Малефисента. Сердце вересковых топей

Из куста вылез мужчина, прижимающий к груди пару убитых кроликов. У него была неопрятная нечёсаная борода, ветхая, штопаная одежда болталась на его тощей фигуре как на вешалке. Какое-то время он открыв рот смотрел на Аврору, на разодетых придворных и сопровождающих кавалькаду охранников, а затем вдруг бросился бежать.

Трое охранников рванулись за ним. Один, толкнув беглеца в спину, повалил его на землю, двое остальных схватили бородача за руки и заставили встать на колени.

– Браконьер, – с отвращением процедил лорд Ортолан. – Охотился на землях, принадлежащих королеве, ни больше ни меньше.

Леди Фиора вместе с несколькими другими фрейлинами держалась в сторонке. Лица у них были испуганными и в то же время выжидающими. Аврора поняла: от неё ждут, что она сейчас прямо на месте будет судить и наказывать этого браконьера.

– Ваше величество, – жалобно произнёс мужчина, продолжая прижимать к груди кроличьи тушки. – Прошу вас, будьте милостивы. Моя семья голодает. Урожай в этом году, можно сказать, никакой, да ещё жена у меня очень сильно заболела.

– Молчать! – крикнул охранник и огрел его дубинкой по рёбрам.

Другой охранник вырвал из рук мужчины кроликов.

Фермер замолчал и принялся затравленно оглядываться по сторонам.

– Какое наказание предусмотрено за это? – спросила Аврора принца Филиппа. Судя по тому, как сильно был испуган мужчина, оно было серьёзным.

Вперёд выступил лорд Ортолан. Он явно был рад показать свою компетентность и ответил первым, опередив Филиппа.

– Самое мягкое из возможных наказаний – выкалывание глаз, чтобы неповадно было засматриваться на чужое добро, – объявил он.

Аврора была потрясена.

– Но вообще-то таких зашивают в шкуру оленя и спускают на них охотничьих собак, которые разрывают негодяев в клочки, – подал голос один из охранников. – Ваш дедушка, король Генри, именно так обычно и поступал.

Остальные охранники одобрительно загудели и захихикали.

Бедный фермер, зарыдав, закрыл лицо руками.

«И вот эти люди считают фей с вересковых топей монстрами?! Тогда сами-то они кто?! – подумала Аврора. – Неужели не понимают, как ужасно то, что они собираются сделать? Почему не хотят дать этому несчастному то, в чем он так нуждается?»

– Как тебя зовут? – спросила она мужчину.

– Хэммонд, ваше величество, – ответил он, размазывая слёзы по щекам. – Умоляю вас...

Охота была Авроре ненавистна, но Хэммонд поступил с кроликами не более жестоко, чем лиса или волк – им приходится убивать добычу, чтобы прокормить своих щенков и прокормиться самим. А значит, и судить Хэммонда по большому счёту не за что. В отличие от сытых богачей, которые убивают зверей и птиц ради забавы, он просто пытается выжить.

– Я позволяю тебе, Хэммонд, охотиться на кроликов в моих лесах до тех пор, пока твоя семья нуждается в пище, – сказала Аврора и, повернувшись к своим охранникам, приказала звенящим от гнева голосом: – Отдайте ему кроликов, и пусть идёт восвояси.

На этот раз они выполнили её приказ без промедления.

– Нет, хотя бы какое-то наказание за это должно быть! – брызжа слюной, воскликнул лорд Ортолан. – Иначе эти мужики сядут вам на шею, ваше величество. Наведут порядок в ваших лесах как мыши в амбаре – выметут всё подчистую.

Сначала Аврора хотела возразить, но потом подумала, что слова лорда не лишены смысла. Действительно, если позволить бесконтрольно и безнаказанно охотиться в королевских лесах, их действительно очень быстро опустошат, потому что такова уж природа людей – заграбастать больше, чем сможешь съесть.

– Я объявляю, что отныне и впредь каждый житель Персифореста имеет право безнаказанно добыть в королевских лесах одного кролика. Кроме того, любой голодающий может явиться в замок, и ему будет выдана мера ячменя на каждого члена семьи, – громко сказала Аврора.

– Королевская казна не выдержит такой нагрузки! – попытался остановить её лорд Ортолан.

– Если накормить людей, они не станут воровать. Будут работать и исправно платить налоги, – возразила Аврора, подумав при этом: «Ну, если уж казна может оплатить все пирожные и торты, которыми здесь придворных пичкают, то и с тем, чтобы накормить ячменём голодных бедняков, как-нибудь справится». – Ещё я объявляю, что отныне никому и ни при каких обстоятельствах не разрешается ослеплять другого человека или зашивать его в оленью шкуру и травить собаками. Это всем понятно?

Хэммонд, слушая её, не переставал кланяться.

– Благослови вас Господь, ваше величество. Вы сама доброта и милосердие. Святая! Святая! – бормотал он, а затем, прижимая к груди кроликов, бочком отошёл в сторонку и припустил в направлении своей деревни.

Все оставшиеся молчали. Аврора понимала: они считают, что она допустила большую, ужасную ошибку, но не жалела ни о чём – ни об одном своём сказанном слове.

И вдруг раздался пронзительный крик леди Фиоры.

Глава 8

Аврора резко обернулась.

– Что это? – требовательно спросил граф Ален, указывая рукой.

Это были уоллербоги. Они втроём стояли на стволе поваленного дерева и, удивлённо моргая огромными глазищами и сопя, разглядывали людей. Озорные феи, слетевшись на шум с вересковых топей, парили над их головами.

Размером уоллербоги были с годовалого ребёнка – неуклюжие, с огромными, свисающими до земли ушами.

– Уоллербоги, – ответила графу Аврора. – Они совершенно...

– Уродины! – взвизгнула леди Фиора.

Услышав это, один из уоллербогов хихикнул и швырнул во фрейлину пригоршню грязи, очень точно попав ей в лицо. Грязь потекла по щекам леди Фиоры, и Аврора, увидев это, затаила дыхание.

Принц Филипп зажал ладонью рот. Кто-то из придворных засмеялся. А поскольку смех штука заразительная, вскоре уже хохотали все, за исключением разве что лорда Ортолана.

Граф Ален нахмурился ещё больше.

Уоллербоги тоже хохотали, да так сильно, что один из них даже свалился со ствола, на котором они стояли.

– Вы оскорбили мою сестру, и я вызываю вас на дуэль! Я требую сатисфакции! – крикнул граф Ален и направил своего коня в сторону уоллербогов.

Уоллербоги радостно загоготали и двинулись в глубь вересковых топей. Ходили они вперевалочку и слегка припрыгивая, словно гигантские лягушки.

Граф Ален пришпорил своего скакуна и погнал его галопом.

– Остановитесь! – крикнула вслед ему Аврора. Она бросилась к своей Неттли и мигом вскочила в седло. – Не преследуйте их за границей топей!

– Я не собираюсь прощать всякой нечисти то, что они сделали с моей сестрой! – крикнул он в ответ.

– Не будьте дураком! – вмешался принц Филипп.

В этот момент граф уже подлетел к одному из громадных камней, отмечавших границу вересковых топей, и, проскочив мимо него, сразу утонул в окутавшем его туманном облаке, на короткое время пропав из виду. Затем он появился из тумана, уже держа в руках заряженный лук и целясь в одного из удиравших уоллербогов.

В следующую секунду он выпустил стрелу.

Одно из увитых лианами деревьев ожило, двинулось с места и во весь свой немалый рост нависло над графом Аленом. На коре дерева виднелись густо покрытые мхом и напоминающие рога наросты, а на стволе появилось лицо. Это был древесный страж, охраняющий границы вересковых топей.

Древесный страж легко выдернул графа Алена из седла – и тот шлёпнулся в какую-то мелкую лужу.

Стоящие вокруг Авроры люди вскрикнули.

Древесный страж вынул из лужи испуганно сучившего ногами графа и поднял его высоко в воздух.

– Нет! – крикнула Аврора и, опять спрыгнув с лошади, побежала к древесному стражу. Ведь она была королевой не только Персифореста, но и вересковых топей тоже. Сама Малефисента надела ей на голову корону, и теперь Аврору должны были слушаться все обитатели топей – и феи, и древесные стражи. Они были такими же её подданными, как и люди. – Отпусти его!

Аврора тут же поняла свою ошибку, но было уже поздно.

Древесный страж, естественно, повиновался и немедленно выпустил графа Алена, который начал падать.

Теперь пришла очередь Авроры закричать.

Разрезая воздух, громко зашелестели чёрные крылья, и Малефисента, злобно улыбаясь, подхватила графа и зависла вместе с ним над головами его спутников.

Она выглядела такой же пугающей, как говорят о ней легенды, и вдвое красивее, чем они описывают её.

Рядом с хозяйкой кружил и каркал ворон Диаваль.

– Твоё добро? – спросила Аврору Малефисента, встряхнув графа. – По-моему, это ты потеряла.

– Отпусти меня! – крикнул граф, совершенно не задумываясь, в какой опасности окажется, если Малефисента послушается его.

– Прошу вас, вступитесь за моего брата! – обратилась к Авроре леди Фиора, тронув её за локоть. – Ведь он хотел лишь заступиться за меня.

– Та тварь напала на нас первой, – заметил лорд Ортолан.

– Какая тварь? Уоллербог, что ли? – иронично уточнил принц Филипп.

– Да, и все это видели, – стоял на своём лорд Ортолан. – Моя королева, вы должны приказать вашей... крёстной опустить графа на землю.

– Послушай, человек, – обратилась к графу Малефисента, сверкнув своими длинными острыми клыками. – Ты выпустил на вересковых топях свою стрелу. В своё время за такое преступление я без лишних слов раздавила бы твой череп. Теперь я ограничусь всего лишь проклятием. Знай, что отныне, если ты попытаешься выпустить на топях ещё одну стрелу, она вернётся и поразит самого тебя в самое сердце.

Аврора терпеть не могла, когда её крёстная заводила разговор о проклятиях. Зато до графа Алена, похоже, дошло наконец, в какой опасности он оказался.

– Прошу простить меня, моя королева, – скрипя зубами, процедил он. – И у вас тоже прошу прощения... э-э... крылатая леди. Фиора – моя младшая сестра, и мой долг её защищать.

– Опусти его, – попросила Аврора. – Пожалуйста.

Малефисента спикировала вниз, заставив всю компанию взвизгнуть от страха, и с небольшой высоты выпустила графа Алена, ловко подгадав так, чтобы он свалился прямо в колючий подлесок, откуда граф вылез мокрым, в разодранной одежде и злым как чёрт.

Когда-то Аврора думала, что установить мир и согласие между феями и людьми будет довольно просто. Что для этого будет достаточно убедить тех и других в том, что они веками совершенно неправильно думали друг о друге. Но вспомнив семью Саймона и глядя на лицо графа Алена, она всё больше сомневалась, что такой договор вообще возможен.

Похоже, этого совершенно не желала ни одна сторона, ни другая. Никто.

– Возвращайтесь в замок, – приказала своим спутникам Аврора.

– Но не собираетесь же вы остаться в лесу совершенно одна? – спросил лорд Ортолан.

– Ну почему же одна? – ответила Аврора, поглядывая на кружащую у них над головами фигуру.

Глава 9

«А ведь Аврора уже почти одного роста со мной», – отметила про себя Малефисента, пока они вместе шли через вересковые топи. Она вспомнила маленькую белобрысую девочку, которая однажды схватила её обеими ручонками за рога и никак не хотела их отпускать.

Упрямую озорную девчонку, смеявшуюся над сердито хмурившейся Малефисентой.

Девочку, которая сумела переплавить её гнев в любовь.

Но сейчас Аврора не улыбалась.

– Расскажи мне о той цветочной стене, – сказала она, подбочениваясь. – Шипастые цветки. Ты что, думала, что я о них не узнаю?

– О, дорогая моя, такую изгородь долго в тайне не сохранишь, я знаю, – небрежно взмахнула рукой Малефисента. – Вообще-то мне хотелось сделать тебе подарок. Но если он тебе не мил – изволь, я уничтожу эту стену, мне это ничего не стоит.

– Да, мне эта стена не нравится, – сказала Аврора.

– Хорошо, – кивнула Малефисента. – Только подумай вначале о том, что с этой стеной границы твоего королевства надёжно защищены, и к тому же, заметь, это обошлось тебе совершенно даром. Теперь тебе не нужно держать рыцарей для охраны границы. Не стоит опасаться нападения соседей. Даже бандиты, контрабандисты и воры очень скоро поймут, что им ни за что не проникнуть сквозь эту грозную, хотя и красивую на вид живую изгородь.

Но Аврору эти слова не успокоили.

– Ты пытаешься защитить королевство точно так же, как защитила вересковые топи, – сказала она. – Но я королева. Ты сама надела корону мне на голову. Ты должна была предупредить меня, что собираешься вырастить эту стену, и только потом уже сажать цветы. Да, ты можешь быть защитницей вересковых топей, согласна, но их королевой ты же сделала меня, помнишь?

– Я очень хорошо защищаю вересковые топи.

Аврора безнадёжно покачала головой и решила, что лучше сменить тему разговора.

– А что за история с тем сказочником? – спросила она. – Ты правда превратила его в кота?

– Скажем так, это не неправда, – не смогла скрыть усмешку Малефисента. – Зато представь, какие фантастические истории он потом будет рассказывать! Знаешь, чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что я оказала ему огромную услугу!

– Верни ему прежний облик, – сухо сказала Аврора.

– Ладно, верну, если только найду его, – вяло согласилась Малефисента и махнула рукой, указывая на просторы топей с погружёнными в туманную дымку озёрами и огромными дуплистыми деревьями, в каждом из которых могла спрятаться целая сотня котов. – Думаю, он где-то неподалёку.

– А пропавший мальчик-конюх?

– Ну знаешь, милая моя, не нужно вешать на меня всех собак. Сама ищи мальчишку, я тут ни при чём. А ещё, надеюсь, ты поймёшь наконец после сегодняшнего случая, что людям не нравятся вересковые топи, они их ненавидят... в отличие от тебя.

– Но у них просто ещё не было возможности увидеть, какая здесь красота...