересовался. Хотя знал многое другое.

Например, что женщин у них больше, чем мужчин. И не только потому, что мальчиков рождается меньше. Просто каждый орк, прежде чем превратиться из мальчика в мужчину, должен пройти испытание мужества. Раньше это было просто — пошёл убил несколько эльфов, притащил их скальпы, стал мужчиной. А сейчас с одного эльфа скальп сдерёшь, со второго, а третьего за космы схватишь — только парик в руках останется, а из-под него комиссар смотрит да Печатью помахивает. Разжигание расовой вражды — это вам не шутки.

Вообще-то, комиссариат вовсе не для того создавался, а для устранения последствий Скачек. В частности — собирать и прятать под надёжный замок барахло, что Наездники с собой приволокли. А то иногда такая дрянь попадётся… Вон как пороховые стрелялки, едва удалось предотвратить их широкое распространение и изъять из обращения, и то, только путём многочисленных казней. Во время войны подобное провернуть бы ни за что не удалось.

Вот и взялся комиссариат давить зачатки расовой вражды в зародыше. И пока, слава Истоку, справляются с этим малой кровью. Вот разве что оркские культурные традиции покатились в Устье. И бродят молодые орки, не сумевшие пройти испытание мужества, по городам и весям, вместо того, чтоб осесть в родном племени с любимыми жёнами и плодиться да размножаться.

— Не желаешь попользоваться? — великодушно предложил огр. — Девочки будут рады, меня на четверых подряд не хватает.

— Может, в другой раз, — покачал головой я. — Дел ещё полно.

Не то чтоб орчихи мне не нравились, никакого предубеждения к ним у меня не было. Вполне симпатичные дамочки. В отличие от мужчин своей расы, орчихи — по крайней мере молодые, а старых я не встречал — от людей не так уж сильно отличаются. Ну да, кожа зелёная, клыки из-под губы чуток выпирают, эка беда. В отличие от человеческих женщин, худышек среди них нет, все сплошь пышногрудые и широкобёдрые. Толстух, кстати, тоже нет. Впрочем, опять же сужу по своему опыту. А встречал я их исключительно в борделях, кабаках и личном владении, вот как у этого огра. Может, специально только симпатичных отбирают.

Кстати, никогда раньше особо не задумывался, но среди свободных граждан ни одной женщины племени орков я никогда не встречал. Конечно, и в их племенных стойбищах ноги моей не было.

Как я уже говорил, половой жизнью и размножением орков я никогда не интересовался. Но слова огра про течку многое объясняли. Если у них это сезонное, как у животных, то в такой период на гуляющую по городу орчиху все окружающие самцы должны кидаться. Потому и не гуляют они по городам, а живут в родных стойбищах, за исключением тех, кого в качестве лишних ртов в рабство продали. А на чужую собственность кидаться — можно и по рылу схлопотать. Хотя не факт, что это остановит возбуждённого самца.

— Орки не беспокоят? — полюбопытствовал я.

— Эти-то? — огр кивнул в сторону коридора. — Не.

Он как-то странно усмехался, но в тот момент я не придал этому значения. И напрасно.

Что ж, идея насчёт огра была неплоха, но явно ошибочна. Значит, придётся по очереди обшарить все комнаты и допросить орков. Я раскрыл ближайшую дверь без стука и застыл на пороге. Да какого Устья тут творится? В соседней комнате сидят четыре голые самки, изнывающие от жажды продолжения рода, а эта парочка тут друг дружку окучивает!

— Ребята, я вас не понимаю.

— А что такого? — попытался возмутиться один из орков. — Мы никому не мешаем и не вредим! А с кем делить постель — личное дело каждого разумного существа.

Ага, наверное, также думал и тот орк, которого я ищу, разрывая промежность истекающей кровью эльфийки.

— А соседи, — я кивнул в сторону коридора, — разделяют ваши взгляды?

— Ну да, — удивился второй орк.

Что ж, понятно, чего огр скалился. А Монро я уши всё же отрежу.

Я хлопнул дверью, оставляя парочку наедине, и сбежал вниз по лестнице. Похоже, обшаривать остальные комнаты бессмысленно.

— Монро, ты гнилостное порождение Устья, что ж ты, гнида, тут устроил?

Я пытался мило улыбаться, но это почему-то напугало гоблина больше, чем мои претензии к визиткам.

— А я чего… А ты чего? Они там чего? А что я-то? Я ничего, — бессвязно залепетал он.

— Значит, ты знал, — подытожил я. — И у тебя все постояльцы такие?

— Ну да, конечно, — закивал Монро. От моего видимого спокойствия он чуть расслабился. — А ты не знал? Ты не таких орков искал?

Да уж, провалиться мне в Устье, не таких.

— Сжечь бы твой клоповник…

— Не надо, — пискнул гоблин. — Каждое разумное существо имеет право на самоопределение и это самое… В общем, каждый сам решает, куда свой агрегат пихать, во! А я только помещения предоставляю.

— Надо сжечь эти самые помещения, — заверил я. — Но не сегодня.

Монро с облегчением сполз под стойку.

— Может, завтра, — мстительно добавил я, прежде чем хлопнуть дверью.

Что-то не так с этим миром. Или с этим городом. Или с Нижним кварталом. Или с клоповником Монро. Или с орками, не прошедшими испытание мужества. Или со мной, не признающим право разумного существа на определение того, куда пихать свой агрегат, как выразился этот паршивый гоблин. А, в Устье всё это!

Этот незадавшийся денёк едва не стал для меня последним. Услышав за спиной злобное ржание, я успел отскочить и не попасть под копыта во весь опор несущемуся скакуну-полукровке, тащащему за собой комиссарскую карету. Что-то сегодня комиссариат как с цепи сорвался, а ведь ещё не вечер. Что в этом городишке творится?

Хотя, что именно происходит — не так важно, важнее этого не пропустить. С этой мыслью я побежал следом за удаляющимся транспортом.

На месте происшествия уже стояла медицинская карета, куда санитары грузили носилки с пострадавшим.

— Что с ним? — обратился я к медику.

— Лёгкое сотрясение, перелом руки, трещина тазовой кости, — буркнул он, не оборачиваясь. И хорошо, что не обернулся и не начал задавать вопросы, так, наверное, принял меня за одного из комиссаров.

— Тазовой кости? — переспросил я.

Медик не стал вдаваться в специализированные термины, а просто показал рукой.

— Задница треснула? — ещё раз переспросил я.

— Это ты трещина в заднице, Шейн, — прозвучал знакомый голос.

Вот так встреча, второй раз за день. Ну привет, Гвенни. А я-то надеялся, ещё года полтора не свидимся.

— Комиссариат теперь и банальные драки расследует? — осведомился я. — Или, может, его Скакун лягнул?

— Орк его пнул, — буркнула Гвен. — Если ты не знал, то чего припёрся-то?

Похоже, комиссарша считает виновником происшествия того самого искомого мной орка. И с чего она это взяла, если нам даже его приметы неизвестны?

— Опять эльфийка?

— Откуда тут эльфийка, кретин? Дочка этого, — она махнула рукой в сторону медицинской кареты, куда уже загрузили раненого, — человек. Жива.

И это она меня кретином назвала. Наверное, только женская логика могла уловить связь между этими двумя преступлениями. В одном случае мёртвая эльфийка, в другом — живая человеческая баба. И через какое место тут связь, через трещину в заднице?

— Мало ли озабоченных орков в городе, — пожал плечами я.

Гвендолин смерила меня каким-то странным взглядом, но сказала только:

— Ты паршивый искатель.

— Зато хороший любовник, — тут же выдвинул контраргумент я.

— Напиши это на своей визитке, козлина! — ударила по больному месту комиссарша.

Досадливо сплюнув, я поплёлся следом за Гвен в дом. К счастью, останавливать и спрашивать, кто я такой и что здесь делаю, никто не пытался. Мы поднялись на второй этаж, и зашли в комнату, где на испачканной кровью кровати сидела голая толстая деваха.

Да уж, это не худенькая миниатюрная эльфийка, эта-то не должна была сильно пострадать. Хотя всё же кровь есть.

— Серьёзные повреждения? — осведомился я.

— Необратимые, — буркнула комиссарша. Похоже, она только сейчас заметила, что я пошёл за ней. Да уж, с такой внимательностью до старости не доживают.

— Так чего медики её не забрали?

— Это не лечится, — хмыкнула Гвендолин. — Девственности она лишилась, олух.

— Мне понравилось, — объявила деваха.

И что, мне поаплодировать? Похоже, пора и впрямь в шапито подаваться. Вот и готовый сюжет для представления комедиантов. Раскормленная толстуха лишается невинности с орком-насильником, влюбляется в него и сбегает от папаши с треснувшей задницей. Куда? Да хоть с тем же шапито на гастроли. Их преследуют злобные комиссары, все в чёрном и верхом на диких Скакунах, но положение спасает странствующий чудодей. Да уж, подобная ахинея мне в голову лезла только рядом с диким Табуном.

— Как выглядел этот орк? — попыталась начать допрос комиссарша.

— Красивый, — уверенно заявила пострадавшая.

Красивый орк. Ну всё, хватит с меня.

— Дай-ка я этим займусь.